— Тедди, я прошу тебя, будь осторожен.
— Непременно.
Глядя поверх газеты, он проследил, как Джонатан Хог спускается по ступенькам. Квартира коротышки располагалась в Готем-билдинге, здании весьма фешенебельном. Выйдя из-под козырька парадного входа, загадочный клиент свернул налево. Было ровно без семи минут девять утра.
Рэндалл встал, аккуратно, не спеша, свернул газету, положил ее на скамейку автобусной остановки — своего наблюдательного пункта, а затем повернулся к расположенному рядом драгстору и опустил монетку в щель автомата, торгующего жевательной резинкой. Зеркало, укрепленное на лицевой стороне автомата, давало ему прекрасный вид на Хога, неторопливо шествующего по противоположной стороне улицы. Столь же неторопливо Рэндалл двинулся следом, но — по своей стороне.
Синтия продолжала сидеть на скамейке и только тогда, когда муж удалился на полквартала, встала и пошла за ним.
На следующем углу Хог вошел в автобус. Воспользовавшись задержкой автобуса у светофора, Рэндалл перебежал улицу на красный свет и успел к автобусу в тот самый момент, когда тот трогался с места. Хог поднялся на открытый второй этаж машины. Рэндалл уселся внизу.
Синтия подбежала слишком поздно, однако успела разглядеть номер автобуса. Остановив первое же свободное такси, она сказала этот номер водителю, и они пустились в погоню. Увидеть автобус удалось только через двенадцать кварталов, а еще через три квартала красный светофор позволил шоферу такси встать рядом с автобусом. Синтия рассмотрела внутри своего мужа, больше ей ничего и не надо было. Остаток поездки она посвятила тому, чтобы все время иметь в кулаке точную сумму по счетчику плюс четвертак чаевых.
Увидев, что Хог и Рэндалл выходят, она попросила шофера притормозить. Такси свернуло к бровке тротуара в нескольких ярдах от автобусной остановки. К несчастью, Хог шел как раз в ее направлении, и Синтия не смогла выйти сразу. Она отсчитала шоферу точную сумму, одновременно краем глаза — того глаза, который у хорошего сыщика расположен на затылке, — приглядывая за мужем и Хогом. Таксист стал посматривать на свою пассажирку с явным любопытством.
— А вы бегаете за бабами?
Неожиданный вопрос немного ошарашил его.
— Нет, мадам. Я человек семейный.
— А вот мой муж — бегает, — бесстыдно соврала она полным горечи голосом. — Возьмите.
Тот самый четвертак перешел наконец в руки таксиста.
Теперь объекты ее внимания уже удалились на несколько ярдов. Выйдя из машины, Синтия пересекла тротуар, остановилась в ожидании перед витриной какого-то магазина. К своему крайнему удивлению, она увидела, как Хог обернулся и заговорил с Рэндаллом. Было далеко, и слов она не расслышала.
Синтия замялась в нерешительности — подходить к ним или нет. Все шло не так, как намечалось, и это настораживало, но Рэндалл не выказывал никаких признаков озабоченности. Он спокойно выслушал Хога, после чего они вместе поднялись по ступенькам административного здания, перед которым и происходил их разговор.
Теперь Синтия двигалась быстро. Как и должно быть в такое время, вестибюль кишел людьми. Шесть расположенных в ряд лифтов работали безостановочно. Перед самым ее носом захлопнулись двери лифта номер два, а третий как раз начал заполняться. В третьем их не было, Синтия встала рядом с табачным киоском и быстро огляделась.
В вестибюле их не было. Не было их и, как она быстро в том убедилась, в парикмахерской, примыкавшей к вестибюлю. Скорее всего, они успели попасть во второй лифт. Синтия начала наблюдать за его указателем. Впрочем, толку от этого занятия было чуть: лифт останавливался почти на каждом этаже.
Когда второй лифт снова открыл двери, она вошла в него не первой, не последней, а в толпе. Этаж называть она не стала, а подождала, пока выйдет последний из пассажиров.
Лифтер недоуменно поднял брови.
— Этаж, пожалуйста.
Синтия продемонстрировала ему долларовую бумажку.
— Мне нужно с вами поговорить.
Лифтер закрыл двери, обеспечив предполагаемому разговору подобающую конфиденциальность.
— Только быстро, — сказал он, с тревогой глядя на истерически мигающие лампочки вызова.
— В последний раз к вам вошли двое мужчин, вместе.
Быстро и очень живо Синтия описала лифтеру своего мужа и Хога.
— Я хочу знать, на каком этаже они вышли.
— Не знаю, — покачал головой лифтер. — Сейчас ведь час пик, в таком сумасшедшем доме разве запомнишь.
Синтия добавила к первой бумажке вторую.
