– Прекрасно, сэр.
– Это довольно странно, учитывая, что у него такие сотрудники, как ты.
Лепски молча проглотил оскорбление.
– И что вы узнали у этой женщины, детектив второго класса Лепски?
После такого приема Лепски решил, что не скажет ни слова.
– Я только начал спрашивать, не знает ли она, где Лысый, как раздались выстрелы.
– И вы ничего не узнали?
Лепски переступил с ноги на ногу и промолчал. Ему не хотелось, чтобы потом его уличили во лжи.
– Убирайся отсюда, да поживей. Я подам рапорт о твоем поведении, Лепски. Вон!
Лепски, дрожа от бессильной ярости, спустился по ступенькам, проложил путь сквозь толпу, залез в кабину и несколько минут сидел, стараясь хоть немного успокоиться. Он уже завел мотор, когда к машине подошел оборванный мальчишка с длинными грязными волосами.
– Ты – Лепски? – спросил он.
– Да, Лепски. Чего тебе?
– Она сказала, что я получу от тебя доллар, если передам ее слова. – Мальчик прищурился. – У тебя есть доллар?
Пальцы Лепски забарабанили по рулю.
– Кто сказал?
– У тебя есть доллар?
– Ты что, принимаешь меня за нищего?
– Ты полицейский, не так ли? У полицейских никогда нет денег.
Лепски побагровел, но достал бумажник.
– У меня есть доллар, сукин ты сын! Что тебе велели передать?
Мальчик увидел в бумажнике деньги.
– Голди Уайт хочет поговорить с тобой. Дай доллар – и я скажу ее адрес.
– А с какой стати мне говорить с этой Голди, и кто она такая, черт побери?
Оборванец сунул грязный палец в правую ноздрю.
– Она – подруга Мей Ленгли. Даешь ты мне доллар или нет?
Лепски торопливо оглянулся на здание «Крабов и омаров». Лейси не показывался. Он вытащил из бумажника зелененькую бумажку.
– Где она?
– Давай доллар.
– Ты его получишь. Где она?
Мальчишка закончил с правой ноздрей и занялся левой.
– Папаша предупреждал меня не доверять полицейским. Давай доллар, или я ухожу.
Лепски с трудом подавил желание свернуть шею этому маленькому оборванцу. Он протянул доллар, но как только пальцы мальчугана коснулись купюры, рука детектива сжала его запястье.
– Где она? – прорычал Лепски.
– Туртл Кроул, 23-а, третий этаж.
Мальчишка вырвался и нырнул в толпу.
Лепски понятия не имел, где находится эта улица и есть ли она вообще. К тому же он заметил, что стоящие у подъезда полицейские подозрительно косятся в его сторону. Чтобы не дразнить зверя, Лепски отъехал на пару кварталов и, остановившись у фруктового лотка, спросил у продавца, где находится Туртл Кроул.
– Второй поворот налево, мистер, – ответили ему.
Втиснув автомобиль меж двух грузовиков, стоявших у тротуара, Лепски пошел по узкой улочке, вглядываясь в номера домов. Дойдя до 23-а, он вошел в подъезд, пахнущий вкусной едой и дорогими духами. Поднимаясь по ступенькам, он решил, что этот квартал отдан проституткам и наверняка находится под защитой полиции.
На третьем этаже Лепски без труда определил нужную дверь. На прикрепленной к ней табличке он прочел: «Голди Уайт. Часы работы: 11.00–13.00 и 20.00–23.00».
– Ну и ну, – пробормотал детектив, нажимая на кнопку звонка.
Дверь распахнулась, и на пороге появился высокий худощавый мужчина в элегантном кремовом костюме, бледно-голубой рубашке и темном галстуке, с бегающими глазками под редеющими черными крашеными волосами, выглядевший, как процветающий сутенер.
Увидев Лепски, мужчина улыбнулся.
– Заходите, мистер. Голди надеялась, что вы заглянете к нам. Я – Джек Томас, управляющий ее делами.
