— Простите, — пробормотала Мэделин.
— Ага, есть! Хитрый механизм, основанный на классической конструкции ванза. Не забыть бы спросить у Питни, какой слесарь сделал ему этот замок.
Профессиональный интерес в его голосе встревожил Мэделин.
— Не говорите глупостей! Если вы спросите мистера Питни про его замки, он сразу поймет, что вы тайно побывали у него в доме.
— Спасибо, что указали мне на эту маленькую оплошность. — Он убрал отмычки в карман и открыл дверь.
Мэделин увидела узкий темный коридор. Ни домработница, ни лакей не вышли к непрошеным гостям, чтобы потребовать у них объяснений или поднять тревогу.
Она с опаской переступила порог.
— Кажется, в доме и впрямь никого. Интересно, куда уехал мистер Питни?
— Если повезет, мы найдем какой-нибудь след, по которому сможем догадаться о его теперешнем местопребывании. — Артемис вошел за ней в дом, закрыл дверь и постоял в неподвижности, оглядывая темный коридор. — Если мы в самом деле что-нибудь обнаружим, я пошлю к Питни Леджетта: пусть задаст ему несколько вопросов. Мне бы очень хотелось узнать, что заставило его внезапно уехать из города.
— Знаете, я… — Мэделин застыла в дверях кухни и уставилась на клин сыра и полбатона хлеба, которые лежали на столе.
— Что там такое? — Артемис подошел сзади и взглянул на еду поверх ее головы. — Понятно.
Мэделин прошла к столу и взяла батон.
— Должно быть, мистер Питни уехал в большой спешке, причем совсем недавно. Хлеб еще свежий.
Артемис прищурился:
— Пойдемте скорее! Я не хочу здесь задерживаться дольше, чем надо.
Он повернулся и исчез в темном коридоре. Мэделин поспешила следом и нагнала его, когда он остановился перед следующей дверью.
— Библиотека? — спросила она.
— Да. — Артемис стоял не двигаясь и осматривал комнату, — Одно из двух: либо мистер Питни давно не пользовался услугами домработницы, либо кто-то уже побывал здесь до нас.
— Вы о чем? — Привстав на цыпочки, она заглянула ему через плечо и испуганно охнула при виде книг и бумаг, разбросанных по выцветшему ковру. — О Боже! Я уверена, что мистер Питни при всех его странностях не мог учинить такой погром. Вообще говоря, члены Общества ванза тяготеют к другой крайности: они одержимы манией чрезмерного порядка и точности. Хаос выводит их из равновесия.
— Отлично подмечено. — Артемис отступил назад и быстро пошел дальше по коридору.
— Постойте! — тихо окликнула его Мэделин. — Разве вы не хотите обыскать библиотеку?
— Не вижу смысла. Тот, кто проник в дом раньше нас, наверняка унес отсюда все интересное, если оно здесь было.
— Артемис, а может быть, мистер Питни прав и за ним действительно все время следили?
— Может быть, — уклончиво ответил он.
Она в ужасе содрогнулась:
— Вы думаете, что сюда приходил не «чужак», да? Это был призрак Ренвика.
— Послушайте, давайте больше не будем называть его призраком, чтобы излишне не усложнять дело. Кто бы он ни был, это живой человек, из плоти и крови.
— К тому же ванзагарец.
Артемис промолчал.
Она пошла за ним и вновь остановилась, когда он задержался на пороге гостиной. Всю мебель в комнате покрывали тяжелые чехлы, а окна были наглухо занавешены тяжелыми портьерами.
— Похоже, Питни живет не очень весело, — сухо заметил Артемис.
— Довольно странный человек, — согласилась Мэделин, — а впрочем, это понятно, ведь он…
— Молчите. Сейчас не время напоминать мне о вашем отношении к Обществу ванза.
Она закрыла рот.
Они быстро осмотрели верхние этажи. Все было вверх дном: одежда выворочена из бельевых шкафов, продукты и посуда сброшены с кухонных полок. Сундуки открыты и перевернуты.
— Как вы думаете, что он искал? — спросила Мэделин.
— Наверняка то же самое, что и в библиотеке Линслейда. Вероятно, «Книгу секретов», хотя у меня в голове не укладывается, как нормальный человек может верить в ее существование.
Она помолчала.
— Кажется, я уже говорила вам, что Ренвик Деверидж был ненормальным.
— Да, действительно говорили. — Артемис заглянул в узкий лестничный пролет в конце коридора. — Мы можем вернуться вниз этим путем.
— А подвал? Там наверняка есть кладовые и прочие помещения, — сказала Мэделин, спускаясь следом за ним по черной лестнице. — Может быть, призрак… то есть проникший в дом человек, не догадался их обыскать?
— Я подозреваю, что он был очень внимателен, но взглянуть можно.
