Она и сама была потрясена и молча ела, пытаясь просчитать ситуацию с новой точки зрения. Насколько простирается власть третьего принца в его сфере деятельности, она уже успела понять, и то, что тот Бенг, который играл с ней в шашки, и тот, которого знали подчиненные, так же не похожи, как день и ночь, тоже давно знала. Не могла только представить, какой грани может достичь наказание, наложенное им от имени их величеств на брата за такое своеволие. О том, что все могут короли, но не принцы, а тем более младшие, известно всем, и вопрос только в том, как сильно разгневается король. А он крут характером, судя по тому, как разделывается с врагами королевства. И ей лучше убедить третьего принца, что согласилась она на предложение Кандирда лишь для того, чтоб успокоить его и не допустить взрыва. Ведь по сути ничего не изменилось и она пока невеста принца только в глазах узкого круга приближенных… которые будут молчать как статуи, если того потребует безопасность их господина.
– Мне нужно отдать одно распоряжение… – встала из-за стола сеньорита секретарь, – это всего минута.
– Скажи Седрику, пусть распорядится, – мгновенно насторожился принц, – или пусть он идет с тобой.
– Пусть идет, – пожала плечами девушка, спорить не было ни желания, ни времени.
Ясно ведь, что теперь ее будут охранять, как редкий артефакт. Вот только вряд ли это продлится долго… так что пусть потешится.
Млату сеньорита Иллира оторвала от еды и, извинившись, попросила прихватить ужин в ее спальню, она будет ждать. Седрика в комнату не пустила, сообщив, что собирается переодеться. Но на самом деле быстро достала письменные принадлежности, написала несколько коротких записок и запечатала.
– Что случилось? – шепотом осведомилась служанка, заявившись с полной корзинкой провизии, и Илли грустно усмехнулась: определенно Млата решила, что госпожа намеревается бежать.
А судя по количеству провианта, намерена последовать за нею.
– Прикажи слугам принести зеркало Бертины, она его мне продала. Пусть повесят вот тут в простенке, мне хочется полюбоваться, обожаю старинные вещи. И сохрани вот эти письма – если у меня появятся срочные дела, передашь их Ингирду. Только ему.
Разумеется, это был риск, баронет предан другу до конца, в этом она убедилась. Однако оставлять письма принцу было бы неправильно, это было как признание в исключительности их отношений, а этого позволить себе нельзя. Если с ней что-то случится, пусть он думает, что Ингу она доверяла больше.
Глава 10
– Можно? – подчеркнуто вежливо спросил Кандирд, входя в собственный кабинет и ведя Илли за ручку, как маленькую.
– Да, – не оглядываясь, процедил Бенгальд, стоящий у окна к ним спиной, и едко добавил: – Ингирд может остаться.
– Останьтесь, сеньор первый советник, – приказал Кандирд, усаживая Илли в кресло для гостей, затем обошел стол и сел на свое законное место. – Мы готовы тебя выслушать.
Седрик, которому остаться не предложили, молча вышел, плотно притворив за собой дверь, но Илли была уверена, что он не обиделся. Он вообще к таким вещам относился спокойно – ну узнает все на час позже и в более краткой форме, что за беда?! Зато сам проследит, чтоб двери охраняли самые надежные охранники, они с Гарстеном еще во время обеда успели поделить воинов и полномочия.
– Поздравляю, – повернулся от окна Бенгальд, рассмотрел их ироническим взглядом, как директор школы – кучку нашкодивших второклассников, и сел напротив Иллиры. – Что вы помните о ваших родителях… сеньорита невеста?!
Илли покосилась на свежеиспеченного советника, подняла взгляд на собеседника, горько ему усмехнулась и сделала легкий взмах изящными пальчиками.
Нужно отдать должное Бенгальду, он пришел в себя намного быстрее, чем Ингирд, и тот с досадой фыркнул, когда бывший начальник ответил на жест сеньориты новым жестом.
Несколько секунд они быстро двигали кистями рук, и в кругу захваченных беседой или смакованием блюд придворных никто бы и внимания не обратил на эти скупые, точные движения, но теперь, в тишине кабинета, под напряженными взглядами всех присутствующих такой немой разговор выглядел очень зловеще.
– А сеньор Тигорел написал в личном деле, что Хингред ле Трайд самовольно бросил службу, не справившись с доверенным ему делом, – заявил вдруг вслух Бенгальд.
– Сеньор Тигорел пятнадцать лет назад был пойман на горячем и успел сбежать в Блансию только благодаря преданной служанке и припрятанным в пригородном доме драгоценностям.
– Значит, Хингред следил за делами отдела, – задумчиво кивнул сам себе Бенгальд и снова махнул пальцами.
