Один Дегтярев стоит около замочной скважины с самым серьезным видом, и от этого почему-то делается совсем смешно. Но, повторяю, Звонарев о съемке и не подозревал. Мила открыла ему дверь сама, услышала звонок и решила похозяйничать, в прихожей в тот момент никого, кроме нее, не было. Ну с какой стати Косте изображать недоумение, гнев… Зрителей нет, можно просто надавать жене тумаков. К тому же он сильно покраснел, а каким образом он сумел симулировать такую реакцию кожи, мне не понять. Следовательно, Костя не убивал Милу, он просто от души треснул ей, а та свалилась и умерла… отравившись.
Из всего вышесказанного напрашивается лишь один вывод: Милку накормили ядом раньше. Кто? Ясное дело, что следователь через некоторое время задаст себе тот же вопрос и мигом ответит: жители Ложкина, вернее, обитатели нашего дома. Ну-ка, кто из нас имел зуб на Милку? Машка? Звонарева частенько говорила девочке:
– Манюня, ты очень много ешь! Скоро превратишься в трансформаторную будку. Посмотри на меня: стройная, джинсы двадцать пятого размера ношу, а у тебя какой? Небось тридцать четвертый!
Маня мужественно сносила «выступления» Звонаревой, но некоторое время спустя, когда Милка уехала, воскликнула:
– С огромным удовольствием придушила бы ее!
– Я бы тоже, – мрачно отозвалась Зайка. – Трясет передо мной своими силиконовыми сиськами и ржет: «Оля, ты в профиль на лист бумаги похожа».
А еще Милку недолюбливали кухарка Катерина и Ирка. Звонарева постоянно заявляла:
– Дашута, ты не умеешь управляться с прислугой. Глянь-ка! На камине пыль, а мясо подгорело.
Да и Кеша кривился, обнаружив в гостиной Милу. Звонарева при виде Аркадия ухмылялась и восклицала:
– Привет работникам правосудия. Ну, кому еще сегодня пожизненное заключение обеспечил?
Кеша, который не всегда выигрывает дела, вежливо улыбался, по слегка сузившимся глазам сына я хорошо понимала: он бы сейчас с огромным удовольствием пнул Звонареву, но, увы, хорошее воспитание мешает. По моим наблюдениям, хорошее воспитание сильно осложняет жизнь того, кто им обладает.
Да и я сама не всегда оказывалась рада визитам старой знакомой, чаще всего думала: «О господи, принесло же ее! Прощай спокойный вечер с книгой!»
Под подозрением у следователя окажемся мы все. Я-то знаю, что никто из домашних не способен на убийство, но первая пришедшая в голову менту мысль будет о том, что Миле подсунули отраву во время ужина. Значит, я должна действовать быстро, чтобы в тот момент, когда нас начнут вызывать на допросы, сказать:
– Стоп! Я знаю убийцу! Это…
«Пежо» замер у поселка, я начала рыться по карманам, пытаясь найти брелок, открывающий ворота. Неужели опять потеряла его?
Спустя пару минут пришлось вылезать из машины и идти к будке охраны. Да, снова я посеяла неизвестно где электронный ключ, ну не понимаю, куда он мог подеваться, зато очень хорошо знаю теперь, кто отравил Милку. Любовник! Тот самый таинственный благодетель, давший денег на сериал. Наверное, Людмила поругалась с ним, пообещала рассказать журналистам о тайном романе, и мужик решил избавиться от нее. Дело за малым, отыскать аманта и доказать его виновность. С первой задачей справиться легко, со второй трудней, но… Ладно, моя покойная бабушка говорила: «Дашенька, не хватайся сразу за все, разбирайся с трудностями по мере их поступления». Значит, я связываюсь с Никитой Волком и…
Строя планы, я вошла в прихожую и вздрогнула. На небольшом диванчике стоит ярко-розовая спортивная сумка, очень похожая на увеличенный во много раз аксессуар Барби. Блестящие стразы украшали бока поклажи, с ручки свисал прехорошенький мишка, в его животик вставлена карточка, на которой написано: «Женя Писаренко».
