Кисонька только на мгновение представила себе – вот приходят они… то есть не они, конечно, а Салям… к заказчику, председателю правления банка Константину Николаевичу, излагают ему всю многоплановую финансовую операцию по извлечению пяти миллионов евро, а потом говорят:
– А стащил деньги и подставил учредителей менеджер детского банка – Юра! Сейчас он на эти деньги скупает свободные акции банка на международной бирже и к вечеру станет его совладельцем!
Реакция будет – подумать страшно! Во-первых, взбесится бухгалтерша – что ее сына обвиняют. Во-вторых, Саляма просто посчитают идиотом – ни один взрослый не поверит, что мальчишка мог такое провернуть! Конечно, через день-два они убедятся, что это правда – но все уже будет кончено!
Сыщики просидели допоздна, тупо пялясь друг на друга. Даже обычно фонтанирующий идеями Вадька лишь то яростно тер глаза под очками, то возил курсором по экрану, словно надеясь, что он где-нибудь нажмет – и ответ выскочит сам собой. Не выскочил.
– Кисонька, подожди! – Оклик отвлек Кисоньку от размышлений, и через мгновение ее догнал Сева.
Как и Кисонька, он переоделся к визиту в банк – все в тот же «фермерский» комбинезон со штопкой на коленях. В кулаке он сжимал плотно закрученный целлофановый пакет. Водитель маршрутки с удивлением поглядел на влезающую к нему странную пару – девочку, нарядную до рези в глазах, и похожего то ли на дворника, то ли на бомжа мальчишку. Ребята протолкались в задний ряд, забрались на последнее сиденье, и Сева конспиративно зашептал девчонке в ухо:
– А я сегодня пару в школе огреб! – при этом голос у него почему-то был невероятно довольный, – по математике!
Кисонька поглядела на Севу удивленно. Если в физике тот разбирался еле-еле, то математику знал не хуже Вадьки – правда, с какой-то своей, очень финансовой точки зрения. Ну а на школьную программу Севку всегда хватало!
– За что?
– За что конкретно – хоть убей, не помню! – Севин голос по-прежнему звучал торжествующе. – А фактически – за глубокое погружение в размышления! – провозгласил он. – И ты знаешь, я придумал! – Он требовательно поглядел на Кисоньку, явно ожидая восторженных воплей.
Кисонька вопросительно приподняла брови. Сева насупился. Ну да, для какого-то кидалы из банка, для этого Юрки ей всяких охов-ахов не жалко! А для своего, можно сказать, напарника – даже любопытство изобразить лень! Вот если бы не дело – ничего бы ей не рассказывал! Мрачным голосом Сева сообщил:
– Единственный, кто нам может дать твердые доказательства против Юрки – похищенный гопник, которого он прячет в банке! Раз Юрка потратил столько времени и сил, чтоб его стырить – значит, тот что-то знает. Мы просто должны найти, где его спрятали!
Кисонька пожала плечами – идея очевидная, только если бы ее и в самом деле было так просто воплотить!
– Банк большой, наверняка там есть помещения, куда никто обычно не ходит… – продолжал развивать идею Сева.
– Ну и как ты эти помещения найдешь? К учредителям обратишься? – скептически поинтересовалась Кисонька. – Придет к ним ненормальный уборщик и скажет: где тут у вас помещения, куда редко ходят? Так они и побегут тебе показывать!
– Вот именно что побегут! – уверенно заявил Сева. – Именно потому, что уборщик! Не просто покажут – умолять будут, чтобы я все осмотрел! Сразу как увидят моих маленьких черненьких друзей, – и Сева со шкодливой улыбкой развернул пакет и показал спрятанную в нем стеклянную банку.
Мерный звук мотора и даже громкие вопли «Авторадио» перекрыл пронзительный, как вибропила, девчоночий визг. Водитель в испуге ударил по тормозам. Отчаянно скрипя, машина встала. Пассажиры едва не попадали со своих мест. Позади маршрутки послышались громкие звуки автомобильных сигналов и пробивающаяся даже сквозь стекла ругань.
