Дороти Херст ТАЙНЫ ВОЛКОВ
ПРОЛОГ
Я была не первым волком, который пообещал хранить человека. Такой обет прозвучал много лет назад, во время великого голода, когда волк по имени Индру повстречал племя умирающих от истощения людей. Это случилось давным-давно, когда волки только что стали волками, а люди еще не вполне сделались людьми. Они ходили на двух ногах, как и теперь, но их по-прежнему покрывала шерсть, и они не умели владеть огнем, строить прочные логова и бросать палки, с помощью которых можно убивать животных во много раз крупнее себя. Они далеко не так успешно переживали тяжелые времена, как Индру и его стая.
Люди, которых Индру встретил на краю великой пустоши, были так худы и голодны, что, казалось, им неизбежно грозила смерть. Они могли бы стать хорошей добычей для стаи, но в душе Индру не зазвучал зов охоты. Его влекло к людям, как к собственным сородичам. Он пожалел их и взялся защищать — а потому не позволил умереть, помог племени выжить. Индру и его стая научили людей волчьим секретам — охотиться, вместо того чтобы подбирать остатки чужой добычи, выслеживать лучшую дичь, действовать сообща, чтобы стать сильнее, чем поодиночке. И люди выжили.
Волки Индру и набравшиеся сил люди охотились вместе и спали бок о бок. Узы между ними крепли, пока не вошли в сердца волка и человека. Они могли бы стать одной стаей, одной семьей, но люди, обретя могущество и знание, возгордились. Усвоив приемы, которые показали волки, они не перестали учиться, а узнавали все больше и больше, пока не сделались сильнее многих других животных. Тогда они сочли себя лучше прочих и потребовали, чтобы волки им служили. Когда те отказались, люди так разозлились, что с помощью обретенных знаний уничтожили все вокруг. Они перебили тех, кто не сумел спастись, а потом, постигнув тайну огня, сожгли собственные земли.
Легенда гласит, что Древние — Солнце, Луна, Земля и праматерь Небо, — увидев опустошение, которое произвели люди, хотели уничтожить и людей, и волков. Так уже бывало. Некоторые животные становились чересчур сильными, и тогда Древние убивали их. Говорят, однажды они сбросили с неба огромный камень, и воцарилась ночь без конца, и погибло много живых существ.
Индру взошел на вершину высокой горы и обратился к Древним с мольбой. Он был так красноречив в своих просьбах, что убедил пощадить волков и людей. Взамен Древние потребовали от Индру дать обещание. Они сказали, что если предоставить людей с их новыми знаниями самим себе, то они и впредь будут думать, что отличаются от остальных животных, что они лучше всех, и тогда захотят истребить остальных. Индру поклялся, что волки станут хранителями человека. Они научат людей Равновесию, объяснят, что все живые существа — часть природы и никто не должен уничтожать то, что дает ему жизнь. Отныне они будут следить за людьми, чтобы те больше никогда не становились слишком гордыми и опасными.
Индру и его стая научили людей жить в мире с природой. Они сказали, что нельзя принимать Землю, Солнце, Луну, Небо и даруемое ими изобилие как нечто само собой разумеющееся. Они объяснили, что такое семья и как надлежит заботиться о сородичах. Научили быть частью всего, что вокруг них. Волки показали людям, как поддерживать Равновесие. Поколение за поколением они старались поддерживать связь между человеком и окружающим миром. Но люди, которые плодятся быстрее волков, возжелали большего. Они снова возгордились и попытались поработить волчий род. Волки, которые бывают горды ничуть не меньше людей, вновь отказались. И тогда началась великая битва, в которой прежние союзники убивали друг друга. Волки, обиженные и обозленные, позабыли свое обещание. Легенда гласит, что Древние послали зиму длиной в три года, чтобы положить конец и волкам, и людям. Видимо, их не заботило, что погибнут и другие животные. Повсюду волки и люди голодали. И умирали.
Они опять стали охотиться вместе. Молодая волчица по имени Лидда, жившая в Широкой Долине задолго до моего рождения, нашла голодного человеческого подростка, который плакал, прижавшись к камню. Она почувствовала жалость, точь-в-точь как когда-то Индру, и легла с ним рядом. Потом Лидда с юношей пошли на охоту и убили ослабевшего лося. Его мясо спасло и стаю Лидды, и племя юноши. Волки и люди Широкой Долины начали охотиться как одна стая, и два рода вновь сблизились. Древние, обрадовавшись, что волки вспомнили свое обещание, положили конец долгой зиме. Но вскоре волки и люди снова принялись ссориться.
И тогда в Широкую Долину пришли верховные волки — и, придя, они солгали.