Фамилия отчего-то показалась знакомой. Писаренко, Писаренко… Женя… вроде слышала это имя, но поразмыслить над загадкой не удалось. Ноги подогнулись, я шлепнулась на сиденье около кокетливой шмотки. У нас гости! Некая девушка явилась на постой! Отчего я решила, что незваный посетитель женщина? Господа, включите логическое мышление. Это же элементарно, Ватсон! Можете представить себе мужчину, который купил розовый баул, украшенный фальшивыми бриллиантами и плюшевым мишкой?
– Муся, – закричала Маня, – сырники будешь?
Я пошла в столовую, творожники – замечательная вещь, в особенности если я не сама их готовила. Сейчас спокойно поем и узнаю, кто такая Женя.
Сев за стол, я оглядела присутствующих, выхватила взглядом незнакомое лицо и кивнула.
– Добрый вечер.
– Тетя Даша, – хриплым меццо спросила стройная девушка, сидевшая около Машки, – вы меня не узнаете?
Я вздрогнула, наверное, глупо, но категорически не выношу, когда кто-нибудь говорит в мой адрес «тетя». Еще хуже воспринимаю обращение к себе по отчеству, меня коробит сочетание «Дарья Ивановна». Может, это происходит оттого, что не знала своего отца? О моих родителях, своей дочери и зяте, бабушка Фася внучке никогда не рассказывала, пресекала все вопросы фразой:
– Вырастешь – узнаешь, потом объясню.
Но даже перед смертью Фася не открыла тайны, унесла ее с собой в могилу, о матери мне известно лишь одно: она была. Иногда в памяти всплывает воспоминание о маленькой худенькой женщине, одетой в застиранный халат. Меня, совсем крошку, приводят к ней, в странную комнату, почему-то без окон. Тетка начинает рыдать… далее видение меркнет. Об отце нет вообще никаких мыслей, иногда я даже сомневаюсь, что его звали Иваном.
Может, поэтому недолюбливаю свое отчество? Ну с какой стати привязывать к себе имя человека, с которым никогда не была знакома?
– Муся, – засуетилась Машка, – это Женя! Неужели ты забыла тетю Галю Писаренко? Ну соседку по старой квартире? Еще той, где мы до первой поездки в Париж жили? [8]
Вилка выпала из рук. Галка Писаренко! Она обреталась на третьем этаже и частенько давала Даше Васильевой рубли в долг. А еще Галка отлично готовила и с удовольствием угощала всех пирогами собственного производства, нас связывали очень хорошие соседские отношения, но близкими подругами мы никогда не были. Понимаете, о чем я веду речь? Я перехватывала у Писаренко до получки и забирала к себе Галкину кошку, когда она уезжала в командировку, мы часто ходили друг к другу, так сказать, в халатах и мило болтали о пустяках. Но я никогда не раскрывала перед Галей душу, впрочем, и она не делилась своими проблемами. Не знаю, во что трансформировалось бы наше знакомство, но мы уехали из Москвы, потом построили дом в Ложкине и потеряли Писаренко из вида. Насколько помню, у нее подрастало двое детей, мальчик и девочка, вот имена их выпали из памяти.
Значит, я вижу перед собой дочку Галки.
– Конечно, я помню вашу маму! – воскликнула я. – Только, когда мы уезжали, дети были маленькими!
– Ага, – засмеялась Женя, – выросли мы. Сашка дизайнер, а я работаю в фэшн-бизнесе, стилистом, прически, макияж…
– Как мама? Здорова? – осторожно осведомилась я.
– Она давно замуж вышла, – улыбнулась Женя, – за хорошего человека, и живет в Екатеринбурге. Мамуля у меня красавица.
– Ты в нее, – кивнула я.
