Послышался звук, напоминающий отдаленные раскаты грома. По пустоши пронеслась ромбовидная тень. На фоне одной из лун промелькнул силуэт десантной «колибри», которая шла в бесшумном режиме и без бортовых огней.
В две секунды шаттл Крылатых обогнал дикарей, затем лег в вираж и двинул навстречу остаткам Кровавых Глаз. Я увидел, как заструился пунктир трассеров. Закричали аборигены; мерзко, надсадно завопили их животные. Меня охватил ужас, я представил, какая сейчас там творится мясорубка. Бедная Настя! Только бы не опоздать…
«Колибри» еще разок саданула пятидесятым калибром, а потом выдвинула шасси и плавно пошла на посадку. Уцелевшие прятуны направили своих животных кто куда. Я увидел, что навстречу мне несется сам «большой босс» – абориген в клыкастой маске. Шерсть зверя, шкура которого послужила клыкастому одеждой, металась и трепетала, точно пламя бронзового цвета.
Одной рукой продолжая сжимать поводья, второй я сорвал с шеи автомат. То же самое сделал и клыкастый абориген. Я заметил, что поперек спины его животного лежит связанная ремнями Настасья. Что ж, на ловца и зверь бежит!
«Минаков» был отлично сбалансирован, я легко держал автомат одной рукой. Но клыкастый первый нажал на спусковой крючок. Вспыхнула и замерцала белая звездочка, контрастно освещая и аборигена, и его пригнувшее голову животное. Я почувствовал, как задрожал подо мной слон-мутант, словно живой щит принимая рой пуль. Брызги его обжигающей, будто кипяток, крови ударили мне в лицо. И я тоже выдал в ответ длинную истеричную очередь.
Мы мчали друг на друга, словно два рыцаря на турнире. Только вместо копий у нас были кончающие свинцом «минаковы». Расстояния таяло с каждым мгновением. Я полагал, что мы разъедемся в разные стороны, попутно натолкав друг в друга пуль. Но клыкастый, очевидно, совсем не дружил с головой, потому что направил своего слона на столкновение с моим животным.
Удар вышел чудовищным.
Я вылетел из седла щучкой. Как в замедленном кино, увидел пролетающих подо мною аборигена и Настасью. Врезался в камни метрах в пяти позади слона-мутанта клыкастого и потерял сознание.
Очнулся, когда живучий прятун обмотал вокруг моей шеи ремень «минакова» и принялся душить. Не знаю, почему он просто не продырявил меня, пока я валялся. Может, патроны закончились, а может, неинтересно ему было так. Дикая планета, дикие нравы.
Заскрипев зубами, я поднялся. Клыкастый повис у меня на спине, он был тяжелым, как мешок с цементом. Пришлось вспоминать дзюдо, которым занимался в юности. Швырнул прятуна через плечо и врезал мыском ботинка по закрытому маской лицу.
Он попытался встать, но я навалился сверху. Я понял, если клыкастый окажется на ногах, то мне конец. Меня крепко приложило о камни, и дрался я скорее по инерции: примерно как бегает петух, которому отрубили голову. А вот клыкастый держался молодцом. Я бил изо всех оставшихся сил, но удары мои не прошибали тяжелую шкуру, в которую, точно в бронежилет, он был облачен. Это походило на кошмарный сон, когда пытаешься отбиться от догнавшего тебя чудища, но понимаешь, что для него твои кулаки – что горох для бетонной стены.
И поэтому, как только представилась возможность, я сунул большие пальцы в прорези в маске прятуна и надавил ему на глазные яблоки. С омерзением почувствовал, как ногти врезаются в плоть. Клыкастый заорал, забился, точно в судорогах. Я отпустил его, откатился в сторону. Абориген, продолжая стенать, подскочил на ноги и принялся слепо шарить руками в воздухе.
– Сейчас-сейчас… – пообещал ему я и пополз к «минакову», что валялся шагах в десяти.
Схватил автомат, уперся им, как костылем, в землю. Встал. Клыкастый шел ко мне, по его маске струилась кровь.
Я выстрелил с бедра.
Клыкастый ойкнул, схватился за живот, точно ему приспичило. Развернулся и проворно пошел, чуть прихрамывая, от меня подальше.
Я выстрелил снова, но промазал. Пули высекли искры из камней под ногами клыкастого.
– Стой! – просипел я и поплелся следом, попутно пытаясь прицелиться.
«Минаков» снова рявкнул. Две пули угодили клыкастому в спину. Но тот шел себе дальше, не останавливаясь. А я в сердцах подумал, что этого малого чересчур уж оберегают духи пустошей.
Он продержался еще шагов двадцать, затем его ноги подкосились. Клыкастый рухнул и испустил дух.
И я без сил опустился на камень. Уселся, опираясь обеими руками на теплый автомат.
