Закончив дело, я запустил генератор. Он стоит внизу, в бывшей кандейке с запчастями, что находится сразу за сварочным и шиномонтажным постом, в небольшом помещении со стенами из трёхслойных панелей. Шума от работающего агрегата почти не слышно. Похоже, кратковременные отключения электроэнергии здесь были привычным явлением, и завгар протянул магистрали, поставил генератор из числа заслуженных-перебранных, который уже я сменил на новенький ямаховский. Да будет свет и запитка электроприборов!
Хорошее логово. И всё же плохо, что в командный пункт на втором этаже нельзя проникнуть непосредственно из гаража, мне пришлось выбегать на улицу, где моментально вымок, так как непромоканец от «Хаммель» взять не удосужился.
Схватив из картонной коробки с шоколадом самую длинную плитку и с хрустом фольги ломая её пополам, я сунул в рот первый кусок и чуть высунулся в окно, стараясь не попасть под струи, льющиеся с дождевого козырька. Крыша из профнастила грохотала на все лады и нещадно вибрировала. Ничего себе, как молотит! Антенну стационарной радиостанции не снесло бы!
— «Бастер» надёжно привязан? — спросил я сам у себя, знаю, что отвечу утвердительно. По уму, всё-таки стоило бы проверить. Но ведь придётся опять спускаться в гараж, открывать большие ворота…
— Грёбаный Крутояр, да нормально он закреплён, без халтуры! — сообщил я в окно, глядя на дождь, как завороженный.
Над Красноярском проходил мощнейший грозовой фронт.
Все привычные глазу краски почти пропали, в панораме осталось марево ливня, плохо различимая громада завода, вскипевшая свинцом река и тёмное небо с рваными краями чёрных туч да зигзагами разрядов молний. Опять поднялся ветер, уже западный. Скорее всего, скоро опять успокоится, фронт уйдёт. Верхний свет я зажигать не стал. Перед этим нужно закрыть окно шторами типа блэкаут, чтобы не светиться в чёрном городе уютным зазывным огоньком. Любые гости мне в принципе не нужны. Спать я не собирался, а в полной тьме сидеть не хотелось. Если что, зажгу пару свечек, чтобы не гонять генератор, пожалуй, этого будет вполне достаточно. Запас большой.
Вообще-то, по моим расчётам, КС-100 должен был уже подойти и ждать в гавани, задерживается что-то в пути моя Екатерина, всё ли нормально у неё? Сейчас свяжемся, а то уже тревожно что-то. И тоскливо.
Глава 4 Неожиданные диалоги в эфире
Среди тех, кто действует в поле в гордом одиночестве, существует распространённое мнение, что одному оперировать гораздо безопасней и проще, нежели парой или в большой группе. Когда рядом с тобой есть кто-то ещё, то ты невольно надеешься, рассчитываешь на физическую и моральную помощь, наблюдательность, предусмотрительность. Но эта надежда оправдывается далеко не всегда. Порой ситуационно требуются абсолютно все силы¸ ресурсы, знания и навыки, но ты вынужден отвлекать их на решение проблем спутников. При таком раскладе силы расходуются нерационально, что мешает выполнению поставленной задачи и достижению цели. Частая история, между прочим, если это стихийная группа, а не вооружённые силы или спецслужбы. То, на беду, в вынужденных напарниках попадётся откровенный слабак или просто недостаточно подготовленный человек, то, на двойную беду — нытик, это самый страшный вариант.
Когда выдвигаешься на дело в одиночку, то сразу максимально концентрируешься. Не отвлекаясь на заботу о ближних, и не надеешься ни на кого, кроме самого себя. Ты заострён, нацелен на выполнение задачи, постоянно собран, заранее зная степень возможной расплаты из-за ошибки, которую допустишь только сам, валить будет не на кого. И действительно, поначалу постоянная физическая нагрузка и работа мысли не дает расслабляться, и уж тем более скучать. Однако со временем начинает остро не хватать человеческого общения, особенно вербального. Если ты не конченный мизантроп, конечно. Ошибки неизбежно копятся, усталость и раздражение нарастают, а ни посоветоваться, ни помощи попросить не у кого… Даже толком жёстко высказаться не можешь, ведь никто не услышит! Так что долго бытовать или воевать одному плохо.
Вот и я устал. Скорее бы они приезжали. Надо готовиться.
