– Добрый день, Элизабет, – сказал он по-английски. И широко улыбнулся, демонстрируя искусство голливудских стоматологов.
Ей показалось, что она ослышалась.
– Добрый день.
– Вы меня не узнали, Элизабет?
– Нет, простите… Мы разве знакомы?
– Заочно. Я Рой Шелли!
Сказать, что она удивилась, – значит ничего не сказать! Она вытаращила глаза и спросила по-русски:
– Кто?
Он, очевидно, понял ее состояние и повторил по-английски:
– Элизабет, я Рой Шелли, сосед вашей подруги Ады. Я страшно рад вас видеть, вы позволите присесть?
– Да-да, конечно, – ошеломленно кивнула Лиза.
Он, смеясь, смотрел на нее, в его синих глазах и вправду читалась радость.
– Вот это номер! – пробормотала Лиза по-русски и тут же перешла на английский: – Извините, но я никак не ожидала… Вы специально сюда приехали?
– Разумеется. И не жалею!
И тут до нее дошло! Так вот почему Адка не прислала приглашение, вот почему бабушка так старательно выпихивала ее на Канары! А великолепный Рой Шелли тайком таскался за нею, чтобы решить, стоит ли себя обнаруживать. И все-таки решил, что стоит. А бабушка какова! Связалась с Адкой, и они провернули это мероприятие… Черт бы их побрал, а меня кто-нибудь спросил? Может, мне этот тип сто лет не нужен! – возмущалась Лиза, впрочем, про себя. Рой Шелли и впрямь был великолепен, но совершенно не в ее вкусе. Хотя если он будет вести себя нормально, то почему бы и не пообщаться с ним здесь, все-таки веселее…
– Элизабет, вы уже пришли в себя? – смеясь, осведомился он.
– Более или менее. Значит, вы не поленились приехать сюда, чтобы познакомиться со мной?
– Как видите! Ваша бабушка писала, что вам лучше сделать сюрприз…
– Бабушка? Кому это она писала? Вам или Аде?
– Мне! Мы довольно долго переписывались с вашей бабушкой по электронной почте.
– Какое свинство!
– Почему?
– Знаете, у нас в России говорят: без меня меня женили!
Он только смеялся, с явным удовольствием глядя на нее.
– Ну чего лыбишься? – спросила она по-русски.
Он продолжал улыбаться.
– Козел! – сказала она с милой улыбкой.
– Что вы сказали, Элизабет?
– Простите, я еще не опомнилась от удивления! Это так, междометие.
– Я предлагаю немножко выпить за знакомство, шампанского например?
– Нет, слишком жарко.
– Тогда, может, пива?
– Нет, я не пью пива!
– О тогда мы выпьем сангрии! Самый подходящий напиток в такую погоду. Согласны? Вы знаете, что такое сангрия.
– Конечно, вино с фруктами. Да, пожалуй, сангрию я выпью!
– Очень хорошо! Элизабет, вы впервые на Тенерифе?
– Да.
– В таком случае мы сегодня же должны составить программу!
– Какую программу? – испугалась Лиза.
– Я взял напрокат машину и хочу показать вам остров. А завтра вечером мы поедем в замок Сан-Мигель на рыцарский турнир, я уже заказал билеты. Почему-то мне кажется, что вас в первую очередь должен заинтересовать парк попугаев. Я не ошибся?
– Да конечно, но ведь вам-то попугаи, наверное, не слишком интересны, у вас их там… – Ей хотелось сказать «до фига и больше» или что-то позабористее, но она сказала по-английски: – Очень много!
– Знаете я вообще в жизни много чего повидал – и в Австралии, и в других странах, но увидеть все это с вами мне будет интересно!
– То есть я буду смотреть на попугаев, а вы на меня, так?
