— Разумеется, не всем. Эти песни считались священными. Их знали и пели только террасенские аристократы. Они передавались из поколения в поколение тайно. Умерших тоже хоронили тайно, ночью, при свете луны. Следили, чтобы рядом не было чужих глаз и ушей. По крайней мере, таковы слухи. Должен признаться, десять лет назад меня самого одолевало непростительное любопытство. Я надеялся их услышать, эти песни. Но завоевание Террасена прошло быстро, и, когда я туда добрался, местной знати в живых уже не было.
За исключением…
«Отныне ты — мой враг».
Шаол поблагодарил королевского библиотекаря и пошел к выходу. Сенсель что-то кричал вдогонку, требуя найти нечестивого пса и его владельца. Шаол даже не обернулся.
К какому же роду принадлежала Селена? Ее родителей убили не просто так. Их гибель была частью королевского замысла по истреблению террасенской знати.
По истреблению.
Селену нашли в родительской постели, уже после того, как ее отец и мать были мертвы. Селене удалось сбежать и найти пристанище в единственном месте, где могла укрыться дочь террасенских аристократов: в Башне ассасина. Она овладела единственным ремеслом, позволившим ей остаться в живых. Чтобы спастись от смерти, она стала смертью для других.
Какими бы ни были владения ее родителей… если Селена однажды захочет вернуть себе свое истинное положение, если Террасен поднимется… тогда Селена вполне сможет стать средоточием мятежных сил. И у нее есть шансы выстоять против Адарлана. Все это делало Селену не просто его личным врагом.
Она становилась величайшей угрозой, с которой Шаол когда-либо сталкивался.
Глава 39
И вновь Селена пряталась в тени печной трубы, ведя наблюдение за домом на противоположной стороне улицы. За последние полчаса туда входили люди в плащах с глубокими капюшонами. Если бы не эти плащи, их можно было бы посчитать гостями, торопящимися попасть с холодной вечерней улицы в тепло уютного дома.
Заявив Аркеру, что она больше не желает иметь дело ни с ним, ни с его заговорщиками, Селена не лукавила. Она даже подумывала, не убить ли Аркера и его друзей и не бросить ли их головы к ногам короля. Но ведь Нехемия была частью их кружка. И даже если она притворялась, будто ничего о них не знает… Нет, эти люди оставались предметом внимания Селены. Разоблачив Мюльсона, она выторговала Аркеру еще несколько дней. Король великодушно даровал ей дополнительное время на убийство куртизана.
Ветер закрутил поземку, мешая наблюдению Селены за домом Аркера. Со стороны можно было подумать, что богатый человек пригласил в гости своих многочисленных друзей. Лица некоторых ей были знакомы. Кого-то она узнавала по фигуре. Это были те, кто не сбежал из Рафтхола и уцелел в ночь бойни, которую она устроила на складе.
Но куда больше было тех, чьих имен Селена не знала. Ее взгляд задержался на «стражнике Шаола» — так она мысленно окрестила ретивого заговорщика, норовившего вступить с нею в поединок. Его лицо тогда скрывала маска, однако Селена узнала его по походке и по парным мечам за спиной. Капюшон «стражника» и сейчас был надвинут, но все равно она сумела разглядеть прядь черных волос. Наверное, у него смуглое лицо. Селена не знала, отчего такая мысль пришла ей в голову.
«Стражник» остановился на верхней ступеньке крыльца и вполголоса что-то сказал двоим спутникам. Кивнув, оба растворились в темноте.
Может, проследить за одним из них? Нет. Она пришла сюда следить за Аркером, пытаться выяснить его возможные замыслы. Селена решила, что будет следить за ним до тех пор, пока он не ступит на борт корабля и не уплывет. Это должно произойти через считаные дни. Когда она разыграет убийство и предъявит королю голову его врага… О своих дальнейших действиях она предпочитала пока не думать.
Один из людей «стражника» вдруг задрал голову и начал оглядывать соседние крыши. Селена вжалась в тень печной трубы. Не обнаружив ничего подозрительного, человек исчез. Скорее всего, «стражник» приказал им следить за обоими концами улицы.
Селена успела замерзнуть и заскучать. Ничего особенного за несколько часов ее наблюдения не произошло. Гости Аркера начали расходиться по одному. Вид их ничем не отличался от обыкновенных подвыпивших гостей. Она сосчитала их число и отметила, куда они шли и кто их сопровождал. Парня с двумя мечами среди них не было.
Возможно, он был клиентом Аркера или даже его любовником. Так Селена думала до тех пор, пока его спутники не появились снова и не проскользнули в дом.
