Право на правду нужно заслужить!
Иногда истина, произнесенная вслух, стоит так дорого, что мы и впрямь вправе требовать возместить нам моральный ущерб. Это и было второй причиной, вынудившей меня придержать нелестную оценку чужого жениха… Пару раз я была правдива с приятельницей, говоря: «Ты работаешь с людьми, тебе стоит привести зубы в порядок»; «нужно говорить не ракушка, а ракушка…» И получала в ответ такой энергетический поток черной обиды: «Ты испортила мне настроение! Считаешь, это приятно слышать?», что с тех пор, слушая ее упреки, всегда отвечаю одно: «Хочешь чтоб я говорила тебе правду, вначале научись ее слушать». «Но ведь впоследствии, — возражает она, — я сделала, как ты сказала — пошла к зубному и ставлю ударение правильно». «Это прекрасно, — возражаю возражению я. — Только вначале ты испоганила настроение мне. Так почему ради твоего совершенства я должна идти на страдания?»
Сколько стоит правда и стоит ли она того? Вопрос вечный, как мир, и ответ на него — корень всего.
У всякой истины есть цена. От того, какова она, зависит, стоит ли говорить правду вслух.
Потому, прежде чем открыть рот, совершите ряд нехитрых подсчетов. В древности гонца, приносившего плохие вести, убивали на месте (раз убить плохую новость нельзя, нужно ж на ком-то отыграться!). Ныне стоимость неприятной правды всегда приравнивается к чьему-то испорченному настроению: минимум — того, кто узнает ее о себе, максимум — и того, кто озвучит. Но есть и куда более дорогостоящие истины… И, прежде всего, я не стала критиковать чужого жениха, потому что я — не Господь Бог. Я могла ошибаться! Мне казалось, он по-своему любит ее, а она его. Пусть я уверена в их несовместимости на 90 %… Кто я такая, чтоб лишать двух людей 10-процентного шанса на счастья? Вдруг, прислушавшись к моему мнению, Оля упустила б его?
И даже сейчас, когда они развелись, я не знаю: виновата ли я в том, что не сказала ей правду или, приняв решение не лезть в отношения двоих, поступила верно? Так же правильно, как в институте, когда не сказала барышне с параллельного курса, что ее парень пытался меня поцеловать… Прошло столько лет, они давно женаты, их дети ходят в школу — и глядя на их счастье, я точно знаю, чего стоила бы моя правда. Высокая цена со знаком «минус» — минус один удачный брак. При том, что эта горькая правда — даже не была настоящей правдой! На деле я не значила для него ничего. И все же дело не в этом…
Когда речь идет о биографически важных вещах: брак, развод, расставанье с любимым, роды, аборт, выбор университета, смена работы — никто, кроме нас, не вправе брать на себя ответственность за такие решения (и правду, способную их спровоцировать). Уже потому, что расплачиваться за ошибку ценой в неудавшуюся жизнь, будем только мы сами — никто, включая подруг, родных и родителей, не сможет заплатить за нее вместо нас.
Если же речь идет о менее судьбоносных, но не менее важных проблемах, как, например, утяжеленье твоей персоны на не-скажу-сколько лишних кило, цена — тоже ключевое понятие. Какой бы неприятной ни была расплата за произнесенную вслух нелицеприятную правду — неприятность не стоит и гроша, коли от этого зависит здоровье, благополучие, карьера дорогого тебе человека. Коллеги и дальние знакомые не сочли нужным оплачивать своим плохим настроением новость «Ты растолстела, как корова!». Уверяя меня «Ты ничуть не изменилась» — они не несли ответственность за свою отстраненную ложь, именуемую в обществе хорошим тоном. Но можно ли бояться испортить настроение жене (а заодно и себе), если в противном случае ты можешь испортить ей жизнь? Боюсь, только сбросив все неназванное количество кг, я смогу простить своим близким их треклятую «вежливость».
Если твоя лучшая подружка собирается пойти в ужасном платье на свидание или собеседование — твоя ужасная правда бесценна. Или бесценок — если у нее просто нет возможности переодеться. Осознание «Я выгляжу ужасно» принесет только беспрецедентный убыток, заставит женщину запороть важную встречу. Пусть ложная, но несомненная вера «Я — несказанно прекрасна» нередко помогает влюбить в себя, победить или просто чудесно провести время…
Потому, когда раскритиковавшая мою прическу-башню подружка пожала плечами: «Ты что, хочешь чтоб я тебе лгала?», я без колебаний ответила: «Да. Почему бы и нет, раз твоя правда — убыточна! Испорченное настроение и… никакого дохода!». Башня на голове была разовой акцией. На ее домашнем празднике не было ни моих кавалеров, ни работодателей. Кому б стало хуже, если б я провела вечер в компании давнишних друзей, радуясь своей глупой прическе и даже не подозревая, что она мне не идет?