Водитель рванул в конец салона.
– Что случилось? Этот тебе что-то сделал? – бросаясь к Кисоньке, спросил он. Его грозный взгляд был устремлен на Севу.
Хотя губы у Кисоньки мелко тряслись, и сама она была смертельно бледна, она попыталась взять себя в руки. Бросив на Севу взгляд еще более грозный, чем у водителя, она пролепетала:
– Ничего. Никто мне ничего не сделал… – и снова поглядела на Севу. И по ее выражению лица сразу ясно было – а вот она кой-кому сделает! В ближайшее время!
– Так чего ж тогда орала как резаная! – тоже заорал водитель – отношение его моментально изменилось. – Чуть не покалечились из-за тебя! А ну марш из моей машины! Оба!
Даже не пытаясь спорить, Кисонька молча поднялась и вышла из маршрутки. Хихикая себе под нос, за ней выбрался Сева. И, только очутившись на тротуаре, разразился хохотом:
– Проверку прошла успешно! Реакция – что надо!
– Сейчас я тебе устрою реакцию – что надо! – завопила Кисонька и, не прибегая ни к каким приемам рукопашного боя, просто и немудряще дала Севе сумкой по голове.
– Только банку не разбей! – завопил Сева и повернулся боком, прикрывая драгоценную банку своим телом. – Я за них в зоомагазине знаешь какие деньги отвалил!
– Не знаю! И знать не хочу! – охаживая Севу сумочкой по плечам и спине, вопила Кисонька. – Еще платит за гадость такую! Ненормальный! Из-за тебя нас из маршрутки высадили!
– Так мы все равно почти приехали! – продолжая уворачиваться, откликнулся Сева. – А платить за них по любому надо – они породистые считаются! Кубинские! – Он потряс пакетом.
– Не напоминай! – взвизгнула Кисонька. – Убью! – Она снова замахнулась сумкой. «Молния» раскрылась и на асфальт посыпалась всякая мелочь. Кисонька кинулась ловить раскатившиеся помаду и тушь. Когда она выпрямилась, Севки уже не было – сбежал, подлый трус! И этих унес… она содрогнулась от омерзения… друзей своих… Как говорится, скажи мне, кто твой друг…
Разъяренный водитель маршрутки и впрямь выкинул их неподалеку от банка. Кисонька даже подумала, что с ее стороны неосторожно было лупить мальчишку прямо тут – вдруг кто увидел бы? Ладно, в случае чего, скажет, что тот с нее хлорку требовал! Она поправила берет, повесила сумочку на плечо и торопливо перебежала дорогу. И только тут поняла, что могла отколотить хоть пять мальчиков, причем прямо в банковских дверях – никто бы и головы не повернул. Возле банка происходило нечто странное.
По тротуару метались сотрудники – Кисонька узнала кое-кого из тех, с кем познакомилась вчера. И хищно, будто акулы на добычу, кидались на проходящих мимо стариков и старушек.
Неподалеку от банка остановилась очередная маршрутка. Оттуда неспешно полез старичок с большой сумкой. Тут же двое молодых парней из отдела кредитных карточек сиганули к нему и подхватив под руки, почти сняли дедка со ступеньки. Водрузили на асфальт, и принялись что-то втолковывать ему в оба уха. При этом один любезно нес его сумку, а второй настойчиво направлял дедка ко входу в банк. Растерянный дед сперва слабо упирался, потом начал прислушиваться и наконец неуверенно кивнул…
– Чудесно! – потирая руки, вскричал один из молодых людей. – Сейчас мы с вами все оформим!
– Чего это вдруг с тобой? Это я его уговорил! – немедленно окрысился второй.
– Ты? Ты даже свою тещу уговорить не смог! Мне дедушку! – рявкнул первый.
– Нет, мне! – взревел второй и точно как Кисонька – огрел противника дедовой сумой по башке. Из сумки, бойко промолотив по голове и плечам, сыпанула картошка. Отбомбардированный картошкой противник вцепился врагу в галстук. Дед выхватил из свалки свою сумку, и даже не пытаясь собрать рассыпанную картошку, рванул вдоль улицы.