Дверь ненадолго приоткрылась. Селена успела заметить высокого, широкоплечего молодого человека. Стоя в прихожей, он о чем-то спорил с Аркером. Он стоял спиной к двери, но без капюшона. У него и в самом деле были иссиня-черные волосы до плеч. Вооружен он был не хуже, чем Селена в ту ночь. Больше ей ничего увидеть не удалось. Дверь закрылась.
«А с осторожностью у них неважно. И с конспирацией тоже», — подумала Селена.
Вскоре дверь распахнулась снова, и оттуда вышел молодой человек (уже в капюшоне) с сопровождающими. Аркер стоял со скрещенными руками. Он был бледен. Спустившись с крыльца, молодой человек обернулся к нему и сделал рукой крайне неприличный и оскорбительный жест.
Даже издали Селена видела, какой улыбкой ответил Аркер на этот жест. В его улыбке не было и крупицы доброты.
Селена очень жалела, что ей не слышен их разговор. Тогда бы она поняла, что к чему.
Раньше она бы обязательно начала слежку за дерзким парнем в надежде получить хотя бы косвенные ответы. Но это раньше. Сейчас ей было… как-то все равно. Сейчас это ничего не значило… Селена возвращалась в замок, думая, что теперь в ее жизни не осталось ничего значимого. И никого.
Селена не понимала, зачем она сюда идет. У лестницы, ведущей в башню принца, караульные тщательно проверили, нет ли у нее спрятанного оружия, и затем пропустили. Селена не сомневалась, что о ее визите будет доложено Шаолу.
Интересно, осмелится ли он ей помешать? Решится ли вообще заговорить? Вчера ночью она издали видела не до конца зажившие борозды на его щеке. Следы ее ногтей. Это не вызвало в ней ни удовлетворенности, ни чувства вины.
Общение с другими людьми и сейчас отнимало у нее силы. Возможно, побывав в гостях у принца, она потом замертво рухнет в постель.
Но она пришла, и уходить было глупо. Селена постучалась в деревянную дверь. Она явилась с опозданием на пять минут. Эти пять минут она мысленно спорила с собою, принимать ли приглашение Дорина отобедать в его покоях. Наверное, разумнее было бы поесть в Рафтхоле.
Ответа не было. Селена отвернулась от караульных на площадке. Глупо, очень глупо было соглашаться и идти сюда.
Она уже собралась уйти, когда дверь открылась.
— Прошу извинить, что не сразу открыл дверь. Ты ведь, кажется, здесь еще не была.
Селена с заметной неохотой повернулась и заставила себя взглянуть на наследного принца:
— Я почему-то думала, что у вас шик и блеск. А у вас… просто и уютно.
Селена вошла. Дорин улыбнулся насторожившимся гвардейцам, заверив, что им не о чем беспокоиться.
Здесь не было ни шика, ни блеска. «Просто и уютно» — эти слова как нельзя лучше подходили к жилищу наследного принца. Идеального порядка здесь тоже не было. Выгоревшие шпалеры, камин с налетом сажи, скромных размеров кровать под балдахином. Возле окна стоял письменный стол, заваленный книгами и бумагами. Книги занимали не только полки. Они горами и башнями тянулись от пола. Казалось, все пространство вдоль стен отдано книгам.
— По-моему, вам нужно срочно обзаводиться личным библиотекарем, — сказала Селена, и Дорин засмеялся.
Только сейчас она почувствовала, как ей не хватало этого звука. Не только смеха принца или ее собственного. Любого смеха. И хотя недавние трагические события делали смех неуместным, Селена тосковала по этим переливчатым звукам.
— Дай моим слугам волю — они бы все книги унесли в библиотеку. Вечно ворчат, что им тяжело прибираться.
Дорин нагнулся и поднял с пола валявшуюся одежду.
— А я подумала, что у вас вообще нет слуг. Фалипа бы такого не выдержала.
Новый взрыв смеха. Принц собрал одежду в кучу и понес к двери. За дверью оказалась гардеробная, по размерам почти не отличавшаяся от ее собственной. Еще одна дверь вела из гардеробной в умывальную. Больше Селене ничего увидеть не удалось.
— Здесь обычно не выдерживаю я и прогоняю их, — сказал Дорин.
Селена подошла к старенькому красному диванчику у камина и, прежде чем сесть, освободила себе пространство. Там тоже лежали книги.
— Вам не нравится желание слуг навести порядок? — удивилась она.
— Мне не нравится их желание разрушить мой порядок. Пока их нет, я точно знаю, где что лежит. Все книги, все бумаги… Стоит позволить слугам навести их порядок, как в моей жизни наступает хаос. Я ничего не могу найти и теряю уйму времени.
