Ревность, мысленно повторила Дана и поджала губы. Чувство, противоположное любви. Подобно тому, как ложь противоположна правде, трусость — отваге и так далее. Она взяла с полки экземпляр трагедии Шекспира «Отелло». Величайшее литературное произведение, посвященное ревности.
Толкая тележку с выбранными книгами к столу регистрации, Дана улыбнулась одной из сотрудниц, с которой работала много лет. Она выложила книги на стол и достала читательский билет.
— Привет, Энни. Как дела?
— Спасибо, хорошо. Прекрасно. — Энни подчеркнуто скосила глаза и кашлянула.
Проследив за ее взглядом, Дана заметила наблюдавшую за ними Сэнди — руки скрещены на груди, губы крепко сжаты.
— Боже милосердный… — прошептала Дана.
Энни молча зарегистрировала книги и сложила их стопкой.
Дана убрала билет в сумку, подхватила книги, послала Сэнди широкую улыбку и вышла из зала.
По мнению Флинна, одно из преимуществ серьезных отношений с женщиной заключается в том, что, возвращаясь с работы, ты находишь ее дома.
От ее запаха, ее вида, от самого ее присутствия становится светлее.
А когда эта женщина — красивая, сексуальная, очаровательная женщина — стряпает, жизнь обретает новые краски.
Флинн не знал, какое блюдо сегодня готовит Мэлори, но ему сие было безразлично. Более чем достаточно видеть, как она что-то помешивает в кастрюле, и слышать, как растянувшийся под столом Мо пыхтит, словно грузовой состав.
Флинн подумал, что его жизнь вошла в правильный ритм, когда в ней появилась Мэлори Прайс.
Он подошел к Мэл сзади, обнял и прижался губами к шее.
— Встреча с тобой — самое лучшее, что произошло в моей жизни.
— Конечно. — Она повернула голову, подставляя губы. — Как дела?
— Хорошо. — Флинн развернул ее к себе, насладившись еще одним, более продолжительным поцелуем. — А теперь еще лучше. Тебе вовсе не обязательно было готовить, Мэл. Я знаю, что вы целый день работали.
— Я просто сделала острый соус для спагетти.
— Все равно не стоило. — Флинн взял ее за руки, тут же нахмурился и повернул ладонями вверх: — Что это?
— Обычные мозоли. Уверяю тебя, они мне на пользу. Это свидетельство того, что я не отлыниваю от работы.
Флинн поцеловал ее ладони.
— Знаешь, если бы вы подождали до выходных, я мог бы помочь с ремонтом.
— Мы хотим сделать все своими руками, по крайней мере начать. Я натерла пару мозолей и испачкала джинсы, зато у нас теперь самое красивое крыльцо в Вэлли! Если ты нальешь мне бокал вина, я не буду в претензии.
Флинн достал бутылку и два бокала, купленных Мэлори. Ему показалось, что в шкафу стало больше бокалов, чем в прошлый раз, когда он туда заглядывал.
Мэлори наполняет дом вещами.
Бокалы, пушистые полотенца, фигурное мыло, которым он сначала не решался пользоваться, думая, что оно предназначено для украшения. И еще множество необычных и интересных мелочей, которые приносит в дом женщина.
— Джордан рассказал нам с Брэдом, что произошло с Даной.
— Я так и думала. — Еще не совсем стемнело, но Мэлори зажгла длинную витую свечу, выбранную специально для стола. — Все мы понимаем, какой ужас она пережила. И я знаю, как ты любишь Дану, Флинн. Я тоже ее люблю. Но мы не в состоянии оградить ее от Кейна и не можем все время быть рядом с ней.
— Наверное, нет, но у Джордана появилась идея, которая поможет решить две эти задачи.
Флинн наполнил бокалы и рассказал о том, как можно использовать Мо.
— Блестяще! — одобрила Мэлори и рассмеялась, глядя на сопящего пса. — Он согласится, а Дане не будет страшно по ночам. — Мэлори пригубила вино и подошла к раковине, чтобы налить в кастрюлю воду для спагетти. — Надеюсь, Джордан рассказал, что в субботу у них свидание? Они обедают вдвоем.
Флинн смотрел на свечу, размышляя, как странно видеть ее мерцающее пламя над старым столом для пикников, который он использовал вместо кухонного.
— У кого свидание? — Сообразив, о ком речь, Флинн выпил вино одним глотком. — У Джордана и Даны? Они обедают… вдвоем?
— Значит, он вам ничего не сказал.
— Нет, мы не касались этой темы.
— И, — заключила Мэлори, ставя кастрюлю на плиту, — ты от сей идеи не в восторге.