Они спустились с Восточных Гор и увидели Лидду и ее юношу, всеми покинутых, которые смотрели, как их родичи сражаются друг с другом. Никто раньше никогда не видел таких огромных волков. Когда они сказали Лидде, что посланы с неба Древними, она поверила. Они вынудили ее покинуть Долину, внушив, что она несет опасность всему волчьему племени.
Потом они выдумали другую легенду — якобы, когда Индру говорил с Древними, он обещал не заботиться о людях, а во все времена держаться от них подальше, чтобы люди больше не учились у волков. Верховные волки сказали, что их послали Древние, чтобы издалека учить людей закону Равновесия, и что однажды, когда волков Широкой Долины перестанет по врожденной слабости тянуть к людям, верховные волки вновь поручат им эту обязанность. Лидда поверила, взяла юношу и покинула Широкую Долину. Лишь после смерти она узнала правду.
Лидда нашла способ вернуться в мир живых. И пришла ко мне.
Когда мы встретились, я была изгоем в своей стае. Моя мать спарилась с волком не из нашей Долины. Верховные тщательно следили за размножением малых волков, и лишь они могли позволить вожакам оставить щенка-полукровку в стае. Волки, в которых текла кровь чужаков, считались дурным предзнаменованием, и в раннем детстве меня из-за этого чуть не убили. Когда я, подрастая, начала интересоваться людьми, стало еще хуже. Мне сказали, что знаться с ними нельзя и что волк, неспособный держаться от них подальше, несет угрозу стае и всему волчьему роду, а значит, я опасна. Когда я спасла жизнь человеческому детенышу, то никому не проговорилась, решив, что я и впрямь преступница.
Лидда нашла меня и открыла правду: волки и люди должны держаться вместе — от этого зависит наше выживание. Благодаря ей я распознала ложь верховных и предотвратила битву между волками и людьми, которая могла привести к войне. Она придала мне уверенности, и я смогла убедить стаю, что наш долг — стать хранителями человека. Набравшись смелости, я дала обещание от лица волчьего рода. А потом Лидда оставила меня.
Она пришла в последний раз четверть луны спустя после того дня, когда я остановила битву. Я сидела, прижавшись к старому дубу, чтобы укрыться от внезапной бури. Лидда говорила поспешно, как будто боялась, что на нее вот-вот набросится какой-нибудь крупный зверь.
— Ты отлично справилась, Каала, — сказала она, касаясь своим носом моего. — Но я больше не могу здесь оставаться.
— Почему?
Я нуждалась в ней. Я пообещала взять на себя ответственность за людей отчасти и потому, что так сказала Лидда. Послушавшись ее, я поклялась, что выполню дело, которое не удалось завершить ей. И теперь она хотела оставить меня наедине с последствиями?
— Вожаки волков в царстве духов запретили мне приходить, и теперь они знают, что я ослушалась, — сказала Лидда, оглядываясь через плечо. — Они будут зорко наблюдать за мной. И не только это… Призрачные волки не должны возвращаться в мир живых. Мы не можем оставаться здесь надолго. Если я буду приходить к тебе и дальше, то не смогу жить ни здесь, ни там.
И тогда я заметила, какая она худая и слабая. Прошло меньше одной луны с нашей последней встречи, но тогда Лидда была здоровой и гладкой.
— Ты нужна здесь, — сказала я. — Я должна подружить волков и людей. Я не справлюсь одна.
— Я понимаю, Каала. Но ты уже сделала больше, чем я надеялась, и я тебя не оставлю. Говорят, есть такое место, где мир живых и мир мертвых соприкасаются. Найди его.
С тем же успехом она могла бы приказать мне в одиночку броситься на стадо лосей.
— Но как? — спросила я.
— Не знаю, Каала. Вожаки волков в царстве духов ничего не рассказывают, но я слышала, как они говорят об этом месте и о некоем существе, способном путешествовать между мирами. Может быть, ты сумеешь его разыскать.
Я услышала сердитый вой, эхом раскатившийся по Долине. Лидда вздрогнула.
— Мне пора. Пообещай, что постараешься найти это место.
— Обещаю, — сказала я, моргая на ветру.
— Хорошо. Значит, мы скоро увидимся вновь.
Она заговорила быстро, рассказав все, что было можно, прежде чем уйти, а потом лизнула меня в темя и исчезла в густом подлеске.
Я была не первым волком, который охотился с людьми, но вполне могла оказаться последним. Именно так сказала Лидда на прощание, возвращаясь в царство духов. На сей раз второго шанса не будет.