– Дедушка! Ничейный! Держи, а то уйдет! – немедленно раздался пронзительный визг, и не меньше десятка встрепанных девиц рванули за дедком в погоню. Старичок оглянулся через плечо – заверещал от ужаса, швырнул сумку под ноги преследовательницам и на ходу, как молодой, запрыгнул в притормозившую маршрутку. Девицы разочарованно взвыли – как упустившие добычу вампирши. И тут же всей стаей кинулись на неосмотрительно вывернувшую из-за угла старушку. Кисонька успела только увидеть, как побледневшая до синевы бабка вжалась в стену – потом вокруг нее сомкнулись непрерывно тараторящие девицы и старушка исчезла за их спинами.
– Что здесь происходит? – невольно отступая, пробормотала Кисонька.
– Конец месяца, – сообщил знакомый голос. Девочка обернулась.
Прижимаясь к бровке тротуара, совсем рядом с ней, притормозил черный с хромом скутер. Ездок в мешковатой кожаной куртке приподнял глухое забрало шлема, открывая лицо. Менеджера Юры. Их подозреваемого. Да что там – их преступника!
– Так что? – неприязненно спросила Кисонька. – У вас в конце каждого месяца объявляется охота на старичков?
– Вроде того, – вымученно улыбнулся Юра.
Конечно, финансовые аферы столько сил жрут, что после них не с девушками по клубам тусоваться, а спать беспробудно!
– У нас, кроме зарплаты, еще премии обычно дают. А с прошлого года решили, что премии только для тех, кто хоть одного пенсионера уговорит получать деньги через наши банкоматы по пенсионной карточке. Вот народ и гоняется. Слушай, а у тебя никакой лишней бабушки, случайно, в запасе не найдется? – Голос у Юры стал заискивающий. – А то мы без отца живем, у меня по дедкам-бабкам недокомплект – всего по одной штуке каждого, я их еще в начале года в расход пустил…
– Вроде того, – вымученно улыбнулся Юра.
Конечно, финансовые аферы столько сил жрут, что после них не с девушками по клубам тусоваться, а спать беспробудно!
– У нас, кроме зарплаты, еще премии обычно дают. А с прошлого года решили, что премии только для тех, кто хоть одного пенсионера уговорит получать деньги через наши банкоматы по пенсионной карточке. Вот народ и гоняется. Слушай, а у тебя никакой лишней бабушки, случайно, в запасе не найдется? – Голос у Юры стал заискивающий. – А то мы без отца живем, у меня по дедкам-бабкам недокомплект – всего по одной штуке каждого, я их еще в начале года в расход пустил…
У Кисоньки расширились глаза – так он еще и убийца!
– Ну, в смысле, карточки на них оформил, – пояснил Юра. – Теперь не знаю, что и делать – хоть и правда, по улицам за старичками гонять! – озабоченно добавил он. И погладил руль скутера. – Так ведь они такие шустрые…
– А ты на них аркан набрасывай, – вроде как в шутку предложила Кисонька.
Ничто не дрогнуло в лице у Юры:
– Аркан я бросать не умею… – рассеянно ответил он. – По аркану у нас другой мастер – я как-то на корпоративном пикнике видел, здорово кидает! Только ему на все премии плевать, – неодобрительно усмехнулся он. Сзади, потихоньку нарастая, приближался звук мотора. Юра оглянулся почти в панике. – О, черт, Аленка едет! Сейчас мое место на стоянке займет! – Он отжал стартер и, резко кинув скутер в боковой проезд, нырнул под арку, ведущую во внутренний дворик банка. – Так подумай насчет бабушек! – донесся его удаляющийся крик.
Рев мотора стал ближе, и… Кисонька похлопала глазами – рядом с ней притормозил точно такой же черный, хромированный скутер! Седок в бесформенной кожаной куртке поднял забрало шлема… и на Кисоньку гневным взглядом уставилась заместительница Юры – Алена.
