– Ты не можешь продолжать использовать Вегас в качестве щита.
– Я и не использую.
Сэм вновь переключил внимание на сумку.
– Используешь. Только эта уловка уже надоела.
– Такое невозможно забыть.
– Этого не можешь забыть ты, потому что не хочешь забывать. Ты хватаешься за прошлое. Хочешь, чтобы я в твоих глазах навсегда остался плохим парнем. – Сэм застегнул молнию на сумке и посмотрел на Отэм. – Я не отрицаю, что поступал не слишком красиво, но я думал, что мы оставили это в прошлом.
Как можно обо всем забыть? Отэм с трудом залатала свою жизнь. Собрала ее по кускам, но рана все равно не затянулась. Она не болела, но и не давала о себе забыть, словно ее никогда не было. Кроме того, мальчик, сидевший сейчас в ванне, служил постоянным напоминанием.
– Но теперь я вижу: ты хочешь, чтобы я расплачивался за случившееся в Вегасе до конца жизни. – Сэм взял сумку. – Передай Коннору, что я позвоню ему через несколько дней. – С этими словами Сэм вышел из дома, а Отэм еще долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Неужели он прав? Неужели она действительно хочет, чтобы он расплачивался за свою ошибку до конца жизни? Нет, она не такая. Но она и не из тех, кто легко прощает обиды. Хотя Сэм никогда не просил у нее прощения.
Во вторник после возвращения из Моклипса Натали забрала Коннора из школы и отвезла в «Ки-арену» к Сэму, а около пяти завезла домой. В пятницу помощница Сэма вновь приехала за мальчиком, чтобы отвезти его на выходные к отцу.
В ту же пятницу вечером Отэм встретилась с близняшками Росс в магазине для новобрачных, где Бо намеревалась выбрать платье. Челси все еще ждала операции по уменьшению груди, поэтому в примерке не участвовала. Но зато замучила советами сестру. Одно платье показалось ей слишком пышным, другое – слишком простым. Сестры препирались из-за всего, и Бо пришлось примерить с десяток нарядов, пока она не вышла из примерочной в платье без рукавов с завышенной талией и невероятно красивой драпировкой.
– О, Бо, – вздохнула Челси. – Какая же ты в нем красивая!
И это было правдой. Платье сидело на Бо идеально. Специальные вставки в лифе поддерживали ее тяжелую грудь, а драпировка делала ее выше и стройнее.
В тот вечер Отэм проверила автоответчик в ожидании звонка от Коннора. Но мальчик не звонил, и Отэм ушла спать, так и не услышав его голоса. На следующий день она связалась с поставщиками и проверила все ли готово к небольшому рождественскому благотворительному мероприятию, которое она должна была организовать в Медине. Хозяйка попросила, чтобы холодные и горячие закуски подали за час до основного обеда, рассчитанного на тридцать человек. Вместо запланированных четырех официантов Отэм решила нанять шестерых. Иногда случалось так, что в последнюю минуту кто-то из обслуживающего персонала не являлся, поэтому Отэм предпочитала подстраховываться.
Всегда.
К вечеру субботы, когда Натали привезла Коннора, Отэм стало ясно, что Сэм ее избегает. Отношения между ними вернулись на прежнюю стадию. То есть стали такими же, как до свадьбы Сэвиджа. Они с Сэмом снова не разговаривали, и Отэм это не нравилось. Она надеялась, что они станут друзьями. Быть друзьями проще, но, может быть, отсутствие контакта с Сэмом к лучшему? Ведь от дружбы с Сэмом до постели один шаг. И это плохо. Или, наоборот, хорошо. Даже слишком. Потому что Отэм не могла себе доверять. Несмотря на то что ей больше не грозила поспешная необдуманная свадьба и тату на запястье вместо кольца, она вполне могла потерять самообладание и начать испытывать к Сэму симпатию. Но в отношениях действовали те же правила, что и в бизнесе. Так что лучше подстраховаться.
Как всегда.
