— Передозировка наркотиков, — сказал один из сотрудников Колыванова, одетый, как и прочие, в штатское. — Набрался «герыча» по самое никуда...
— Постановочный трюк, — сумрачно заметил Колыванов. — Посмотрите на его вены... Где следы от регулярного ширева?! А хата какая у него?! Разве ж так наркоманы живут? Нет, мужики, как хотите, но это инсценировка...
— В дежурную часть уже сообщили? — поинтересовался Заварзин. — Леший, заткни наконец пасть этому котяре! Мяучит и мяучит... А еще лучше, найди ему что-нибудь пожрать, может, успокоится...
Леший поднял с пола светло-серого перса, который всех уже достал своим голодным мяуканьем. Бедная животина находилась несколько суток в компании со своим мертвым хозяином без еды и питья... Леший налил в блюдце воды из-под крана, затем, пока несчастный кот жадно лакал, достал из холодильника банку «Кити-кэта» и щедро вывалил ее содержимое в пластмассовую миску.
— Как только набьешь брюхо, тебя сразу поволокут на допрос, — предупредил Подомацкий. — Ты ж единственный свидетель, блин!.. Учти, котофеич, у нас и не такие развязывали языки, а потому советую говорить правду и только правду...
— Нет, дежурному пока ничего не сообщали, — сказал Колыванов. — Потому что раньше ментов сюда могут журналисты с камерами нагрянуть. А это нам надо?
— Нет, это нам ни к чему, — согласился Заварзин. — По моим прикидкам, этот мужичок... да, уже суток пять как мертв.
— Истину покажет экспертиза, но я полагаю, Андрей, дату его смерти ты определил достаточно точно.
Колыванов натянул пару тонких резиновых перчаток, затем взял у своего коллеги документы, которые тот обнаружил во внутреннем кармане куртки, висевшей в платяном шкафу.
— Гм... — задумчиво протянул Заварзин. — Документы, значит, они не стали изымать?
— А зачем? Никакой нужды в этом не было, — сказал Колыванов, после чего принялся листать паспорт покойного хозяина квартиры. — Так... Ну все правильно... Пестрецов Анатолий Федорович, шестьдесят восьмого года рождения, прописан по улице Щепкина, то есть по этому адресу... Водительские права на имя Пестрецова...
— Паша, а когда вы заподозрили, что с ним что-то не так?
— Постой-ка... Пробили мы этого Пестрецова, считай, двое суток назад. Поставили оба его номера, домашний и мобильный, на «кнопку». Ему, кстати, пытались дозвониться известные уже нам лица из «Эльдорадо», а на мобильник к нему не раз пробивался один из торговцев, через которого этот Пестрецов, если мы все верно просчитали, поставлял «антигер» и другие «колеса» на студенческие биржи в «лумумбарию» и в ДСВ[6]... Но, как ты помнишь, мы рассчитывали выйти через него если не на производителей, то на какого-нибудь крупного оптовика, поэтому я решил ограничиться пока прослушкой и «наружкой». Ну а сегодня утром, когда ребята доложили, что Пестрецов на Щепкина не появляется и свет вечером и ночью в окнах его квартиры не горит...
— Ясно, Паша, — кивнул Заварзин. — Можешь не продолжать.
Андрей погрузился в размышления. На основании собранной оперативной информации появились веские основания считать, что именно Пестрецов снабжал через реутовского Диму «колесами» и, в частности, препаратом «антигер» клуб «Люксор», а также через двух завязанных на него наркоторговцев ночной клуб «Эльдорадо» и крупнейшие студенческие «биржи». По всем прикидкам выходило, что он был мертв уже в ту ночь, когда они наведались в «Люксор» и попытались потянуть за кончик нити, надеясь распутать весь клубок и выйти на лабораторию и непосредственно на изготовителей сильнодействующих психотропных препаратов. Таким образом, сбывались худшие его предположения: как и в случае с «неометадоном», неизвестные лица решили «разомкнуть» цепочку — Пестрецов, возможно, не единственное звено, которое они додумались убрать, — продвигаясь по которой, можно было бы добраться до них.