— Думайте. Скорее всего, они вошли последними. Возможно, им приходилось выходить на остановках, чтобы выпустить других. А этаж, вероятно, называл тот, который пониже.
Лифтер снова покачал головой.
— Ничего я не вспомню, даже за пятерку. При такой толкучке, появись тут хоть леди Годива[3] вместе со своей кобылой, я и их не замечу. Ну так что, выйдете здесь или везти вас вниз?
— Вниз, — Синтия сунула ему одну из бумажек. — И на том спасибо.
Лифтер взглянул на доллар, пожал плечами и сунул его в карман.
* * *Теперь оставалось только одно: занять позицию в вестибюле и ждать. Именно так и сделала кипящая негодованием Синтия. Это же надо, думала она, попалась как маленькая на самый старый из способов избавления от «хвоста». Гордо именовать себя сыщицей и попасться на трюк с административным зданием! Их небось давно здесь нет, а Тедди ломает голову, куда могла подеваться его надежная напарница. Может быть, как раз сейчас ему нужна помощь.
Ей бы лучше вязанием заняться. Или вышивать крестиком. Вот же черт!
Синтия купила в табачном киоске бутылку пепси-колы и, все так же стоя, неторопливо ее выпила. Она как раз думала, сможет ли — из соображений маскировки — поглотить еще одну бутылку этой бурды, когда появился Рэндалл.
И только теперь, когда Синтию охватило огромное, всепоглощающее облегчение, она осознала, в каком страхе провела эти минуты. Однако выходить из роли она не стала и безразлично отвернулась, зная, что муж узнает ее по затылку не хуже, чем по лицу.
Он не подошел к ней и не заговорил, поэтому Синтия продолжала наблюдение. Хога нигде не было видно. Прозевала она его, что ли?
Выйдя из здания, Рэндалл дошел до угла, задумчиво посмотрел на стоянку такси, а затем вскочил в только что остановившийся автобус. Она вошла следом, но не сразу, а пропустив перед собой нескольких человек. Автобус тронулся. Хог на этой остановке не садился, и Синтия решила, что нет никакого риска в нарушении условленной процедуры.
Рэндалл поднял глаза на появившуюся рядом с ним жену.
— Син! Я уже думал, что потерял тебя.
— Почти так оно и было, — призналась она. — Но ты расскажи, как там дела?
— Подожди, в конторе все узнаешь.
Ждать она не хотела, однако смирилась. Автобус подвез партнеров фирмы «Рэндалл и Крэг» прямо к зданию, в котором располагалась их контора, да и езды той было всего шесть остановок. Открыв дверь крошечного помещения, Рэндалл сразу направился к телефону. Аппарат, установленный в их конторе, был подключен к коммутатору круглосуточной секретарской службы.
— Были звонки? — спросил он и добавил, помедлив несколько секунд: — О'кей. Пришлите записи. Можете особенно не спешить.
Положив трубку, он повернулся к жене.
— Ну что ж, крошка, это самые легкие пять сотен, какие мы когда-нибудь зашибали.
— Ты выяснил, чем он там занимается?
— Конечно.
— Ну и чем же?
— А ты угадай.
Синтия смерила мужа взглядом.
— А по соплям не хочешь?
— Ладно, ладно, стихни. Тебе бы в жизнь не угадать, хотя все это крайне просто. Он работает ювелиром — шлифует драгоценные камни. И ты знаешь, что это было у него под ногтями, из-за чего он так всполошился?
— Ну?
— Ровно ничего страшного, да и вообще интересного. Красная полировочная паста. А он, со своим больным воображением, решил, что это — засохшая кровь. Вот так мы и отхватили полкуска.
— Мм-м-м. Похоже, что так и есть. А работает он, как я понимаю, где-то в этом корпусе «Акме».
— Комната тысяча триста десять. Или, скорее, квартира тысяча триста десять. А ты почему отстала?
Синтия немного замялась. Ей не хотелось сознаваться в своей неловкости, однако привычка — они с мужем всегда и все говорили друг другу прямо — оказалась сильнее.
— Я немного растерялась, когда Хог заговорил с тобой у входа в «Акме», и пропустила ваш лифт.
— Ясненько. Ну что ж, я… Погоди! Что это ты такое мелешь? Хог заговорил со мной?
— Нуда.
— Но он же со мной не говорил. Он меня даже не видел. О чем это ты?
— О чем это я? О чем это ты! Буквально за минуту до того, как вы с ним вошли в здание, Хог остановился, обернулся и заговорил с тобой. Вы стояли там — и трепались, что несколько сбило меня с толку. А затем вы с ним вошли в вестибюль, чуть ли не под ручку.