Отэм услышала Сэма только четырнадцатого декабря. Он позвонил в понедельник около полудня, чтобы сообщить, что окончательно выздоровел и уезжает на неделю. При звуке голоса бывшего мужа Отэм поняла, как сильно по нему скучает. Очень неразумно с ее стороны.
– Когда?
– Завтра утром.
Отэм знала, что рано или поздно он вновь начнет уезжать из города. Он играл в хоккей. Это было его работой. И все же она ощутила легкое разочарование. Из-за Коннора, конечно.
– О…
– Передай Коннору, что Нат заберет его… – Сэм замолчал, как если бы сверялся с календарем, – двадцать второго декабря после школы.
Судя по всему, он собирался повесить трубку.
– Сэм?
– Да?
Отэм взяла со стола ручку и щелкнула кнопкой.
– Почему мы снова к этому вернулись?
– К чему?
– К тому, что твоя помощница привозит и забирает Коннора. Я думала, мы станем друзьями.
– Ты хочешь, чтобы мы были друзьями?
Щелк, щелк. Неужели это невозможно? Неужели Сэм так разозлился и возненавидел ее, что не хочет находиться с ней под одной крышей?
– Да.
– Друзьями, как до секса на полу или после него?
Палец Отэм замер в воздухе.
– До него.
– Мне это неинтересно.
– Почему?
– Потому что я не хочу быть твоим другом.
– О… – Отэм проглотила разочарование. Наверное, это к лучшему, но она вдруг больше не захотела того, что к лучшему. Она не хотела ненавидеть Сэма. И не хотела, чтобы Сэм ненавидел ее. Ну и каков выбор? – А чего ты хочешь?
– Я хочу быть твоим любовником. Не стану отрицать, что мне хотелось бы большего. Я хочу быть с тобой, Отэм. Хочу раздевать тебя и закидывать твои ноги себе на плечи.
Отэм уронила ручку.
– Я хочу оставлять отметки на внутренней стороне твоих бедер.
Отэм встала и неожиданно для себя самой произнесла:
– У меня есть пара часов до следующего клиента, и на мне нет нижнего белья.
Отэм показалось, будто она услышала, как Сэм судорожно сглотнул, а потом хрипло спросил:
– Ты дома?
– На работе. – Отэм продиктовала адрес, и спустя двадцать минут Сэм стоял возле ее двери. До того как он приехал, она успела снять трусики и убрать их в ящик стола рядом с кнопками и скрепками.
– Запри дверь, – попросила она Сэма и, подняв трубку, нажала кнопку вызова. – Я с клиентом, – сообщила она Шайло. – Принимай сообщения.
– Мне показалось, будто в офис заходил отец твоего сына.
– Не знаю, о чем ты. – Отэм положила трубку в тот самый момент, когда Сэм повернул ключ в замочной скважине и в ожидании прислонился к двери. Он ждал, что Отэм сделает первый шаг.
И она его сделала. Отэм поднялась со стула и расстегнула пряжку на ремешке платья.
– Ты добрался сюда за рекордное время.
Если Сэм и ждал первого шага, второго он дожидаться не стал. Он стащил рубашку через голову и двинулся к Отэм.
– Я пару раз проскочил на красный свет.
Платье скользнуло по плечам и бедрам Отэм и упало к ногам сине-белым облаком. Теперь она стояла перед Сэмом лишь в белом лифчике и шелковой комбинации. Отэм потянулась к пуговице на его джинсах, однако Сэм схватил ее за руку.
– Скажи, чего ты хочешь, Отэм. С тобой я никогда ни в чем не уверен.
– Я хочу, чтобы ты заставил меня дважды испытать оргазм. – Отэм заглянула в горящие страстью глаза Сэма, от взгляда которых по ее телу разливался жар. – Как в прошлый раз.
Сэм тихо засмеялся и отпустил руку Отэм.
– А после этого?
– Я хочу, чтобы мы стали любовниками. – Так надолго, насколько их хватит. Отэм принялась расстегивать пуговицы на джинсах Сэма, а потом запустила руку в его трусы-боксеры. – Только не переживай, что я снова в тебя влюблюсь. – Отэм обхватила рукой тугую плоть Сэма, и он судорожно втянул в себя воздух.