– Разумеется, – вслух ответила Илли, начиная жалеть мрачневшего Кандирда, не очень приятно чувствовать себя единственным говорящим в толпе глухонемых, – но друзей его называть не стану. Они сами объявятся… если будет нужно.
– Вы надеетесь… – живо заинтересовался его высочество, – что будет нужно?
– А что мне остается? – отвечать со стопроцентной убежденностью Илли не хотелось, никто не знает, как могут повернуться события в любой момент. – Но вы же не затем прибыли… чтоб сообщить мне, что сочли отца предателем? Смешно было бы спрашивать у меня ответа за его поступки.
– Час назад я и сам бы так сказал, – с едкой усмешкой фыркнул принц, – но теперь поостерегусь. А приехал вот зачем…
Он достал из потайного кармана колета черный замшевый футляр, медленно развязал и вытащил на свет брачный браслет. Точную копию того, что красовался сейчас на руке сеньориты Иллиры.
– Вот этот браслет я намеревался предложить вам, сеньорита… но теперь оставлю моему брату взамен того, что он надел на вашу ручку. А вы с этого момента считаетесь моей невестой.
И он добавил к словам несколько быстрых скользящих движений пальцами.
– Бенгальд… – обманчиво тихо и мирно сообщил младший принц, – этого не будет никогда.
– Канд, – Иллира мгновенно вскочила с места и встала напротив незадачливого жениха, глядя на него умоляющим взглядом, – пусть он сначала скажет все… что хотел.
– Пусть скажет, – так же мирно согласился принц и указал ей на кресло. – А ты посиди, мы сами разберемся.
– Ну уж нет, – внезапно заупрямилась девушка и дерзко выпрямилась, – такой глупости я не сделаю. Мне нужно было бежать из дворца еще в тот момент, когда мне слуги спальню духами полили… устроить истерику и уехать в столицу. Однако я повела себя слишком самонадеянно… отсюда все беды. Но тебе я таких ошибок сделать не позволю, поэтому, как только ты попытаешься причинить брату хоть малейший вред, твой браслет вернется в твой карман. Не забывай, что ты пообещал… по первому требованию.
– Хорошо, – Кандирд помрачнел как грозовая туча, – я пальцем к нему не прикоснусь… обещаю.
Девушка повернулась к своему месту и вдруг заметила устремленный на нее взгляд баронета и короткий знакомый знак.
Вот значит как… не прикоснется руками, но сделает что-то такое, отчего Бенг сам уйдет… или взбесится? Как понимать выражение «его нельзя оставлять без присмотра»? Как все-таки куц этот язык жестов! А действовать нужно без промедления. Если братья передерутся между собой, король никогда этого не простит ни ей, ни тем, кто ей дорог.
Иллира снова развернулась и зашагала вокруг массивного письменного стола к принцу.
– Знаешь, мне не нравится, как ты все это воспринимаешь. Давай я посижу рядом, – сообщила она ему доверительно и присела на тугой валик подлокотника. – А то у меня создалось впечатление, что Бенгальд тебя специально провоцирует.
– А браслет? – нахмурился он, но это уже была легкая тучка по сравнению с прежней грозой: оставаться мрачным, когда Илли сидела так близко, у его высочества не было никаких сил.
– Ну, он же про него сейчас и объяснит. – Сеньорита сделала вид, что не замечает, как рука Кандирда скользнула ей на талию и замерла там, бережно ее придерживая.
– На домик твоей тетушки совершено нападение, – посверлив немного изучающим взглядом эту идиллическую картинку, без всякой подготовки объявил третий принц, снова переходя в обращении к сеньорите на «ты». – Нападавших интересовал один вопрос: где тебя искать. Твоя тетушка оказалась очень упрямой и не пожелала отвечать… ее заставили заклинанием. Потому я и мчался сюда… чтоб увезти тебя в столицу. Там у меня есть несколько надежных мест, где не найдет ни один маг, пока мы не распутаем это гадючье гнездо. А этот браслет должен был обеспечить тебе надежную защиту.
– Что с тетушкой? – резко перебила Иллира.
– Все в порядке… она на редкость крепкая женщина. Зато теперь ей не скучно… все знакомые считают своим долгом проведать ее лично.
– Значит, теперь все они знают, что я живу во дворце Кандирда… – Илли говорила больше для того, чтоб успокоить младшего принца, чем разобраться в происходящем, самой ей все сразу стало ясно… она к этому давно готовилась. – А вы отправили туда дополнительную охрану?
– Отправили. И у меня с собой сильный отряд. Мы будем ехать самыми краткими тропами, а от Торпинска спустимся до столицы на баркасе, он будет ждать в условленном месте. Служанку, если очень хочешь, можешь взять с собой… она девушка надежная.
