– Чего кричишь?
– Садись, – глядя перед собой, сказал Камыш таким тоном, словно был командиром дисциплинарного батальона…
– Зачем? – все еще находясь под впечатлением собрания, спросил Ленька.
– Узнаешь.
Ленька нехотя забрался на заднее сиденье.
– Это Глобус, – не глядя на сидевшего за рулем парня, представил Камыш.
– Ты говори, чего надо, – попросил Ленька, которому очень хотелось побыть одному. А еще он собирался из дома позвонить Зайке. Слишком много накопилось у него к ней вопросов.
– Ты сегодня Каму видел? – спросил Камыш.
– Кого? – не понял Ленька.
– Камасутру, – сказал Глобус.
– Нет, – он подался вперед. – А что?
– Убили ее, – глухим голосом сказал Камыш.
– Что? – Ленька подскочил на сиденье.
– И главный подозреваемый у ментов ты, – громом среди ясного неба раздался голос Глобуса.
– Это что, шутка такая? – Ленька понимал, что так не шутят, и схватил подголовник сиденья Камыша. – Кто?
* * *Арчи возвращался в гримерку по лабиринтам коридоров донельзя опустошенный.
Сзади, тяжело сопя, с двумя сумками в руках шли помощники.
Он посмотрел на семенящую рядом Скарлет:
– Извини…
– Дома поговорим, – не глядя на него, сказала она.
Арчи не знал, за что он просил у нее прощение. Брак они заключили формальный, по приказу Финли. Это снимало часть вопросов, связанных с перемещением по миру.
С трудом передвигая ноги, он прошел мимо охранника, почувствовав на себе его взгляд. Арчи знал: этот человек глядел на него с затаенным страхом. Еще бы, совсем недавно отожествляемый с божеством человек раздробил затылок красотки, а потом как ни в чем не бывало провел службу.
«А что если кто-то из этих угрюмых лбов расскажет все полиции или ФСБ?» – неожиданно пришедшая в голову мысль заставила его остановиться. Он медленно, как подобает хозяину, развернулся. Широкоплечий молодой мужчина с угрюмым лицом отвел взгляд в сторону.
– Как тебя зовут? – спросил его Арчи.
– Борис, – ответил громила и, тут же спохватившись, назвал свой псевдоним: – Назарет!
– Ты плохо выглядишь, Назарет, – Арчи шагнул к нему и потрепал за щеку. – У тебя что-то случилось?
– Нет, – замотал головой Назарет, стараясь не смотреть в глаза Арчи.
Была в этой груде мышц какая-то раболепская слабость, которую подобные Арчи люди улавливали своим звериным чутьем.
– Откуда ты?
– Из Москвы, – ответил парень.
Арчи резко развернулся и направился прочь.
Тело Камасутры уже убрали. На том месте, где было пятно крови, пол блестел от воды. Однако Арчи уловил в воздухе запах тревоги. Сердце забилось сильнее. Он вдруг вновь пережил момент, когда девушка от очередного удара вдруг вся напряглась. От осознания того, что он совершил, из груди у него вырвался рык…
«Не надо было ее убивать сразу, – с сожалением подумал он. – Надо было сказать, что убьет завтра, и приказать охране увезти в укромное место».
Он делал так не раз. Зная, что переживает будущая жертва, он по несколько дней наслаждался своими ощущениями, а потом приходил к ней и, медленно терзая ее красивое тело, умерщвлял.
– Садись, – вернул его в реальный мир стоявшей у гримерного стола голос Скарлет.
В дверь постучали. Арчи вдруг подумал, что неплохо бы было, если бы на пороге возникла новая нимфа. Но вместо девушки в комнату вошел начальник охраны Лазарь.
– Что случилось? – опускаясь на стул, спросил его Арчи.
– У нас проблемы, – заговорил глухим голосом громила.
– У кого их нет, – улыбнулся Арчи, беря из пенала влажную салфетку.
– Вы не поняли, – Лазарь передернул плечами. – Камасутра…
– Кто? – Арчи прижал салфетку к лицу.
– Девка, которая у вас была…
– Была? – Арчи убрал от лица салфетку и оглянулся на Скарлет: – Разве у нас была девушка?
– Он что-то путает, – холодно ответила Скарлет.
– Хорошо, – Арчи сделал лицо серьезным: – И?
– Мы загрузили ее в багажник, – передернул плечами бугай.
– Что вы хотите от меня? – размышляя, как быть, спросил Арчи. – Раскаяния? Но эта сумасшедшая ворвалась в комнату и попыталась заставить меня сношаться с ней! Когда я отказал, она набросилась на меня. Все это время в коридоре стоял охранник, который даже не соизволил заглянуть в двери, из-за которых раздается шум!