Сев за стол у окна, я прикинул с места обзор подходов к гаражу. Четыре больших автомобильных зеркала, снятые с туристических автобусов или с магистральных тягачей, закреплёны снаружи по сторонам от обоих окон. С одной стороны неплохо просматривалась река и КРАЗ, с другой открывался вид на автомобильный мост объездной магистрали Новосибирск-Иркутск, безапелляционно именуемый в народе Путинским в силу того, что на открытие прилетал именно он. Попытки дать мосту какое-то иное официальное название успехом не увенчались. С помощью этой нехитрой оптической системы обзор из надстройки резко увеличился, начальник гаража явно был человеком многоопытным и по-правильному ленивым. Никто из подчинённых не мог укрыться от его зоркого ока. Большое ему за это человеческое спасибо.
Имей я время, поставил бы ещё и телекамеры наблюдения.
Современные технологии людьми всё ещё используются, точнее, они с новым рвением осваиваются желающими заново. Вот только этих самых желающих оказалось на удивление мало. Цифровую радиосвязь, давно уже не диковинку для специалистов, мы только раскачиваем, на большей части судов стоит старая проверенная радиоаппаратура. Туго идёт модернизация. Как выяснилось, в тяжёлых условиях постапокалипсиса вовсе не большинство людей стремятся к новациям и внедрению самых эффективных достижений цивилизации. Солнечные панели, и те пошли с трудом! Мне кажется, что народ чисто инстинктивно больше не доверяет этим достижениям, пытаясь обойтись простейшим и, как ему кажется, надёжным. «Высокотехнологичные изделия привели к войне и чудовищной пандемии, значит, они опасны, повторять этот путь нельзя!» — озвучивание такой мысли я слышал не раз. Не хочет народ, чтобы его ещё раз подвели под монастырь. К замкнутости он тянется, к обособленности. К посконному, к свечам и повозкам на конной тяге. Правда, с лошадями грустно, кто же знал, что на них будет такой спрос.
И всё-таки не все так плохо. На судах и постоянных базах моей плавгруппы параллельно используется разработанная на базе Motorola GM360 судовая радиостанция «Ермак». По опыту первых месяцев эксплуатации выяснилось, что это вполне надежное средство качественной УКВ радиосвязи, её можно ставить и как береговую диспетчерскую станцию. Запрограммированы все каналы радиосвязи диапазона 300-345 МГц, используемые на внутренних водных путях РФ, с самостоятельным программированием мы не возились. Правда, окончательно отодвинуть в сторону аналоговые станции не получилось, в таком режиме порой и самим удобней работать, и остальных слушать. Кроме того, у аналоговых систем есть преимущества. Например, звук в них не кодируется, и это, честно говоря, нравится большинству владельцев. Аналоговых моделей кругом навалом, примитивные устройства можно найти даже в магазине детских игрушек, а пользоваться ими очень просто, все понимают, как использовать частоты.
Личный опыт говорит, что цифровики не всегда удобны в условиях пересечённой местности, на участках с фьордами, скалами и сложными береговыми откосами. Как-то два моих напарника на мотодельтапланах отрабатывали поисковую задачу в горах Бырранга. Я контролировал на рельефе с вездехода. Пользовались цифровыми и аналоговыми станциями, обкатывали. Выяснилось, что в пределах прямой видимости рации брали примерно одинаково, хотя «цифра», без всяких сомнений, была почище. Но как только абонент уходил в зону так называемой радиотени, в каньон или за склон, начинали твориться чудеса.
С помощью аналогового аппарата с отключённым шумоподавителем сквозь шипение с третьего раза всё-таки можно было разобрать речь оператора. А вот на «цифре» пошли провалы, как только крыло скрывалось из поля зрения за скалой. Обмен был похож на сбойную работу сотового телефона в длинном туннеле или на границе соты, где сеть слаба в принципе. Речь шла не слитно, а словно порциями, хаотично обрываясь и тренькая сигналом, порой связь пропадала полностью. С аналоговой станцией в руках хотя бы заорать можно погромче, при экстремальных условиях появляется шанс уловить и осмыслить, что тебе говорят, пусть и с помехами. В случае с цифровой станцией такой нехитрый приём ситуацию никак не исправлял, хоть ты надорвись — голос всё так же шёл обрывками, с сильными металлическими тембрами.
Безусловно, на открытой местности и при прямой видимости «цифра» выигрывает. Но как только начинается сложный рельеф с радиотенями, цифровая станция может превратиться в бесполезный кирпич. А когда это в экстриме были идеальные условия связи?
Недостатков у аналоговых раций тоже много: в канале можно вести только один разговор, аппараты должны быть настроены на одну частоту, нет возможности использовать спектр специальных программ связи.
Безусловно, на открытой местности и при прямой видимости «цифра» выигрывает. Но как только начинается сложный рельеф с радиотенями, цифровая станция может превратиться в бесполезный кирпич. А когда это в экстриме были идеальные условия связи?