– Юрка тут был? – спросила она. И в ответ на Кисонькин растерянный кивок, саданула кулаком по рулю. – Опять лучшее место на стоянке займет! А мне по углам тыкайся!
Она уже хотела нажать на стартер… Но тут Кисонька голосом жертвы кораблекрушения возопила:
– У вас что – одинаковые скутеры?
– Конечно! – удивленно кивнула Алена. – Одна фирма – они скутерами торговали – не смогла кредит вернуть, вот у них и конфисковали. Тогда много наших – я имею в виду детей – их на распродаже купили. Совсем недорого вышло – взрослым-то не надо, – и она умчалась.
Кисонька еще постояла немного – и со всех ног побежала к банковскому входу. Правда, в дверях ей пришлось слегка притормозить. Прямо за вращающимися дверями знакомый оператор из детского банка – Алексей – стоял навытяжку перед Анной Викторовной. Госпожа второй учредитель громогласно, на весь холл ему выговаривала:
– Вы, молодой человек, не просто лентяй – вы лентяй в квадрате! В кубе! Объясните мне, почему все ваши коллеги при деле, и только вы один опять с мечтательным видом бродите по всему банку?
Из полукруглых окошечек касс, как белки из дупел, выглядывали любопытные кассирши.
– Потому что я не умею «задыхаясь от восторга, заниматься ерундой», – очень тихо сказал Алексей. Казалось, он был совершено спокоен, лишь по напряженному до каменности лицу и красным пятнам на щеках можно было понять, как нелегко давалось ему это спокойствие.
На лицах кассирш появилось разочарование – до них донеслось лишь неразборчивое бормотание мальчишки.
– Ерундой? – пронзительно выкрикнула Анна Викторовна, доводя краткое содержание ответа до ушей кассирш. – Зарплату свою вы ерундой не считаете – получаете исправно!
– Можете мне не платить, – низко опуская голову, еще тише ответил парень.
– Вот, пожалуйста – типичный случай! Плевать на деньги – мама с папой прокормят! – приняла подачу Анна Викторовна.
Кисонька поглядела на парня с невольным сочувствием. Попасться учредителю – это, наверное, ничуть не лучше, чем попасться завучу.
Впрочем, ей было сейчас не до Лешкиных проблем – своих хватало. Она бочком-бочком проскользнула мимо разбушевавшейся учредительши и рванула по коридору. Сперва надо найти Севку – и объяснить, что они опять ошиблись! Что черный скутер есть не только у Юры, да и вообще его с банковской стоянки мог позаимствовать кто угодно! А потом быстро найти Юру – и любой ценой заставить его рассказать, кто в их банке здорово кидает аркан и кому плевать на премии!
Глава 26 Тараканий терроризм
Низко надвинув кепку на лоб и неся на вытянутой руке целлофановый пакет, малолетний уборщик в латаном комбинезоне решительным шагом двигался прямо к кабинетам учредителей. Толчком ноги распахнул дверь приемной – напуганная его появлением секретарша вскочила навстречу:
– Ты куда, мальчик? – тревожно спросила она.
– Мне нужны самые главные! – торжественно провозгласил он. – Пусть знают, что в их банке делается!
– Чего только в нашем банке не делается! – практически одновременно донеслось из двух селекторов-переговорников на столе секретарши. – Я уже ничему не удивлюсь! – Вторая фраза тоже прозвучала почти в унисон. А потом из-за двух выходящих в приемную дверей выглянули Петр Маркелович и Анна Викторовна. Враждебно посмотрели друг на друга… Анна Викторовна перевела взгляд на переминающуюся посреди приемной фигуру. И вздрогнула:
– Ой! Это ведь тот самый мальчик… Который вчера хлорку искал!
– Хлорку я уже нашел! – торжественно провозгласил Сева. – И вы посмотрите, что от нее у вас в банке из всех щелей полезло! – Он рывком сдернул пакет с прячущейся внутри банки.
