Глава 10. Польша: территориальные приобретения
Если остальные европейские страны по результатам Второй мировой войны изменились сравнительно немного, то вот Польша изменилась очень значительно. В большинстве случаев изменения границ были не столь значительными и связанными с тем, что захватчиков заставили вернуть земли, некогда отнятые у соседей. Но вот с Польшей произошло нечто удивительное: вся страна на европейской карте заметно сдвинулась на запад по сравнению с довоенным положением. Это произошло в результате решения советского руководства, которое закрепило за собой Западную Белоруссию и Западную Украину, но компенсировало Польше территориальные потери за счет поверженной Германии.
Далее, в странах антигитлеровской коалиции в основном у власти остались те же самые правительства, которые начинали войну. Политические перемены произошли в странах, начавших войну на стороне Германии: там свергли прогерманские правительства и руководителей. Но Польша и тут оказалась исключением из общего правила. Во время войны в ней появилось два правительства: польское правительство в изгнании (Rząd RP na uchodźstwie) и Польский комитет национального освобождения – ПКНО (Polski Komitet Wyzwolenia Narodowego). Первое из них обосновалось после оккупации Польши в 1939 году в Лондоне, поначалу сотрудничало с Советским Союзом, но в 1943 году разорвало отношения. Поразительно, что это правительство в изгнании существовало до 1990 года, когда последний президент Польши в изгнании Рышард Качоровский передал президентские регалии президенту Польши Леху Валенсе.
У обоих правительств были вооруженные силы: у польского правительства в изгнании – Армия Крайова, у ПКНО – Армия людова и польские военные формирования, воевавшие вместе с Красной Армией. Оба правительства боролись за освобождение Польши от немецкой оккупации, но отношения между ними складывались самые недружественные и часто доходящие до вооруженных стычек. В конечном счете в ходе войны победило то правительство Польши, которое поддерживалось Красной Армией, – Польский комитет национального освобождения, учредивший в начале 1945 года Временное правительство Польши. На их стороне была мощная вооруженная сила Красной Армии, собственных отрядов и польских формирований, экономическая и политическая поддержка.
Территориальные вопросыВ начале Второй мировой войны Польша в очередной раз в своей истории выступила в качестве делимого. Больше всего известен и наиболее часто поминается ревизионистами «раздел» Польши между Германией и СССР в сентябре 1939 года, хотя фактически никакого раздела Польши тогда не было. Советскому Союзу вернулись территории, захваченные Польшей в ходе советско-польской войны в 1919-1920 годах. Это были непольские земли, населенные белорусами, украинцами, литовцами и евреями, которые были уступлены Польше в тяжелейших условиях Гражданской войны.
Но это не значит, что в 1939 году не было раздела Польши. Такой раздел был, и немцы провели его на захваченной ими территории. Из 389,4 тысячи кв. км бывшей польской территории немцам досталось менее половины – 188,1 тысячи кв. км, или 48 %. В немецко-фашистской литературе эта часть бывшей Польши без особого камуфляжа именовалась «областью интересов Германии» (Deutsches Interessengebiet). Но на этой территории проживало две трети населения бывшей Польши – 20,2 млн человек. На территории же, отошедшей к СССР, которая имела 201,5 тысячи кв. км площади, проживало 11,9 млн человек.
Немцы эту свою «область интересов» поделили на три части. 91,9 тысячи кв. км было присоединено к территории Рейха, северо-западные районы бывшей Польши, где проживало много немецкого населения. 586 кв. км немцы отдали Словакии. Остаток – 95,6 тысячи кв. км был оформлен в виде недогосударства – Генерал-губернаторства[148].
Generalgouvernement, или Генерал-губернаторство – это официальное немецкое название этой части оккупированной польской территории с августа 1940 года. Это было достаточно странное образование, имевшее формальную автономию, вплоть до эмиссии злотого, но вся администрация была немецкой во главе с губернатором Гансом Франком, действовали немецкие законы, официальным языком также был немецкий. Поляки не имели германского гражданства и были официально поражены в правах, а польская собственность была в «опекунстве» у крупных немецких концернов, то есть, попросту говоря, захвачена. Гитлер прибег к столь странной форме организации управления на захваченной территории, а не образовал рейхскомиссариат, очевидно, потому, что планировалось поляков в Генерал-губернаторстве частью уничтожить, частью онемечить и впоследствии присоединить эти земли к Рейху. Но, поскольку у Красной Армии были другие взгляды на национальную принадлежность польских территорий, присоединение Генерал-губернаторства к Рейху так и не состоялось.