Кому станет лучше от вашей горькой правды? Подумайте трижды! Не знаете точного ответа на этот вопрос — лучше молчите…
Дешевое время
«Ничего не успеваю, совершенно ничего!» — пожаловалась моя знакомая Анна. Ровно год она не может найти время, чтобы разобрать вещи в шкафу, переписать записную книжку, встретится с одноклассницами. К слову, она не работает, сидит дома с ребенком, занимается домашним хозяйством. «Не могу понять, куда девается время? — говорит мне она. — Как научиться успевать все?» «Иди работать, — советую я. — Сразу начнешь успевать больше». И мое предложение представляется шуткой только на первый взгляд…
Больше всего я ненавижу период, именуемый мной «между двумя романами». Одна книга закончена, писать новую я еще не села. И рада бы, да не могу — нужно заниматься массой технических проблем: отслеживать корректуру, редактуру, дизайн, участвовать в презентациях, акциях. Все это по отдельности занимает вроде бы очень немного времени (час, вечер, день) — а на все про все уходит два месяца!
Оттого, отсылая в издательство рукопись, я заранее впадаю в смур, понимая, ближайшие дней шестьдесят выброшены в мусорный ящик. Хотя, признаюсь, много лет кряду страдала оптимистичной иллюзией: «Вот когда я закончу книгу, и у меня будет больше времени, я…» (к сему прилагался длинный список несовершенных подвигов, долгожданных встреч и давнишних мечтаний). И я точно помню мгновение осознания: невероятно, но чем больше у меня свободного времени… тем меньше я успеваю!
«Когда я не работаю, у меня все точно так же!» — сказала я Анне. Стоит мне закончить книгу, жизнь незамедлительно превращается в неконтролируемый хаос. И лучше уж сразу смириться с мыслью, что в этот треклятый период я не сотворю никаких великих свершений: не разгребу бумаги в столе, не проведу день на пляже у моря, ни с кем нужным не встречусь, никаких проблем не решу. Все это я смогу проделать не раньше, чем сяду писать следующую книгу. И мое утверждение представляется парадоксом только на первый взгляд… Ибо в тот замечательный день и час, когда я умощусь за компьютер рожать новый шедевр, моя жизнь снова станет распланированной!
В период написанья романа никто ни за что не заставит меня изменить еженедельному плану. С 14.00 до 20.00 — работа над книгой, суббота-воскресенье — отдых. Лишь так и никак иначе. Тем паче в эту нехитрую схему отлично вписывается практически все. До двух дня я решаю большинство текущих вопросов, езжу на встречи, подписываю договора, после 20.00 превращаюсь в домохозяйку. Само собой, столь негнущийся график вынуждает меня отказываться от многих прельстительных предложений: участия в долгоиграющих телепроектах, высокооплачиваемых работ с гуляющим графиком, дружеских гулянок…
«Оля приглашает нас в среду на дачу, — соблазняет подруга. — Поехали, нажарим шашлыков». И я очень хочу увидеть Олю, хочу шашлык, но по плану среда — рабочий день и надо ответить «нет»… И коли кто посчитает меня чересчур ярой фанаткой планирования, уточню: я несомненно ответила б нет, кабы писала роман. Но соблазнительное предложение прозвучало «между двумя романами» и я отвесила «да». Хотите знать, что случилось тогда?
Сначала среда превратилась в четверг: «Давай перенесем, — попросила подружка. — Меня N позвал в театр, а тебе все равно — ты сейчас не работаешь». Но поскольку среду я освободила заранее, а назначить другие дела день в день было уже невозможно, сутки пропали зря. Утром в четверг подруга перезвонила и уточнила: мы едем не утром, как запланировали, а ближе к вечеру — Олю нежданно вызвали на работу, и она просигналит нам, как только освободится. Еще полдня я просидела, ожидая сигнала, как умная Маша с вымытой шеей. Ближе к сумеркам мы все же оказались на даче и, пробыв там два часа, я горько вздохнула: «Полночь скоро, пора уезжать…» «Но мы ж толком не пообщались! — расстроилась Оля. — Оставайся ночевать. Завтра у меня выходной. А что у тебя? Есть какие-то срочные дела?»
Нет, у меня не было никаких срочных дел — ив том была моя беда. Хотя, казалось бы, в чем она? Пятница впрямь выдалась просто прекрасной — мы чудесно отдохнули, а то, что вместо одного дня я растранжирила три — не великое горе… Но предельно точный ответ на вопрос знакомой «Куда девается время?» — в никуда! Дачно-дружеский пример — не единственный. В растреклятый период «между двумя романами» подобное происходит со мной каждый день — с утра до вечера.