– Элизабет не надо сердиться! Мы с вашей бабушкой думали, как лучше устроить наше знакомство чтобы вас… чтобы вы заранее не были настроены против меня. Может быть, я действовал не очень ловко, но вы должны меня извинить… Просто, когда я сегодня зашел за вами в магазинчик, где вы примеряли шорты… У меня голова закружилась, и я решил не оттягивать знакомство. Ведь у нас не так много времени…
– Ага, значит, вас привлекли мои ноги?
– Нет, сначала меня привлекло ваше лицо и еще то, что я узнал о вас от Ады и вашей бабушки. Ну а ноги… Ноги у вас и вправду красивые, но сами по себе ноги не могли бы меня заинтересовать…
– Очень мило с вашей стороны, – пробормотала Лиза. И подумала: черт знает что!
Им подали сангрию в запотевшем кувшине и замороженные пустые бокалы. Рой Шелли, элегантно орудуя ложкой, наполнил бокалы фруктами, налил вино. Пока он все это проделывал, Лиза заметила весьма заинтересованные взгляды обеих «целлюлиток», девицы, не стесняясь, пялились на Роя Шелли. А я им, наверное, кажусь не стоящей внимания старой кошелкой. Целлюлитной, не ведающей ни мезотерапии, ни липосакции… А он и вправду хорош! Один разворот плеч чего стоит! Да и вообще – великолепный экземпляр, вскормленный экологически чистыми продуктами! Но надо заметить, руки у него красивые, и золотистые волоски на загорелой коже выглядят очень сексуально… И грудь широкая, к такой груди можно прижаться, и совсем даже не фигурально и не виртуально…
– Элизабет, давайте выпьем за знакомство!
– Давайте, Рой!
– О, вы первый раз назвали меня по имени!
Мне приятно.
Они выпили. Лиза пила сангрию в Испании, но тут ей показалось, что это напиток богов!
– Ах, как вкусно! – Она даже зажмурилась от блаженства, а когда открыла глаза, поймала на себе его взгляд, вполне недвусмысленный мужской взгляд, и даже поежилась.
– Ну так что там, с нашей программой? – спросил он.
– Рой, моя профессия – программы! И потому на отдыхе хотелось бы обойтись без программ.
– Предпочитаете спонтанность?
– В общем, да…
– Ваша бабушка была права, утверждая, что лучше вас заранее не ставить в известность, – улыбнулся он. – Что ж, будем действовать спонтанно! Потому предлагаю поехать посмотреть на вулкан!
– Ага, национальный парк Каньядас, вулкан Тейде, там где-то снимались «Звездные войны», да? – припомнила Лиза сведения из рекламного проспекта.
Он засмеялся.
– Изучали путеводители? Но там и вправду красиво! Поедем?
– Но это, кажется, далеко?
– У меня отличная машина, и нам некуда спешить, да?
– Ну, в общем…
Лиза вдруг подумала, что совсем даже неплохо прокатиться на машине по Тенерифе в компании красивого мужчины, который не пожалел денег и не поленился припереться сюда из Австралии. Это даже как-то вдохновляет!
– А вы где остановились? – спросила она.
– В «Клеопатре».
– А я в…
– Я знаю, – немного смущенно улыбнулся Рой Шелли.
– Ах да, вы же все обо мне знаете.
– Послушайте, Элизабет, забудьте о том, что предшествовало нашей встрече, вообразите, что мы просто познакомились на Плайя-де-Лас-Америкас, совершенно случайно познакомились. Вы уронили сумку, я ее поднял – и тут же стал за вами ухаживать.
– Я бы тебя сразу отшила, – пробормотала по-русски Лиза, но по-английски сказала: – Можно попробовать.
Он посмотрел на часы.
– Сейчас уже начало второго… Для дальних экскурсий и впрямь поздновато. Лучше завтра встать пораньше, а сегодня предлагаю просто поехать куда глаза глядят. Понравится где-то, остановимся. Как вы на это смотрите?
– Хорошо смотрю!
– Вы не голодны?
– Нет, я только что съела огромную порцию мороженого!
– Тогда сделаем так: я сейчас провожу вас до вашего отеля, вы переоденьтесь – даю вам час, а потом заеду за вами.