В коридоре возле кухни Артемис нашел дверь, которая открывалась на подвальную лестницу. Он зажег фонарик и стал спускаться в недра особняка, оказавшиеся пыльными кладовыми.
Мэделин осмотрела опечатанные ящики и запертые сундуки.
— Как видно, таинственный пришелец не потрудился обыскать эти комнаты. Наверное, он просто не нашел подвал.
Артемис задержался на нижней ступеньке лестницы и поднял фонарь повыше.
— Он был здесь.
Она остановилась у него за спиной:
— С чего вы взяли?
— Следы на пыльном полу. Две пары. — Артемис направил свет под углом. — Одна пара следов обрывается там, у стены, а вторая — возвращается к этой лестнице. Недавно сюда спустились двое, но ушел отсюда только один.
Мэделин уставилась на то место, где заканчивалась первая пара следов.
— Можно подумать, что один из них умеет проходить сквозь стены.
— Гм-м…
Артемис подошел к каменной стене и долго ее разглядывал, потом провел пальцами по трещине и осторожно надавил. Послышался тихий, приглушенный шорох.
Мэделин метнулась вперед.
— В эту стену встроен какой-то механизм?
— Да.
Когда она подошла ближе, один камень сдвинулся с места, открыв еще один массивный железный замок. Артемис поставил на пол фонарь и достал свои отмычки.
— Нам повезло: Питни предпочитает классические системы и механизмы ванза, — сказал он, покопавшись в замке. — Все-таки традиция — великая вещь.
Вскоре он удовлетворенно вздохнул. В стене опять зашуршало: это заработали хорошо смазанные блоки и тросы. Мэделин в восторге наблюдала, как прямоугольный кусок стены размером с дверь сместился в сторону.
— Еще одна лестница, — прошептала она. — Наверное, там, внизу, есть какое-то помещение.
— Это очень старая часть дома. — Артемис задумчиво оглядел марш из древних каменных ступеней, ведущих в кромешную тьму. — А лестница скорее всего ведет в бывшую темницу. Там должен быть потайной выход — обычное дело для старых замков и крепостей.
Мэделин смотрела вниз, в непроглядный мрак лестницы.
— Наверное, Питни воспользовался этим выходом, чтобы уйти от своего непрошеного гостя.
Лицо Артемиса было задумчивым.
— Я вернусь сюда позже и посмотрю, куда ведет эта лестница.
— Вы что, хотите отправить меня домой? Вздор, я никуда отсюда не уйду! — Она заметила на полу маленькую стопку свечей. — Пойдемте, нам нельзя терять время.
Он обеспокоенно посмотрел на нее:
— Мэделин, здесь дело нешуточное, и на этот раз я буду тверд…
— Не тратьте понапрасну ваше красноречие, Артемис. — Она взяла одну свечу и зажгла ее. — Если вы не хотите меня сопровождать, я и сама найду дорогу.
Ей казалось, что Артемис будет с ней спорить, но он лишь мрачно сдвинул брови, поднял фонарь и зашагал вперед.
— Вам никогда не говорили, что большинство мужчин считает упрямство отталкивающей чертой в женщине? — спросил он светским тоном.
Она поморщилась, стараясь не принимать его слова близко к сердцу, но в глубине души чувствовала себя слегка уязвленной.
— Поскольку новое замужество не входит в мои ближайшие планы, то я не вижу в этом большой беды. А уж если говорить об упрямстве, то здесь мы друг друга стоим, сэр.
— Позвольте не согласиться. Лидерство, безусловно, на вашей стороне. — Он вдруг замолчал. — Так-так, и что же мы здесь имеем?
Он резко остановился на нижней ступеньке, так, что Мэделин едва не налетела на него сзади. Встав на предпоследней ступеньке, она заглянула Артемису через плечо и удивленно замерла.
Внизу, за дверным проемом, начинался узкий коридор. Сначала ей показалось, что он весь выложен затейливыми узорами из плоских драгоценных камней ромбовидной формы, красиво переливавшихся в свете фонаря. Лишь через несколько секунд она поняла, что это мелкая кафельная плитка.
— Интересно, зачем Питни понадобилось тратить время и силы на такую сложную, кропотливую работу? — спросила она. — Он, должно быть, и впрямь большой чудак.
— Мне кажется, нам следует принять это за аксиому. — Артемис сошел с лестницы и, преодолев маленькую площадку, вступил в выложенный кафелем коридор. — Впрочем, чему удивляться? Вы сами все время напоминаете мне о том, что он ванзагарец.
Она разглядывала коридор со все возрастающим ошеломлением. Свет фонаря играл на тысячах блестящих плиток, выложенных странными узорами, которые отвлекали и обманывали глаз. Бесконечно повторяющиеся серии маленьких квадратов, казалось, уходили в бесконечность. Ряды параллельных линий разной длины то взмывали вверх по стене, то падали вниз с противоположной стороны, то вдруг прочерчивали потолок. Эта причудливая графика слепила, вызывая легкое головокружение.