– Где она? – От одного вида сутенера у Лепски поднималось кровяное давление, а сегодня, после разговора с Лейси, оно приблизилось к критическому уровню.
– Она сейчас придет, – беззаботно ответил Томас, не замечая настроения детектива. – Присядьте. Что вы будете пить?
Пальцы Лепски сжались в кулаки.
– Где она?
– Не хотите? – Томас опустился в кресло. – Ну разумеется… вы же при исполнении. Садитесь, мистер Лепски. Она хотела, чтобы я поговорил с вами. Я…
– Встать! – взревел Лепски. – Ни один паршивый альфонс не сидит, когда я стою!
Томас, побледнев как полотно, в мгновение ока выпорхнул из кресла и отпрянул в сторону.
– Тащи свою шлюху, – прорычал Лепски, – и выметайся отсюда. Меня тошнит от одного твоего вида.
В этот момент открылась дверь, ведущая в соседнюю комнату, в гостиную вошла стройная блондинка, холодная красота которой неизменно привлекала внимание мужчин, особенно после рюмки виски.
– О'кей, Джек, иди. Мы обойдемся без тебя.
Томас пробурчал что-то себе под нос, обошел Лепски, держась от него на почтительном расстоянии, и вышел из квартиры.
Детектив подождал, пока шаги Томаса затихли на лестнице, подошел к двери и запер ее на ключ.
– Я тебя слушаю, – сказал он, вернувшись в гостиную. – Говори.
Голди непринужденно села в кресло, взяла сигарету из лежащей на столе пачки и закурила.
– Джеку нужна его лодка. Я объяснила, что помочь ему сможешь только ты.
Лепски недоуменно покачал головой.
– Какая еще лодка? Хватит говорить загадками. Расскажи, в чем дело, да побыстрее.
– Лысый Риккард уговорил Джека дать ему лодку. Лодка пропала. Теперь Джек сходит с ума.
– Когда он дал лодку Лысому?
– Два месяца назад… Если точнее – двадцать четвертого марта.
– А зачем?
– Какое это имеет значение? Лысый же заплатил. А недавно поползли слухи, что он мертв. Джеку нужна лодка.
– Я спросил, зачем он дал лодку Лысому.
– Лысый предложил пятьсот долларов за аренду, – поколебавшись, ответила Голди. – За такую сумму Джек отдал бы в цирк родную мать. Я говорила, что он сошел с ума, но Джек не хотел меня слушать.
– Зачем Лысому потребовалась лодка?
– Он хотел отправиться в небольшое путешествие.
– Это я понимаю. Куда?
– Полицейские! – хмыкнула Голди. – Как вы мне надоели. Всегда вопросы и никаких действий. В Карибское море. Он обещал вернуться через три недели. Прошло уже восемь. А потом мы узнаем, что во вторник он был в Парадиз-сити и не заехал к нам. И пошли разговоры, что его убили. – Голди помолчала. – Джек волнуется не только из-за лодки. Он не знает, что случилось с Джейси и Гансом.
– Это еще кто? – пробурчал Лепски.
– Команда, глупыш. Неужели ты думаешь, что Лысый мог выйти в море один?
– То есть пропала команда?
– У тебя, должно быть, вата в ушах. Я же говорю: исчезли и лодка, и команда.
– Значит, двое мужчин пропали восемь недель назад, и никто не удосужился поставить в известность полицию? Это довольно странно.
Голди пожала плечами.
– Это же бродяги. Они никому не нужны.
– Но если Томас не обратился в полицию, почему его должна волновать их судьба?
– Конечно, в большей степени он волнуется из-за лодки.
– Так почему же он не обратился в полицию?
Голди почесала мочку уха.
– Неужели ты не понимаешь? Допустим, Джек идет в полицию и говорит, что пропала лодка, а вместе с ней Ганс и Джейси. И что будут делать полицейские? Искать лодку? Дудки. Прежде всего они захотят узнать, где Джек взял деньги, чтобы ее купить.
Лепски согласно кивнул.