Ничего себе поворот, думала Лиза, стоя под душем. А бабушка какова! Только зачем ей-то надо, чтобы я спуталась с Роем Шелли? А я, похоже, с ним все-таки спутаюсь. Уж больно он хорош, да и ситуация до чертиков романтическая, никуда не денешься. Примчался сюда из Австралии… Неужели не мог в Австралии бабу себе найти? Странно, что-то тут все-таки подозрительно. Неужели я так уж хороша, что он по фотографии настолько в меня влюбился? Ерунда какая-то. Но как бы там ни было, а о скуке на Канарах речи быть не может! Что ж, пусть все идет как идет, а я буду получать от этого удовольствие. А главное – с ним не надо играть ни в какие дурацкие игры, в которых я отнюдь не сильна. Тут все ясно как божий день – мужик приехал в такую даль, и если он сегодня поведет себя правильно, не вызовет отвращения, то придется вознаградить его за подвиг силы беспримерной. Я ведь и сама не прочь, он такой большой, сильный… и эти золотистые волоски на загорелых руках… По спине пробежал холодок. Черт побери, а как на него пялились те молодки с целлюлитом… Да нет у них целлюлита, нет – они только еще его боятся! А у меня, может, и есть, но мне плевать. И если Рою Шелли тоже будет наплевать, то он заслуживает внимания.
А кстати, что следует надеть? Платье? Юбку с блузкой? Брюки? Шорты? Нет, шорты отпадают, вторая половина дня, мы же будем где-то обедать, а потом, наверное, и ужинать. Она остановила свой выбор на привезенном бабушкой из Германии бледно-зеленом платье в белый горошек. Хотела взять еще и жакет, вечером может стать прохладно. А потом раздумала. Если я вдруг замерзну, пусть Рой Шелли думает, как меня согреть.
Он ждал ее в холле. Светло-серые элегантные брюки, синяя рубашка.
– Хорошо смотрю!
– Вы не голодны?
– Нет, я только что съела огромную порцию мороженого!
– Тогда сделаем так: я сейчас провожу вас до вашего отеля, вы переоденьтесь – даю вам час, а потом заеду за вами.
Ничего себе поворот, думала Лиза, стоя под душем. А бабушка какова! Только зачем ей-то надо, чтобы я спуталась с Роем Шелли? А я, похоже, с ним все-таки спутаюсь. Уж больно он хорош, да и ситуация до чертиков романтическая, никуда не денешься. Примчался сюда из Австралии… Неужели не мог в Австралии бабу себе найти? Странно, что-то тут все-таки подозрительно. Неужели я так уж хороша, что он по фотографии настолько в меня влюбился? Ерунда какая-то. Но как бы там ни было, а о скуке на Канарах речи быть не может! Что ж, пусть все идет как идет, а я буду получать от этого удовольствие. А главное – с ним не надо играть ни в какие дурацкие игры, в которых я отнюдь не сильна. Тут все ясно как божий день – мужик приехал в такую даль, и если он сегодня поведет себя правильно, не вызовет отвращения, то придется вознаградить его за подвиг силы беспримерной. Я ведь и сама не прочь, он такой большой, сильный… и эти золотистые волоски на загорелых руках… По спине пробежал холодок. Черт побери, а как на него пялились те молодки с целлюлитом… Да нет у них целлюлита, нет – они только еще его боятся! А у меня, может, и есть, но мне плевать. И если Рою Шелли тоже будет наплевать, то он заслуживает внимания.
А кстати, что следует надеть? Платье? Юбку с блузкой? Брюки? Шорты? Нет, шорты отпадают, вторая половина дня, мы же будем где-то обедать, а потом, наверное, и ужинать. Она остановила свой выбор на привезенном бабушкой из Германии бледно-зеленом платье в белый горошек. Хотела взять еще и жакет, вечером может стать прохладно. А потом раздумала. Если я вдруг замерзну, пусть Рой Шелли думает, как меня согреть.