— Мне не нравится их желание разрушить мой порядок. Пока их нет, я точно знаю, где что лежит. Все книги, все бумаги… Стоит позволить слугам навести их порядок, как в моей жизни наступает хаос. Я ничего не могу найти и теряю уйму времени.
Дорин принялся расправлять красное покрывало на кровати. Скорее всего, до прихода Селены он читал лежа.
— Неужели вас никто не одевает? — допытывалась Селена. — Мне казалось, Рулан так вам предан, что он бы мог.
Принц усмехнулся, поправляя измятые подушки:
— Рулан пытался. Но в последнее время его одолевают сильные головные боли, и ему не до меня.
Услышанное отчасти обрадовало Селену. Ее почему-то настораживало, что Рулан все сильнее сближался с Дорином, став тому чуть ли не другом.
— Кстати, — продолжал Дорин, — мою мать больше всего раздражают во мне два моих упорных нежелания. Первое — отказ искать себе невесту, и второе — чтобы меня одевали придворные, которые пытаются снискать мое расположение.
Это удивило Селену. Дорин всегда так прекрасно одевался… Неужели сам, без помощников?
Приоткрыв дверь, принц сказал караульным, что слуги могут подавать обед. Он прошел к окну, где стояла бутылка и несколько рюмок.
— Вина? — предложил он Селене.
Селена покачала головой. Она не представляла, где они будут есть. Не на письменном же столе. Да и столик возле камина тоже был густо завален книгами. Словно прочитав ее мысли, принц начал убирать со столика книги:
— Прошу прощения. Собирался приготовить место еще до твоего прихода, да вот… зачитался.
Селена кивнула, наблюдая, как Дорин распихивает книги по разным местам.
— Позволь тебя спросить: почему ты приняла мое приглашение пообедать вместе? Не так давно ты заявляла, что больше не хочешь проводить время со мною. Я думал, что у тебя и этот вечер занят делами.
Он был прав: она вела себя с ним на редкость отвратительно. Если бы принц находился к ней лицом, ей было бы куда труднее ответить. Но Дорин стоял спиной. Вопрос был задан будничным тоном, словно касался пустяка.
Селена ответила, и неожиданно для себя сказала правду:
— Потому что мне больше некуда пойти.
Ей было невыносимо сидеть в тишине своих комнат. Каждый спуск в гробницу делал ее злее и разочарованнее, а от мысли, что она едва не убила Шаола, серьезно покалечив ему лицо, у нее перехватывало дыхание. Каждое утро она одна выгуливала Быстроногую, а потом одна бегала в саду для игр. Фрейлины, собиравшиеся поглазеть на Шаола, перестали появляться на дорожках.
От доброты в глазах Дорина ей захотелось реветь в голос.
— Теперь у тебя есть место, куда ты всегда можешь прийти.
Их обед проходил почти в тишине, однако не был скорбной трапезой. И все равно Дорин видел и чувствовал, насколько Селена изменилась. Непринужденного разговора не получалось. Селена думала над каждым своим словом. Едва Дорин поворачивался в сторону, ее глаза наполнялись бесконечной печалью. Несколько раз принцу удалось это заметить. Тем не менее Селена поддерживала разговор и отвечала на все его вопросы.
«Потому что мне больше некуда пойти».
В ее устах это не звучало как оскорбление.
Часы недавно пробили два часа ночи. Селена спала на красном диванчике. Дорин понимал ее нежелание возвращаться к себе, где ее ждало одиночество. А может, ей понадобилось побыть там, где ничто не поминало ей о Нехемии.
Принц еще со времен Эндовьера помнил шрамы на ее теле. Новые шрамы были глубже и болезненнее. Шрамы, оставшиеся на ее душе. Боль от гибели Нехемии. И другая боль, хотя и иного свойства, — боль разрыва с Шаолом.
Какая-то часть Дорина радовалась, что она порвала с капитаном, но одновременно он ненавидел себя за это.
— Тут должно быть что-то еще, — заявила Морту Селена, спустившись на следующий день в гробницу.
Накануне она вчитывалась в загадку, пока у нее не начали слезиться глаза. И никакого намека на то, чем могут быть эти предметы, где они сокрыты и почему сама загадка была столь тщательно спрятана в гробнице.
— Ну есть же какой-то ключ. Нечто связывающее загадку с мятежниками, Нехемией, Элианой и всем остальным.
Селена бродила между саркофагами. В солнечном свете, падавшем из колодца, кружились пылинки.
— Я чувствую, что разгадка где-то у меня под носом. Я знаю это.
— Увы, здесь я ничем тебе не могу помочь, — кашлянул Морт. — Хочешь получить ответ сразу — обратись к предсказателю или ясновидцу.