…Волны бурлили; волны накатывали и разбивались о прибрежные скалы, разбрызгивая соленую влагу далеко во все стороны. С моря веяло чистой, избавляющей от боли свежестью. Мы стояли с Настасьей плечом к плечу, смотрели, как над слоистыми облаками сближаются два лунных серпа и как две лунные дорожки сливаются в одну. У нас совсем не было времени попрощаться.
Настасья поправила ремень «минакова» на плече, пошла неспешным шагом к оседланному слону-мутанту – кроткому зверю, одному из немногих выживших после обстрела отряда Кровавых Глаз десантными орудиями «колибри».
– Ты уверена, что сможешь найти дорогу в поселок? – переспросил я.
– Да, всего лишь нужно будет держаться побережья, – Настасья подтянула стремена.
– Что ж… – я замялся; поглядел в сторону пустоши: осназовцы поднимались по аппарели на борт «колибри». – Мне пора. Надеюсь, мы когда-нибудь увидимся.
– Увидимся, – улыбнулась Настя. – Только будьте осторожны там. Среди звезд. И выходите на связь. Хотя бы иногда.
– Хорошо, – я попытался улыбнуться в ответ, но стесанное об камни лицо точно горело огнем. – Через авизо или через скайп, в зависимости от того, где будет мой корабль.
– Спасибо, что не оставили меня. Я знала, что вы не оставите.
Она потянулась ко мне и поцеловала в щеку.
В ту, на которой осталось немного целой кожи.
– Пустяки… – ответил я.
– Возвращайтесь.
– Обязательно вернусь.
И я пошел к шаттлу, а за моей спиной застучали лапы удаляющегося слона-мутанта. Возле аппарели я оглянулся: крошечную фигурку было почти не различить на фоне тускло опалесцирующего моря.
Часть вторая
Глава 9
Миссия: «Тени сомнений».
Задача: выжить и не свихнуться.
Звезда: Тау Кита (звезда главной последовательности в созвездии Кита, близка по массе и спектральному классу к Солнцу).
Планета: нет.
Особые примечания: следует понимать, что хоть Устав Союзнического флота и не запрещает под угрозой пыток выдавать врагу секретные сведения, никто не станет за такой поступок гладить по голове.
Ахернар, Регул А и Капелла.
Эти названия носились в голове и настойчиво стремились сорваться с языка. Но их следовало попридержать.
Миры без имени. Сгинувшие в межзвездной войне человеческие цивилизации. И ради чего? Ради давно мертвого куска скалы, называемого Эдемом.
Наша работа – творить безумие…
– Курите, если желаете.
– Я-то желаю, но сигарет нет.
– Дать вам «сигу»?
– Вы говорите, как прятун.
– Что есть, то есть. Вот «сиги»… сам я, как вы понимаете, не курю. Но мне подарили вот такую забавную вещицу… она с Земли.
Майор контрразведки Крылатых Ех Бранаан раскрыл передо мною позолоченный портсигар. Я потянулся, поймал перебинтованными (как у «мумии»!) пальцами сигарету. Крылатый подал зажигалку: она была сувенирной – в бронзовых барочных завитках, аляповатой, тяжелой. С надписью «Barselona» на боку.
Мы сидели за столом друг напротив друга. На холодных металлических креслах, в окружении голых металлических стен. Из-под потолка на нас смотрели объективы расположенных в углах отсека камер. Как-то особенно неприятно гудела вентиляция, этот звук давил на мозги, и постоянно хотелось оглянуться. Неуютная была обстановочка, и я чувствовал себя как на иголках. Мне, конечно, сказали, что приглашают не для допроса, а для беседы. Но в условиях военного времени разница между первым и вторым была критически мала.
– Итак, вы назвали «мумии» параметры орбиты нашей станции? – майор неторопливо закрыл портсигар и убрал его в китель.
Из его густых седых волос торчало короткое перо иссиня-черного цвета. И глаза были почти такого же цвета, темные… черные дыры, а не глаза. Взгляд – необыкновенно тяжелый, он очень контрастировал с показным благодушием Бранаана.
– Назвал, поскольку Уставом это не запрещено. Но не все параметры, и не точно.
Ех Бранаан кивнул и едва заметно улыбнулся.
– «Мумию» убили ваши осназовцы, а тело забрали с собой, я видел труп в «колибри». Информация не могла выйти за пределы той пещеры… к тому же станцию не утаить, она слишком велика. Пара кораблей-разведчиков легко обнаружит все крупные объекты на орбите и уйдет в «искажение» до того, как их успеют перехватить.