– Это точно. Но почему ты говоришь об этом мне. Я тоже полицейский, черт побери!
– О, конечно. – Голди ослепительно улыбнулась, – но сейчас ты на чужой территории. Поэтому я и сказала Джеку, что ты сможешь ему помочь, не вовлекая в эту историю его самого.
Обдумав слова Голди, Лепски решил, что она в общем-то права.
Он вытащил из кармана записную книжку.
– Опиши мне лодку.
– Длиной сорок футов, корпус выкрашен в белый цвет, кубрик – в красный. Название и порт приписки написаны красным: «Глория-2. Веро Бич».
– Моторы?
– Два дизеля, если тебе это что-то говорит.
– Команда?
– Ганс Ларсен, двадцать два года, высокий блондин, датчанин. Джейси Смит, низенький, тощий, со сломанным носом, негр.
Лепски оторвался от книжки.
– Из тебя вышел бы хороший детектив.
– Кому хочется быть хорошим детективом! – фыркнула Голди.
Лепски нахмурился.
– Кого боялся Лысый?
– Всех…
Лепски вновь взглянул на нее.
– Если ты будешь крутить, я брошу тебя волкам. Продолжай говорить, и мы останемся друзьями. Иначе окажешься в каталажке.
Голди презрительно улыбнулась.
– Проснись, Лепски! Ты на чужой территории. Попробуй отвести меня в участок. Лейси смешает тебя с дерьмом.
В горле детектива что-то булькнуло.
– Ладно, не будем спорить. Итак, Лысый кого-то боялся. Каждый встречный говорит мне об этом. Но, чтобы найти лодку, я должен знать, кого именно. Иначе у меня ничего не получится.
– Я не знаю, Джек – тоже. Да, Лысый был очень напуган. Он отхватил большой кусок. Как оказалось, слишком большой.
– Откуда тебе это известно?
– Лысый говорил, что провернул самое крупное дело в своей жизни.
– Что это за дело?
– Что это за дело?
– Мы еще не сошли с ума, чтобы спрашивать его об этом, – огрызнулась Голди.
Лепски решил, что она говорит правду.
– Пятнадцать минут назад неизвестный ворвался в комнату Мей Ленгли и прострелил ей голову. Ты об этом знаешь, не так ли?
– Да. Нам с Джеком приходится быть в курсе всего, что происходит вокруг… Нам позвонил один знакомый.
– А если бы Мей не получила пулю, ты бы молчала?
Голди взяла сигарету и дрожащей рукой поднесла к ней горящую спичку.
– В этом-то все и дело. (Впервые Лепски заметил страх, промелькнувший в ее глазах). Кто-то затыкает рты. Чем ты сможешь нам помочь, Лепски?
– Пока ничем, – не колеблясь, ответил детектив. – Подумай сама, детка. Если ты не сможешь сказать, кто испугал Лысого и убил Мей – я бессилен.
– Я рассказала тебе все, что знала.
Лепски чувствовал: пора уезжать. Каждая лишняя минута на участке Лейси грозила обернуться бедой. Он встал.
– Послушай, Голди, прежде чем Мей застрелили, она успела сказать, что лодка, нанятая Лысым, затонула. Мне неизвестно, откуда Мей узнала об этом. Но она сказала, что лодка затонула. Кто-то расстрелял ее. Подумай, Голди, кто? Пусть подумает и Джек, если, конечно, у него есть мозги. Если вы что-то узнаете – звоните мне в полицейское управление.
– Значит, ты с самого начала знал, что лодка затонула? – рассердилась Голди.
– Не шуми, детка. Этим ты ничего не изменишь.
Лепски сбежал по ступенькам, сел в машину и помчался в Парадиз-сити.
Глава 7
С помощью Чарли и Майка Гарри установил металлические опоры для вышки.
– О'кей, парни. – Гарри улыбнулся. – Пусть цемент подсохнет, а завтра мы поставим стойки. – И он поплыл к берегу.
Как только Гарри сел на высокий стул у стойки бара, Джо поставил перед ним запотевшую бутылку кока-колы.