Несколько секунд, показавшихся Синтии очень долгими, Рэндалл сидел, молчал и как-то странно смотрел на нее. В конце концов она не выдержала:
— Ну что ты уставился на меня, словно недоумок какой. Что там случилось?
— А теперь, Син, — медленно заговорил Рэндалл, — послушай, как все было. Я вышел из автобуса после Хога и проследовал за ним в вестибюль «Акме». В лифт я вошел по старой методике — дыша ему прямо в затылок, а затем, когда он повернулся к двери кабины, быстро передвинулся и снова встал у него за спиной. Когда Хог вышел, я немного задержался в дверях, то ли выходя, то ли нет и задавая лифтеру дурацкие вопросы, Хог тем временем отошел на приличное расстояние. Когда я свернул за угол коридора, он как раз исчезал в двери тысяча триста десять. Он ни разу не заговорил со мной, он даже ни разу не видел моего лица — я в этом абсолютно уверен.
Синтин заметно побледнела, но сказала только:
— Валяй дальше.
— Когда туда входишь, там справа длинная такая стеклянная перегородка, а изнутри впритык к ней стоят верстаки, или рабочие столы, или как их еще там. Можешь смотреть через стекло и наблюдать за работой ювелиров — хорошо придумано, отличная реклама. Хог нырнул направо и к тому времени, как я пошел по проходу, оказался уже по ту сторону стекла, без пиджака, в рабочем халате и с этой самой увеличительной хреновиной в глазу. Я прошел мимо — он так и не поднял глаза, — к столу дежурного и попросил вызвать управляющего. Через какое-то время появился маленький тощий мужик, похожий на воробья, и я спросил, работает ли здесь человек по имени Джонатан Хог. Управляющий сказал «да» и спросил, не хочу ли я с ним поговорить. Я ответил, что нет необходимости, я всего лишь следователь страховой компании. Он захотел узнать, в чем дело, нет ли каких неприятностей, но я его успокоил, сказал, что Хог просто хочет застраховать свою жизнь и нам надо знать, как долго он здесь работает. Пять лет, сказал управляющий и добавил, что Хог у них — один из самых надежных и умелых работников. Я сказал, вот и прекрасно, и поинтересовался, потянет ли Хог страховой полис на десять тысяч. Он ответил «конечно» и, сообщил, что они всегда рады, когда их работники вкладывают деньги в такое надежное дело, как страховой полис. Так я, собственно, и думал, когда вешал ему всю эту лапшу… По пути к двери я остановился напротив стола Хога и посмотрел на него через стекло. Через некоторое время он поднял голову, взглянул на меня и вернулся к своей работе. Я уверен, что он меня не узнал: на его лице ничего не отразилось. Клинический случай полной шазо, шизо… как это произносится?
— Шизофрения. Полное расщепление личности. Но послушай, Тедди…
— Да?
— И все-таки ты говорил с ним. Я же видела собственными глазами.
— Тише, киска, тише, не кипятись. Ты просто считаешь, что видела, а в действительности смотрела на каких-то совершенно других мужиков. А как далеко ты стояла?
— Не настолько далеко. Я находилась перед обувным магазином Бичема, после него идет «Chez Louis», а там и вход в «Акме». Ты стоял спиной к газетному киоску, лицом практически ко мне. Хог был ко мне спиной, но ошибиться было невозможно, когда вы с ним повернулись и направились в «Акме», я увидела его в профиль.
На лице Рэндалла выразилось отчаяние.
— Да не говорил я с ним. И шел не вместе с ним, а сзади, незаметно.
— Знаете, Эдвард Рэндалл, не надо мне рассказывать сказки. Верно, я потеряла вас с Хогом, но это еще не дает вам права измываться надо мной и выставлять меня дурочкой.
Рэндалл был женат слишком давно и удачно, чтобы не обращать внимания на явные признаки опасности. Он встал, подошел к Синтии и обнял ее за плечи.
— Слушай, маленькая, — голос его звучал ласково и серьезно. — Я не устраиваю никаких шуток. Что-то у нас здесь перепуталось, но я рассказываю тебе все совершенно прямо, так, как я это помню.
Синтия всмотрелась в глаза Рэндаллу, а затем неожиданно чмокнула его.
— Ну ладно. Мы оба правы, хотя это и невозможно. Пошли.
— «Пошли»? Куда?
— На место преступления. Если не разобраться в этой истории, я, пожалуй, никогда больше не сумею заснуть.
Здание «Акме» оказалось, слава тебе господи, на том же месте, что и раньше. Равно как и обувной магазин «Chez Louis», и газетный киоск. Рэндалл встал на то место, где утром стояла его жена, и согласился, что с такого расстояния ошибиться можно было только в мертвецки пьяном виде. Однако он был по-прежнему уверен и в своей версии.