— Не знаю. У меня нет желания в это влезать. Черт возьми, я не хочу, чтобы они снова портили друг другу кровь! — Вспомнив, что Джордан сейчас над их головами — работает на втором этаже, Флинн поднял глаза к потолку. — У моего большого друга есть скверная привычка все бросать на полпути. Полагаю, мой дружеский долг — надрать ему задницу.
— Она все еще любит его.
— Кто? Кого? — В глазах Флинна появилась растерянность. — Любит его? Джордана? Она его любит? Черт! Черт!! Черт!!! Зачем ты мне это рассказываешь?
— Затем, что так поступают все влюбленные. — Мэлори достала из ящика кухонного стола три коврика под тарелки — Флинн не помнил, чтобы они там были раньше, — и аккуратно разложила на столе. — Делятся друг с другом. Но я не рассчитываю на то, что ты побежишь с этим известием к своему большому другу.
— Проклятье! — Теперь Флинн расхаживал по кухне, ероша волосы. — Послушай, если бы ты промолчала, мне не пришлось бы следить за тем, чтобы не проговориться ни ему, ни Дане. Я оставался бы в блаженном неведении.
— И еще мне кажется, что Зоя заинтересовалась Брэдом — абсолютно против своей воли.
— Перестань! Немедленно останови этот поток информации!
— Ты же газетчик. — Мэлори, забавляясь, достала уже нарезанный салат и стала заправлять его. — Информация — твой хлеб.
Эту салатницу и стеклянную ложку, которой Мэлори мешала ее содержимое, Флинн видел впервые.
— Головная боль мне обеспечена.
— Нет, ни в коем случае. Ты же хочешь, чтобы твои друзья были счастливы, правда?
— Конечно.
— А мы с тобой счастливы?
— Да. — Флинн ответил осторожно, подозревая подвох.
— Мы счастливы и влюблены. Следовательно, ты хочешь, чтобы твои друзья тоже были счастливы и влюблены. Правильно?
— Коварный вопрос. Я не стану на него отвечать. Лучше предприму отвлекающий маневр.
— Я не буду заниматься с тобой любовью, когда кастрюля на плите, а Джордан наверху.
— Это была не моя идея, но мне она нравится. Я собирался отвлечь тебя сообщением, что в понедельник придут рабочие и начнут на кухне ремонт.
— Правда? — Как и рассчитывал Флинн, Мэлори тут же обо всем забыла. — Правда? — повторила она и прыгнула в его объятия. — Как здорово! Просто замечательно!
— Я подумал, что это поможет решить… наше дело. Ты переедешь ко мне?
Мэлори поцеловала его в губы.
— Спроси меня еще раз, когда отремонтируешь кухню.
— Какая ты упрямая, Мэл!
После целого дня физического труда Дане больше всего хотелось принять горячую ванну, а потом погрузиться в принесенные из библиотеки книги. Надо думать о том, как искать ключ! Но ее обуяла боязнь неудачи…
Признаваться в этом даже себе самой было унизительно, и Дана принялась мечтать о доме, который она когда нибудь купит. Большой дом в уединенном месте. Библиотека там будет размером с ангар для небольшого самолета. И джакузи там тоже будет! А пока этот радостный день не наступил, придется довольствоваться своей квартирой. В конечном счете, в ней достаточно комнат. Ванная ведь тоже комната.
Дана подумала, что, если уж так хочется полежать в джакузи, можно пойти в спортзал, и тут же отогнала эту вздорную мысль. Она ненавидела спортивные залы. Там всегда полно людей. Все потные. И все норовят забраться в джакузи одновременно с ней.
Уж лучше подождать, пока у нее появится собственный дом и свое джакузи.
Дана приказала себе заняться делом и в первую очередь принялась за «Отелло». Разумеется, у нее дома был свой экземпляр. Полное собрание сочинений Шекспира. Но сегодня ей нужна была другая книга. Требовался своего рода свежий взгляд.
Она перелистала трагедию и нашла то, что искала:
Дана стала размышлять. Яго двигали ревность и тщеславие. Он поселил в душе Отелло чудовище с зелеными глазами, а затем наблюдал, как это чудовище пожирало соперника.
Кейном тоже двигали ревность и тщеславие. Он тоже смотрел, как пожирает жертву порожденное им чудовище.
Из этого можно сделать вывод, что именно делает человека — или бога — бездушным.
Она углубилась в работу, но тут послышался стук в дверь.
— Ну кто там еще?
Недовольно ворча, Дана пошла открывать. При виде стоящего на пороге Джордана недовольство перешло в раздражение.
— Хорошо бы эти визиты не превратились в привычку.
— У меня есть предложение. Давай прокатимся.
В ответ Дана попыталась захлопнуть дверь, но Хоук ждал этого — он заблаговременно уперся ладонью в косяк.