Его веки опустились, и он провел кончиками пальцев по щеке Отэм.
– А что, если в тебя влюблюсь я?
Отэм прижалась щекой к его ладони.
– Не влюбишься.
Глава 15 Тот, кто станет моим, считает меня горячей штучкой даже по утрам
– Как прошел день на работе?
Отэм откусила кусок пиццы, осторожно положила ее на тарелку и посмотрела через стол на сидящих напротив Сэма и Коннора. Когда она вернулась с работы в половине шестого, отец с сыном играли в гольф и смотрели мультфильм про Губку Боба. Сэм предложил приготовить ужин и отыскал где-то органическую пиццу со свежими помидорами, козьим сыром и шпинатом.
– Интересно. – Отэм промокнула уголки рта салфеткой. Сэм остался верен своему слову. Он закинул ее ноги себе на плечи и дважды довел ее до оргазма. – А как твой ленч?
– Такой классный, что я хочу заказать то же самое и на десерт.
Коннор улыбнулся, откусывая пиццу:
– Мороженое?
– Ага.
После ужина Сэм помогал Коннору с упражнением по чистописанию, поглядывая на экран телевизора, где транслировался матч «Чинуки» – «Медведи». Отец с сыном сидели на полу, а Отэм расположилась на диване позади них. Она взяла домой кое-какую работу, но теперь предпочла смотреть, как Сэм справляется с выпавшей на его долю мучительной задачей.
В какой-то момент Сэм вскочил на ноги и закричал что есть мочи:
– Да вы что, черт бы вас побрал, издеваетесь надо мной?!
– Здесь ребенок, – напомнила Отэм.
– Что? – Сэм оглянулся через плечо: – Я ничего такого не сказал.
– Папа, а что означает «черт бы вас побрал»?
Отэм вскинула бровь.
Сэм посмотрел на сына и сел на пол.
– Тебе лучше не повторять этих слов, сынок.
Несколько раз Сэм дотрагивался до ноги Отэм через джинсы и поглаживал ее обнаженную лодыжку.
– Когда уезжаешь, пап? – спросил Коннор, сжимая и разжимая затекшие пальцы.
– Утром.
– О… – Мальчик сдвинул брови и хрустнул костяшками пальцев. – А когда возвращаешься?
– В субботу. Правда, во вторник снова уезжаю.
– Прошу тебя, не хрусти пальцами, – напомнила сыну Отэм.
Коннор перестал и взялся за карандаш.
– Ты пропустишь праздник в школе.
– Но зато к Рождеству вернусь домой. А мама запишет праздник на видео.
Со стороны все это выглядело как тихий семейный вечер. Как в Моклипс. Мама, папа и сын. Но в глубине души Отэм вновь поселилось беспокойство. Ощущение, что эта идиллия не продлится долго и в какой-то момент рассыплется в прах. Она больше не боялась, что Сэм забудет про них и отодвинет сына в сторону, чтобы вновь предаться разгульной жизни профессионального спортсмена. Что-то в его душе переключилось, и он действительно захотел стать Коннору таким отцом, который ему нужен. Но это не сделало их семьей. И никогда не сделает. Поэтому Отэм очень боялась, что Коннор все поймет неправильно. Что начнет надеяться на то, чего никогда не случится.
Но пока все было нормально. И он больше не предлагал Сэму переехать в их с Отэм дом.
– Ты пишешь «h» в обратную сторону, – указал Сэм Коннору, а потом взглянул на экран телевизора и снова подпрыгнул. – Следи за чертовой шайбой, Логан. Успокойся и следи за шайбой. Пасуй!
– Следи за речью, пап.
Сэм перевел взгляд на сына.
– Что я опять сказал?
– Чертова.
– О, я думал, это не считается.
В девять часов Сэм проводил Коннора в постель, а Отэм отправилась на кухню, чтобы снять трубку телефона, висящего на стене рядом с холодильником.