– Станцию не утаить, да. Если ее начнут искать, рано или поздно найдут. Но мы так или иначе обеспокоены утечкой информации. Любой информации, не только той, что касается параметров орбиты, их, кстати, сейчас изменяют. Вы тоже, вне сомнения, обеспокоены…
– Конечно. «Мумия» сказала… или сказал, черт разберет, что за рейд в систему Поллукса они отомстят. Не вам, Крылатым, а нам – землянам! Следует ожидать ответный удар по Земле.
– Сказала, товарищ старший лейтенант. Это была особь женского пола.
Я хмыкнул, вспоминая отвратительный мертвецкий облик «мумии».
– Ни одного признака не увидел.
– Понимаю, – кивнул майор. – Ей было сделано ритуальное удаление молочных желез, после чего ее тело обернули первым в жизни слоем бинтов. На совершеннолетие, надо полагать. Она стала солдатом, иных функций в обществе Могилы у нее не было.
– Тьфу, черт… долбанные «мумии»! – высказался я между затяжками.
– Чтоб вы не думали, будто Крылатые бездействовали, – продолжил Ех Бранаан, – мне поручено сказать, что мы сразу же отправили авизо с сообщением для командования Околосолнечного флота. Вряд ли «мумия» говорила правду, но усилить бдительность никогда не повредит.
Я поблагодарил.
– Итак. Что же еще говорила вам «мумия»?
Ахернар, Регул А, Капелла.
Ахернар и Регул А похожи друг на друга. Яркие звезды бело-голубого цвета, вытянутые вдоль экватора, как дыньки, из-за быстрого вращения. Капелла – двойная звезда, оба компонента которой уже соскочили с главной последовательности и приблизились к стадии красных гигантов, скоро их раздувающиеся оболочки соприкоснутся, и случится небольшое светопреставление. И мы полагали, что система Капеллы необитаема, из-за того что один из компонентов – источник сильного гамма-излучения. Но оказывается, что и там смогли прижиться люди… Наверное, мутанты горемычные какие-нибудь. Недаром «мумия» сказала, что тамошние жители были союзниками Могилы… Народа Вечности…
– Я рассказал вам все, как это было, господин майор.
– Ну, хорошо. Может, что-то показалось вам странным?
Тут я уже не выдержал, резко выдохнул дым – некурящий Крылатый невольно отпрянул, – заговорил, стараясь не сильно размахивать рукой с зажатой в ней сигаретой:
– Все показалось странным, господин майор! «Мумия» на Убежище? Как это возможно?
– Космос велик, большую станцию не утаить, как вы заметили, но один маленький корабль может проскользнуть мимо наших радаров.
– Зачем «мумия» распотрошила Зугу? Отрезала ему руку…
– Вытащила мозг крючком? Через нос? – майор согнул указательный палец и поводил рукой перед огоньком моей сигареты.
– Наверное… я не рассматривал, – ответил я.
– Они всегда так делают. Очень любят трофеи.
– Трофеи? – я удивился. – Слишком сложно, господин майор…
– Трофеи, – перебил меня Крылатый. – Не забивайте себе голову ерундой, старший лейтенант.
Он так явно и напористо вешал на уши лапшу, что я не сдержался:
– Ведь вы проводите над прятунами опыты!
Контрразведчик откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и с прищуром поглядел на меня.
– Проводим, да, – неожиданно согласился он. – Но в этих опытах нет ничего секретного. Мы исследуем геном аборигенов Убежища и пытаемся решить ряд биологических загадок. Я не специалист и не смогу дать никаких разъяснений. Все прятуны в наших лабораториях – добровольцы, которым не наносится никакого вреда. Никто их не калечит и не насилует. Этим аборигенам даже чем-то там платят, – майор отмахнулся, – едой или инструментами, не знаю точно.
– Что ж, понятно, – я затушил сигарету о ножку кресла. – Мне больше нечего добавить к тому, что я рассказал.
– Вы точно не знаете, какое предложение хотела вам сделать «мумия»? – Крылатый снова прищурился.
– Я ведь все объяснил, господин майор, – я терпеливо начал повторять то, что мне пришлось говорить с первых минут своего возвращения: – Если бы осназ задержался хотя бы на двадцать секунд, я бы знал. Но тут ведь ничего не поделаешь!
– Наш враг – коварен, товарищ старший лейтенант, – назидательно проговорил Бранаан, а у меня проскользнула мысль, что если бы Крылатый переоделся в рясу да отрастил бороду – был бы вылитый отец Антоний с Убежища. – Он не только убивает и оскверняет наши общие святыни, – майор выделил «общие», – он сеет сомнения и раздор, чернит наш союз. «Мумии» владеют словом. А слово врага – словно удар ножом, но разит не плоть, а дух. Превращает хорошего солдата в гнилую тряпку, которой нечего делать в космосе.
– И какое же это слово? – спросил я с вызовом.
