В начале 2011 г. президент Сирии заявляет о начале сотрудничества с Россией и Китаем, в соответствии с которым все расчеты за поставку нефти должны производиться в рублях и юанях. С марта 2011 г. начинаются антиправительственные волнения, направленные на свержение действующего режима, а 15 ноября того же года вступает в силу эмбарго на экспорт сирийской нефти. С 1 июня 2012 г. вступает в силу эмбарго в отношении Ирана на экспорт нефти, которую правительство М. Ахмадинежада с 2008 г. стало продавать за евро и риалы, ориентируясь на внутреннюю биржу.
Ситуация для США становится все более напряженной. В начале 2013 г. доля доллара в международных расчетах упала ниже психологически важной планки в 50 %. Это очень серьезный сигнал Вашингтону. Например, Индия и Китай покупают у Ирана нефть на золото. Заставить Индию и Китай отказаться от такого способа торговли Вашингтону не под силу, а вот совладать с Ираном он надеется. США также крайне неприятно, что Россия все более уверенно переходит на использование рубля в торговле со странами ближнего зарубежья. Контракты с Китаем Россия все чаще заключает в рублях и юанях. Страны БРИКС заключили между собой соглашения об обмене национальными валютами. Пекин переходит на расчеты в юанях даже со странами Западной Европы.
Однако Сирия – это лишь промежуточный этап в агрессивных планах Вашингтона. Вслед за ней объектом агрессии должен стать Иран. А после Ирана агрессор непосредственно окажется у южных границ своего главного противника – России. Война против Сирии – одновременно война против нашей страны, нашего народа.
Многие эксперты и аналитики считают, что Вашингтону может потребоваться третья мировая война. Такая война призвана обнулить те астрономические долги, которые накопили США и Запад, а также банки Уолл-стрит и лондонского Сити перед остальным человечеством. Суверенный долг США уже превысил 100 % ВВП, внешний долг этой страны также перевалил за 100 % ВВП.
Справочно: общеизвестно, что государственный долг США на данный момент равен 18 трлн долларов. А это превышает валовой внутренний продукт США. Сегодня США с точки зрения уровня государственного долга находятся в гораздо более плачевном положении, чем накануне финансового кризиса 2008 г. Американские и мировые СМИ крайне редко публикуют данные о совокупном долге США. Отчасти по той причине, что цифры этого долга не столь надежны. Но главное – при всей их неточности они показывают истинную картину экономического положения ведущей страны мира. А картина получается крайне неприглядной: возникают сомнения, действительно ли Америка является ведущей экономикой мира. Даже если США объявят мораторий на любую жизнедеятельность, то есть не будут есть и пить, строить, ездить на автомобилях, отапливать свои помещения, производить оружие, осуществлять свои «миротворческие» операции в разных частях света и т. д., они не смогут в течение года закрыть свои государственные долги. Такой сценарий развития событий сложно представить теоретически и еще сложнее реализовать на практике. Америка потребляет больше, чем производит, то есть живет в долг, за счет других стран. Иначе говоря, ВВП не может рассматриваться при нынешнем экономическом курсе Вашингтона хоть каким-то обеспечением долга. Даже если бы Америка могла сберегать 20 % или 30 % своего ВВП и направлять его на погашение своих долгов, она вряд ли смогла когда-либо выйти из существующего положения.
Европа уже несколько лет переживает тяжелый долговой кризис, выхода из которого не видно. Суверенный долг стран еврозоны неумолимо приближается к планке 100 % ВВП. Но еще более критичной является ситуация с внешним долгом. У Великобритании, например, внешний долг приблизился к планке 500 % ВВП. Подобная задолженность делает Европу невольным союзником Вашингтона в его военных авантюрах. Война должна списать все эти долги. Иначе конец будет не только банкам, но и суверенным странам «золотого миллиарда».
Механизмы списания долгов разные. Некоторые должники в результате войны вообще могут исчезнуть с карты мира. Другим могут объяснить, что их долговые требования к Соединенным Штатам Америки аннулируются в порядке покрытия расходов Вашингтона на «защиту демократии» в глобальном масштабе. Третьих могут из держателей долговых требований превратить в должников, обложив контрибуциями и репарациями как «врагов» и «пособников врагов» «мировой демократии».
Другими словами, при идеальном раскладе Америка должна выйти из войны в новом качестве, свободной от долговых обязательств. На это рассчитывают и ее ближайшие союзники, в частности Великобритания. Далее Вашингтон использует тот же сценарий, который он с успехом применил в результате Первой и Второй мировых войн. Со всеми вытекающими дивидендами и привилегиями.
Бросая вызов установлению геополитического могущества США и американской валюте, Россия и Китай, а также их союзники все больше становятся неугодными противниками для Вашингтона и следующими его целями. Таким образом, США пытаются пробираться к южным границам России через Сирию и Иран по причинам не только геополитическим, но и чисто финансовым.
