В начале 1944 года начались рейды советских партизан по Польше. Этот элемент партизанской тактики, когда отряды двигались по оккупированной территории, приобрел большое значение с самых первых пор развития партизанского движения. Уже в 1941-1942 годах отряды совершали крупные рейды, среди которых можно назвать знаменитый рейд двух соединений под командованием С.А. Ковпака и А.Н. Сабурова из брянских лесов на Правобережную Украину. Весной 1943 года соединение М.И. Наумова совершило 2400-км рейд по Украине.
В рейдах партизаны не только нападали на вражеские гарнизоны, железнодорожные станции, взрывали мосты, но и помогали местным жителям создавать партизанские отряды, обучали для них бойцов, делились оружием и запасами. Каждый рейд приводил к подъему партизанской активности в тех районах, через которые прошло рейдирующее соединение. Также, конечно, каждый такой рейд воодушевлял население и приводил оккупантов и их пособников в ужас. Летом и осенью 1943 года партизанские рейды дошли до советской границы: знаменитый карпатский рейд соединения Ковпака и рейды соединений Ф.Ф. Тараненко, В.Е. Самутина и Ф.Ф. Капусты в Брестскую и Белостокскую области СССР.
К этому моменту украинские и белорусские партизанские отряды включали в себя тысячи поляков. По общей оценке, их было около 7 тысяч человек[37]. Создавались даже чисто польские по составу отряды. Это позволяло перенести боевые действия на территорию Польши и дезорганизовать глубокий тыл противника. Весной – летом 1943 года польские партизаны объединялись в самостоятельные отряды, укреплялись командными кадрами и опытными бойцами из других партизанских соединений.
Зимой 1944 года в Польшу вступили сразу несколько крупных партизанских соединений. Например, соединение П.П. Вершигоры совершило долгий рейд по нескольким воеводствам. Всего в Польшу перешло 7 соединений и 26 отдельных отрядов, общей численностью около 20 тысяч человек[38]. Настало время выводить и польские отряды, сформированные на советской территории. В этом деле огромную роль сыграл Украинский штаб партизанского движения, возглавлявшийся генерал-лейтенантом Т.А. Строкачем, а также партийные органы Украины, ответственные за помощь в формировании и снабжении партизан.
Первый секретарь ЦК КП(б)У Н.С. Хрущев принялся за работу. Первым делом, по постановлению от 15 марта 1944 года на Украине было сформировано две польские партизанские бригады: 1-я партизанская бригада им. Костюшко и 2-я партизанская бригада «Грюнвальд»[39]. В этих бригадах было 15 отрядов общей численностью 1875 партизан[40]. Вскоре обе бригады перешли в Польшу, и 8 апреля 1944 года Украинский штаб партизанского движения передал их Польскому штабу партизанского движения, который создавался в это же время в Ровно. Инициатива создания этого штаба принадлежала «Союзу польских патриотов», а начальником штаба стал заместитель командующего Армией людовой генерал-майор А. Завадский.
Летом 1944 года партизанская активность в Польше стала по-настоящему массовой. На немецкий тыл обрушились тысячи ударов в разных местах. За шесть месяцев боев за освобождение Польши, с августа 1944 по февраль 1945 года партизаны провели 22 тысячи нападений, из которых половина пришлась на нападения на гитлеровскую гражданскую и полицейскую администрацию. 1500 атак последовало на железные дороги и станции, 1500 – на линии связи, а также на другие важные тыловые объекты[41]. Немцы вынуждены были бросать крупные силы против партизанских соединений, отвлекая их с фронта. В решающий момент наступления Красной Армии в Белоруссии и Западной Украине немцы попытались ликвидировать крупное партизанское соединение в районе Люблина, в котором было 3 тысячи польских и 1800 советских партизан. Везде в Польше перед наступающими советскими войсками действовали партизаны, хотя прифронтовой район был насыщен войсками и карательными подразделениями.
Потому, когда говорим об освобождении Польши и быстром наступлении Красной Армии, нельзя забывать и об этом партизанском вкладе в победу, поскольку шатающийся под ударами партизан тыл сильнейшим образом понижал боеспособность немецкой армии. Сильные удары польские партизаны и подпольщики нанесли по военной промышленности на территории генерал-губернаторства, в особенности в Силезии. Также партизаны сорвали попытку немцев завлечь польское население в войну против Красной Армии. Все это было очень существенным вкладом в разгром немецких войск в Польше.