– Сама знаю… – отмахнулась Илли и повернулась к жениху, которого считала фиктивным: – Канд?
Лицо принца за эти несколько минут побледнело и осунулось, в углах губ залегли темные складки. Он тоже все теперь понимал, как и проверку, которую устроил Бенгальд. Додумался тоже, чем шутить, идиот. Или это он так отомстил за то, что снова не добрался до своей Найвины, а вместо этого без отдыха мчался им наперерез? Хотя все это уже совершенно не важно.
Вообще ничего не важно, кроме того, что она будет скитаться где-то по нелегальным пристанищам Бенга, а у него будет разрываться за нее на части сердце… да оно уже разрывается.
– Да, радость моя, – забыв про все данные обещания, откликнулся он помертвелыми губами.
– Я хочу кое-что объяснить… вернее, не хочу, а должна. Как я уже говорила… у моей матери редкий дар… от прабабки. Таких женщин очень мало… единицы. Я всех тонкостей не знаю… мне не говорили. Маги, особенно отшельники и северные колдуны, за такими просто охотятся. Когда она была совсем юной, ее заприметил один маг, хотел увезти, но родители быстро отправили к старшему брату, он лесником был. А там она встретила графа ле Трайда, и он ее увез. Но через три года, когда родилась дочь… маг их нашел. Матери удалось его обвести… но с тех пор они постоянно скрывались. Сначала отец думал, что такое мощное ведомство, в каком он служил, сможет ему помочь… но вскоре понял, что ошибся. Его сдал магу-отшельнику кто-то из коллег… указал сигнал магического маячка, прикрепленного к служебному амулету. Они еле спаслись. Потом он перебивался случайной работой, часто менял города и все время проверял бывших коллег. Посылал им по очереди сообщения с тех адресов, где не жил, и начинал следить. Если через несколько недель там происходила кража или нечто таинственное, больше с этим бывшим сослуживцем не связывался, а посылал про него сведения одному из тех, кому верил. Он не хотел, чтоб попался в ловушку кто-то из друзей. Через несколько лет один из этих друзей собрал все эти документы и передал его величеству. Чем все закончилось, вы знаете. Но отец на службу не вернулся… он считал, что там есть еще крыса… она хорошо закопалась и притаилась, когда шли аресты.
– Ты понимаешь… что теперь этого уже нельзя доказать? – мрачно спросил Бенгальд.
– Нет, не понимаю, – честно ответила Илли. – Но я еще не все рассказала. У нас есть немного времени до отъезда?
– Почему ты мне этого раньше не рассказывала, а рассказываешь теперь ему? – горько спросил Канд.
– Потому что он должен знать… с чем могут встретиться его люди, – Илли осторожно погладила державшие ее талию пальцы. – А говорю при вас по той же причине. Будь осторожен. Все будьте осторожны.
Она печально вздохнула и продолжила рассказ, ставший более сухим и лаконичным:
– Однажды отца предупредили… что про них расспрашивал подозрительный человек. Отец к тому времени немного подзаработал… купил дом… и продать не успевал. А снова бежать без денег в пустоту не хотелось. И они придумали рискованный план… уйти туда, где никто не достанет, путями отражений. Но нужно было найти кого-то в обмен… зеркальный путь иначе не пропустит.
– Подожди… Илли! – Его третье высочество смотрел на девушку с невероятным изумлением. – Но этими путями ходят только…
– Я же сказала… – глядя на него с укоризной, вздохнула сеньорита, – что таких мало.
– Дьявол… – выдохнул Бенгальд. – Но почему эльфы ничего в тебе не нашли?
– Они и не могли ничего найти. Я приемная дочь. Первая Иллира ушла к ним через четыре года… а на ее место пришла я.
– То есть… – Вот теперь главного прокурора королевства наконец проняло, и он смотрел на Илли открыв рот. – Ты… хочешь сказать… что ты из другого мира?
– Уже сказала… – несчастно буркнула Илли. – И мне теперь за это попадет.
– Ты можешь с ними говорить? – его третье высочество жадно всматривался в печальное лицо девушки.
– Сейчас нет… после того как ушла мать Апраксия, я могу только ждать. И беречь свою ауру, они очень хотят вернуться, а я единственный маяк.
– Потому ты и не должна влюбляться или выходить замуж, – догадался Ингирд. – Но ведь браслеты королевской семьи магические… и обязательно исказят ауру.
– Спасибо, Инг, ты открыл мне глаза, – едко хмыкнула сеньорита. – А как, по-твоему, зачем я все это вам рассказываю? Чтобы пояснить, почему должна отказаться от этого браслета. Прости меня, Канд… но тебе придется его снять – я не знала, когда соглашалась считаться твоей невестой, что он магический.