4.2.4. Выводы
На современном этапе исторического развития стратегия поддержания могущества через создание и использование обстановки хаоса в других странах и регионах для стимулирования спроса на доллары и ослабления конкурентов как никогда актуальна. Именно поэтому она реализуется Вашингтоном в разных точках планеты как в форме прямых и скрытых военных интервенций, так и в форме деструктивных технологий «цветных революций». Спасение доллара – это война. Если война не получается, значит нужна дестабилизация мировой экономики другим путем – хаоса и «революций».
Внешне войны, развязываемые США, кажутся бессмысленным хаосом. Но они организуются и слаженно проводятся всеми заинтересованными ведомствами США в сочетании с соответствующими действиями американского крупного капитала, СМИ и разветвленной агентурной сети – со вполне очевидными и неизменными целями: американские корпорации получают контроль над природными ресурсами и инфраструктурой поверженных стран, банки замораживают их активы, специально обученные вандалы разворовывают исторические музеи, финансовая система жестко привязывается к доллару.
Создавая «управляемый хаос» посредством организации конфликтных точек и очагов нестабильности в зоне естественных интересов ведущих стран мира, США сначала провоцируют эти страны на втягивание в конфликт, а затем проводят кампании по сколачиванию против них коалиций государств с целью закрепления своего лидерства. При этом США получают недобросовестные конкурентные преимущества, используя политическое влияние для удержания монопольных позиций своих корпораций, отсекают не контролируемые ими страны от мировых рынков, сбрасывают бремя государственного долга за счет замораживания долларовых активов этих стран, что позволяет увеличить государственные расходы на разработку и продвижение новых технологий, необходимых для роста американской экономики.
Развязывание мировой войны в любой форме позволяет обосновать многократное увеличение государственных расходов на обеспечение роста нового технологического уклада. В этом заключается фундаментальная мотивация властвующей элиты США в дестабилизации мировой военно-политической обстановки и провоцировании вооруженных конфликтов. Дополнительным фактором усиления данной мотивации является смена вековых циклов накопления капитала, которая сопровождается подъемом Китая и перемещением центра глобального экономического развития в Азию.
Для того чтобы помешать этому процессу и сохранить глобальное лидерство, США стремятся всячески ослабить и ограничить возможности развития главного геоэкономического и геополитического конкурента и одновременно расширить ресурсную базу, сохранить монопольные позиции своей экономики за счет провоцирования региональных войн в Евразии.
Важнейшей задачей этих войн является подчинение своим интересам ЕС, России, стран Ближнего Востока, Центральной Азии, Азиатско-Тихоокеанского региона. Центральным направлением американской агрессии при этом становится Россия, установление контроля над которой позволит США иметь стратегическое превосходство над Китаем и сохранить доминирующее положение в мире. Одновременно США готовят развертывание южного фронта хаотической войны против России и ее союзников в Центральной Азии с участием талибов из Афганистана и исламских боевиков из ИГ, финансируемых Катаром и Саудовской Аравией.
Глава 5 Вызов с Запада и ответ России
5.1. Стратегия формирования российского потенциала «мягкой силы»
Глава 5
Вызов с Запада и ответ России
5.1. Стратегия формирования российского потенциала «мягкой силы»
Представляется очевидным, что каждое исследование в сфере истории международных отношений и внешней политики должно в конечном счете основываться на извлечении ценных уроков и, следовательно, формировании стратегии практического использования результатов работы для принятия оперативных, эффективных и сбалансированных решений в современной внешней политике России.
Одним из ключевых факторов обеспечения национальной безопасности России, сохранения ее государственного суверенитета, территориальной целостности, консолидации общества, создания условий для успешного решения внутренних проблем и, соответственно, возникновения возможности для ведения государством активной внешней политики предстает необходимость формирования собственного потенциала «мягкой силы».
Безусловно, приоритетным для Российской Федерации направлением развития этого сегмента международного влияния и внешнеполитической стратегии государства в целом остается «игра» на территории постсоветского пространства.
Непреложное условие эффективности работы на этом «треке» – формирование ресурсов российской «мягкой силы» внутри зарубежных государств в виде консолидации и организационного оформления деятельности русской (русскоязычной) диаспоры. Здесь нельзя не отметить конструктивные практические шаги в администрировании и организационном оформлении этой сферы общественной деятельности со стороны МИД России, исправно выполняющего возложенную на него миссию по улучшению взаимодействия с соотечественниками за рубежом. Российские диппредставительства помогают консолидации диаспоры и ее организаций, что привело к созданию глобального Координационного совета и координационных советов в большинстве российских общин в различных странах. Проводятся ежегодные Всемирные конференции соотечественников, работает госпрограмма по оказанию содействия добровольному переселению в Россию, Правительственная комиссия по делам соотечественников за рубежом, Институт диаспоры и интеграции (Институт стран СНГ). В 2007 г. указом президента России В.В. Путина учрежден фонд «Русский мир», который эффективно развивает свою полезную работу. 24 июля 2010 г. президент России Д.А. Медведев подписал новый закон о соотечественниках.