– Я видел, как вы работали там, мистер Гарри, – сказал он. – Жарковато, а?
Гарри выпил ледяной напиток.
– Это точно. Еще одну бутылочку, Джо. Соло не вернулся?
– Еще нет. (На стойке появилась вторая бутылка). Мистер Гарри…
Тот вопросительно взглянул на высокого, атлетически сложенного негра.
– В чем дело, Джо?
Бармен помялся, взглянул на автомобильную стоянку, затем вновь повернулся к Гарри.
– Я однажды выиграл серебряную медаль в тройном прыжке на чемпионате Штатов, мистер Гарри.
– Неужели, Джо? – Гарри улыбнулся. – Поздравляю.
– Я хочу сказать, между нами есть что-то общее, мистер Гарри.
– Перестань называть меня мистером. Разумеется, у нас много общего.
Джо покачал головой.
– Не так уж и много, но, во всяком случае, мы оба спортсмены.
– Это точно. – Гарри никак не мог понять, к чему бармен завел этот разговор. – Джо, тебя что-то тревожит?
– Да. – Бармен вновь взглянул на автомобильную стоянку и наклонился к Гарри. – Вам бы лучше уехать отсюда, мистер Гарри.
– Что это значит, Джо?
– Просто дружеский совет. Соберите вещи и уезжайте. Тут у вас нет друзей, кроме Рэнди и меня. Нет друзей… и с вами может случиться несчастье.
– Продолжай, Джо. Если ты что-то знаешь – расскажи мне.
– Мистер Соло – мой босс. – Джо помолчал. – Никто не мог сбить его с ног. И мистер Соло – опасный человек. Это все, мистер Гарри. Уезжайте, и побыстрее… И не доверяйте никому, кроме меня и Рэнди.
Джо отошел к углу стойки и занялся бокалами.
По выражению лица негра Гарри понял, что дальнейшего разговора не предвидится, допил кока-колу и вышел из бара. У кабинета его ждал Рэнди. Он знаками предложил Гарри зайти к нему.
– Закрой дверь. – Голос Рэнди дрожал. – Ты это видел? – Он указал на лежащую на столе газету.
Гарри подошел к столу и развернул газету. На него смотрела физиономия Лысого Риккарда. Заголовок гласил: «Найден мертвым. Видели ли вы этого человека?»
По телу Гарри пробежала дрожь. Он пододвинул стул, сел и прочел сообщение о том, что полиция, на основе полученной информации, прочесала пляж в Хаттерлинге-Коув и нашла тело человека, похороненное в песчаной дюне. Как показало вскрытие, он умер от сердечного приступа, но перед смертью его подвергали жестокой пытке. Сообщение заканчивалось следующим: «Полиция полагает, что найден труп Лысого Риккарда, известного преступника, взломщика сейфов. Всех, кто видел этого человека десятого и одиннадцатого мая, просят сообщить об этом в полицейское управление. Парадиз-сити, 00099».
Гарри взглянул на Рэнди, достал из кармана пачку сигарет и предложил ее своему приятелю. Тот покачал головой.
– Ты думаешь, они смогут повесить на нас это убийство?
Гарри закурил.
– Пока волноваться не о чем. Вот если они найдут «мустанг» – тогда там придется попотеть.
– Ты думаешь, кто-то видел нас в «мустанге»?
– Это возможно. – Гарри нахмурился. – Как они смогли его найти? – Он встал. – Спокойно, Рэнди. Пока все идет нормально. Пошли, мы все-таки на работе.
– Я уезжаю отсюда, – испуганно пробормотал Рэнди. – Поеду в Лос-Анджелес. У меня там кузина.