— А ты не опрокинула, случаем, по дороге пару стопарей? — спросил он с надеждой в голосе.
— Ни в коем разе.
— Ну, и что же будем теперь делать?
— Не знаю. Да нет, слушай, я придумала! Ведь мы же покончили с Хогом, верно? Ты его выследил, а больше ничего не требовалось.
— Ну да… а что?
— Проводи меня туда, где он работает. Я хочу спросить у его дневной личности, говорил он с тобой, выйдя из автобуса, или нет.
Рэндалл пожал плечами.
— Хорошо, лапа. Делай как знаешь.
Зайдя в вестибюль, они направились к свободному лифту. Щелкнул стартер, лифтер захлопнул двери и провозгласил свое обычное: «Этажи, пожалуйста».
Шестой, третий и девятый. Рэндалл подождал, пока обслужат других пассажиров, и только потом сказал: «Тринадцатый».
Лифтер недоуменно обернулся.
— Могу отвезти тебя, парень, на двенадцатый и на четырнадцатый, а пополам дели их сам.
— Чего?
— Нету у нас тринадцатого. А если бы был — никто не стал бы снимать там помещение.
— Что-то ты ошибаешься. Я был на тринадцатом сегодня утром.
По взгляду, которым лифтер одарил Рэндалла, было видно, что он с трудом сдерживается.
— Смотрите сами.
Секунда быстрого подъема, затем остановка.
— Двенадцатый.
Дальше кабина пошла медленнее. Число 12 уползло из поля зрения, а затем сменилось другим.
— Четырнадцатый. Ну, и какой выберете?
— Извините, — несколько неуверенно выговорил Рэндалл. — Какая-то глупая ошибка. Я действительно был здесь утром и думал, что запомнил этаж.
— А может, восемнадцатый? — попытался прийти ему на помощь лифтер. — Восьмерку часто путают с тройкой. А кого вы ищете?
— «Детеридж и компания», это ювелирная фирма.
— Только не в нашем корпусе, — покачал головой лифтер. — Здесь нет никаких ювелиров и никаких Детериджей.
— Вы уверены?
Вместо ответа лифтер опустил кабину на десятый этаж.
— Попробуйте узнать в десять-ноль-один. Там администрация корпуса.
Нет, у них нет съемщиков по фамилии Детеридж. Нет, у них нет ни ювелиров, ни даже торговцев ювелирными изделиями. Возможно, джентльмен перепутал, и ему нужен корпус «Апекс», а не «Акме»? Рэндалл поблагодарил администратора и удалился, порядком ошарашенный.
* * *Все это время Синтия хранила полное молчание. Теперь она заговорила.
— Слушай, Тэдди…
— Да? Что тебе?
— Мы можем подняться на самый верх и обследовать все здание, этаж за этажом.
— Чего ради? Будь здесь эта фирма, в конторе здания знали бы об этом.
— А может, они знают, но не говорят. Во всей этой истории есть что-то очень сомнительное. В таком здании можно спрятать целый этаж, замаскировав его дверь под гладкую стену.
— Да нет, глупости. Просто у меня поехала крыша, вот и все. Отвела бы ты меня к психиатру.
— Никакие это не глупости, и головой ты пока не повредился. Чем отсчитывается высота в лифте? Этажами. Замаскируй этаж, чтобы его не было видно, и никто не догадается, что он вообще существует. Возможно, мы вышли на что-то очень крупное.
Синтия и сама не больно-то верила своим доводам, но понимала, что ее мужу необходимо сейчас чем-нибудь заняться.
Рэндалл начал было спорить, но затем сдержался.
— А как же лестницы? Уж с лестницы-то этаж не пропустишь.
— Не знаю, может, и с лестницами устроен какой-нибудь фокус. Вот мы и постараемся это выяснить. Пошли.
Однако никаких фокусов не было и в помине. Между двенадцатым и четырнадцатым этажами они насчитали восемнадцать ступенек — ровно столько же, как и между любыми двумя соседними этажами. Они прошли все здание сверху донизу и прочитали надпись на матовом стекле каждой двери. На это потребовалось довольно много времени. Синтия наотрез отвергла предложенный мужем вариант — разделиться и каждому осматривать по половине этажа. Она не хотела ни на секунду терять его из виду.
И нигде ни тринадцатого этажа, ни двери с надписью «Детеридж и компания». И никаких ювелирных фирм, хотя бы и с другим названием. Даже простое чтение названий фирм на дверях требовало уйму времени; чтобы зайти под тем или иным предлогом в каждую фирму, не хватило бы и суток.
Рэндалл смотрел на дверь с надписью «Прайд, Гринвей, Гамильтон, Стейнболт, Картер и Гринвей, адвокаты».
— За это время, — задумчиво сказал он, — надпись на двери могли и поменять.