Нет, у меня не было никаких срочных дел — ив том была моя беда. Хотя, казалось бы, в чем она? Пятница впрямь выдалась просто прекрасной — мы чудесно отдохнули, а то, что вместо одного дня я растранжирила три — не великое горе… Но предельно точный ответ на вопрос знакомой «Куда девается время?» — в никуда! Дачно-дружеский пример — не единственный. В растреклятый период «между двумя романами» подобное происходит со мной каждый день — с утра до вечера.
То издательство обещает прислать в понедельник отредактированный текст романа на утверждение (на вычитку нужно не меньше трех суток, естественно я загодя разгружаю их). В понедельник мне говорят, что пришлют во вторник и так ежедневно — до самой пятницы. Неделя вылетает в трубу, текст приходит в начале следующей! То телевизионщики назначают съемки на субботу и воскресенье. «Отлично, — сообщаю я мужу. — Ты давно хотел провести выходные с другом. Вот идеальный случай — я все равно занята». В четверг меня информируют: съемки переносятся на следующий уикенд. Но муж уже договорился с приятелем и не намерен отменять это! Я срочно звоню подруге, с которой мы год ищем время для обстоятельной встречи. «Прости, — искренне сожалеет она, — если бы ты сказала чуть раньше. Я уже занята, еду к бабушке». Еще три попытки организовать что-то заканчиваются пшиком. Итог: я страдаю два дня в гордом одиночестве, с телевизионным пультом в руке и черными мыслями в районе затылка. И следующие выходные теперь тоже убиты вместе с мечтой провести их на пляже… Лишь потому, что вместо двух дней телевидение растрынькало целых четыре. «Это проблема? У вас какие-то другие дела?» — вопрошает меня телефонная трубка голосом телеадминистратора.
Да, у меня целая куча дел! Но все их можно перенести на потом. На пляж можно съездить и через две недели. И пусть еще один месяц будет бездарным, что из того? Когда в жизни нет ничего горящего, срочного, я словно бы теряю моральное право сказать людям «нет». Как и моя знакомая Анна…
«Вчера я наконец собралась разобрать этот шкаф, — тоскует она. — Но тут позвонила мама, попросила заехать. Что я должна была сделать — отказать родной матери? Из-за чего? Из-за шкафа?» Как и у меня, у нее нет ни одной сколько-нибудь серьезной причины ответить отказом: родительнице, ребенку, который просит ее бросить все и поиграть с ним в игру, маникюрше, желающей перенести встречу на час. И казалось бы, в чем беда? Родителям нужно помогать, с детьми играть, людям — идти навстречу. А то, что шкаф этот она не может разобрать уже год — не великое горе… Проблема не в этом, а в том, что вся ее жизнь в итоге кажется ей какой-то несерьезной, несрочной. Менее важной, чем любая пустячная просьба. И это уже не беда, а трагедия.
«А вот если бы ты была на работе, ты б, не задумываясь, сказала матери: «Нет, не могу — только после семи», — объяснила ей я. Работа часто заставляет нас подстраивать жизнь под нее… и позволяет подстраивать мир под себя. Простейший пример. Прошлый раз я приходила к зубному в межвременье, «между романами». Явившись в назначенное время, я прождала полчаса, листая журналы. Я слышала голоса в кабинете и понимала: сеанс окончен, врач попросту треплется с пациенткой. Мне страшно хотелось зайти, возмутиться, но… я ведь никуда не спешила! Громко высказав всем свое «фе», я б ощущала себя только скандальной и склочной бабой. Месяц спустя я пришла в поликлинику вновь и так же, как в прошлый раз, сестра попросила меня: «Подождите немного». «Нет, я не могу ждать, — непререкаемо отрезала я. — Я записана на 9.00. В 10.00 я должна выйти отсюда — у меня важная встреча!». Через пять минут я уже сидела в зубоврачебном кресле… и ощущала себя деловой женщиной.
Знаю по опыту: чем больше свободных денег, тем больше ты покупаешь бесполезных вещей, тем больше продуктов портятся у тебя в холодильнике. Чем меньше необходимость считать каждую копейку, тем реже мы задаем себе вопрос «А так ли уж нужен нам этот предмет?», тем меньше переживаем, выбрасывая его полгода спустя… То же самое можно сказать и про время. Чем больше свободного времени — тем чаще и бездумнее мы транжирим его. Тем легче позволяем другим тупо вышвыривать наши часы на помойку. Но то полбеды… Истинная трагедия в том, что чем больше в нашей жизни дешевого времени, тем худшей дешевкой мы ощущаем себя.