– Но отсюда вышла, – бугай посмотрел на Скарлет. – Вы же сами сказали…
– Я попросила не тревожиться за Арчи, но и понятия не имела, с какими намерениями пришла эта девушка…
– Мы не ожидали, – развел руками громила.
– Почему ее пропустили? – неожиданно спохватился Арчи.
– Она адепт первой категории, – бугай виновато потупился. – Сказала, будто вы назначили ей.
– В следующий раз необходимо убедиться, кто и кому что назначал, – с назиданием сказала Скарлет.
– Что-то еще? – спросил Арчи.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату с шумом ввалился Гамов. Начальник охраны отшатнулся в сторону. Переваливаясь на своих ногах-протезах, Гамов сделал несколько шагов к Арчи, но, словно что-то вспомнив, неуклюже развернулся к охраннику:
– Выйди!
Лазарь стал спиной пятиться к дверям.
– Ну! – прикрикнул на него Гамов и развернулся к Арчи: – Ты что себе позволяешь?!
– Ты это о чем? – прикинулся, будто не понимает, о чем речь, Арчи, взял влажную салфетку и стал протирать лицо.
– А ты не знаешь? – возмутился Гамов. – Как будто каждый день людей мочишь!
– Если ты имеешь в виду эту грязную потаскуху, то это несчастный случай.
– И как ты теперь собираешься объяснять это ее родственникам? – Гамов замер в ожидании ответа.
– Разве я обязан это делать? – усмехнулся Арчи, заранее зная, что заметать следы будет Гамов.
– Ты мне предлагаешь? – продолжал делать вид, будто не понимает намека, деляга.
– В общем, так, – Арчи развернулся к зеркалу и сделал отражению Скарлет знак рукой, чтобы она подошла, – труп придется спрятать. Я знаю, в России пропадает много людей, а на исчезновение проститутки никто не обратит внимания.
– Легко сказать – спрятать, – фыркнул Гамов. – Столько свидетелей.
– Совсем недавно, в Москве, вы уверяли меня, что назначенные для охраны моей персоны люди умеют держать язык за зубами. – Арчи склонил голову набок, давая возможность Скарлет убрать тампоном грим со щеки. – Или обманули?
– Не обманул, – насупился Гамов. – Просто не надо так…
– Вы читаете нравоучения самому сыну бога? – насмешливо спросил Арчи.
– Мы оба знаем, что вы обычный человек! – бросив на Скарлет затравленный взгляд, сказал Гамов.
– То, что я работаю в России, уже говорит о моей неординарности, – улыбнулся Арчи. – Но я учту ваши замечания. Кстати, что вы намерены делать с трупом?
– Завтра ее найдут в одном из притонов.
– Что такое притон?
– Место, где собираются наркоманы или алкоголики.
– Мне говорили, что в этом городе почти нет наркомании, – удивился Арчи.
– В России она есть везде, – покачал головой Гамов. – Только в одних городах больше, в других меньше…
– У вас все? – Арчи вдруг вспомнил про сумки с конвертами, которые загрузили в микроавтобус.
– Да, – тусклым голосом ответил Гамов.
* * *Софья Павловна Гремпель оказалась статной женщиной со строгим лицом и черными, стянутыми на затылке в узел волосами. Благородная седина придавала этой женщине толику той утонченной красоты, которая была присуща людям знатных кровей и давно уже, в процессе ассимиляции, была почти полностью утрачена русским народом.
– Вы Матвей? – уточнила она, пропуская его в квартиру.
– Он самый, – кивнул Матвей и улыбнулся: – Сначала открыли двери, потом спрашиваете. Неосмотрительно.
– Просто перед вашим приходом позвонили из ЖЭКа и сказали, что будут проверять состояние газового оборудования.
Он дождался, когда она закроет за ним двери:
– Извините, что так рано…
– Ничего страшного, – успокоила она его и направилась в глубь квартиры.
Софья Павловна жила в старом, довоенной постройки доме. Высокие потолки еще украшала лепнина, толстым слоем многократных побелок и временем превращенная в неровность на незначительном удалении от стен. Старинная мебель, ковер, в котором тонули шаги, темно-зеленые шторы слегка сдвигали время назад.
Она указала Матвею рукой на кресло:
– Может быть, кофе?
– Нет, спасибо.
Софья Павловна опустилась напротив.
– Красиво, – Матвей показал взглядом на картины.
– Это писал мой отец, – с гордостью сказала женщина.
– Он был художник?
– Посол…
«Интересно», – хмыкнул Матвей, размышляя, как перейти к главной теме. Он надеялся, что Софья Павловна сама подскажет или задаст вопрос. Но женщина ждала.