В ответ Дана попыталась захлопнуть дверь, но Хоук ждал этого — он заблаговременно уперся ладонью в косяк.
— Если хочешь, я сформулирую свое предложение по другому. Я собираюсь в Ворриорз Пик. Поедешь со мной?
— Что тебе там нужно? Ты не имеешь отношения к нашему договору.
— Как сказать. У меня есть кое какие вопросы. Честно говоря, я решил, что после обеда должен покинуть дом Флинна. Голубкам нужно поворковать. — Он небрежно прислонился к косяку, но в то же время крепко держал дверь. — Автоматически выехал из города и оказался на дороге в горы. Сначала подумал, что не буду останавливаться — нанесу визит Ровене и Питту и поговорю с ними. Потом сказал себе, что ты очень расстроишься, если я не поставлю тебя в известность, и повернул обратно в город. Заехал за тобой.
— Наверное, хочешь заработать очки.
Губы Джордана дрогнули.
— Если ты ведешь счет.
— Не понимаю, какие у тебя к ним могут быть вопросы!
— Давай посмотрим на это под другим углом. Я еду — с тобой или без тебя. — Он выпрямился и опустил руку, перестав удерживать дверь. — Но если ты ко мне присоединишься, я пущу тебя за руль.
— Нашел чем соблазнять!
— Моей машины.
Перед глазами Даны тут же встал «Тандерберд» — такой красивый и мощный.
— Это нечестно!
Хоук достал из кармана ключи и позвенел ими.
Внутренняя борьба заняла у Даны не больше трех секунд. Потом она выхватила ключи из руки Джордана.
— Только куртку надену.
Недостатков у Джордана Хоука хватало, но в машинах он разбирался. «Тандерберд» поднимался по горной дороге, словно снежный барс, — гибкий, грациозный, мускулистый. Льнул к крутым поворотам и с ревом несся на прямых участках дороги.
Одни считали «Тандерберд» средством передвижения, другие — престижной игрушкой. Дана видела в нем машину. Первоклассную машину.
Ощущение от того, что она управляет такой машиной, было сродни сексуальному наслаждению. Дана получила возможность изменять ситуацию так же плавно, как переключать скорости. Может быть, поездка в Ворриорз Пик и была идеей Джордана, но «Тандерберд», черт побери, ведет она!
Вечер выдался прохладным, и по мере того, как они поднимались, становилось все холоднее, но верх кабриолета Дана поднимать не стала. Она с радостью жертвовала замерзшими пальцами удовольствию мчаться по горной дороге в открытой машине.
Осень была в самом разгаре, и сейчас в золотистом свете заходящего солнца деревья сверкали сочными, яркими красками. Опавшие листья кружились на дороге, словно играя в салочки с солнечными бликами.
Дана подумала, что все это похоже на путешествие в сказку, где за поворотом может произойти все, что угодно.
— Ну как тебе машина? — поинтересовался Джордан.
— У нее есть свой стиль. И сила.
— То же самое я всегда думал о тебе.
Дана бросила на Хоука возмущенный взгляд и снова сосредоточилась на дороге. Конечно, она испытывает огромное удовольствие, но это не удержит ее от язвительного замечания.
— Не понимаю, зачем тебе такая машина, когда ты живешь в городе, где общественный транспорт гораздо удобнее и эффективнее.
— По двум причинам. Во первых, для тех случаев, когда я покидаю город, как теперь. А во вторых, я ее обожаю.
— Ага. — Дана его прекрасно понимала. — Пятьдесят седьмой год — золотое время для «Тандерберда».
— Без вопросов. У меня модель «шестьдесят третий Стингрей».
Глаза Даны заблестели:
— Врешь!
— Четыре скорости, триста двадцать семь лошадей. Впрыск топлива.
Дана почувствовала, как у нее засосало под ложечкой.
— Заткнись!
— Я разгонял ее до ста двадцати миль в час. Она способна на большее, но мы пока привыкаем друг к другу. — Джордан выдержал паузу. — Знаешь, я положил глаз на один симпатичный кабриолет «кэдди». Пятьдесят девятый год. Карбюратор с четырьмя впрысками.
— Я тебя ненавижу.
— За что на сей раз? У мужчины должно быть хобби.
— «Шестьдесят третий Стингрей» — машина моей мечты. И я ее куплю! Мечта станет реальностью.
— Какого цвета? — улыбнулся Джордан.
— Черного. Такой серьезный, деловой цвет. Четырехступенчатая ручная коробка передач. Не обязательно триста двадцать семь лошадей, но было бы здорово. Конечно, кабриолет. Купе не хочу.
Несколько минут она молчала, просто наслаждаясь ездой.
— Зоя сказала, что ты починил ее машину.
