—Ни разбитого сердца, ни изломанной судьбы?
—Кэмерон Диаз. Трудно примириться с тем, что она не подозревает о моем существовании.
Хоуп засмеялась.
—У меня та же беда с Брэдли Купером. Странные они люди, верно?
—Вижу, ты меня понимаешь. Мы ничем не хуже их.
—Полностью согласна. Пожалуй, на Брэдли Купере плотницкий пояс смотрелся бы не так естественно, как на тебе. Плотницкий пояс выглядит чертовски сексуально, — пояснила Хоуп, — все равно как оружейный ремень у ковбоев с Дикого Запада. Когда женщина видит его, то сразу понимает: мужчина способен о себе позаботиться.
—Рад, что мой пояс производит такое впечатление.
—Ну а тебе нравятся мои туфли, — лукаво улыбнулась Хоуп.
—Шпильки?
—Они самые. Ты часто говоришь о них, а значит, обращаешь внимание. Кроме того, ты признаешь, что шпильки мне идут. — Хоуп вытянула ногу, покрутила стопой. — Неплохие ноги, а? — Она склонила голову набок, изогнула губы в улыбке. — Может, не такие длинные, как у Кэмерон, но тоже симпатичные.
—Тут ты не соврала. — Райдер развернул Хоуп лицом к себе, положил руку ей на голень.
Когда его ладонь скользнула вверх, она дернулась и резко встала из-за стола.
—Давай поедим. Накрою на стол в столовой.
Райдер просто протянул руку и выключил плиту.
Усадил Хоуп обратно, придвинулся вплотную.
На этот раз он коснулся ее не только губами. Она ощутила на себе его руки — быстрые, нетерпеливые, почти грубые. Желание, которое она всегда испытывала — и подавляла — в присутствии Райдера, вырвалось на поверхность. Колени стали ватными.
Та часть Хоуп, которая сохраняла рассудок, явно указывала на неуместность происходящего — а вдруг кто-нибудь войдет? — однако этот голос, тихий и слабый, не в силах был заглушить мощный природный инстинкт.
—Жди здесь, — приказал Райдер Балбесу.
Пес вздохнул и послушно заполз обратно под стол.
Хоуп еще слегка пошатывало, когда Райдер схватил ее за руку и потащил из кухни.
—Райдер... — запротестовала она.
—У них есть пицца, вино и секс. Вряд ли они вылезут из берлоги раньше завтрашнего утра. — Проходя мимо кабинета Хоуп, Райдер притормозил. «Маргарита и Перси» не подойдет, прикинул он, кровати там узковаты. — Идем наверх, — бросил он Хоуп. — Нам понадобится кровать побольше.
—Я не могу...
—Спорим, можешь? Только не в ее апартаменты. Значит, третий этаж тоже отпадает. Райдер схватил ключ от «Титании и Оберона» и повлек Хоуп за собой к лестнице.
—А если им что-то будет нужно?
—У них уже все есть. Пора и нам подумать о себе. Он прижал Хоуп к стене и начал целовать. Райдер целовал ее до тех пор, пока любые возражения стали казаться ей не просто невозможными, но и бессмысленными. Хоуп поняла, что взорвется, если не ляжет в постель с Райдером прямо сейчас.
—Скорее, — выдавила она и подтолкнула его вперед.
Задыхаясь — и не от быстрого подъема по ступенькам, — Хоуп прильнула к Райдеру, едва они оказались на втором этаже. Теперь уже ее руки беспорядочно скользили по его бедрам и спине — вверх, вниз, в то время как оба, спотыкаясь, продвигались к номеру.
—Скорей, скорей, скорей, — как заклинание, повторяла она.
Не в силах терпеть, Хоуп прикусила плечо Райдера, пока тот пытался вставить ключ в замочную скважину.