– Вчера вечером совершено покушение на журналистку Званцеву, – следя за выражением ее лица, заговорил он.
Женщина внешне не отреагировала на новость. Однако он уловил, как изменился ее взгляд. Он потемнел, а в глубине его на мгновение мелькнули какие-то огоньки досады.
– Надеюсь, она жива? – сухо спросила Софья Павловна.
– К счастью, да, – сказал он, отметив про себя, что известие не оказалось для нее неожиданностью.
Взгляд Софьи Павловны сделался мягче.
– Среди ее вещей я нашел вашу визитку, – наблюдая за выражением ее лица, продолжал Матвей.
– Я уже догадалась, как вы узнали о моем существовании, – успокоила она его. – Позвольте спросить, – Софья Павловна выдержала паузу, словно пытаясь сосредоточиться, – вы представились родственником Званцевой. Но по тому, как ведете себя, могу утверждать, что это не так.
– А как я себя веду? – спросил Матвей, уверенный, что ответ лежит на поверхности.
– Вы формулируете вопросы как человек, который скорее проводит какое-то расследование. Но не милиционер, – она прищурилась. – Это ваша невеста?
– Нет, – покачал головой Матвей. – Просто у нас товарищеские отношения.
– В наше время товарищеские отношения между мужчиной и женщиной – понятие туманное. – Софья Павловна выжидающе уставилась ему в глаза.
– Моя жена ей дальняя родственница, – соврал он.
– В таком случае позвольте еще один вопрос, – взгляд женщины сделался подозрительным. – Судя по тому, что вы сидите сейчас здесь, со Званцевой вам поговорить не удалось?
– Она в коме, – ожидая этого, ответил он.
– Какой ужас! – испуганно пробормотала Софья Павловна. – Бедная девочка!
– Может, воды? – насторожился Матвей, видя, как побледнела женщина.
Однако Софья Павловна проигнорировала вопрос. Она вдруг резко подалась вперед:
– А я предупреждала ее!
– О чем? – насторожился Матвей.
– Не надо было ей лезть в это дело! – перешла она на громкий шепот.
Взгляд женщины вдруг потемнел.
– Какое дело? – насторожился Матвей, догадавшись, что пришел не зря и Софья Павловна может пролить свет на многое в деле Званцевой. Одновременно он чувствовал, что женщина напряжена его визитом и не горит желанием откровенничать.
– Вы совсем ничего не знаете? – нахмурилась она.
– Я знаю лишь, что она перед покушением ездила в Екатеринбург, – пожал он плечами.
– Значит, все-таки поехала! – испуганно проговорила Софья Павловна. – Могу предположить, как далеко она зашла!
– Вы так говорите, будто не имеете к этой поездке никакого отношения, – насторожился Матвей. – Я думал, наоборот.
– И да и нет, – пожала она плечами. – Ольга обратилась ко мне с просьбой рассказать о моем бывшем муже.
– А кто ваш бывший муж? – насторожился Матвей.
– Радован Захарович Гамов, – она выдержала паузу, давая Матвею возможность переварить услышанное.
– Один из бывших лидеров оппозиционной партии, – силясь вспомнить, что он слышал об этом человеке, проговорил Матвей. – Кажется, «В ногу со временем»?
– Правильно кажется, – улыбнулась Софья Павловна. – Только в отношении его лучше сказать «в протез со временем».
– Почему? – удивился Матвей.
– Он инвалид, – без сожаления сказала Софья Павловна. – Обе ноги ампутированы. Результат автомобильной аварии, в которой погиб наш общий сын, а вместе с ним и любовь, – она всхлипнула. – Радован сел за руль пьяный…
– Понимаю, – вздохнул Матвей. – Почему Званцеву заинтересовала его персона?
– До нее дошли слухи, что движение, которое он возглавлял, тесно связано с сектой «Новая раса»…
Договорить не дал звонок в дверь.
– Газовщик! – она подняла выпрямленный палец вверх и встала. – Извините.
Матвей задумался. По всему выходило, что в сферу расследования Званцевой вошел бывший муж Гремпель. Интерес, который Ольга проявила к этому человеку, связан с сектой. Кое-что становится понятно. Тем более журналистка специализировалась на религиозной теме. Они с ней познакомились, когда она работала над фильмом про старообрядцев.
От размышлений отвлекла странная тишина. Матвей лишь слышал, как Софья Павловна открыла двери, и все. Больше ни звука. Он осторожно поднялся со своего места и вышел из комнаты. В груди шевельнулась, заерзала пушистым, когтистым зверьком тревога. Матвей прошел по коридору и толкнул дверь, которая отделяла его от прихожей. Женщина лежала на залитом кровью полу у закрытых входных дверей, глядя в потолок ничего не видящим взглядом.