Посоветовав Анне заняться трудоустройством, я осознала, что вынесла вердикт не ей, а себе. Я очень ценю свою работу. В сто крат больше, чем себя саму! Не зря я так люблю распланированный период написанья романа — стоит мне сказать волшебное «Нет, я занята…» — мир автоматически начинает подстраиваться под меня. И дело не в занятости, а в том ощущении, с которым ты произносишь это. Мир уважает тебя потому, что ты уважаешь себя. А значит, в день и час, когда в моей жизни начнется новый треклятый период «между двумя романами», я все же попробую изменить этот мир…
Начав измененья с себя!
Глупости и ошибки
Сколько глупостей и ошибок мы совершаем в день? А в год? А с момента получения паспорта?
«Почему я не села писать раньше?!» — неоднократно злилась я на себя, вынужденная оканчивать работу впопыхах. «Зачем я опять трепалась с подругой до трех часов ночи?» — ныла, не в силах разлепить утром глаза. «Зря я купила эту обувь», — расстраивалась, натыкаясь на коробку с туфлями, надетыми ровно один раз. Пока дело дошло до «второго», они вероломно вышли из моды. Да и вообще, если сложить вместе стоимость всех неудачно купленных мною вещей, окажется, что на эту сумму я могла бы с шиком прокатится по миру. Но это так, мелочи. Случались в моей биографии ошибки и подороже, — ценой в несколько лет жизни.
Потом, анализируя причины и следствие оных (почему все так хорошо начиналось, а закончилось плохо?) я регулярно приходила к обидному для себя выводу: подобный исход можно было просчитать с самого начала!
Например, был у меня один кавалер. Даже в период коленно-преклонного ухаживания, я нередко ловила его на вранье. «Сижу в ресторане, приезжай, — выманивал он меня из дома. «Не хочу, — оказывалась я, — в этом месте всегда слишком громко играет музыка». «Нет-нет, — клялся он — сегодня здесь тихо». Я приезжала. Музыка орала. А он извинялся, улыбаясь: «Я просто ужасно хотел тебя видеть». Было понятно: ради достижения цели этот человек легко идет на обман! Но его ложь была такой маленькой, а чувство ко мне — казалось таким большим, что я упрямо смотрела на подобные поступки сквозь пальцы… И просмотрела главное: ВСЕ, что он клятвенно обещал мне в порыве страсти, было только щедрой ложью, на которую он и купил мою любовь.
Известно: личность познается в мелочах. В большом и в малом — мы действуем по одному и тому же принципу. И если сегодня мужчина возводит покупку билетов в театр в акт неслыханной щедрости, не нужно ходить к гадалке, чтобы предсказать: завтра, когда вы выйдете за жадину замуж, вам придется отчитываться за каждую картофелину, почищенную домработницей недостаточно тонко. «Павлин», способный говорить только о себе, никогда не проявит скоромность, трезвость и склонность к самокритике. Трудоголик, готовый прерывать романтическое свидание с любимой, чтобы умчаться на фирму «по срочному делу» — не станет уютным домашним супругом. А мужчина, который с первой же фразы начинает недвусмысленно расхваливать вашу грудь, вообще никаким супругом не станет. И глупо надеяться, что, проснувшись с тобой утром, он вдруг разглядит в твоих глазах ум, честность, преданность и умение готовить.
Кстати, годам к двадцати пяти-тридцати любая умная барышня расшифровывает сей «язык символов», с не меньшей легкостью, чем египтолог иероглифы. Парадокс же состоит в том, что, выдав подруге исчерпывающее резюме («Он лентяй, с кучей комплексов и пьет многовато»), в девяноста случаев из ста дама не разрывает отношений, а решает собственноручно изменить «беднягу» к лучшему. Говорят, у некоторых это получается. Но лично я таких не встречала. Зато знаю много жен, живущих со своей «ошибкой» годами, неутомимо пытаясь ее исправить. Недавно один журналист, делавший репортаж об украинских тюрьмах рассказал любопытный факт: большинство женщин, которые сидят за убийство своих мужей — бабушки, веком за шестьдесят. Очевидно это тот самый возраст, когда супруги, исчерпав все прочие средства, понимают: поправить эту оплошность можно только так.
Впрочем, не будем о грустном. Тем паче, львиная доля дам до сих пор ограничиваются банальным разводом. Или безбрачием, подобно мне. Однажды, оглянувшись назад на всех своих жизненно важных любимых, я поняла: брак с любым из них наверняка оказался бы ошибкой. И подумала: зачем доказывать на практике то, что ясно даже из теоретических расчетов? Разве мало я совершала глупостей и без того?
Чем, кроме приступа безумия, можно объяснить мой уход с высокооплачиваемой работы в абсолютную неизвестность? Или невероятно дорогое платье, приобретенное в разгар безработицы на все отложенные + одолженные деньги? А горную прогулку на лошади, на которую я взобралась, не имея ни малейшего представления о верховой езде? А акробатический прыжок на подножку уходящего поезда? (Одно неверное движение, и я бы погибла под колесами этой махины!)