– Привет, сестренка.
Отэм отошла к раздвижной стеклянной двери, натянув провод.
– Привет, Винс.
– Занята?
Сейчас было неподходящее время для визита.
– Да. Укладываю Коннора, – солгала Отэм. – А потом тоже завалюсь спать. – С Сэмом.
– В девять часов?
– Да. День выдался тяжелым. – Отэм посмотрела на улицу и утопающий в тени задний двор. – А что случилось?
– У меня перерыв. Вот и хотел спросить, что подарить Коннору на Рождество.
Отэм улыбнулась:
– Вообще-то он сказал, что хочет, чтобы Санта принес ему такой же «Харлей», как у тебя.
Винс засмеялся, чего Отэм давно не слышала.
– Я сказала, что он еще недостаточно взрослый. А он ответил, что я могу сесть сзади него и опустить ноги, чтобы мы не упали.
– Когда-нибудь у него будет мотоцикл. Но не сейчас. Что-нибудь еще?
Несмотря на то что Винс никогда не признался бы себе в этом, он был одинок. А иначе зачем тридцатипятилетний мужчина звонил своей сестре в девять часов вечера? Чтобы спросить, что хочет получить на Рождество его племянник?
– Он присмотрел одну из гоночных машинок «Лего».
– Возьму на заметку. Тебе опять придется делить Коннора с этим идиотом?
В этот самый момент «идиот» как раз зашел в кухню. Отэм развернулась и приложила к губам палец.
– Да. Думаю, Сэм заберет его утром.
– Интересно, что мне будет, если я его убью?
– Винс, прошу тебя, не говори так. – Отэм посмотрела на Сэма, скрестившего руки поверх футболки с длинными рукавами и настроенного весьма воинственно. – Мне нужно пойти посмотреть, не надел ли Коннор свою пижаму задом наперед.
– Скажи ему, что я его люблю.
– Обязательно. Пока. – Отэм повесила трубку.
– Это был твой брат?
– Да.
– Ты ему не сказала, что я здесь.
– Нет. – Отэм покачала головой и посмотрела на Сэма. – Винс тебя терпеть не может, а мне сейчас не хочется разбираться еще и с этой проблемой.
– У меня тоже была сестра. В ее жизни появился мужчина, которого я ненавидел. – Сэм подошел к Отэм и взял ее руку в свою. – Я понимаю твоего брата. Он мне не нравится, но я его понимаю.
Даже Отэм не всегда понимала Винса.
– Я понимаю, почему он не хочет моего присутствия в твоей жизни. И я верю ему, когда он говорит, что не допустит этого.
Отэм потрясенно уставилась на него.
– Что? Винс так сказал? Когда?
– Не важно. – Сэм покачал головой, и Отэм прочитала в его глазах решимость. – Важно лишь, чтобы ты верила, что я не позволю твоему брату встать между мной и моей семьей.
Вот это да! Отэм сделала шаг назад.
– Моя семья – это ты и Коннор.
– Что?
– Вы с Коннором – моя семья. Да. Именно так я сказал.
Нет. Он говорил не о семье, а о том, чтобы проводить с Коннором больше времени и заниматься сексом с ней. Нет, Отэм не станет в него влюбляться и надеяться на то, чего никогда не произойдет. И не будет никакой красивой свадьбы, украшенной цветами арки и вечной любви.
Отэм вернулась в гостиную, стараясь собрать разбегающиеся в стороны мысли. Нет, не будет никаких совместных обедов и уроков с отцом. Господи, что она делает? А если Винс как-то узнает, что она спит с Сэмом? Он придет в ярость, и Отэм даже думать боялась, что может за этим последовать. Она была слишком сбита с толку. Только не сейчас. Она подумает над этим завтра, когда Сэм уедет.
– Почему ты ненавидел мужчину, появившегося в жизни твоей сестры? – спросила Отэм.
– Потому что он был манипулирующим людьми сукиным сыном.