У него тряслись руки. Сейчас он просто ничего не соображал, а иначе счел бы это для себя смертельным позором. В данный момент его захлестывало желание, и ничего другого он не чувствовал. Когда ключ повернулся в замке, Райдер втолкнул Хоуп в номер, запер дверь изнутри, а потом остатки здравомыслия его покинули, и они вдвоем рухнули на широкую кровать под балдахином.
—Туфли не снимай, — хрипло попросил он.
Коротко рассмеявшись, Хоуп потянула Райдера на себя. Когда он задрал ее легкое платьице до талии, смех перешел в изумленно-благодарный вздох. Руки, губы, запах, тяжесть его тела — все, чего она хотела, в чем так нуждалась. Ощущать внутри себя его мощные, сумасшедшиетолчки — жажда этого была в ней сильнее, чем необходимость дышать.
—Да, да... — она зарылась носом в его шею, — здесь, там, везде, сколько хочешь, как хочешь.
Волна страсти накрыла Хоуп с головой и теперь мощно рокотала внутри нее. Наконец-то... Жар, наслаждение, острые уколы паники и осознания собственного безумства, мозолистые руки на ее теле, жадные губы — на груди. Ласкающие, требовательные, разрушающие время и пространство. Еще, еще, еще...
Райдер чувствовал, как Хоуп расстегивает его ремень, чувствовал ее горячее дыхание в своем ухе. Перед глазами все поплыло: эта женщина была гладкой, как шелк, мягкой, как вода, и обжигающей, точно лава. Когда он нашел ее промежность, она издала хриплый возглас. Руки, ноги, бедра — она вся превратилась в движение. Губы жадно впились в губы, бедра раскрылись навстречу ему. Желание всепоглощающими волнами прокатывалось по телу Райдера. Хоуп сдернула его джинсы и подалась вперед. Ее ноги обвились вокруг его талии. Они слились в каком-то безумии, отчаянно торопясь, но при этом, испытывая наслаждение столь острое, что оно граничило с болью.
Вспышка экстаза пронзил ее тело. Хоуп крепко прижимала к себе Райдера, пока пульсирующие толчки блаженства не затухли, а потом ее руки бессильно упали. Опустошенный, он рухнул на нее и лежал без движения, ожидая, пока тело и разум вновь обретут связь.
Она... взорвала его, вдруг осознал Райдер, а ведь это был только первый раз! До него смутно дошло, что он по-прежнему в обуви, что джинсы болтаются где-то на щиколотках, а ее платье представляет собой клочок ткани, сбившийся в районе талии. Да, не совсем так, как он планировал. И конечно, он не ожидал от Хоуп ничего даже отдаленно похожего.
Наконец она не то застонала, не то вздохнула.
—Господи. Господи, слава тебе.
—Ты молишься или благодаришь меня?
—И то, и другое. Райдер перекатился на бок, так что они оказались рядом — почти одетые, выдохшиеся, но удовлетворенные и счастливые.
—Я торопилась, — сказала Хоуп.
—Я заметил.
Она опять вздохнула, прикрыла глаза.
—Это называется сексуальное голодание. У меня не было мужчины больше года.
—Больше года? Так мне еще повезло остаться в живых!
Хоуп низким голосом засмеялась.
—Это точно. И зачем я столько денег потратила на белье? Все равно ни ты, ни я его не оценили.
Нет, вновь подумал Райдер, ничего подобного он, и предположить не мог. Она просто ураган.
—На тебе было надето белье?
—Что и требовалось доказать. Оно и сейчас на мне, только не там, где обычно.
Лежа на спине, Райдер протянул руку и провел пальцами по ажурной бретельке бюстгальтера, вместе с платьем сбившегося на пояс.
—Так верни его, куда положено, чтобы во второй раз я мог оценить эти кружевные тряпочки, а уж потом срывать их с тебя. В следующий раз мы разденемся догола.
—Не возражаю. У тебя очень привлекательное тело, но в спешке...
Хоуп повернула голову, окинула взором профиль Райдера — четкие, резко очерченные линии. Он тоже повернул голову, и несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу.
Красавица, пронеслось у него в мыслях. У любого мужчины при взгляде на нее снесет крышу.