Партизанское движение в глубине немецкого тылаНо с партизанским движением в других странах получилось несколько сложнее. В отличие от Польши там не было уже масштабного партизанского движения. Его приходилось создавать с нуля, с очень низкого уровня. Это означало, что на месте у партизан будет нехватка оружия, взрывчатки и специалистов. В принципе в распоряжении Украинского штаба имелись партизаны-специалисты, имевшие большой опыт боевых действий в тылу врага. Но вставал вопрос о знании местного языка. Партизаны сильны в первую очередь связями и поддержкой среди местного населения, а для этого партизаны должны знать язык населения тех мест, где воюют. Потому украинских партизан можно было использовать в весьма ограниченных масштабах, главным образом на территории оккупированной Венгрией Карпатской Украины.
13 апреля 1944 года ЦК КП(б)У выпустил постановление о подготовке организаторов и специалистов по минно-взрывному делу для действий в Венгрии, Румынии и Чехословакии. На курсы было набрано 150 румын, 100 венгров и 50 чехов или словаков[42]. Подготовка этих специалистов решала проблему создания партизанского движения в этих странах. Организаторы становились командирами отрядов и соединений, набирали и обучали местных жителей основам партизанских действий.
17 июня 1944 года по просьбе Центрального комитета Компартии Чехословакии началось формирование партизанского движения в Карпатской Украине и Словакии. Было сформировано и переброшено через линию фронта 10 организаторских отрядов по 15-20 человек в каждом. В них были не только подготовленные из числа чехов или словаков специалисты, но и опытные партизаны, которые на первых порах составляли основу боевой силы отряда. Всего за несколько месяцев эти организаторские отряды создали мощное движение. По данным Украинского штаба партизанского движения, на 6 сентября 1944 года в Словакии действовало 42 отряда общей численностью 4600 человек. Под воздействием заранее подготовленных «дрожжей» партизанское движение поднималось, как хлебное тесто. Например, ночью 25 июля 1944 года недалеко от Ружомберка высадился отряд из 11 человек под командованием старшего лейтенанта П.А. Величко. К октябрю 1944 года эта группа создала 1-ю Словацкую партизанскую бригаду им. М.Р. Штефаника, в которой было 1434 человека, в том числе 220 французов и 325 советских граждан, бежавших из плена. Это не считая советских партизан, которые в июле 1944 года перешли к рейдам по территории Чехословакии.
Переход чехословацких партизан к активным действиям и нападениям на немцев всколыхнул ненависть населения страны к захватчикам. Чехословаки с самого момента расчленения и оккупации их страны с надеждой смотрели на Советский Союз, подпольно слушали московские радиопередачи, тщательно следили за событиями на фронте, насколько это можно было сделать в условиях тотальной геббельсовской пропаганды. Приближение фронта к границам Чехословакии и появление многочисленных партизан вызвали вспышку. К концу сентября 1944 года в Чехословакии действовали 21 партизанская бригада и 13 отрядов общей численностью в 17 тысяч человек[43]. В начале Словацкого национального восстания, когда словацкая армия повернула оружие против своих бывших союзников, партизаны объединились с солдатами и создали крупный освобожденный район, который немцы вынуждены были штурмовать.
В Румынии и Венгрии ситуация была, конечно, намного сложнее. В этих странах не было такого же настроя, как в Чехии и Словакии, и потому там поднять партизанское движение было неизмеримо труднее. Хотя в Румынии население было недовольно правительством Иона Антонеску, склонялось к тому, что война проиграна. В стране появились в большом количестве дезертиры, которые укрывались в горных и лесистых районах. Однако значительного партизанского движения в Румынии, по всей видимости, создать не удалось. Трудности, очевидно, были объективными. В Румынии скапливалась огромная немецкая войсковая группировка, строилась мощная оборонительная линия, немцы тщательно охраняли дороги и перевалы через Трансильванские Альпы. Однако с июня 1943 года в Румынии был создан Патриотический антигитлеровский фронт, объединявший несколько партий во главе с румынскими коммунистами. Представители фронта вели подпольную агитацию в войсках, добились в ней немалых успехов, распропагандировав даже часть командования румынской армии, и создали условия для свержения власти Антонеску в августе 1944 года.