Но политика онемечивания проводилась. Так, немцы отбирали и вывозили в Германию маленьких детей, которых воспитывали как немцев, всего было вывезено 200 тысяч детей, большая часть из которых обратно не вернулась[149]. Также в Генерал-губернаторстве расселялись немецкие колонисты, которым предоставляли земли и дома, отобранные у поляков. Однако онемечивание шло очень по-разному на территориях, присоединенных в Рейху, и в Генерал-губернаторстве. Эту разницу заметили красноармейцы в ходе освобождения Польши. Пока бои шли в восточных районах страны, входивших в Генерал-губернаторство, население радостно встречало Красную Армию, охотно проводило митинги и собрания. Очень многие сохранили флаги и гербы Польши, которые тут же вывешивались на зданиях. В той части Польши, которую гитлеровцы включили в Рейх, польское население относилось к Красной Армии недоверчиво и настороженно, не проявляло энтузиазма, а сохранение национального флага было редкостью[150]. Прогерманские настроения Западной Польши были проблемой и для нового польского правительства, но эту проблему решили в жесткой, свойственной военной поре манере.
Польские патриоты, как сторонники, так и противники лондонского эмигрантского правительства, вступив в войну на стороне СССР, столкнулись с серьезной территориальной проблемой. Ставить вопрос о Западной Белоруссии и Западной Украине было бессмысленно. Польские лидеры постепенно пришли к решению – компенсировать закрепление за СССР восточных кресов (Западной Белоруссии и Западной Украины) приобретениями за счет Германии. Получалось, что 187 тысяч кв. км на востоке обменивались на 112 тысяч кв. км на западе.
Вообще идея приращения Польши за счет Германии появилась еще до Второй мировой войны, в рамках полемики по поводу колониальной политики. Многие в Польше считали нереальными планы приобретения колоний на Мадагаскаре или в Аргентине, но считали, что нужно вернуть «пястовы рубежи», то есть ту территорию, которая входила в Польское королевство при Пястах, в X веке. Этой идеи придерживалась Национальная партия (Stronnictwo Narodowe). Еще до войны высказывались претензии на Нижнюю Силезию, и даже выходили работы, доказывающие, что это польская территория, населенная поляками[151].
Во время войны позиции разных польских лидеров и союзников по антигитлеровской коалиции по поводу послевоенной территории Польши несколько раз менялись. Когда в октябре 1941 года в газете польского правительства в изгнании появились требования передать Польше Восточную Пруссию, Померанию, Силезию вплоть до рек Одер и Нейссе, эти планы советский посол назвал «мегаломанией». Однако к концу войны это стало решением, разделяемым всеми союзниками. Сталин определенно высказался за проведение западной польской границы по Одеру на Тегеранской конференции в декабре 1943 года. К моменту Потсдамской конференции в 1945 году союзники согласились с тем, что послевоенные польские границы должны проходить на востоке по «линии Керзона», а на западе – по рекам Одеру и Нейссе.
Если по поводу западной границы Польши удалось добиться общего мнения, то вот по поводу восточной границы Польши мнения так и не сошлись. Польское правительство в изгнании считало, что должно вернуться к советско-польской границе по состоянию на август 1939 года, и даже попыталось в 1944 году это осуществить в рамках плана «Буря». У ПКНО никаких вопросов по восточной границе не было.
Передача Польше западных территорий рассматривалась не только в качестве компенсации за восточные кресы. Передаваемые территории были несравненно ценнее с хозяйственной точки зрения: обработанные земли, развитая транспортная система, густая сеть населенных пунктов с капитальными зданиями, тяжелая промышленность и большой угольный бассейн, наконец – протяженный участок балтийского побережья. Все это не шло ни в какое сравнение с лесами и болотами Западной Белоруссии, сельскохозяйственными районами Западной Украины. Потому новая граница рассматривалась также как компенсация за немецкую оккупацию Польши. Даже с учетом потерь от разрушений поляки оставались с неплохим прибытком.