Недостатков у аналоговых раций тоже много: в канале можно вести только один разговор, аппараты должны быть настроены на одну частоту, нет возможности использовать спектр специальных программ связи.
Цифровые рации отлично давят шумы, в канале можно вести несколько разговоров одновременно, есть возможность передачи коротких сообщений, функция отслеживания перемещения собеседников в одной сети. Сигналы принимаются стандартными антеннами, а цифровая обработка снижает фоновый шум. У этих раций более высока устойчивость сигнала при помехах. Цифровая платформа позволяет использовать как аналоговую, так и цифровую рации одновременно. Программное обеспечение помогает снижать частоту заиканий, и затыканий в сложных условиях, используя кодировки с повторами пакетов. Правда, из-за такой задержки всё это напоминает разговор с МКС, ты ждёшь какие-то секунды, пока сигнал пройдёт без потерь. «Цифра» нужна армии, спецслужбам, возможно, бизнесу, там где требуется полная конфиденциальность или важна передача по каналу дополнительной информации: координат, картинок, видеоизображения… Ломать цифровой сигнал для прослушки очень сложно. Она незаменима, когда сигнал идёт не для всех, и нужно выбрать конкретных корреспондентов, там, где кроме связи, нужно передавать команды телеуправления.
Сейчас на это, понятное дело, всем плевать, бери, что хочешь, а раньше к недостаткам «цифры» можно было отнести дороговизну аппаратов, далеко не всем они были по карману. Я не великий специалист в деле современной радиосвязи. Имею базовые знания и какой-никакой личный опыт, в чём-то вполне могу ошибаться. Однако главным недостатком «цифры» считаю длительное и нервное для инструктора обучение использованию. Расскажи простому человеку про пакеты, телеметрию… То ли дело аналоговая рация — набрал частоту, нажал кнопку, и разговаривай!
В общем, повозки на конной тяге актуальны.
Кенвудовский трансивер исправно сканировал эфир и одновременно караулил сигнал от Екатерины. Запалив небольшую газовую плитку, я полез в шкаф, вытаскивая с полок всё необходимое для вечернего кофе с пряниками, чтобы быстро согреться, и уж потом выйти на площадку.
Погода всё никак не успокаивалась. В какой-то момент молочно-серая пелена над головой вдруг опять наполнилась прослойками и завихрениями более тёмного цвета, потом всё вокруг почернело, откуда ни возьмись, словно из ничего, материализовались грозовые тучи, и их содержимое начало слаженно извергаться на сушу. По гулкой крыше снова застучали тяжелые крупные капли. Минут десять назад шквалистые порывы ветра заставляли ливень бить ударами, натурально, как из ведра. Пару раз меня короткими взрывами оглушил град ледяного гороха, который бомбил всё вокруг.
Видимость из окон ухудшилась, и я, наглухо зашторив их так, чтобы и щёлочки не оставалось, вышел за дверь, стараясь не дотрагиваться до неприятно мокрых перил, и не высовываться под стекающие с крыши надстройки холодные струи.
Дикая открылась картина, мрачная.
Низкие свинцово-черные тучи, тянущие холодный к позднему вечеру ливень, всё ещё наползали с запада. Некоторые мутно-белые градины залетали и сюда, одна такая, большая и почти круглая, каталась под ветром по рифленому листовому железу площадки. Река вблизи стала матовой. Ледышки, с огромной скоростью вылетая из черной тучи над головой, врезались в свинцовую воду Енисея, поднимая фонтанчики брызг высотой сантиметров двадцать и, вполне может быть, обстреливали не только речной погрузочный терминал, но и спешащий сюда катер КС-100, отскакивая после рикошета во все стороны... Проклятый дождь наверняка поднял воду. Окружающие горы добросовестно отдают её ручьям, и весь этот коктейль из грязи, воды и веток несётся в Енисей.
Инстинктивно втягивая голову в плечи, я обеими руками держал горячую кружку со второй порцией, стоял, осторожно отхлёбывал и наблюдал за буйством стихии. Плохо сейчас придётся шкиперу, не причалившему к берегу, тяжело ему будет.