Отэм подошла к большому окну и посмотрела на внедорожник Сэма, стоящий на подъездной дорожке. Если бы они были семьей, он стоял бы сейчас в гараже. Рядом с ее «Субару».
– Что с ней случилось?
Сэм молчал так долго, что Отэм уже не надеялась дождаться ответа. Она посмотрела на него. Высокого мужественного мужчину со сдвинутыми бровями.
– Он убил ее. – Сэм отвел взгляд. – Когда она наконец собралась с силами и ушла от него, он ее выследил и застрелил.
Сердце Отэм упало, и в то же самое мгновение собственные страхи и сомнения были забыты.
– Сэм.
– Я был на другом конце страны. Наслаждался жизнью. Я жил в Торонто, а потом… – Сэм пожал плечами и посмотрел на Отэм. – Потом моя жизнь остановилась.
Повинуясь порыву, Отэм подошла к нему.
– Когда она умерла?
– Тринадцатого июня.
Отэм вспомнила, что Сэм упоминал дату смерти своей сестры тогда, в Лас-Вегасе.
– Ей было всего двадцать четыре года. Она была умной и красивой. Вся жизнь была у нее впереди. Она хотела работать учительницей. Учить маленьких детей. – Сэм замолчал и пожал плечами. – А вместо этого нам пришлось заказать панихиду и упаковать в коробки ее вещи.
Отэм порывисто обняла Сэма за талию и прижалась щекой к его груди напротив сердца.
– Я знаю, что это такое – упаковывать в коробки целую жизнь дорогого человека. Мне очень жаль.
Сэм был таким напряженным, что напоминал обтянутый кожей камень.
– Она была моей младшей сестренкой, и я должен был заботиться о ней. Наш отец погиб, когда ей было десять и она зависела от меня. Я помогал ей делать уроки и купил платье для студенческого бала. Я должен был беречь ее. И не уберег.
Отэм ничего этого не знала. Сэм говорил, что его сестра умерла, но не вдавался в детали.
– В этом нет твоей вины, Сэм.
– Теперь я это знаю. Но я слишком долго испытывал чувство вины и злился. – Сэм поднял руку, погрузил пальцы в волосы Отэм, и она почувствовала, что он немного расслабился. – Мне до сих пор ее не хватает. Я до сих пор злюсь, но больше не направляю свою злость на себя или окружающих.
Отэм некоторое время слушала глухое биение сердца Сэма, а потом повернула голову и прижалась к его груди губами. Она всегда считала Сэма довольно поверхностным человеком, интересующимся лишь сиюминутными удовольствиями. И он таким был. Но в его голубых глазах таилось и что-то более глубокое. Что-то, что он предпочитал скрывать. Под чарующей улыбкой скрывался мальчишка, занявший место отца и дисциплинированный мужчина, усердно работающий, чтобы достичь поставленной цели.
– На протяжении многих лет я совершал необдуманные поступки. И ты тоже стала жертвой моего безрассудства.
Отэм посмотрела на Сэма, на его упрямо сжатые губы.
– Я совершил много такого, о чем теперь очень сожалею. Чего стыжусь. Хотя, наверное, не так сильно, как должен. – Сэм криво улыбнулся. – Я жалею о том, что натворил в Вегасе.
Отэм тоже жалела. Удивительно, но чувство это было не таким сильным, как несколько месяцев назад.
– Нет, я жалею не о том, что встретил тебя. Ведь без тебя в моей жизни не было бы Коннора. Я жалею о том, что женился на тебе впопыхах и совсем не помню церемонию нашего бракосочетания. Жалею, что причинил тебе боль. Жалею, что вел себя не как мужчина, а как тряпка. Что бросил тебя в отеле, не сказав ни слова на прощание и оставив на память о себе лишь свидетельство о браке и дурацкую плюшевую собаку. Я очень об этом жалею. Чувство вины и смущение не дают мне покоя. – Сэм прижался лбом ко лбу Отэм. – Мне очень жаль, Отэм. Мне очень жаль, что я оставил тебя одну в «Цезаре».