Правда, это территориальное решение породило ряд проблем и побочных эффектов, о которых будет сказано ниже.
Новое правительство на краю ПольшиЛетом 1944 года подготовка ко вступлению на территорию Польши шла полным ходом. Фронты готовились к мощным наступательным операциям, 1-я польская армия была передана в оперативное подчинение 1-го Белорусского фронта и к 15 мая 1944 года переведена к район Киверец.
22 июня 1944 года началась наступательная операция «Багратион», в которой были разгромлены немецкие войска в Белоруссии и Литве. Бои подошли к границе Польши. Во время наступления 1-го Белорусского фронта 8-я гвардейская и 47-я армии вышли 20 июля 1944 года к Бугу, по которому проходила советская граница, и форсировали его. Под Брестом были окружены три немецкие дивизии. По директиве Ставки Верховного главнокомандования от 21 июля 1944 года, 2-я танковая армия развивала наступление на Люблин. После охвата города 22 июля начался штурм Люблина. Штурмующим его советским войскам помогали бойцы Армии крайовой, поднявшей в городе восстание. Но все равно сражения были ожесточенными, был ранен командующий 2-й танковой армией генерал-полковник танковых войск С.И. Богданов. Город был взят 25 июля, а в пригороде Люблина советские войска освободили концлагерь Майданек.
Наступление на Люблин диктовалось не только военными целями скорейшего прорыва к Висле и к Варшаве, но и политическими целями. Польскому комитету национального освобождения нужна была столица на польской территории. Он был учрежден Крайовой Радой Народовой 21 июля 1944 года в первом же освобожденном Красной Армией польском городе – Хелме, который располагался в 25 км от границы. На следующий день ПКНО опубликовал в Хелме Манифест национального освобождения, который провозгласил Крайову Раду Народову единственным законным органом власти, отменил действие Конституции Польши 1935 года и восстановил действие Конституции 1921 года, пообещал скорейшее проведение земельной реформы и других самых неотложных мер.
Оформление нового польского правительства шло быстро. Уже 26 июля 1944 года СССР и ПКНО подписали соглашение, которое признавало в Польше только власть Польского комитета национального освобождения. В соответствии с этим соглашением Красная Армия не вмешивалась в местные административные дела – это было прерогативой местных органов власти, которые создавались силами ПКНО на всей освобожденной территории Польши.
В тот же день Наркомат иностранных дел СССР сделал заявление по поводу вступления в Польшу: «Советские войска вступили в пределы Польши, преисполненные одной решимостью – разгромить вражеские германские армии и помочь польскому народу в деле его освобождения от ига немецких захватчиков и восстановления независимой, сильной и демократической Польши. Советское правительство заявляет, что оно рассматривает военные действия Красной Армии на территории Польши как действия на территории суверенного, дружественного, союзного государства»[152].
Первым делом было образование польской армии. В конце июля 1944 года Крайова Рада Народова приняла декрет об объединении Армии людовой и 1-й польской армии в Войско Польское. 15 августа 1944 года на освобожденной территории началась мобилизация пригодных к военной службе. При этом Армия Крайова, подчинявшаяся польскому правительству в изгнании, не воспринималась как союзная, хотя ее подразделения оказали помощь Красной Армии при взятии Львова и Люблина. Бойцам Армии Крайовой предлагалось вступить в Войско Польское. Кто отказывался, тех разоружали и интернировали[153]. Подразделения этой армии, в которой насчитывалось 35 тысяч человек, перешли к партизанским действиям против нового польского правительства. Эта борьба потребовала от ПКНО весьма существенных жертв, в боях с «аковцами» погибло около 15 тысяч человек[154]. Армия Крайова была распущена 15 января 1945 года, поскольку к этому времени вся территория Польши была освобождена и надобность в армии отпала, но часть «аковцев» перешла на нелегальное положение и продолжила вооруженную борьбу против правительства Народной Польши.