— Да, я заезжал к ней. Сбилось зажигание, и нужно было прочистить карбюратор. Ничего серьезного.
— Очень мило с твоей стороны, — выдавила из себя Дана.
— У меня выдалось свободное время. — Джордан пожал плечами и вытянул ноги. — Ей ведь нужно было помочь.
Дана вспомнила о своей первой реакции на его визит к Зое, и ей стало стыдно. Мать одиночка, выбивающаяся из сил, чтобы вырастить сына.
Точно так же, как мать Джордана.
Конечно, он приезжал просто для того, чтобы помочь.
— Зоя тебе очень благодарна, — сказала Дана, но не удержалась от комментария: — Особенно с учетом того, что ты не заставляешь ее нервничать, как Брэд.
— Правда? Я оскорблен и теперь буду стараться изо всех сил, чтобы вывести ее из равновесия.
— А какие у тебя часы?
— Часы? — озадаченный, он повернул запястье. — Не знаю. Время показывают.
Дана рассмеялась и откинула волосы со лба.
— Ничего другого я от тебя и не ожидала. Извини, но тебе не суждено произвести впечатление на Зою.
Приблизившись к воротам, Дана с явной неохотой притормозила. Потом остановила машину и, глядя на замок, достала из сумки расческу.
— Какой красивый дом, — не могла не отметить она, расчесывая запутанные ветром пряди. — Когда живешь в таком, можно иметь классический «Шевроле Корвет». Держать его в большом отапливаемом гараже, как он того и заслуживает. Как ты думаешь, Питт с Ровеной умеют водить машину?
— Естественно.
— Нет, правда? Вспомни, кто они такие! Питт и Ровена появились тут задолго до того, как был изобретен двигатель внутреннего сгорания. Интересно, им приходилось обучаться вождению, стоять в очереди в отдел транспортных средств, оформлять страховку?
Дана убрала расческу в сумку и посмотрела на Джордана. Его волосы тоже растрепались от ветра, но неаккуратным он не выглядел. Просто сексуальным.
— Как они живут? — продолжала она, словно и не отвлекалась на столь неуместные мысли. — Мы не знаем, как они себя ведут, когда речь заходит об обычных вещах. Человеческих. Смотрят ли телевизор? Играют ли в карты? Ходят ли в торговый центр? А друзья? У них есть друзья?
— Если есть, то они должны регулярно меняться. Будучи людьми, друзья имеют неприятную привычку умирать.
— Точно, — тихо сказала Дана, оглянувшись на дом. — Своеобразное одиночество. Одиночество вдвоем. Несмотря на все свое могущество, они не могут стать одними из нас. Живут в этом громадном замке, но это не их дом. Странно, правда? Мне их жалко, а разве можно чувствовать жалость к богам?
— Это у тебя не жалость. Интуиция. Кстати, именно она поможет тебе найти ключ. Чем лучше ты узнаешь и поймешь их, тем ближе подойдешь к разгадке своей части головоломки.
— Возможно. — Дана удивленно подняла брови — ворота внезапно распахнулись. — Похоже, нас приглашают.
В сумеречном свете она повела машину к дому из темного камня.
Старик, которого Дана считала сторожем, поспешил открыть дверцу автомобиля.
— Добро пожаловать. Я позабочусь о машине, мисс.
— Спасибо. — Дана внимательно разглядывала его, пытаясь определить возраст. Семьдесят лет? Восемьдесят? Или три тысячи? — Как вас зовут? — спросила она.
— Кэддок, мисс.
— Кэддок. Шотландское или ирландское имя?
— Валлийское. Я родом из Уэльса.
«Как и Ровена», — подумала Дана.
— Вы давно служите у Питта и Ровены?
— Давно. — Старик слегка улыбнулся. — Я служу у них уже много лет. — Он перевел взгляд за спину Даны. — Великолепное зрелище, правда?
Она оглянулась и увидела огромного оленя, застывшего на границе лужайки и леса. В мягком свете сумерек тело животного казалось белым, а рога отливали серебром.
— Традиционный символ, — заметил Джордан, хотя и он был поражен величественным видом оленя. — В самом начале пути охотник видит белого оленя или зайца.
— Мэлори его видела, — прошептала Дана, сглотнув ком в горле. — В первый вечер, когда приехала сюда. А я и Зоя не видели… — Она подошла к Джордану. — Значит, уже было предрешено, что первый ключ будет искать Мэлори? Значит, это не имеет никакого отношения к случайному выбору. И жребий — просто игра?
— Или ритуал. Ты все равно должна сделать выбор и опустить руку в шкатулку, чтобы взять диск. Ты сама решаешь, смотреть на оленя или отвернуться от него.
— Он настоящий? Там действительно стоит олень или нам это просто кажется?