Селена замедлила шаг.
— Думаешь, если я прочту стихи какому-нибудь ясновидцу, он сумеет разглядеть… иное значение? Что-то такое, чего не вижу я?
— Возможно. Хотя, насколько мне известно, когда исчезла магия, у людей пропал и дар ясновидения.
— Но у тебя-то он не пропал.
— И что?
Селена подняла голову к потолку, словно могла пробить взглядом всю толщу земли.
— Значит, другие древние существа тоже сохранили свои способности.
— Что бы ты ни задумала, говорю сразу: затея эта дрянная.
— Скорее всего, ты прав, — мрачно усмехнулась Селена.
Глава 40
Селена вышла во двор, где участники карнавала готовились к скорому отъезду. Она выбрала удачное время.
Она оделась как можно проще и даже не стала причесываться. Изысканный наряд ей бы сейчас только помешал. Пусть ее принимают за любопытную служанку. Селене отчаянно хотелось затеряться среди лицедеев и шпагоглотателей. Почувствовать свою неприметность рядом с теми, кто повидал разные страны и чьи башмаки топтали пыль многих дорог. Она завидовала их свободе перемещения, когда ты сам выбираешь, куда тебе отправиться. Просто едешь и смотришь мир… Ей даже сдавило грудь, и она напомнила себе, зачем сюда пришла.
Ее действительно не замечали. Селена добралась до громадной черной повозки. Наверное, она задумала глупость, но разве ей могут повредить несколько вопросов, заданных Желтоногой? Если старуха — настоящая ведьма, быть может, она обладает ясновидением. Кто знает, может, она усмотрит смысл в загадке из гробницы?
Ни в повозке, ни вокруг не было никого. Бэба Желтоногая сидела на верхней ступеньке и курила длинную костяную трубку, чашечка которой была сделана в виде кричащего рта. Приятная штучка.
— Зашла посмотреться в зеркала? — спросила старуха, окутывая дымом бесцветные губы. — Что, надоело бегать от судьбы?
— Хочу кое о чем тебя спросить.
Ведьма принюхалась, и Селена подавила инстинктивное желание попятиться назад.
— От тебя так и разит вопросами. А еще Оленьими горами. Из Террасена будешь? Звать тебя как?
— Лилиана Гордэна, — ответила Селена, засовывая руки в карманы.
Ведьма сплюнула на землю.
— Ты назови мне свое настоящее имя… Лилиана.
Селена оцепенела, а Желтоногая зашлась смехом:
— Давай входи. Хочешь узнать свою судьбу? Могу рассказать, за кого ты выйдешь, сколько детей у тебя будет и когда помрешь…
— Если ты настоящая ведьма, а не балаганная шарлатанка, то ты прекрасно знаешь, что меня это не занимает. Я пришла с тобой поговорить.
Селена вытащила три золотые монеты.
— Негусто, — сказала Желтоногая, глубоко затягиваясь. — Думаешь, все мои дарования достойны, чтобы раскрыть их перед тобой?
Похоже, она впустую потратила время и деньги. Селена чувствовала себя одураченной.
Нахмурившись и поглубже запихнув руки в карманы, Селена повернулась и пошла прочь.
— Эй, постой! — окликнула ее Желтоногая.
Селена не останавливалась.
— Принц дал мне четыре монеты.
Селена остановилась, обернулась через плечо. Ей показалось, что холодная когтистая рука схватила ее прямо за сердце.
— У него тоже были диковинные вопросы, — ухмыляясь, сообщила ведьма. — Он думал, будто я не раскушу, кто ко мне явился. Но я издалека чую кровь Хавильяров. Семь золотых, и я отвечу на твои вопросы, а заодно расскажу, о чем спрашивал принц.
Старуха готова продать вопросы Дорина ей и кому угодно? Селена ощутила знакомое спокойствие.
— Откуда мне знать, что ты не врешь?
В свете факелов блеснули железные зубы Желтоногой.
— Не в моих правилах врать. Меня еще никто не уличал во вранье. Может, хочешь, чтобы я поклялась именем одного из твоих мягкосердечных богов? Или именем кого-то из моих?
Селена быстро заплела волосы в косу, оглядывая черную повозку. Одна дверь. Фальшивых стен вроде тоже нет. Старуха не улизнет, а со двора никто не зайдет незамеченным. Селена явилась сюда не с пустыми руками. Два длинных кинжала, нож за голенищем и три острые булавки, которые она стащила у Фалипы. Более чем достаточно.
— С тебя хватит и шести золотых, — тихо сказала ведьме Селена. — А я, в свою очередь, не сообщу страже, что ты пыталась продать тайны принца.