Опять налетел порыв, поверхность воды вздыбилась белыми барашками, как бы настоящий шторм не поднялся! Катя наверняка торопится, знает, что запаздывает. А плавание на скорости даже в небольшой шторм это, прямо скажем, опасное дело. Я представил, как КС-100 прёт против течения, в сложных условиях заходит в повороты, рывком выворачивает на прямые участки, уткнувшись широким носом в очередной гребень. Катер бодает волну, завывая выдернутым из воды водометом, а затем со злостью втыкается в новую преграду. Корпус постоянно встряхивает. Всё, что плохо закреплено на палубе, стремится выскочить за борт. Дождь постоянно заливает стекло, оно на КС-100 не имеет обратного скоса, а щётки не справляются с ливнем. Шкиперу кажется, что двигатель в любой момент может захлебнуться и оставить экипаж на волю волн и течения. Сплошные нервы.
— Хрен она пойдёт медленней, — вслух сказал я.
Точно, тянуть не будет, паузу не возьмёт. Переживает.
Паузу взяла погода. Очередной шквал прекратился так же резко, как и возник, затем и ветер почти спал, началась, похоже, смена стихий! Град кончился. Дождь, всё ещё поливал промзону сплошной косой стеной, но уже слабей. Правда, пейзаж от этого радостней не стал, от взгляда на нависшие тучи, от которых тянулись вниз серые ленты, настроение не улучшалось.
Признаков приближающегося судна не было. Что там случилось? На вызов не отвечает. Сигнал не проходит, что ли?
— Да где же ты?!
Тут за спиной тренькнул мелодичный зуммер вызова, и пока я бежал, оставляя на полу мокрые пятна, Екатерина уже успела чистым цифровым голосом выразить своё резко негативное отношение к текущей погоде.
— В канале! — заорал я у стола.
— «Карат» вызывает «Самоеда», повтор-повтор. Лёша, ты там в порядке? Говорила тебе, что нужно другую антенну… «Самоед», ответь. Будь вежлив, дама интересуется. В туалете сидишь, что ли?
В это время «Самоед» с матерными ругательствами поднимал с пола упавшее кресло.
— Контрольное время, между прочим! — не без язвительности напомнила она.
Я рухнул на сиденье, повернулся, бросая взгляд на наручные часы, пару раз шумно выдохнул и радостно поправил:
— Вот нетерпеливая! Второе контрольное время, родная, второе, первое ты пропустила. И где болтаетесь?
— А с чего ты решил, что я в чём-то виновата? — она тут же перешла в атаку, так, на всякий случай. — Были обстоятельства, у Бильбао задержались.
— Происшествие? — резко спросил я, сразу настораживаясь.
— Да нет, просто пулемёт заимела.
Что она сказала?
Услышав сообщение, я открыл рот. И закрыл его, только посмотрев в маленькое круглое зеркало, прикрученное проволочкой выше трансивера.
Она сказала пулемёт, я не ослышался?
— Ка… Кхе… Ка-кой пулемёт?
— Бедненький, ты там заикаешься, слышу! Не волнуйся так, Лёша, нормальный пулемёт. Системы Дегтярёва, ДПМ, так Бильбао сказал.
Рот открылся во второй раз. Получается, что пока я тут, как бешеный волк, шакалил по офисам разных фирм-дилеров и складам, девчонка добыла пулемёт?
— Подожди, ты не шутишь?
В общине Подтёсово имеется два пулемёта: ПКМ и Максима, Енисейские земли, как я и ожидал, оказались со времён Гражданской войны богаты схронами. Но добыл их не я, и не моя славная команда. Этот мутный барыга бандитский всё обещает достать, обещает, но воз и ныне там. Эти общинные машинки, считай, вообще не добывали, в привычном смысла слова, а выменяли или хитро выудили. Многоопытный староста подсуетился, расстарался после моих убеждений и пугалок. В случае с пулемётом Калашникова произошла именно мена, причём я подозреваю, что Храмцов давно знал о его существовании. А вот легендарный ветеран с водяным охлаждением ствола, знаменитым щитком и колёсным станком достался подтёсовцам в качестве вступительного взноса от одной большой и дружной семьи с таежной речки Кас.
Увидев пулемёт Максима в кабинете старосты, я сразу вспомнил о гражданской версии этого оружия, пулемёт в своё время начали выпускать, как охотничий, стреляющий одиночными выстрелами, анекдот! Теперь смех пропал, эту штуку можно дорабатывать. Вот только гражданскую версию «Максима» найти, пожалуй, будет ничуть не легче, чем оригинал. Если гражданские версии и имелись в охотмагазинах района, то давно исчезли вместе со всем остальным оружием.
— Алексей!
Она что-то сказала, не расслышал от волнения.
— Ты не шутишь, Катя? — повторил я, от растерянности не расслышав ответа.
— С оружием не шутят, говорю, молодой человек, — повторно срезала меня Глебова, теперь я услышал и тихонько отплюнулся в сторону.