1
Я уловила слабый запах далекой добычи и остановилась, прочно упершись лапами в землю. Подняв морду по ветру, я вдохнула, позволяя отчетливому запаху льда и копыт проникнуть в глотку. Стадо северных оленей на нашей территории. Кровь внезапно прилила к чувствительному местечку за ушами, пасть увлажнилась, каждый мускул страстно желал погони. Аззуен стоял рядом со мной также неподвижно, только уши подергивались и начала покачиваться темно-серая голова. Он разрывался между зовом добычи и долгом.
— Мы не можем за ними гнаться, — сказала я. — Нужно добраться до Высокой Травы.
— Знаю, — ответил он, пыхтя. Мы пробежали почти всю нашу территорию полным ходом. — Уже иду.
Но мы оба не двигались. Я с трудом удержалась, чтобы не броситься на запах дичи, но и была не в силах от него оторваться. Аззуен тоже. Небольшая сосновая рощица, в которой мы стояли, заслоняла утреннее солнце, и шерсть Аззуена покрылась каплями влаги. Напрягшись всем телом, он смотрел в сторону добычи. Когда на нас очередной волной нахлынул олений запах, я закрыла глаза.
Кто-то больно дернул меня за шерсть на груди, так что я взвизгнула. Я опустила морду, увидела черную блестящую голову, два темных глаза и острый клюв, нацеленный мне в лапу, и отступила на шаг. Тлитоо расправил крылья, как будто собираясь взлететь, подошел и встал прямо перед носом, достаточно близко, чтобы дотянуться клювом. В зимнем оперении он казался крупнее, чем бывают годовалые вороны, хвост и спина у него были осыпаны снегом, в котором он катался. Тлитоо с вызовом устремил блестящие глазки на меня, потом на Аззуена, который отскочил в сторону, чтобы избежать щипка, и сунул нос в снег, отгоняя олений запах.
Тлитоо убедился, что привлек наше внимание, и негромко каркнул.
— Злюковолки в четырнадцати минутах ходу за вашей спиной, волчатки, и ноги у них намного длиннее. Они вас догонят.
У меня перехватило горло. Верховные волки правили Широкой Долиной с незапамятных времен, и остальные должны были им повиноваться.
Услышав злобный вой, мы, все трое, съежились. В голосе верховной волчицы Франдры явственно звучал приказ: «Остановитесь и ждите! Стойте в сосновой роще, мы к вам придем».
— Откуда они знают, где мы? — спросила я. — У них не настолько хороший нюх.
Говорят, верховные способны читать мысли. Но Аззуен утверждал, что они сами это придумали.
— Они чуют нас и сосны, — твердо сказал он. — Нетрудно догадаться.
— Какая разница, волки? — хрипло крикнул Тлитоо. — Чем дольше вы болтаете, тем ближе они подходят!
Я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Верховные волки рано или поздно нас догонят — и тогда будут очень злы. Но я намеревалась добраться до равнины Высокой Травы раньше, чем мы столкнемся, и не важно, какой ценой. Утренний ветер принес еще один запах, гораздо сильнее, чем аромат северного оленя. Запах пота и плоти, дыма и сосен, мяса, обожженного на огне… запах людей, которые охотились вместе с нами. Земля под нашими лапами оттаивала, а ветер, ероша шерсть, пел, что зима отступает. Ледяная Луна сузилась до крошечного серпика и скрылась в темноте на три ночи. С приходом весны волки и люди Широкой Долины снова могли подружиться.
Прошли три луны с тех пор, как мы в последний раз видели людей, — холодным осенним утром, когда волки и люди Широкой Долины собирались начать битву. Если бы это произошло, верховные волки истребили бы их. Я остановила войну с помощью сородичей и упросила вожака верховных пощадить нас. В обмен я пообещала, что в течение года волки и люди Широкой Долины не станут ссориться. Если у меня получится — они будут жить. Если нет — верховные убьют всех.
Следующей ночью в Широкой Долине завыла метель, предупреждая, что близятся голодные зимние дни. Волкам и людям, как и другим обитателям Широкой Долины, предстояло бороться за выживание суровой зимой. Поэтому верховные волки дали нам три луны, чтобы приготовиться, прежде чем приступить к выполнению обещания — хранить мир между волком и человеком, при условии, что в течение этих трех лун мы не будем ходить к людям. Сегодня настал день, когда мы должны были приступить. Но две ночи назад верховные волки приказали нам прийти, как только Ледяная Луна пойдет на убыль. Вместо этого, послушавшись предупреждения Тлитоо, мы бежали.
Я встретила взгляд Аззуена и вдохнула холодный утренний воздух. Верховные волки слишком часто лгали. Бросив последний взгляд в сторону северных оленей, я перепрыгнула через влажную спину Тлитоо и понеслась к равнине Высокой Травы, прижав уши, чтобы не слышать яростного воя верховных.