И на самом деле, девушка очень симпатична. Темно-каштановые блестящие волосы падают на плечи, аккуратное личико с точеным носиком, кожа цвета спелого персика. Хотя вполне вероятно, что на мордочку Жени нанесен тональный крем. Если она стилист, то небось умело управляется с гримом, вон как ловко сумела накрасить глаза, издали кажется, что они огромные, а присмотришься и понимаешь: на ресницах слой туши, на веках тени, и от этого очи стали яркими, взор глубоким. Да и форма губ, похоже, слегка изменена при помощи декоративной косметики. Я считаю, что каждая женщина должна умело пользоваться макияжем, именно умело, а не размалевывать физиономию во все цвета радуги. Вот у Жени, похоже, со вкусом полный порядок. Декоративная косметика сделала ее настоящей красавицей, нежно-розовый пуловер изумительно оттеняет цвет лица, в ушках поблескивают сережки, брильянтовые «гвоздики», не вычурные, но дорогие, запястье украшают браслеты, золотые, но не купечески «богатые», а на шее цепочка изящного плетения с брелком в виде собачки. Мило, приятно, соответственно возрасту.
Беседа потекла своим чередом. Поедая сырники, я узнала, что Женя приехала в Москву по приглашению фирмы Жан Ришель. Фамилия Ришель мне, проводящей по полгода в Париже, хорошо известна. Жан владелец сети салонов красоты, он имеет свои отделения во многих европейских столицах, в том числе и в Москве. Попасть на работу к Ришелю трудно, он берет лишь тех, кто способен выдержать суровый экзамен на мастерство. Женя с честью прошла испытание и прибыла в Москву. На службу ей выходить через неделю, девушка специально прибыла пораньше, чтобы спокойно осмотреться в ставшем чужим городе. Галя и отчим купили Жене квартиру, симпатичную однушку в Строгино, и девушка ехала в Москву в твердой уверенности, что проблем с жильем у нее нет. Люди, продавшие Писаренко квартиру, клятвенно пообещали съехать к пятому октября, и Женечка ни секунды не сомневалась, что сейчас получит у риелтора ключи.
Но человек предполагает, а господь располагает. Когда Женечка явилась в риэлторскую контору, агент схватилась за голову.
– Ой, совсем забыла вас предупредить! Фу, как неудобно получилось!
Женя испугалась.
– Квартиры нет? Но мама заплатила полную стоимость, получила нужные документы.
– Не волнуйтесь, – стала улыбаться риелтор, – просто у продавцов форс-мажор случился. Сначала у них бабка умерла, а потом хозяйка ногу сломала, вот и не успели выехать. Но я им велю быстро выметаться, через неделю квартиру освободят!
Женя бросилась звонить маме, Галя поахала, поохала и сказала:
– Вот что! Есть у меня телефон нашей бывшей соседки, Даши Васильевой, сейчас соединюсь с ней, авось пустит тебя к себе на время, больше-то в Москве никого нет, а на гостиницу деньги тратить жаль, только на ремонт тебе осталось, да и то впритык.
Телефон у Галки и впрямь невесть откуда был, только не мой, а Машкин, Писаренко поговорила с девочкой. Дальнейшее можно не рассказывать. И вот теперь Женя извиняющимся, низким голосом гудит:
– Я только на неделю, постараюсь вас не обременить, я вообще-то не шумлю.
– Не бойся, никому не помешаешь, – воскликнула Маня, – а ты волосы красить умеешь?
– Ну конечно, – ответила Женя, – кстати, сейчас разработана новая техника, называется «блики солнца».
Зайка, до сих пор молча ковырявшая салат, оживилась.
– Это как?
Женя отодвинула тарелку.
– О! Суперски!
Я тихо встала и, стараясь быть незамеченной, пошла к себе. Галка Писаренко была очень симпатичной, Женечка производит впечатление милой девушки, я только рада возобновлению нашего приятельства. Дом в Ложкине большой, места для хрупкой девочки хватит. Маруся и Кеша никогда не проявляют агрессии по отношению к малознакомым людям, единственная заноза – Зайка. Ольга очень ревнива, и временное поселение у нас прехорошенькой девушки, может спровоцировать скандал. Но, похоже, услыхав про новую методику окрашивания волос, Заюшка потеряла настороженность. Ольга обожает экспериментировать со своей внешностью и не упустит предоставившейся возможности. Вот! Я не ошиблась! В спину мне понесся голосок Зайки:
– А краска у тебя с собой?