Он ждал ее в холле. Светло-серые элегантные брюки, синяя рубашка.
«О!» – мысленно воскликнула Лиза.
– О! – вслух произнес при виде нее Рой Шелли.
По спине опять пробежал холодок. Рой Шелли взял ее под руку и повел к выходу. В дверях они столкнулись с «целлюлитками». Те опять восхищенно воззрились на Лизиного спутника. Фиг вам, сказала про себя Лиза. Хоть вы и моложе меня лет на пятнадцать, а фиг вам, фиг! И никакая я не мымра! Я женщина, ради которой такой роскошный мужик примчался из Австралии, и плевать я хотела на ваши липосакции и мезотерапии, хотя на ваш взгляд, наверное, я в этом нуждаюсь!
– Элизабет, расскажите мне о России, – сказал Рой Шелли, когда спустя несколько часов они сидели за столиком на увитой бугенвиллеями террасе ресторана.
– Господи, Рой, разве можно рассказать о России вот так, за ужином? Это такая огромная страна, с такой сложной, тяжелой историей…
– Я понимаю. Но расскажите тогда о вашей России.
– Что это значит?
– Ну о том, как и где вы живете, работаете… Что любите там, что не любите…
– А вы что-то хотя бы знаете о России, вы читали русских писателей?
– Стыдно признаться, но нет. Видел в театре пьесу Чехова… Не помню названия. Это ведь очень знаменитый драматург, да?
– Да, – обескураженно кивнула Лиза.
– Ну хорошо, вам трудно… Тогда расскажите о вашей бабушке. Мне показалось, что это в высшей степени приятная леди…
– О бабушке? – обрадовалась Лиза. – О бабушке рассказывать легче, чем о России. Даже о моей России. Бабушка… Она меня вырастила одна, я очень рано осталась без родителей. У бабушки была трудная жизнь, ей едва исполнилось одиннадцать лет, когда ее отца арестовали… А потом и маму…
– Арестовали? За что?
– Рой, вы настолько ничего не знаете о России? О том, что у нас творилось в тридцатые годы? О сталинских репрессиях?
– Нет-нет, я, конечно, знаю, я слышал… что-то читал… Сталин, да, я знаю… Ваша бабушка стала жертвой сталинского террора?
– Блин, как с тобой разговаривать? – ошалело пробормотала по-русски Лиза. – Ты как с другой планеты…
– Что вы сказали?
– Да нет, это так… ерунда… Да, бабушка стала жертвой… Попала в детский приют… но ее отыскала подруга ее матери и чудом вытащила оттуда…
– Почему – чудом?
– Потому что она считалась членом семьи «врагов народа».
– Вы хотите сказать, что бабушка попала в детскую тюрьму?
– Ну что-то в этом роде…
– А родители ее погибли?
– Мать погибла, а отец просидел много лет, после смерти Сталина он вышел, но прожил только полгода и умер, он был безнадежно болен… Так вот, бабушку вырастила подруга ее матери, прекрасная женщина. В сорок втором ей удалось удочерить ее как осиротевшую во время войны девочку, якобы забывшую все прошлое. И бабушке не пришлось потом писать в анкетах, что родители репрессированы… Но ее всегда это мучило, она считала, что таким образом предала их память. Но это другая история. Бабушка потом поступила в Московский университет, где и познакомилась с моим дедом, который только вернулся с фронта, он преподавал там на историческом факультете. Они поженились, родилась моя мама. Бабушка стала заниматься литературными переводами, она знает четыре языка: французский, испанский, итальянский и португальский. Немецкий и английский тоже знает, но не переводит с них.
– А вы прекрасно говорите по-английски.
– Спасибо.
– Продолжайте, Элизабет, прошу вас.
– Да что продолжать… Маме было десять лет, когда дедушка умер, ему не исполнилось и сорока. На фронте его ранило, от этой раны и умер. А бабушка осталась с маленькой дочкой.
– Бабушка больше не вышла замуж?