— Ты уже обратил внимание, Андрей? — поинтересовался Колыванов. — У покойного на затылочной части черепа приличных размеров гематома...
Заварзин покивал головой. Он тоже обратил на это внимание. Здесь, на Щепкина, примерно пять суток тому назад было совершено расчетливое убийство. Совершил его наверняка человек — возможно, он был здесь не один, — которого Пестрецов хорошо знал, в противном случае он бы своего убийцу в квартиру просто не пустил. Этот неизвестный, улучив момент, оглушил хозяина, ударив его чем-то тяжелым по голове, затем инсценировал его смерть от передозировки героина.
— Ромчик, что ты там копаешься? — поинтересовался Колыванов у одного из своих сотрудников. — Нашел что-нибудь?
Они подошли к гэбисту, который при помощи отвертки проделывал какие-то манипуляции с подоконником в гостиной.
— Вот... Я тут щель заметил. — Ему наконец удалось сдвинуть в сторону фрагмент облицовки, за которым обнаружился выдолбленный в стене тайник. — Когда пользовались в последний раз, неплотно закрыли, иначе я вряд ли его заметил бы...
Колыванов заглянул в щель, пошарил там рукой, затем опять выпрямился, отрицательно покачав головой.
— Пусто... Если что и было, то в последний раз все оттуда выскребли...
Он посмотрел сверху вниз на выкрашенную в белый цвет фальшпанель, прикрывающую батарею отопления, присел на корточки и, отодвинув панель в сторонку, стал шарить рукой под батареей.
— Ну что? — поинтересовался Заварзин. — Нашел что-нибудь?
— Вот, держи... — Колыванов передал ему несколько разноцветных таблеток и капсул. — Кажись, больше там ничего нет...
Заварзин стал разглядывать лежащие на ладони находки. Здесь была прозрачная капсула с бледно-розовым порошком, две таблетки «экстази» — обе с фирменным знаком «мерса», — а также уже знакомые продолговатые капсулы «антигера»; их тоже было две штуки, веселенького ярко-оранжевого цвета.
— Так-так, — задумчиво протянул Заварзин. — Малость небрежно вы сработали, джентльмены...
— Видно, торопились, — кивнул Колыванов. — Кто-то из очень близких знакомых, раз знал про этот тайник... Решил выгрести из тайника товар, но в спешке несколько капсул завалилось в нишу, и он поленился за ними туда лезть. Либо не заметил...
Леший, на руках которого, свесив вниз пушистый хвост, мирно дремала наевшаяся животина, угрюмо уставился на ее хозяина.
— Ну что, Пестрецов?! Будем и дальше в молчанку играть?! Отвечай быстро, гад, у кого ты покупал свой товар?!
В этот момент в кармане у него запиликал сотовый телефон. Перс, еще не отошедший от прежних стрессов, тут же сиганул с рук на пол и испуганно забился куда-то.
Перекинувшись парой фраз с позвонившим ему человеком, Леший передал трубку Заварзину.
— Здравствуйте, Алина, — услышав в трубке знакомый голос, сказал тот. — Что-нибудь случилось? Мы вроде договаривались по обыкновению вечером встретиться...
— Андрей, вы не могли бы ко мне подъехать? Желательно — прямо сейчас...
Глава 11
Подомацкий припарковал джип возле двенадцатиэтажного дома в Митино. Среди дюжины легковых авто во дворе Андрей сразу выделил две машины: принадлежащий журналистке «Форд-Фокус» и темно-синий «Опель», в котором, находясь на дежурстве, коротал время один из его подчиненных, приписанный к бригаде Валеры Трофимова.