Достигнув сборной поляны на краю леса, в нескольких шагах от того места, где заканчивались заросли и начиналась равнина Высокой Травы, мы увидели Марру, беспокойно ходившую туда-сюда. Ее светло-серая шерсть была покрыта грязью, на которую налипли сухие листья. Она бросилась сначала ко мне, потом к Аззуену, чтобы ткнуться носом. Морда у нее дрожала от нетерпения.
— Рууко и Рисса идут сюда с Тревеггом, — быстро сказала Марра. — Остальные гонят оленей.
Я послала Марру вперед, чтобы предупредить вожаков, что за нами гонятся верховные волки. Мы не хотели рисковать, передавая сигнал воем. Тлитоо мог долететь до них быстрее, чем быстроногая Марра — добежать, но он отказался. Он был взволнован с тех пор, как разбудил нас на рассвете. Даже теперь он расхаживал туда-сюда между мной и Аззуеном, нетерпеливо щелкая клювом.
Марра, должно быть, бежала быстрее зайца, чтобы поскорее вернуться на равнину. Она даже не отдышалась. Едва успев перевести дух, она снова заговорила:
— Миклан и Брелан там. — Так звали двух человеческих самцов, с которыми она охотилась. — И твоя девочка тоже, Каала.
Она могла бы этого и не говорить. Людьми пахло просто ошеломляюще, но один запах выделялся особо. Я ощутила глубоко в груди знакомую тоску. Мы с Тали вместе охотились и спали бок о бок. Для меня она была таким же членом стаи, как и любой волк, и ее запах стал частью моего существа, наподобие собственной кожи.
— Рууко и Рисса хотели, чтобы мы их подождали? — спросил Аззуен, двинувшись в сторону равнины и оглянувшись на нас. Он слегка завилял хвостом. Рууко и Рисса возглавляли стаю Быстрой Реки. Воле вожаков должны повиноваться все волки, особенно такие, как Аззуен, Марра и я. Нам было девять с половиной лун от роду, и мы еще не считались вполне взрослыми.
— Нет, — ответила Марра, отводя взгляд. — У Риссы разболелись ребра, поэтому стая движется медленно.
Три луны назад Рисса пострадала в стычке с разъяренным лосем — всего в нескольких шагах от того места, где мы теперь стояли. Раны до сих пор беспокоили ее, когда погода менялась.
— Рууко сказал, нужно поговорить с людьми, прежде чем здесь появятся верховные волки. — Марра лизнула лапу, по-прежнему избегая моего взгляда. — Ты, Каала, могла бы и не просить меня предупреждать стаю, ведь от верховных столько шума…
Я прищурилась, не вполне уверенная, что Марра говорит правду. Время от времени она была не прочь приврать, и я сомневалась, что Рууко и Рисса хотели, чтобы молодняк бросил вызов верховным без поддержки старших. Я всю зиму старалась завоевать доверие вожаков стаи и не хотела вновь его утратить.
— Мы можем подождать, — сказала я. — Стая скоро будет здесь.
— И верхозлюки тоже! — возразил Тлитоо, хлопая крыльями. — Вы бежали что есть духу не затем, чтобы стоять и ждать. Какой смысл злить верховных без всякой причины?
Он подхватил клювом сосновую шишку и швырнул в меня. Она отскочила от моего плеча.
— Слизняк! — пронзительно прокричал Тлитоо.
— Именно мы знаем людей лучше всех, Каала, — напомнил Аззуен, ощутив мои сомнения.
В этот момент яростный и пугающе близкий вой верховных волков сотряс воздух. Ноги приняли решение сами собой. Я бросилась бежать, прежде чем осознала это, и понеслась прочь от безопасной опушки, а Аззуен и Марра поспевали следом. Мы миновали купу елок и оказались на равнине Высокой Травы, где наконец снова увидели наших людей.
Шестеро стояли вокруг кучки из грязи и снега, тыча в нее тупыми концами длинных и смертоносных острых палок, с которыми они охотились. Мы двинулись неспешным шагом, не желая их пугать. На огромной равнине Высокой Травы мы часто охотились на лошадей и других травоядных. Люди находились примерно посредине и были так увлечены своей кучкой грязи, что сначала не заметили нас. Запах Тали разносился по равнине сильнее, чем прежде, но я не могла различить девочку среди других. У всех трех самок росла на голове прямая темная шерсть, как у Тали, все они от холода закутались в медвежьи и росомашьи шкуры. Впрочем, по росту ни одна из них не могла быть Тали. Может быть, я ошиблась запахом? Я замедлила шаг. Тлитоо потерял последнее терпение, когда Аззуен и Марра тоже остановились.