Партизанское движение проникало глубоко в немецкий тыл, например в Венгрию. На венгерской территории, по данным Украинского штаба партизанского движения, в сентябре 1944 года действовали одна партизанская бригада и 8 отрядов общей численностью 1000 человек. Наиболее известным из них был смешанный венгерско-словацкий отряд под командованием Ш. Ногради, насчитывавший 450 человек. Хотя венгерские партизаны были сравнительно немногочисленными, тем не менее они наносили чувствительные удары, а самое главное, вызвали целую волну скрытого саботажа, срывавшего подготовку Венгрии к обороне.
К этому стоит еще добавить движение Сопротивления в Болгарии, появившееся усилиями болгарских коммунистов в марте 1941 года, сразу же после присоединения Болгарии в Тройственному пакту. В августе 1941 года болгарские коммунисты были даже готовы поднять восстание и связывались по этому поводу с Москвой. Однако тогда Сталин дал указание восстания не поднимать: немцы были очень сильны, а Советский Союз не мог оказать существенной помощи[44]. Восстание было бы обречено на неминуемый разгром. Болгарские коммунисты перешли к партизанской и подпольной деятельности. О размахе этого движения можно судить по тому, что с июня 1941 по июнь 1942 года было арестовано 42 тысячи человек. К концу войны в рядах болгарских партизан было 18,3 тысячи бойцов, 12,3 тысячи членов боевых групп и около 200 тысяч добровольных помощников.
Однако к началу 1944 года мощь болгарского партизанского движения оказалась такова, что были созданы специальные подразделения жандармерии и вооруженные формирования сторонников прогерманского режима «Обществена сила»[45]. На август 1944 года были запланированы крупные антипартизанские дйствия. Однако после впечатляющего разгрома немецких и румынских войск в конце августа 1944 года и объявления войны Болгарии эти операции были прекращены. Болгарские партизаны подготовили общее восстание 6-8 сентября 1944 года, которое охватило Софию и большую часть страны.
Немцы перед схваткой за европейские страны оказались в очень непростой ситуации. С одной стороны, немецкие войска громила и гнала на запад Красная Армия. Само по себе это движение говорило жителям оккупированных стран, что освобождение уже не за горами, побуждало их к более активному сопротивлению. С другой стороны, почти по всех европейских странах, захваченных немцами, или в союзных им странах в 1944 году были крупные организованные антигитлеровские силы, либо уже вовлеченные в вооруженную борьбу, либо готовые поднять восстание, как только для этого сложатся условия.
Таким образом, если учесть партизанское движение в странах Восточной Европы, которое поддерживалось Советским Союзом, то вся картина завершения войны предстает совершенно в другом свете. Поражение гитлеровцев было неминуемо, ибо удержать какие-то рубежи в условиях, когда в тылу действуют многочисленные партизаны и готовятся антифашистские восстания, было совершенно невозможно.
Разумеется, обо всем этом ревизионисты предпочитают хранить тотальное молчание. В их книгах не найдешь ни одного упоминания о польских, словацких, чешских, венгерских, болгарских партизанах. Проще ведь делать вид, что ничего этого будто бы не было, иначе пришлось бы отвечать на непростые вопросы. Вроде того, что это было за «коммунистическое рабство», за которое сражались народы всей Восточной Европы? Или, к примеру, если Красная Армия была «грабь-армией», как некоторые утверждают, то почему столько народу в покоренной гитлеровцами Европе ждало ее прихода и деятельно этому помогало? На эти вопросы они не ответят.
Значение партизанского движения в европейских странах было велико не только в плане нанесения ударов по гитлеровцам и дезорганизации их тыла. Важно было то, что именно партизаны первыми пробили огромную брешь в антисоветских предрассудках, имевших широкое распространение в европейских странах до войны и активно насаждавшихся гитлеровской пропагандой. Среди партизан было много советских граждан, в особенности красноармейцев, как бежавших из плена, так и пришедших в составе советских партизанских отрядов. На их примере население восточноевропейских стран могло убедиться в брехливости геббельсовской пропаганды и выработать убеждение в том, что Красная Армия придет и освободит их.
Хозяйственные заботыПартизаны первыми столкнулись с последствиями гитлеровского оккупационного режима. В числе их задач был также сбор сведений о немецкой политике на оккупированных территориях, о чем штабы партизанских отрядов и вышестоящие штабы регулярно составляли и отправляли руководству обстоятельные записки. Партизаны не могли не обращать на это внимание не только в силу того, что этого требовали директивы командования, но и потому, что оккупационная политика приводила в их отряды многочисленное пополнение, усиливала поддержку, да и вообще, местное население искало помощи и защиты прежде всего у партизан.