– Ешкин кот! – протянул Матвей, ошарашенный таким развитием событий.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: Софье Павловне уже не поможешь. Однако на всякий случай Матвей все же присел рядом с ней на корточки и прижал палец к сонной артерии. Пульс не прощупывался. Он выпрямился и огляделся по сторонам. На глаза попался платок, лежавший на полочке у зеркальца. Он схватил его. Стараясь не наступить на увеличивающуюся лужу крови, Матвей перешагнул через труп и надавил платком на дверную ручку.
На площадке никого не было. Внизу раздавались шаги, идущего по лестнице человека. Оставив двери открытыми, Матвей устремился следом. Разрыв был в несколько этажей. Наверняка у подъезда машина. Смешно надеяться на то, что удастся догнать.
На лестничной клетке он выглянул в окно. Как раз хлопнула дверь подъезда. Во двор вышел невысокого роста, уже немолодой мужчина в синей спецовке. В правой руке небольшой чемоданчик.
Не увидев машины, Матвей рванул вниз. Добежав до середины лестничного пролета, он перемахнул через перила сразу на следующий. Так, в несколько прыжков, достиг второго этажа. Здесь вышла заминка. Приземлившись на ступеньку, он слегка не рассчитал и завалился на бок. Почти одновременно сзади раздался шум. Выпрямляясь, Матвей оглянулся и увидел стоявшую в дверях квартиры молодую женщину.
– Сумасшедший! – выдохнула она, натягивая поводок с маленькой собачкой.
– Вызовите в сорок девятую «Скорую» и милицию, там убийство! – сказал Матвей и устремился дальше.
Мужчины в униформе сотрудника газовой компании во дворе уже не было. Он и не надеялся его увидеть. Бросившись к выезду на улицу, примерно попытался просчитать действия убийцы. Наверняка он не знал, что в доме посторонний, а весь расчет строился на том, что Гремпель живет одна. Значит, не исключено, что убийца не торопится покинуть район. Спешка по-своему тоже не нужна. Она выдает человека, выделяет его из толпы. Зная об этом, профессионалы никогда не суетятся и обладают крепкой выдержкой. Гремпель умерла быстро и тихо, без единого звука. И это говорило о том, что в ее квартире побывал специалист своего дела. Матвею было достаточно увидеть труп, чтобы стало ясно: работал человек, который много убивал. Он, как говорится, «сделал» женщину в два счета. Она даже испугаться не успела. Матвей примерно понял, как повел себя «газовщик», когда она открыла двери. Негодяй дождался, когда женщина впустит его в квартиру, а оказавшись за ее спиной, зажал одной рукой рот и ударил под лопатку ножом. С одной стороны, ничего сложного, но это на первый взгляд. Любой, даже очень слабый человек, поняв, что ему грозит смертельная опасность, в состоянии оказать нешуточное сопротивление и поднять крик. Поэтому, кроме ловкости, убийца должен обладать недюжинной силой. Но главное все же подготовка. Не каждый вот так вот хладнокровно предупредит, что придет газовщик, а потом преспокойно войдет в квартиру и разделается с ее хозяйкой. Для этого нужны крепкие нервы. Решившегося на убийство может выдать волнение, взгляд, трясущиеся руки или суетливые движения. Судя по тому, как киллер уходил, с выдержкой у него было все в порядке.
Матвей выбежал на улицу и огляделся по сторонам. Газовщика и след простыл.
* * *Давясь водкой, Ленька с трудом осушил пластиковый стаканчик до дна и замотал головой при виде заботливо протянутого ему Камышом яблока. Закусывать он не хотел. В горло ничего не лезло. Просто с шумом втянул в себя воздух, навалился спиной на ствол березы и, запрокинув голову вверх, зарычал.
– Ну что, отпустило? – тихо спросил сидевший на корточках Глобус.
– Такое разве отпустит? – осуждающе цокнул языком Камыш, который держал в одной руке початую бутылку, а в другой так и не тронутое яблоко.
Они с трудом удержали в машине Леньку, который так закричал, что заставил обоих вздрогнуть. Оказавшиеся поблизости прохожие наверняка подумали, что снова резвится и дурачится молодежь. Потом Ленька порывался бежать в полицию. Известие, что его подозревают в убийстве Зайки, в буквальном смысле взорвало его мозг. Опасаясь, что Ленька выкинет какой-нибудь фокус, Камыш пересел к нему, и они рванули на всех парах за город. Здесь, в лесу, на берегу небольшой речушки, Ленька дал волю чувствам. Он, не стесняясь, долго ползал по земле и рыдал.