—У нас, должно быть, дурацки вид, — пробормотала Хоуп.
—А ты не смотри.
—Не буду, если ты не будешь. Проголодался?
—Вопрос не требует ответа.
Она улыбнулась и поправила бюстгальтер.
—Давай спустимся и поедим, как культурные взрослые люди.
—По-моему, о культуре говорить поздновато.
—Вести себя культурно никогда не поздно.
—Кажется, ты вспомнила о ребятках из «Уэстли и Баттеркап».
—Эйвери приготовила для нас изысканное угощение, грех его не попробовать. Кроме того, так я буду на месте, если им что-то понадобится. Потом можем принести вино сюда, если, конечно, оно останется, и ты в полной мере оценишь мое новое белье.
—Одобряю план. — Райдер поднял бедра, чтобы натянуть трусы и джинсы. — Может, я даже успею туфли снять, прежде чем ты на меня набросишься.
Хоуп скользнула в платье, улыбнулась.
—Ничего не обещаю.
12
Райдер не мог дать определения ситуации с Хоуп. Нельзя сказать, что они встречаются; назвать их друзьями тоже трудно. Они не «парочка» в том смысле, в каком употребляет это слово тетя Кароли. И все же, как бы ни именовались эти отношения, Райдеру они нравились.
Наверное, в них есть кое-какие странности — например, он упорно предпочитал ставить машину за «Вестой» или рядом с фитнес-центром, но только не на парковочной площадке позади гостиницы.
Конечно, всякий сообразил бы, что происходит, если бы присмотрелся повнимательней, а посторонних глаз всегда хватает. Тем не менее выставляться напоказ Райдеру не хотелось.
Еще страннее было то, что в гостиницу он неизменно заходил со двора. Порой, когда внизу слышались голоса, он и Балбес просто поднимались на третий этаж в квартиру Хоуп и сидели там, пока она не приходила спать. К своему удивлению, Райдер обнаружил, что интересуется внутренними механизмами гостиницы больше, чем мог ожидать, но поскольку и с отелем он теперь связан в большей степени, нежели предполагал, то такой интерес вполне естественен.
Еще страннее было то, что в гостиницу он неизменно заходил со двора. Порой, когда внизу слышались голоса, он и Балбес просто поднимались на третий этаж в квартиру Хоуп и сидели там, пока она не приходила спать. К своему удивлению, Райдер обнаружил, что интересуется внутренними механизмами гостиницы больше, чем мог ожидать, но поскольку и с отелем он теперь связан в большей степени, нежели предполагал, то такой интерес вполне естественен.
Между прочим, отметил он, эти внутренние механизмы прекрасно отлажены. Что и понятно, ведь Хоуп — тот же Оуэн, только в юбке.
Во время обхода номеров она отсылала себе на почту сообщения с телефона, на основании которых в ее компьютере появлялись списки замечаний и необходимых приобретений. Заменить батарейки в пульте («Ник и Нора»), принести туалетную бумагу («Уэстли и Баттеркап»), обновить комнатные наборы, вернуть меню, поменять лампочки и так далее. Райдер понимал, что таким способом Хоуп экономит массу времени и сил, ведь она и так с утра до ночи бегает вверх-вниз: пополняет запас кофе в библиотеке, таскает из подвала бутылки с вином, газировкой и водой. На взгляд Райдера, списки и памятки на клейких листках служили Хоуп, как и Оуэну, молитвой и крестом. Поднимаясь к ней в квартиру и ожидая, пока она освободится, он неизменно находил несколько таких листочков. «Пиво в холодильнике», — гласила записка, приклеенная на холодильник. Как будто он сам не в состоянии проверить! С дверцы духовки на него смотрела другая: «Если голоден, в духовке — теплые макароны». Как бы то ни было, все же приятно, что о нем заботятся.