Визг, который издали одновременно и учредительша, и секретарша, даже с Кисонькиным был не сравним. Секретарша запрыгнула на стол. Анна Викторовна с воплем:
– Какой ужас! Петя, сделай что-нибудь! – вылетела в коридор.
И даже Петр Маркелович побледнел, позеленел, судорожно сглотнул… и нырнул за дверь своего кабинета.
Сева довольно заглянул в банку. Внутри, толкаясь черными спинками и елозя усиками по стеклу, шебуршились гигантские – с палец величиной – черные тараканы. Между ними, извиваясь розовыми кольчатыми телами, маслянисто перетекали жирные черви с множеством ножек и усиков. Надсадно звеня, под крышкой банки билась толстая зеленая муха.
– Мальчик! Слышишь, мальчик, ты с этим тут не стой! – Дверь в кабинет Петра Маркеловича чуть-чуть приоткрылась и оттуда послышался слабый голос учредителя. – Ты в клининговый департамент неси, скажи, я велел разобраться! Пусть делают что хотят… Но чтоб этой гадости в нашем здании не было!
Сева скорбно кивнул и вышел, неся банку на вытянутой руке. И только за дверью его физиономия расплылась в довольной улыбке. Деньги в зоомагазине были потрачены явно не зря.
– Друзья! Коллеги! Соотечественницы! Враг наступает, население в панике, положение, несомненно критическое, но я знаю – мы выстоим! И не с таким справлялись! – Крепкая рука решительно легла на расстеленный по столу план здания. – Марь Петровна! Вам достается правое крыло! Теть Шура – вам левое! Катя и Лариса – холл и лестницы! Все по позициям! С нами – дуст!
Глава клинингового департамента тетя Паша со звучным щелчком передернула рукоять швабры.
– А я все-таки предпочитаю дихлофос, – пробормотала тетя Шура, не менее решительно выдвигаясь за дверь – на бой с оккупировавшими здание банка гигантскими тараканами.
– Я тут подумал… – проблеял Сева, не отрывая напряженных глаз от разложенного на столе плана здания. – Они – эти черные – по всяким заброшенным комнатам могут отсиживаться. Куда ходят редко. Может, их там целые колонии? Везде посыплем, а по воздуховодам новые наползут!
– Что предлагаешь? – деловито спросила тетя Паша.
– Давайте я все такие комнаты обойду! – радостно выпалил Сева, хватая план и банку с порошком от тараканов.
Крепкая рука взяла его за ворот, и тетя Паша рывком притянула мальчишку к себе. Твердый взгляд старухи вперился прямо в Севины испуганные глаза.
– Не нравишься ты что-то мне, парень, – задушевно сказала тетя Паша. – Второй день в нашем, помывочном, деле, а уже целую банку здоровенных тараканов нашел. У меня столько тараканов за всю мою клининговую карьеру не водилось!
В лучшем Кисонькином стиле Сева едва не спросил: «В голове?», но вовремя удержался.
– Куда ты собрался идти? – командирским тоном осведомилась тетя Паша.
– В этот… серверный центр… – ежась под ее пронзительным взглядом, пробормотал Сева и покосился на план.
– Ладно. С тобой пойду, – вытаскивая из кармана халата универсальный магнитный ключ-карточку, зловеще сообщила уборщица. – Погляжу, что там за колонии скрываются!
Нервно озираясь, Сева следовал за тетей Пашей по банковским коридорам. На вытянутой руке тетя Паша держала принесенную Севой банку. В размеренной, тяжелой поступи главы клинингового департамента было что-то настолько грозное и величественное, что она казалась сошедшим с пьедестала памятником всем уборщицам мира, павшим в неравной борьбе с тараканами. Попадавшиеся навстречу офисные барышни при ее приближении невольно вжимались в стену и отводили глаза, когда испытующий взор тети Паши вонзался сперва в банку, а потом и в них, словно сличая. Похоже, в этот момент где-то в глубине души тараканом себя ощущала каждая.