Хотя Бельская продолжала оставаться в неведении, кем на самом деле являются нанятые ею «детективы», и не заказывала себе круглосуточную «личку», все же на протяжении нескольких последних суток ее негласно сопровождал кто-либо из сотрудников Заварзина.
Поскольку дежурный наблюдатель не подавал никаких тревожных сигналов, причина вызова скорее всего крылась в самой Бельской, в причудах ее характера, в ее собственном настроении.
Заварзин уж было собрался выбраться наружу, как ему вдруг почудилось, что, пока он был в квартире на Щепкина, вся его одежда пропиталась трупным запахом.
— Леший, ты у нас мужик хозяйственный... У тебя какой-нибудь парфюм под рукой есть?
— В смысле — подушиться?
— Ну не пить же!
— Пошарь рукой в бардачке, там есть флакон с туалетной водой...
Заварзин обнаружил там флакон «Экс-Эл». Нажав на пипку пульверизатора, побрызгал на себя горьковато-сладкой пахучей жидкостью, стараясь не перебарщивать. Заметив, что его приготовления вызвали улыбку на лице помощника, показал ему кулак.
— Леший, я по делам службы!
— Ох, и трудна же наша служба, командир! — Подомацкий сладко потянулся. — Боюсь, как бы и этой ночью не пришлось по борделям да кабакам шляться...
* * *Алина была в синем атласном халате и в шлепанцах на босу ногу. Глаза у нее были сонные, будто она только что проснулась, а густые, цвета спелой пшеницы волосы пребывали в живописном беспорядке.
— Андрей, извините за внешний вид, — сказала она, пропуская гостя в квартиру. — Я не ожидала, что вы так быстро появитесь, и не успела переодеться.
— Не стоит беспокоиться, Алина, — сказал Заварзин, снимая верхнюю одежду и обувая предложенные хозяйкой тапочки. — Вы у себя дома и вольны ходить как вам удобно...
— Не стоит беспокоиться, Алина, — сказал Заварзин, снимая верхнюю одежду и обувая предложенные хозяйкой тапочки. — Вы у себя дома и вольны ходить как вам удобно...
— Вы так думаете? — Она посмотрела на него своими зелеными переливчатыми глазами. — Кстати, Андрей... А откуда вам известен мой адрес? Я ведь вам, кажется, его не называла?
— Вы за кого меня держите? — улыбнулся краешком губ Заварзин. — Как только вы обратились ко мне, я первым делом пробил ваш домашний адрес. Грош была бы мне цена как детективу, если бы я не знал, где живет моя клиентка.
— Да, конечно. — Она жестом пригласила его пройти в комнату. — Извините, это был глупый вопрос.
Бельская жила в однокомнатной квартире улучшенной планировки, уютной, обставленной со вкусом. Наличие большого холла делало ее по сути двухкомнатной.
— Присаживайтесь, Андрей, — она кивнула на обтянутый светло-коричневой кожей диван. — Вы как, голодны? Кофе? Бутерброды? Или что-нибудь посущественней? Вы не стесняйтесь! Чувствуйте себя как дома...
— Но не забывайте, что вы в гостях, — пробормотал себе под нос Заварзин, когда девушка, извинившись, отправилась на кухню. — Посмотрим, Алина, что на этот раз взбрело в твою прелестную головку...
Вернулась она через пару минут, прикатив сервировочный столик на колесиках. Хотя Заварзин вежливо отказался от угощения, все же кое-какая закуска там была: бутерброды с лососиной и черной икрой, нарезанная ломтиками розовая ветчина. Внизу на подставке стояли кофейный сервиз и вазочка с шоколадными бисквитами... Похоже, Алина очень даже «ожидала» его появления, и к его приходу у нее все было приготовлено.
— Я выпью немного вина, — сказала Алина. — Вам, Андрей, могу предложить коньяк «Хеннесси», есть также водка «Финляндия».
— Гм, под такую закуску... От рюмки водки, пожалуй, не откажусь.