– Вам виднее, товарищ старший лейтенант. Вы все-таки знаете. Но жаль, что вы не определились в своем выборе. Потому что если слово врага убило ваш дух, то лучше было вам остаться в той пещере с пулей в голове.
Я с каменным лицом выслушал это заявление.
– Если наша беседа закончена, могу ли я идти?
– Увы, нет, – на лице Бранаана и в самом деле читалось сожаление. – Вынужден задержать вас на некоторое время. Для вашего же блага. Хочу дать вам время вспомнить все, что говорила «мумия». И хорошенько подумать.
Что я мог ему ответить? Мол, вы не имеете права? Чушь – сейчас военное время. Я нахожусь на секретном объекте Крылатых; я в руках у союзников, и мои товарищи – экипаж ЛК-50 – тоже.
– Я арестован?
Майор тряхнул головой.
– Пока только задержаны. Нельзя отбрасывать возможность, что вы специально прибыли на Убежище с целью встретиться с резидентом «мумий». Кстати, этот вариант мы стали разрабатывать, как только поступило сообщение, что вас захватило племя из пустоши. Слишком много критических совпадений, вам не кажется?
– ЛК-50 здесь по вашей милости! – вспылил я. – Мы вообще не должны были оставлять эскадру во время боя! Адмирал Лардар отдал приказ, и вот мы здесь! Не с того конца взялись искать виноватых, господин майор!
Ех Бранаан поджал губы.
– Здорово же вас обработала «мумия»! – со вздохом проговорил он. – Печально, очень печально слышать такие речи из уст одного из лучших офицеров Союзнического флота.
Я понял, что мне лучше помалкивать. Пока сам себя не подвел под монастырь. Сейчас все, что бы я ни сказал, будет вывернуто наизнанку и использовано против меня.
– Делайте, что считаете нужным, – сказал, как я надеялся, напоследок. – Я лишь требую, чтобы известили моего непосредственного командира – капитана третьего ранга Любимова о том, что вы затеяли.
– Причастность капитана Любимова к делу тоже будет рассмотрена, – пообещал Бранаан.
Он отодвинул кресло, встал, одернул китель. Тут же за его спиной открылась дверь, в отсек вошли два десантника в глухих шлемах и тяжелых бронежилетах поверх камуфляжных комбезов. Само собой, оба с автоматами. Я тоже поднялся, посмотрел на десантников, на Бранаана; ощущения были сродни тем, что я испытал в пещере прятунов. Только менее острыми, что ли… Не боязно, а скорее омерзительно было на душе, и апатия еще накрывала с головой. Да, после Убежища меня вряд ли могло что-то сильно пронять, но бороться сил совсем не осталось. Будь что будет; бог не выдаст, свинья не съест!
– Думайте, товарищ старший лейтенант, – напутствовал меня контрразведчик, но я ничего ему ответил.
– Руки за спину! – прозвучало из-под шлема одного из десантников.
Мы вышли из отсека для «задушевных бесед», прошли по узкому, экономно освещенному коридору, свернули в аппендикс и оказались перед закрытым люком.
Заурчали сервомеханизмы, тяжелые створки нехотя разошлись, в лицо дохнуло прохладой, чуть подпорченной запахами моющих средств. За люком меня ждал отсек, похожий на лежащую на боку бочку. Не было ни койки, ни спальника, ни самой занюханной табуретки, зато на торцевой стене имелся круглый иллюминатор в массивной хромированной раме. В иллюминатор виднелись звезды и краешек одной из лун Убежища.
Я переступил через комингс и сразу почуял подвох. Гравитационный вектор здесь был незначительно смещен вбок, из-за этого чудилось, что камера проворачивается под ногами. Невольно захотелось вскарабкаться на противоположную направлению вращения стену. Снова загудели сервомеханизмы, и я оказался наедине с собой и со звездами, что холодно светили из-за толстого стекла иллюминатора.
Прошел, придерживаясь за стену, уселся перед иллюминатором. Воздух был влажен, похоже, тут действительно все вымыли перед моим появлением.
Готовились, значит… И что бы я ни говорил Бранаану, что бы ни делал – все это ничего не значило, и его благодушие, его готовность идти навстречу и отвечать на вопросы были лишь частью игры.
Проклятье! Все равно хотелось взобраться повыше! Этот простой трюк с гравитацией дурил голову даже мне – человеку, привычному к невесомости и разнонаправленным ускорениям. Весело же я тут проведу время…
Обхватил голову руками, откинулся спиной на изгиб стены.
Думалось не о нелепых обвинениях контрразведки и даже не о том, в какую передрягу угодил.
Ахернар, Регул А, Капелла – три путеводные звезды в хаосе обрывочных и бесполезных мыслей, роящихся в моей голове. Майор Бранаан несомненно был прав в том, что «мумии» способны сеять сомнения.