Как известно, немцы рассчитывали на тотальный грабеж оккупированных советских территорий. Перед нападением на СССР был сделан расчет на то, что Германия сможет вывозить ежегодно 11 млн тонн зерна, 400 тысяч тонн растительного масла, 200 тысяч тонн сахара, корма и другие продукты[46]. Это не считая того, что части Вермахта должны были обеспечиваться продовольствием за счет заготовок на оккупированной территории, весьма значительных по объемам.
Такой подход обрекал местное население на голод, что гитлеровцы планировали совершенно сознательно. «Собственное потребление русских… должно быть снижено до таких размеров, чтобы мы могли иметь необходимые излишки для экспорта», – говорилось в директивах министра продовольствия и сельского хозяйства Германии Герберта фон Бакке «Папка окружного сельскохозяйственного фюрера», утвержденных 1 июня 1941 года[47].
Немцы полностью выполнили свои директивы, и результаты этой оккупационной политики отразились в партизанских отчетах. Сведения там – устрашающие, несмотря на суховатый стиль этих отчетов. Например, секретарь Смоленского обкома ВКП(б) в феврале 1943 года писал, что область частично освобождена советскими войсками, под немцами остались 14 районов частично и 33 района полностью. Из 1800 тысяч человек предвоенного населения области, около 1 млн было эвакуировано, а 400 тысяч погибло или было угнано в плен. Осталось не более 400 тысяч человек, 22 % от предвоенной численности. Гитлеровцы полностью разграбили хозяйство, целиком изъяли у населения мелкий скот и птицу, 80-90 % поголовья крупнорогатого скота. Весь урожай 1942 года был объявлен собственностью германской армии[48]. Множество деревень было сожжено дотла.
По мере приближения Красной Армии положение в оккупированных районах только усугублялось. Немцы и их пособники усилили грабеж населения, отнимая у него последнее, что осталось. Например, обком ВКП(б) Калининской области писал в июне 1944 года: «Положение людей очень тяжелое – продовольствия нет, скот и лошади уничтжены, сев не производится совершенно, огороды пустуют. Среди населения большая смертность от голода и эпидемии тифа. Немцы совместно с полицейскими ежедневно совершают грабительские набеги, отбирают последний хлеб, картофель, одежду и обувь»[49].
Представители Ленинградского обкома ВКП(б) застали в освобожденном Пскове и прилегающих районах (которые тогда относились к Ленинградской области) картину полного разрушения: «Полностью разрушены все промышленные предприятия Пскова, в том числе две электростанции, два хлебозавода, заводы «Красный металлист», «Выдвиженец», ремонтно-механический, лесозавод, льночесальная и шпагатная фабрики. Все оборудование предприятий вывезено в Германию»[50]. В Псковском районе из 40 тысяч человек предвоенного населения осталось 18,5 тысячи человек, и аналогичное положение было и в других районах.
На партизан в этих условиях ложилась дополнительная тяжелая задача. Им следовало не только бить врага и разрушать его транспортные коммуникации, но и защищать население от угона в Германию, не допускать сожжения деревень, уничтожения запасов продовольствия. Партизанское движение изначально было тесно связано с хозяйственными вопросами, поскольку, как правило, руководство партизанскими отрядами осуществляли секретари местных парторганизаций, председатели местных исполкомов, председатели или члены правления колхозов, которые до войны занимались именно хозяйством.
Весной 1944 года, когда перспектива полного освобождения оккупированных районов была уже очень близка, на партизан также легла задача организации весеннего сева. Было понятно, что немцы постараются не оставить при отходе продовольствия, и без посевов население, и так сильно пострадавшее от оккупации, будет обречено на голод. В апреле 1944 года первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии Пономаренко отправил письмо секретарям подпольных обкомов и командирам партизанских отрядов, в которых призывал в возможно более широких масштабах проводить посевную кампанию на еще оккупированных территориях. Пономаренко требовал выделить для сельхозработ лошадей, а из невооруженных партизан создать группы для помощи местному населению. Если будет необходимо, то организовать прикрытие полей специальными вооруженными заставами.