Дальше были разрешены имущественные вопросы. 9 августа 1944 года Сталин подписал приказ о том, что считать трофеями: «На территории Польши, т. е. западнее линии Керзона, трофеями считать: принадлежащее войсковым частям противника вооружение, боеприпасы, всю военную технику, военно-интендантское и военно-техническое имущество, гсм всех видов, автотранспортные и специальные машины, войсковые продсклады и прочее имущество»[155]. Приказ проводил четкую линию: все, что принадлежало немецким и союзным им войскам, может быть захвачено и использовано советскими частями как трофеи. Все остальное – это собственность или населения, или польского государства, которая неприкосновенна. Красная Армия обязывалась приказом Сталина при захвате складов с имуществом, награбленным у польского населения, охранять их и передавать польским органам власти.
Что могло входить в такое имущество? Например, огромные склады одежды и обуви, найденные красноармейцами в освобожденных концлагерях. Эти склады были настолько огромными, что поражали воображение и служили зримой иллюстрацией немецкой политики уничтожения людей. В Освенциме было найдено шесть складов, в которых находилось колоссальное количество одежды – 1,2 млн комплектов верхней и нижней одежды, огромное количество личных вещей, обуви, а также 7 тонн женских волос, состриженных с узниц концлагеря[156]. В ноябре 1944 года ПКНО принял решение превратить концлагерь Майданек в музейный комплекс, и там оставили в нетронутом виде вещевые склады, в частности, склад обуви, оставшейся от убитых узников. Так же делалось и в других концлагерях, которые превращались в музеи памяти.
Однако часто речь шла о более существенном имуществе: недвижимости, сельскохозяйственных и промышленных предприятиях. По мере освобождения территории тыловые службы фронта занимались учетом и передачей этого имущества. Здесь также соблюдался тот же самый принцип: польская собственность сразу передавалась польским властям. Правда, часто передавать было особо нечего. Немцы старались вывозить все оборудование, запасы сырья и продукцию. К примеру, было демонтировано и вывезено 70-90 % оборудования электростанций и около 80 % оборудования машиностроительного завода Stalowa Wola[157].
Предприятия, построенные немцами, становились трофеями Красной Армии и использовались для ее нужд. В Польше таких предприятий было много, поскольку Генерал-губернаторство несколько лет было тылом целого Восточного фронта, и строительство тут всяких военных объектов шло весьма и весьма интенсивно. Первоначально они захватывались советскими войсками, охранялись и часто использовались для нужд фронта. Однако 18 марта 1945 года Военный совет 1-го Белорусского фронта передал польским властям захваченные предприятия. В Познанском воеводстве – 1043 мелких предприятия, в том числе 194 мельницы, 164 хлебопекарни, 81 масломолокозавод, 39 боен, 34 электростанции, 35 лесопильных и 42 кирпичных заводов. Эти предприятия были остро необходимы для восстановления хозяйства и нормализации жизни населения. В Лодзинском, Варшавском и Поморском воеводствах было передано 296 предприятий. Помимо этого, 1-й Белорусский фронт передал польским властям 1290 крупных немецких сельскохозяйственных хозяйств – фольварков. В них было 4,9 тысячи лошадей, 2,2 тысячи волов, 308 тракторов, были запасы семян зерновых и картофеля[158]. В этих хозяйствах можно было немедленно приступать к севу.
Для слабого нового польского правительства Красная Армия была во всем опорой: в вооружении и снабжении Войска Польского, в решении хозяйственных вопросов и даже в информировании населения. Издание газет в конце 1944 – начале 1945 года легло на плечи политуправлений фронтов, вступивших в Польшу. Каждый фронт имел свою польскую газету: 1-й Белорусский – «Wolnośc», выходящую 26 раз в месяц тиражом в 30 тысяч экземпляров; 1-й Украинский фронт – «Nowe Zycie», 13 раз в месяц тиражом 20 тысяч экземпляров; 2-й Белорусский фронт – «Wolna Polska», 13 раз в месяц тиражом 20 тысяч экземпляров[159].
Распространение газет было налажено через систему советских военных комендатур, возникших по всей освобожденной территории Польши. Самолетами газеты доставлялись в уездные комендатуры, а оттуда связные доставляли их в гминные военные комендатуры, в которых комендант распределял газеты по деревням. Газет остро не хватало, потребность в них примерно вдвое превышала выпускаемый тираж. Для решения проблемы ставили т. н. газетные витрины – застекленные стенды, в которых вывешивались свежие выпуски. Из них поляки узнавали о ходе войны, о событиях в мире, в них были напечатаны, например, материалы о Тегеранской конференции.