Поначалу Райдер предположил, что Хоуп и живет по жесткому расписанию, однако вскоре выяснил, что она проявляет достаточно гибкости, если того требуют обстоятельства, и спокойно подстраивается под ту или иную ситуацию. Надо сказать, он ждал, что Хоуп начнет устанавливать правила и предъявлять требования в их... отношениях, но и здесь он ошибся. Ее вполне устраивает положение дел, устраивает он сам, размышлял Райдер, вставляя очередную оконную коробку в фитнес-центре. Едва он вспомнил о Хоуп, как она появилась в дверях гостиницы, сопровождая работников прачечной, которые загружали в машину целый тюк простыней и полотенец.
Какая красавица! Он уже не раз видел ее растрепанной — не в последнюю очередь благодаря ему, — и все же от одного взгляда на нее перехватывало дыхание.
Кто-то окликнул Хоуп из вестибюля, она обернулась. Райдер знал, что по случаю Четвертого июля гостиница на весь уик-энд забита под завязку. Он не слышал ее голоса, но видел, как она засмеялась и принялась о чем-то увлеченно разговаривать с тремя женщинами, которые вышли на крыльцо.
—Проблемы с окошком? — Сзади подошел Бекетт.
—Чего?
—А, хороший вид. Клэр сказала, в эти выходные в отеле шестнадцать человек.
—Праздник, — пожал плечами Райдер и вернулся к работе.
—Мальчишки ждут, не дождутся завтрашнего дня, я обещал им сходить в парк. Пойдем пораньше, чтобы они успели перекусить и набегаться до начала салюта. Кстати, можем занять места на всех. Жаль только, что Хоуп не вырвется.
—Посмотрит салют с террасы, — невозмутимо произнес Райдер, хотя в душе, конечно, злился. Он не помнил, когда в последний раз проводил Четвертое июля без подружки. Теоретически, правда, он и в этом году может найти себе кого-нибудь... еще. — Тебе заняться нечем? — посмотрел он на Бекетта.
—Есть чем, конечно. Я наблюдаю за ходом работ. Ты заканчиваешь вставку окон, кровельщики кладут плитку — кстати, она тоже смотрится отлично. Оуэн прислал эсэмэску из «МакТи»: стальные балки уже везут. Надеюсь, сегодня мы поднимем их наверх.
—На следующей неделе здесь будет полно субподрядчиков. — Райдер закончил установку рамы и отступил на шаг назад. — Не давай маме покоя, пока она не определится с дизайном и отделкой ограждения.
—Почему это я?
—Потому что я первый это сказал. — Райдер опустил глаза на часы. Пора обедать, но, раз везут балки, лучше не покидать рабочее место.
—Да, и разрешаю принести еды.
—Разрешаешь?
—Я не могу уйти, слишком много дел. Кроме того, неплохо бы обсудить с тобой кое-какие вопросы.
Лицо Бекетта вытянулось.
—Хочешь сказать, изменения.
—Не сердись, голубушка, речь всего-то о небольших коррективах. Если мы собираемся укладывать маяки, надо определиться с разводкой и освещением.
—Хорошо, обсудим. Сейчас закажу ленч. Тебе чего взять?
—Еды.
Один из рабочих окликнул Райдера, и тот отошел в сторону, предоставив Бекетту разбираться с обедом.
Братья устроились в дальнем углу помещения предполагалось, что это место будет отведено под круговые тренировки. Бекетт уже привык, что Райдеру вечно хочется что-то менять, а тот, в свою очередь, знал, что младший брат станет возражать только в том случае, если предлагаемые изменения идут вразрез с его видением проекта или попросту не несут смысла в архитектурном плане.
—Я готовлю список для мамы, — начал Бекетт. — Количество осветительных приборов, тип ламп, точки размещения. Она знает, как все должно выглядеть с учетом ее вкуса.
—Прежде чем она сделает заказ, проверь ватты.
—Не первый раз замужем, Рай. — Бекетт достал из кармана мобильник, издавший сигнал сообщения. — Оуэн во дворе гостиницы, с едой.
—Что он там забыл?
—Хочешь есть, идем выясним.