Пока они закусывали, о делах почти не говорили, ведя светскую беседу. И только когда Алина разлила по чашкам кофе, она наконец перешла к главному, ради чего и пригласила своего гостя:
— Андрей, я намерена свернуть расследование.
— Что так? — удивился Заварзин, не ожидавший такого хода. — Вчера, когда мой сотрудник снимал для вас «кино» в ночных клубах, вы этого не говорили.
— Я утром еще раз посмотрела все отснятые вашим коллегой эпизоды. Классная работа, ничего не скажешь... Поэтому, Андрей, я удовлетворена сделанным и очень благодарна вам за оказанную помощь. Одну из своих задач я выполнила: удалось установить, задокументировать и подкрепить видеоматериалами тот факт, что в местах проведения, скажем так, массовых мероприятий развлекательного характера везде в ходу наркотики: тайно или явно их распространяют — не суть важно...
— Были и другие задачи? Насколько я понимаю, вас интересовали преимущественно сильнодействующие психоделики вроде «антигера»?
— Боюсь, я здесь уперлась в некий предел собственных, а заодно и ваших, Андрей, возможностей. Нам удалось кое-что прояснить для себя относительно хождения на рынке новейших нелицензионных психоделиков, но выйти на распространителей — это не в наших с вами силах.
Заварзин покивал головой. Не в последнюю очередь именно благодаря Бельской удалось зацепиться за сеть дилеров, распространяющих на рынке «антигер». Беда только в том, что все эти кончики, за какой ни ухватись, тут же рвутся, а следы распространителей ведут в пустоту...
Алина сидела рядышком с ним, можно даже сказать, в опасной близости. Намеренно или случайно, но полы ее атласного халата разошлись, и когда она привычно скрестила свои длинные стройные ножки, они обнажились до середины бедра. В глубоком вырезе халата, ничем не стесненные, волновались упругие полушария грудей, а ее рука уже несколько раз как бы случайно, ложилась поверх его руки.
Чтобы не думать о греховном, он вновь попытался настроить свои мысли на деловой лад.
— А вам не кажется, Алина, что кто-то пытается вас использовать? — спросил он у журналистки, хотя и понимал, насколько двусмысленно прозвучал этот вопрос именно в его устах. — Конечно, это не мое дело...
— Я вас поняла, можете не продолжать, — задумчиво сказала журналистка. — Вас все еще смущает происхождение задействованных мною для сбора информации средств? Кстати... Я пока потратила не так уж много, около тридцати тысяч, которые я получила в виде аванса под книгоиздательский и видеопроект... Не забывайте также, что я работаю как «фрилансер» и что мое время, мои трудозатраты тоже кое-чего стоят...
— Я в этом не сомневаюсь, — успокаивающе сказал Заварзин. — Я же вижу, как вы работаете, поэтому понимаю, что вы заслуживаете ваших гонораров. Но...
— Конечно, деньги эти имеют иностранное происхождение, — перебила его журналистка. — У меня есть кое-какие связи за рубежом, я там печаталась, издала свою «Ночную Москву» и даже, представьте себе, была замужем за англичанином... Один из зарубежных фондов выделил крупный грант... Они тоже вкладывают большие деньги и огромные усилия в борьбу с распространением наркотиков. У нас в стране, к сожалению, СМИ заняты политиканством, групповщиной... Тема борьбы с наркотиками освещена совершенно недостаточно! А потому лично я, не знаю про других, рада любой возможности еще раз поднять эту тему, чтобы пробудить своими публикациями хоть какой-то отклик в нашем несчастном больном обществе...
— Значит, грант на ваши исследования оформила некая зарубежная благотворительная организация?
— Но что в этом плохого?! Если у наших властей нет денег, равно как и особого желания заниматься контрпропагандой наркотиков, то что худого в том, что на такие акции, как моя, готовы раскошелиться богатые западные фонды?