– Спрашиваешь! – прогудело меццо.
– Давай пойдем вместе в баню, – оживилась Ольга.
– Я с тобой? В парную? – слегка удивилась Женя.
– Ну да, у нас там большая комната отдыха, покрасим мне голову, – зачастила Заюшка.
– А я посмотрю, – встряла Маня.
– Ну, – протянула Женя, – если меня не стесняетесь… то хорошо! Мне тоже интересно, у тебя, Оля, волосы нестандартные!
Зайка хихикнула.
– С какой стати нам тебя стесняться? Чем ты таким обладаешь, чего мы никогда не видели?
– В общем, правильно, – засмеялась Женя.
Конца разговора я не услышала, пошла в свою спальню. Пусть девчонки красят волосы, разрисовывают тело, делают себе макияж, мне некогда заниматься глупостями, следует отыскать координаты Никиты Волка.
Глава 11
Первый звонок я сделала своему бывшему мужу Максу [9].
Полянский, более чем успешный бизнесмен, богатый человек, постоянно находится в процессе: женитьба – развод – новая свадьба. Ну хобби у мужика такое. Честно говоря, я запуталась в его супругах и сразу не скажу, сколько их было. Десять? Двенадцать? Не подумайте, что я ехидничаю, моя личная семейная жизнь с Максом лопнула давно, никакой ревности к последующим мадам Полянским я не испытываю. Сейчас мы с Максом хорошие приятели, помогающие друг другу в разных ситуациях. Я непременный гость на всех его бракосочетаниях и главный утешитель при разводе. Честно говоря, глупость и наивность Макса поражают. Обычный человек наступает на грабли раз, ну ладно, дважды, трижды за жизнь. Большинство мужиков, получив ручкой по лбу, все же делают правильные выводы. Но Полянский, умный, расчетливый бизнесмен, поднявший с нуля фирму, в личных делах проявляет себя младенцем.
Все его женушки словно клоны: блондинки с длинными ногами и роскошным бюстом. Увидав женщину со светлыми волосами, стройными конечностями и пышной грудью, Макс теряет способность соображать. Он быстро разводится с предыдущей, точь-в-точь такой же красоткой, и кидается к другой с предложением руки и сердца. Без толку пытаться спустить его с небес на землю, говоря: волосы покрашены, под кофтой силикон, без каблуков дама похожа на таксу. И как назло, все его супруги начинающие актрисульки, ясное дело – Максик мгновенно покупает им роли в кино. Сколько раз я внушала ему:
– Не ходи в загс, поживи с девушкой, не оформляя отношений, спокойно разберешься что к чему.
Но Полянский не внемлет голосу рассудка.
– Это последняя любовь, – вопит он, – Лена (Катя, Нина, Тамара, Галя, Лиза, Настя) закроет мне в гробу глаза!
У Макса должно быть по меньшей мере десять пар очей, дабы каждой «последней» любви досталась своя во время скорбной процедуры.
– Привет, – сказала я, услыхав голос Макса, – как дела?
– Вчера подал заявление на развод, – воскликнул бывший супруг, – понимаешь, Алла…
– Погоди, – неосторожно вмешалась я, – ты же под Новый год женился на… э… Розе!
– Так я расстался с ней в мае и расписался с Аллой.
Я плюхнулась в кресло. Надо же! Упустила одну жену.
– Посылал тебе приглашение, – обиженно бубнил Макс, – а вы в Париж укатили.
– Послушай, – перебила я его, – ты что про Волка знаешь?
– Волка?
– Ну да! Неужели никогда не слышал?
– Ну, живет в лесу…
– Адрес знаешь?
– Чей?
– Волка, – я стала выходить из себя, – а еще лучше телефон!