Райдер действительно проголодался, а двор совсем рядом, и он увидит, когда привезут стальные балки. Все планы у него в голове; чтобы помучить Бекетта, даже чертежи не понадобятся.
—По поводу бамбукового пола, — пошел в атаку Райдер, едва они ступили за порог.
—Мама хочет бамбуковый пол, и я ее поддерживаю, так что даже не начинай.
—Если постелить по всей площади специальное эластичное покрытие для спортзалов, мы сэкономим массу времени и денег. Да и смотрится оно хорошо.
—Покрытие для спортзалов будет выглядеть скучно и заурядно. Бамбук в этом плане имеет большое преимущество и подойдет для учебной аудитории, внутренних лестниц и коридоров.
—Лестницы из дерева — это для меня сплошной геморрой.
—Вопрос не обсуждается, — отрезал Бекетт. — Готов спорить, мама скажет то же самое, несмотря на твой геморрой.
Братья вошли во двор, где их уже ждал Оуэн. На столе под ярким зонтиком стояли три контейнера с обедом на вынос и лежала кипа бумаг.
—Я проходил мимо, а Хоуп предложила перекусить на воздухе. Отличная идея, — прокомментировал Оуэн.
—Что дают? — Райдер снял с контейнера крышку, с удовлетворением кивнул, увидев итальянские бутерброды с ветчиной и жареную картошку. — Пойдет.
—Я прорабатываю технологию покраски фасадов фитнес-центра. Система сложная, многоступенчатая. Потребуется несколько этапов, чтобы эти шлакоблоки приобрели сколь-нибудь приличный вид, — сообщил Оуэн.
—Не заводи свою волынку, — предупредил Бекетт и взял бутерброд. — Надеешься, что все обойдется одной покраской? Уродство останется уродством.
—Здание уже не такое уродливое, — заметил Райдер, — хотя тут я на твоей стороне.
—А я что, против, что ли? — Оуэн вытянул ноги, размял затекшую шею. — Мы, конечно, справимся, но лучше нанять толкового субподрядчика. Возьмемся сами — убьем кучу времени, да еще и напортачим.
Райдер хотел возразить, но в этот момент Хоуп принесла поднос с бокалами, большим кувшином и тарелочкой печенья.
—Холодный чай, — объявила она. — Пейте, я принесу еще. С начала июля жара просто сводит с ума. К воскресенью обещают до сорока градусов.
—Спасибо, не стоило беспокоиться, — поблагодарил Оуэн. — Эйвери говорит, у тебя опять аншлаг.
—Ой, не то слово. Сейчас, правда, гости разбрелись кто куда, так что у меня есть минутка. Все страшно интересуются фитнес-центром и новым рестораном, требуют назвать дату открытия.
—«Всем» придется подождать, — пробормотал Райдер.
—Я советую им следить за информацией на нашем сайте и в «Фейсбуке». Если что, зовите, — сказала Хоуп и удалилась в гостиницу.
Райдер наполовину опорожнил бокал с холодным чаем, после чего резко встал из-за столика.
—Сейчас вернусь, — бросил он и двинулся вслед за Хоуп.
—Интересно, он понимает, что уже на крючке? — усмехнулся Оуэн.
—Кто, Рай? Спорим, что нет.
—Вопрос-то риторический. «МакТи» откроется приблизительно в середине августа, — добавил Оуэн с набитым ртом. — Райдер ненавидит разговоры о крайних сроках, но дело движется, и, думаю, особых проблем не будет. Примерно к этому же времени он должен сообразить, что попался.
Хоуп собиралась перейти в свой кабинет, но услышала, как хлопнула дверь. Вернувшись в кухню, она увидела Райдера и улыбнулась.
—Я предлагала Оуэну пообедать здесь. Внутри все-таки попрохладней. Если хочешь, я...
Не дав Хоуп договорить, Райдер рывком притянул ее к себе. Он всегда так делал, словно боялся, что она убежит. Поцелуй был жарким, точно июльский день.