— Проблема в том, дорогая Алина, что подобными «исследованиями» должны заниматься не журналисты, а спецслужбы. И они же, помимо сбора информации, должны осуществлять силовые акции... Хотя должен с вами согласиться в том смысле, что толковый журналист иногда может сделать больше, чем целый отдел или даже главк одной из спецслужб...
Посмотрев на наручные часы, он озабоченно покачал головой.
— Что-то я задержался у вас... Спасибо за угощение, Алина. Знайте, что мне всегда приятно находиться в вашем обществе...
Алина тоже поднялась с дивана, но она, кажется, была против того, чтобы Андрей немедленно ушел... Она подошла к нему вплотную, мягко положила ладошку ему на плечо, затем, глядя прямо в глаза, поинтересовалась:
— Скажите, Андрей, я вам хоть чуточку нравлюсь?
— А разве не видно? Вы, женщины, умеете нас прочитывать до последнего знака препинания...
— Более закрытого человека, чем вы, Андрей, я еще в своей жизни не встречала...
Ее поцелуй поначалу был робким, но затем ее губы обрели властную, жадную упругость, а руки занялись его галстуком и пуговицами на его рубашке. Андрей даже не успел сообразить, что ему делать дальше, как атласный халат соскользнул с девушки на пол и она осталась в одних крошечных почти прозрачных трусиках.
— Кхм... Алина, мы что-то не то делаем... Вернее, это я себя неправильно веду.
Он отстранился, затем нагнулся и поднял с пола халат, набросил его на плечи несколько удивленной таким поворотом молодой женщины.
— Андрей, я тебя не понимаю... Я ведь уже не твоя клиентка, верно?
— Нет, неверно, Алина. Я буду считать тебя своей клиенткой до тех пор, пока не удостоверюсь, что тебе удалось безопасно завершить эту твою работу по наркотикам...
* * *Вернувшись в джип, он сообщил помощнику о главных результатах визита, опустив некоторые эпизоды своего общения с Бельской.
— Все, Леший, халявы тебе больше не будет! Алина решила прикрыть свое расследование! Соответственно, нас она намерена отпустить на все четыре стороны!
— Как так? — удивился Подомацкий. — Разве мы плохие работники? Или у Алины денежки кончились?
— Ни то и ни другое, — сказал Заварзин. — Она заподозрила, что ею пытаются манипулировать... Говорит: «не хочу быть дурой». И еще сказала, что не хочет втягивать нас в «это дело»! Потому что, Леший, представь себе, она боится за нас...
— Хорошая девушка, — вздохнул Подомацкий, выруливая из двора на проспект. — А какая умная...
— Вот именно, Леший, — усмехнулся Заварзин. — Теперь, хочешь не хочешь, нам придется самим шевелить мозгами...
Глава 12
Настенные ходики, по-деревенски неспешно отсчитывавшие шаги времени, показывали половину первого пополудни. Дорохов быстро, как по команде «в ружье», оделся, почистил зубы, умылся, побрился... Затем, набросив на плечи отцов полушубок, вышел через веранду на свежий воздух.
Грету он нашел во дворе, на небольшой площадке рядом с теплицей. Девушка была одета в спортивный костюм фирмы «Найк», а ее густые, черные, блестящие, как вороново крыло, волосы были зачесаны назад и туго перехвачены резинкой. Грета делала упражнения на растяжку мышц, и получалось у нее все так ловко и складно, что Дорохов невольно залюбовался ее гибким, пластичным и в то же время сильным, по-женски зрелым красивым телом. Но в то же время она явно осторожничала — так бережет себя спортсмен, пытающийся восстановиться после тяжелой травмы. В этой молодой женщине было нечто такое, что роднило ее с птицей-подранком, с грациозным белым лебедем, мечтающим взмыть в небо, но его сломанное и не до конца зажившее крыло не позволяет ему сделать это.