Мэделин долго смотрела на участок стены, где был изображен странный ряд вписанных один в другой треугольников, и никак не могла сосредоточиться на рисунке. Наконец она подняла глаза и уставилась на бесконечные концентрические окружности, создававшие эффект туннеля — достаточно большого, чтобы туда войти. Ощущение было настолько реальным, что она протянула руку и дотронулась до отверстия, но пальцы нащупали лишь холодную кафельную плитку.
— Это фигуры ванза, — прошептала она. — Я видела такие в старых книгах.
— Да, — Артемис разглядывал рисунок, который вызывал очередной обман зрения: изображенная конструкция казалась большой комнатой в том месте, где на самом деле была только плоская стена, — это иллюстрации к древним текстам по Стратегии иллюзий. Я использовал некоторые из них при оформлении «Павильонов мечты».
Он дошел до конца кафельного коридора, повернул направо и исчез — точно прошел сквозь стену. Вместе с ним исчез и ободряющий свет фонаря. Мэделин осталась с одной свечой.
Вокруг нее холодным невидимым облаком сгустилась тревога. Она вновь передернулась.
— Артемис?
Он опять появился в конце коридора, осветив узкое пространство своим фонарем.
— Это лабиринт.
Она сморщила нос.
— Сплошь выложенный этой жуткой мозаикой?
— Похоже, что так.
— Как странно!
— Вообще-то, — медленно проговорил Артемис, — это довольно хитрый способ скрыть потайной выход. А может быть, и еще кое-что.
Она взглянула на него, пораженная догадкой:
— Вы думаете, Питни прячет здесь что-то важное?
— То, что крайне важно для такого чудака, как Итон Питни, может не представлять большого интереса для всех остальных, — предупредил Артемис.
— Это верно, но поскольку у нас до сих пор нет ни одной зацепки, может быть, стоит поискать здесь?
— Согласен. Нам нужна какая-нибудь веревка.
— Веревка? Ах да, конечно. Чтобы отметить наш путь по лабиринту. Думаю, мы найдем что-нибудь подходящее на кухне.
Артемис пошел обратнолю узкому проходу, но, остановившись в шаге от Мэделин, устремил свой взгляд мимо нее, на темную лестницу при входе в лабиринт.
— Проклятие, — пробормотал он и вдруг погасил свой фонарь и задул ее свечу.
Они мгновенно погрузились в кромешную тьму.
— Что случилось? — Мэделин инстинктивно перешла на шепот.
— Кто-то стоит на лестнице, — сказал он очень тихо.
— Питни?
— Не знаю. Я не видел его лица. Идемте!
Артемис взял ее за руку и потащил в лабиринт. Она поняла, что он пробирается на ощупь, и запаниковала. При мысли о том, что они могут потеряться в закоулках темного лабиринта, ее охватил первобытный страх. Вдруг стало трудно дышать. Она напомнила себе, что у них остался фонарик.
Они почувствовали, как откуда-то резко подуло, а вслед за этим услышали глухой стук.
— Что это было? — спросила она.
— Негодяй закрыл дверь на верхней площадке лестницы, — спокойно сказал Артемис.
Раздался стук железа по железу.
— И запер ее, — добавил он тоном крайнего негодования. — Что ж, поделом мне: не надо было соглашаться на ваше бредовое предложение влезать в этот дом!
— Я уверена, что там, наверху, Итон Питни. — Мэделин разозлилась, и ледяной обруч страха слегка отпустил ее сердце. — Видимо, он решил, что только что поймал в своем лабиринте парочку так называемых «чужаков».
— Он в самом деле поймал в своем лабиринте парочку «чужаков», — Артемис зажег фонарь, — коими являемся мы с вами.
— Может быть, позвать его? Объяснить, что мы не хотели сделать ничего плохого?
— Сомневаюсь, что он услышит нас через такую толстую дверь. А если и услышит, то вряд ли мы сумеем убедить его в нашей невиновности. Ведь мы бродили по его тайному подвалу, черт возьми! — Артемис помолчал. — К тому же не исключено, что нас запер вовсе не Питни.
Она застыла.
— Вы думаете, это тот человек, который пробрался в дом раньше нас?
— Возможно. — Артемис достал из кармана пистолет, быстро его осмотрел, потом поднял глаза к потолку с выражением серьезного интереса на лице.
Либо он любовался собственным отражением в блестящей кафельной плитке над головой, либо молил Господа о спасении. Однако по мнению Мэделин, ни то, ни другое в данный момент не могло принести им пользы.
— Артемис, мне неприятно это говорить, но мы не можем оставаться здесь вечно.