– А амулет, что выслала королева, ты носишь? – заинтересовался Бенгальд.
– Надеваю… когда опасно. Бунзон смотрел ауру и сказал, что он не меняет, но на всякий случай…
– Теперь ты понимаешь, Кандик, почему я должен забрать сеньориту? – с сочувствием взглянул на брата третий принц. – Но обещаю… я буду ее беречь так же, как тебя самого. Не расстраивайся, вы увидитесь через пару недель, когда ты приедешь на юбилей их величеств. Надеюсь, к тому времени в этом деле что-нибудь прояснится. Извини за все. Снимай свой браслет.
– Илли… – Голова принца склонилась к ее руке, и девушка горестно сморщилась.
Вот что он делает? Неужели не понимает, что ей тоже нелегко? Что этот браслет лег на сердце цветочным венком, нежным и душистым, пробудил самую сокровенную мечту… своя семья. Не приемные родители, которые столько для нее сделали и так расстраивались, меняя ее на Лиру, не чужая тетушка, которая никого, кроме себя, никогда не любила, а своя семья – муж, его родственники и, может быть, дети…
– Пойду скажу, чтоб грузили твои вещи, – резко поднялся с кресла Бенгальд. – Служанку возьмешь?
– Нет. А вот зеркало обязательно возьму, оно в моей комнате. Ингирд… там у Млаты записки… она отдаст их только тебе.
Ингирд стиснул зубы, согласно кивнул и выскочил из кабинета вслед за бывшим начальником. «Хотя вряд ли Бенгальд сказал про отставку всерьез, – мельком подумалось сеньорите. – Наверняка просто хотел задеть их и посмотреть, насколько брат готов защищать своего друга».
– Канд… – она осторожно коснулась пальчиком свисающих к ее коленям волос, – не принимай никого личным секретарем… ладно? И место финансиста придержи… мне нужно будет помочь родителям… когда они вернутся. Деньги там бумажные… а золото стоит очень дорого.
Сеньорита специально говорила так спокойно и буднично, чтоб он поверил, что она обязательно вернется, и перестал так терзаться. Оказалось, что свою собственную боль значительно легче перенести, чем смотреть на его страдания, и она только теперь начала понимать значение вечных слов «быть вместе в горе и радости»…
Да, это было бы очень замечательно… но не зря приемный отец четыре года учил ее мыслить логически и избавляться от розовых иллюзий. И разрешил рассказать про него, его работу и его подозрения только в том случае, если ей будет грозить опасность именно от бывших коллег графа. Вон как заинтересовался Бенгальд… теперь она может ехать с ним спокойно и не беспокоиться, что он довезет ее только до середины Брислы. Ради тех сведений о крысе, на которые она намекнула главному прокурору, он действительно будет ее беречь… и это очень радует, с одной стороны, и очень обидно – с другой. Всегда неприятно понимать, что сама, без связей и чьего-то мощного авторитета за спиной, ты ничего не стоишь, столько бы ни сделала добра и подвигов.
– Никогда… – нежно прижимая к губам ее ладошку, хрипловато сказал принц, – у меня не будет другого секретаря. И финансиста тоже. И этот браслет… – он нехотя провел по камням пальцами, и застежка, щелкнув, открылась, – никогда не украсит другую руку… клянусь.
– Спасибо… – Голос Илли против ее воли прозвучал тоже хрипловато и жалобно, и едва услышав эти жалобные нотки, Кандирд отшвырнул на стол браслет и стиснул девушку так крепко, как когда-то под кустом.
– Не отпущу… не могу. Сам с вами поеду, под видом простого стражника…
– С ума сошел? – сразу опомнилась Иллира. – Хочешь, чтоб я не о своей безопасности думала, а за тебя тряслась?! А Бенгальду сколько лишних хлопот, а ее величество… Нет. Поезжай домой и занимайся делами… но, пожалуйста, не начинай вешать всех подряд… если найдешь ошибки. Все… мне пора идти, через две недели увидимся… я буду ждать.
– Я провожу, – он решительно встал со стула, и шагнул следом, но замер, остановленный голосом старшего брата:
– Не нужно. Иллира, вот твои дорожные вещи, быстро переоденься в ближайшей комнате… до условного места ты поедешь верхом. Я пока скажу брату несколько слов.
Илли крепко пожала на прощанье руку, державшую ее ладошку, и молча, не оглядываясь, почти бегом выскочила из кабинета. Да и зачем оглядываться? Если он увидит ее слезы, снова начнет придумывать доводы… как бы все повернуть так, чтоб им можно было не расставаться. Характер у него такой… не сдаваться, вот и не хочет понимать, что судьба уже крутнула свое колесо и сейчас лучшего пути для них нет.