– Нет, у нее было много романов, но замуж не вышла. Не хотела сначала отчима маме, а потом, когда я осталась сиротой, считала, что ей уже поздно замуж выходить с внучкой на руках… Но бабушка у меня красавица, у нее всегда было много поклонников.
– А у вас? У вас много поклонников? – Он смотрел на нее с ласковой улыбкой.
– Не то чтобы много, но есть.
– Вы, наверное, похожи на бабушку?
– Похожа, но несильно. У бабушки карие глаза, а у меня серо-зеленые. А теперь, Рой, вы должны рассказать о себе.
– Но вы же о себе ничего не рассказали. Хотите, расскажу вам о своем дедушке? – со смехом спросил он.
– Хочу!
– Хорошо. Я сегодня расскажу о дедушке, а завтра об отце и матери. Но и вы завтра расскажете о ваших родителях… Ох, простите, вам, наверное, это тяжело. Элизабет, я заметил, что вы рассердились на меня за то, что я мало знаю о России. Но ведь и вы, вероятно, мало знаете об Австралии.
– Ну почему же! – вздернула брови Лиза Кот, девочка из интеллигентной московской семьи. И рассказала этому красивому невежде то, что знала о его континенте из множества книг, фильмов, телепередач, рассказов Ады, из Интернета, в который лазила в те дни, когда собиралась втирать очки господину адвокату относительно австралийского жениха. А тот не поверил, что Рой Шелли существует.
– Потрясающе! – воскликнул Рой Шелли. – Элизабет, все русские женщины так хорошо образованы?
– Конечно нет, но мы все-таки интересуемся всем миром, а не только своими овцами.
– Простите! Я и вправду всегда был далек от России, русских практически не знал, вот только Ада… И она так меня заинтересовала рассказами о вас…
– Ну так что там с вашим дедушкой?
– Лиза, помилуйте! Мой дед не представляет никакого интереса для образованной леди. Он разводил овец, еле-еле читал и пил, не просыхая.
– У вас был только один дед?
– Второго моего деда, кажется, не знала даже моя бабка. Она была хозяйкой маленького портового кабачка, и кто из ее приятелей был моим дедом…
– А ваш отец?
– Мой отец пел в опере. У него роскошный баритон. Он не был особенно знаменит, но все-таки пел в лучших театрах мира, женился на своей аккомпаниаторше, и тогда родился я, а потом еще двое моих братьев.
– А ваши родители живы?
– Да. Отец преподает пение, и мама до сих пор ему помогает. Они на редкость красивые старики. Но я нечасто их вижу. Они живут в другом городе, там же, где мои братья.
Они ели, пили, разговаривали, он держал ее руку, смотрел в глаза, голос его мало-помалу становился все более глубоким, взволнованным, в глазах появился опасный блеск. Лизе нравилась эта игра, она давно в нее не играла, казалось, забыла ее правила, но инстинкт подсказывал ей, как вести себя. И она вдруг ощутила вполне недвусмысленное желание, ее глаза загорелись, словно зажегшись от его глаз, хотя говорили они о чем-то совершенно постороннем, но, как ни банально это звучит, слова и не были нужны. Но вдруг до Лизы донесся знакомый запах сигарет «Питер Стьювизант». Она вздрогнула и в испуге огляделась. За соседним столиком сидела компания итальянцев, и двое мужчин курили именно эти сигареты.
– Что случилось, Элизабет? – насторожился Рой.
– Ничего, просто померещилось…
Но очарование было нарушено, хотя Рой пытался продолжить тему.
И какого черта я дернулась? Ну курят какие-то идиоты, подумаешь… Все испортила, дура, во всем виноват Сметанин, черт бы его побрал! Мне на секунду захотелось поверить, что это он… Ну можно ли быть такой коровой! Как будто табачная индустрия выпускает этот сорт сигарет персонально для господина адвоката… И до каких пор он будет мешать моей личной жизни? Не выйдет! Хрен ему в грызло!