— Конечно, нет. Кухарка будет волноваться, если мы не придем к обеду. Я уж не говорю про вашу тетушку.
— Волноваться будут не только ваша кухарка и моя тетушка. — Она тревожно огляделась. — Если в ближайшее время мы с вами отсюда не выберемся, я тоже начну нервничать. А у нас здесь, как вы помните, нет ни одного успокаивающего эликсира Бернис.
— В следующий раз, когда мы отправимся на дело, я обязательно прихвачу с собой несколько пузырьков.
Она сдвинула брови:
— Черт возьми, сэр! Вас, как я вижу, забавляет вся эта история.
— И что же здесь плохого? — Он продолжал внимательно изучать потолок коридора. — Ведь вы сами признались, что незаконное проникновение в дом Питни доставило вам удовольствие. А чем я хуже вас?
— Я не шучу, сэр. Как вы думаете, сколько еще этот человек будет сторожить дверь?
— Не имею понятия. — Артемис оторвался от мозаики на потолке и посмотрел на нее с улыбкой. — И не хочу это выяснять. Идемте. Нам надо поскорее выйти отсюда, а не то мы и на ужин опоздаем.
— Что? Куда вы, черт возьми?
— Это лабиринт ванза.
— Да, я знаю. И что с того?
— Здесь должен быть еще один выход. — Он свернул за угол и исчез.
— Артемис, не смейте надо мной издеваться! — Мэделин подняла юбки и поспешно устремилась за ним в соседний кафельный коридор. — Что вы намерены делать?
— Искать запасной выход, что же еще?
Буравя его спину сердитым взглядом, она прошла следом за ним очередной поворот лабиринта.
— И как, скажите на милость, вы будете его искать?
— Разумеется, следуя указателям.
— Каким еще указателям? — Она старалась не смотреть на мрачные, раздражающие узоры мозаики, которые ее окружали. — Артемис, если вы затеяли какую-то странную ванзагарскую игру, то должна вам сказать, что мне сейчас не до смеха.
Он взглянул на нее через плечо и самодовольно усмехнулся.
— Выход из этого лабиринта совершенно четко обозначен. Это ясно каждому, кто хочет его найти.
Она быстро огляделась, но не увидела ничего, кроме множества линий, словно тянувшихся к какому-то далекому горизонту, и еще одного ложного отверстия в стене.
— Я не вижу здесь никаких указателей.
Артемис взмахнул рукой, показывая на потолок. Мэ-делин проследила за его жестом. Сначала она заметила лишь вихреобразный узор на кафеле, который рассредоточивал взгляд, но, присмотревшись, различила слабый налет копоти на блестящей поверхности некоторых светлых плиток.
Это был след, оставленный бесчисленными свечами и масляными лампами, которыми многие годы пользовался Итон Питни, освещая себе дорогу в лабиринте. Она испытала невероятное облегчение и на радостях простила Артемису его находчивость.
— Вы очень наблюдательны, — буркнула Мэде-лин.
— Смотрите поосторожнее с похвалами и лестью в мой адрес, милочка. Вы даже не догадываетесь о том, какое действие они на меня производят. — Он опять свернул за угол и пошел по сверкающему коридору, испещренному новыми магическими рисунками. — Клянусь, ваши пылкие слова кружат мне голову.
Она скорчила гримасу, которую он не увидел, потому что шел впереди, и решила сменить тему разговора:
— Бедный мистер Питни! Видимо, он до смерти боится своих мифических «чужаков». Вы только представьте: запер нас в своем глупом лабиринте! Когда мы отсюда выберемся, я попробую с ним поговорить.
— И чего вы этим добьетесь?
— У меня довольно большой опыт общения с папиными приятелями, чудаками-ванзагарцами. Я уверена, что, поговорив с мистером Питни с глазу на глаз, я сумею его образумить.
— Надеюсь на это, ибо у меня тоже есть к нему несколько вопросов. — Артемис опять остановился и стал разглядывать что-то на полу. — Похоже, нам не придется разыскивать мистера Питни в метафизическом пространстве, чтобы задать ему свои вопросы.
Она присмотрелась и увидела на бледно-желтой плитке пола засохшие бурые пятна.
— Кровь?
Артемис нагнулся.
— Да. Только недавно засохла. Все произошло в течение последних нескольких часов. — Он поднялся и посмотрел назад — туда, откуда они пришли. — До сих пор я не видел на полу никаких пятен. Либо потерпевший был ранен здесь, либо это случилось в каком-то другом месте лабиринта, но он сумел остановить кровотечение, и оно открылось, только когда он оказался здесь.
Мэделин была потрясена:
— Вы думаете, мистер Питни стрелял в человека, который посмел проникнуть в его лабиринт? В это трудно поверить. Конечно, он известен своими странностями, но я встречалась с ним несколько раз, и он произвел на меня впечатление очень приятного, безобидного старика.