– Телефон?!
– Да! И домашний, и мобильный! Не тяни, говори скорей.
– Э… такой информацией не обладаю.
– Можешь узнать?
– Господи! Зачем тебе?
– Надо! Очень! Прямо сейчас!
– Странная ты, и…
Тут с первого этажа послышался сначала грохот, следом истошный вопль Зайки.
– Мама!
Перепугавшись, я швырнула трубку на диван, успев крикнуть в нее:
– Уточни координаты Волка, скоро перезвоню, – и опрометью бросилась ко входу в баню.
В большой комнате отдыха обнаружились красная Зайка и Аркадий.
– Что стряслось? – воскликнула я.
– Мама! – взвизгнула Ольга. – Он мужчина.
Кеша попятился.
– Мужчина, – топала босыми ногами Зайка, – парень, юноша…
Аркашка закашлялся.
– Ну-ка, принеси ей валокордин, – велела я и, повернувшись к Ольге, спросила: – Ты только сейчас поняла, что муж относится к представителям сильного пола? Извини, но подобное открытие после стольких лет брака удивляет! Неужели раньше не догадалась?
Ольга упала в кресло и ткнула пальцем в деревянную вешалку, на которой у нас болтаются халаты.
– Он мужчина!
Один кусок махровой ткани с капюшоном зашевелился, и я поняла, что это Женя.
– Там мужчина, – перешла в диапазон ультразвука Зайка.
– Спокойно, Зая, – решительно ответила я, выхватывая из рук запыхавшегося Кеши бело-синюю упаковку, – сейчас глотнешь и баиньки. Ты переутомилась. Виданное ли дело, с утра до ночи звездить на телике!
– Там мужчина.
– Тише, тише, это Женечка.
– Мужчина!
– В бане никого, кроме нас, – пела я, отсчитывая капли, – не следует бояться бандитов. В Ложкине отличная охрана, ты сейчас в доме не одна…
– Она мужчина! – завизжала Оля. – Женя – парень! Хватит из меня кретинку делать! Спроси у Машки, она так ржать стала, потом в кладовку удрала! А я не от ужаса заорала, а от удивления.
Я посмотрела на милую, хрупную девушку, занавесившую лицо каштановыми завитыми кудрями, и попыталась деликатно выбраться из идиотской ситуации.
– Женечка, душечка, извини. Понимаешь, Оля работает на телевидении, у нее нет ни выходных, ни праздников, те, кто работает там… э… люди неадекватные, психически нормальных личностей в Останкине сыскать трудно… Уж ты не обижайся!
– На что? – прогудела Женя и посильней завернулась в халат.
– Ну на Олю…
– Почему мне на нее злиться?
– А… да… действительно. Она не желала тебя обидеть, когда парнем обозвала! Поверь, котенька, ничего мужского в тебе нет! Симпатичная девушка, настоящая красавица…
Зайка истерически захохотала, потом стала стучать ногами по полу, приговаривая:
– Ну прикол!
– Тетя Даша, – тихим басом начала Женя…
– Ой, миленькая, – не дала я девушке договорить, – сделай одолжение, слово «тетя» вызывает у меня почесуху.
– Простите, Дарья Ивановна…
– Еще хуже! Зови меня просто Даша!
– Ладно, Даша, не…
– Женечка, – всплеснула я руками, – давай забудем глупый случай! Сейчас позову Машеньку, вы с ней вместе попаритесь, потом…
Зайка сползла на пол и согнулась пополам.
– Тебе плохо? – кинулся к супруге Кеша.
– Нет, – простонала та, – но я могу умереть от смеха. Женька, немедленно сними халат!
Девушка покорно стащила с себя шлафрок [10]. Я деликатно опустила глаза, Женечка стояла топлесс, на ней красовались лишь узкие ярко-розовые трусики, украшенные изображениями разноцветных сердечек. Ей-богу, девушка слишком раскована, лично я стесняюсь обнажаться даже в присутствии Оксаны, хотя Ксюня врач и повидала всякое.