– И какой в этом смысл? – усмехнулся Гарри. – Если полиция захочет, тебя найдут, где бы ты ни прятался. Неужели ты не понимаешь, что в такой ситуации лучше всего блефовать? Допустим, кто-то скажет, что видел нас в «мустанге»: высокого парня с рюкзаком и низенького – с гитарой. И что из этого? Сколько парней с рюкзаками и гитарами идут по шоссе? Десятки? Сотни? Если уж нам так не повезет и полиция начнет задавать вопросы, мы скажем, что ничего не знаем. Ни о «мустанге», ни о Лысом Риккарде. Они ничего не докажут, если только один из нас не сломается. – Он взглянул на Рэнди. – Со мной у них ничего не получится… Остаешься ты.
Рэнди облизал обсохшие губы.
– Тебе-то хорошо. За тобой ничего нет, а я уклоняюсь от призыва в армию.
– И что? Лучше быть пойманным за уклонение от призыва, чем по обвинению в убийстве. Или я не прав?
– Да… – после долгого молчания кивнул Рэнди. – Ты, конечно, прав.
– Тогда пошли. И перестань думать о том, что пришел конец света. Пора работать.
Гарри смял газету, бросил ее в мусорную корзинку и вышел в яркий солнечный свет.
Рэнди неохотно последовал за ним. Они дошли почти до входа в бар, когда Гарри неожиданно схватил Рэнди за руку и столкнул его с дорожки, увидев въезжающий на автомобильную стоянку белый «мерседес». За рулем сидел коренастый, широкоплечий мужчина с круглым загорелым лицом и маленькими черными глазками, в потрепанном костюме бутылочного цвета. Рядом с ним – миссис Карлос.
Машина остановилась, мужчина вышел из нее, обошел «мерседес» и открыл дверцу. Миссис Карлос вышла, мужчина передал ей сумку, снял шляпу, поклонился, сел за руль и уехал.
Миссис Карлос прошествовала на пляж.
– Кто этот толстяк? – спросил Гарри.
– Фернандо, ее шофер, – ответил Рэнди.
– Ты не видел его за рулем бело-зеленого «шевроле»?
– Это его собственная машина. Иногда Фернандо ездит на ней, выполняя поручения миссис Карлос. А почему ты спрашиваешь об этом?
Гарри почти не сомневался, что именно Фернандо преследовал его по дороге из аэропорта, когда он взял там чемодан Лысого.
– Что ты знаешь о нем, Рэнди? Это очень важно.
– Немного. Он работает у Карлоса пару лет. Приятель Соло. В свободное время приходит сюда и играет с ним в карты. А в чем дело?
– Я бы тоже хотел это знать, – задумчиво ответил Гарри. – О'кей, Рэнди, не волнуйся. – И он пошел к пляжу.
В кабинете Террелла Лепски встретило зловещее молчание.
Капитан сидел за столом, сержант Биглер – справа от него. У окна, нахмурившись, стоял сержант Хесс.
Лепски осторожно прикрыл дверь и подошел к столу.
– Что это за игры ты затеял? – после долгой паузы прорычал Террелл. – Лейтенант Лейси пожаловался на тебя. Он напишет рапорт. Если хотя бы половина из того, что он сказал, правда – тебе не поздоровится.
Лепски не ожидал другого приема и по дороге в Парадиз-сити успел продумать план защиты.
– Шеф, я знаю, что поступил необдуманно, – ответил он, не отводя взгляда от мечущих молнии глаз Террелла. – Я понимал, что, находясь на чужой территории, должен работать в контакте с лейтенантом Лейси, но когда тот сказал, что на всем побережье нет худшей полиции, чем в нашем городе, я рассердился. Мы повздорили, и теперь он пишет рапорт.
Лепски облегченно вздохнул, увидев багровеющие лица его начальников.
– На побережье нет худшей полиции? – буркнул Биглер. – Этот недоумок посмел произнести такие слова?
– Именно, – ответил Лепски с выражением оскорбленной добродетели.
– Подонок! – взорвался Хесс. – И он еще называет себя детективом. Он…
– Хватит, – вмешался Террелл. – Каждый имеет право на собственное мнение. Если лейтенант Лейси считает, что мы – самые плохие полицейские, это еще не значит, что его слова соответствуют действительности. – Террелл подозрительно взглянул на Лепски. – А к чему Лейси так сказал, Том?