Однако при всем понимании значимости и последовательности таких шагов российской дипломатии и общественности, реализованных на этом поле за последнее десятилетие, стоит отметить, что они едва ли покрывают и треть потребностей России в дальнейшем укреплении и расширении возможностей «мягкого» воздействия по периметру границ.
В этой связи одним из ключевых условий поступательного укрепления авторитета России на постсоветском пространстве является обеспечение и углубление российского культурного присутствия за рубежом. Безусловным приоритетом здесь остается сохранение и укрепление русскоязычного пространства вдоль границ Российской Федерации на основе добровольного приятия народами дружественных и братских республик факта общности многовековой истории, общего настоящего и будущего, основанного на экономической, политической и культурной взаимозависимости соседствующих государств.
Речь идет о планомерной и трудной работе по сохранению роли русского языка как средства межнационального общения мультикультурной общности народов постсоветского пространства и дальнейших шагах по популяризации и расширению изучения русского языка в зонах стратегических интересов России.
К сожалению, нынешнее состояние дел в этой сфере пока не внушает оптимизма. Продолжающееся с 1990-х гг. сокращение числа русских школ обостряет ситуацию с продвижением российского образования на русском языке. Число владеющих русским языком в ближнем зарубежье, включая страны Балтии, сократилось с 1990-х гг. вдвое. Не владеют русским языком 8 млн человек на Украине и 1 млн в Грузии. Вместо 20 тыс. русскоязычных школ на постсоветском пространстве действует около 7 тыс.; число детей, обучающихся на русском языке, сократилось более чем на 2 млн человек – до 3,1 млн[74]. В Таджикистане с 1991 по 2001 г. число школ с русским языком обучения сократилось втрое – с 90 до 29, а смешанных – на треть. Количество часов преподавания русского языка и литературы стремительно уменьшается в Казахстане[75]. В Узбекистане количество часов, отведенное на преподавание русского языка, сократилось до 170 (в 7–11-х классах). Сокращаются часы преподавания в Киргизии.
Потребность в открытии новых русских школ остается неудовлетворенной. За исключением единичных случаев открытия русских школ в местах прохождения службы российскими военными постоянный механизм открытия школ до сих пор не выработан.
Известно, что для поддержки образования на русском языке в рамках СНГ нескольким вузам России придан статус базовой организации по образованию. В некоторых государствах Содружества открывались совместные российско-национальные вузы. В 2008 г. по инициативе РУДН при содействии Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств – участников СНГ был создан Сетевой университет СНГ.
Несмотря на предпринимаемые шаги, в том числе по развитию дистанционных обучающих программ на базе филиалов российских вузов в СНГ, большинство этих российских учебных заведений, особенно в центральноазиатских республиках, по-прежнему страдает от недостатка финансовых вложений в материально-техническую часть учебного процесса (снабжение учебно-методической литературой на русском языке, мультимедийными средствами обучения и т. д.). В них практически отсутствуют приглашенные из России лекторы, в то время как американцы, например, действуя в духе своих традиций, успешно создают систему работы через вузы в СНГ, активно привлекая преподавателей из США. При этом имеющие финансовые (грантовые) возможности местные студенты предпочитают уехать на учебу в США, европейские и другие страны[76].
Камнем преткновения становятся подходы некоторых государств, демонстрирующих избирательность, когда они соглашаются на одни проекты и отказываются от участия в других. Часто это связано с готовностью развивать двусторонние связи, но при этом воздерживаться от участия в гуманитарных проектах всего Содружества.
Безусловно, существенным препятствием для развития русского языка на постсоветском пространстве является политизация этого вопроса элитами государств региона, влияние уровня и характера двусторонних отношений с Россией на эффективность продвижения этой тематики, использование данного вопроса для торга по другим пунктам двусторонней повестки дня. Но все это должно служить хорошим стимулом для более активной и качественной работы.
Отмечая несомненно позитивный, но не столь масштабный просветительский эффект от работы российских культурных центров, действий Минобрнауки России и Россотрудничества по реализации международной части федеральной целевой программы «Русский язык» (на 2006–2010 гг., на 2011–2015 гг.), приходится констатировать, что практическая польза этих шагов для населения пока не вполне очевидна. По-прежнему нет системности в преподавании русского языка (постоянно действующих курсов). Курсы единичны, и не все могут себе позволить их оплачивать, а региональные элиты зачастую далеки от желания обеспечить соответствующую господдержку. Хотя стремление изучать русский язык в странах СНГ есть. Особенно тянутся к его изучению граждане Таджикистана, Армении, Молдавии и Киргизии, что в первую очередь обусловлено экономической ориентацией этих государств на Россию. В этой связи нельзя не усиливать меры по активизации работы существующих и учреждению новых русских культурных центров за рубежом.
Что касается популяризации русского языка в дальнем зарубежье, то в этом плане показательным стало выступление президента России Д.А. Медведева (на встрече с выпускниками советских и российских вузов 31 октября 2010 г. в ходе официального визита во Вьетнам), в котором он акцентировал внимание на необходимости создания новых информационных возможностей и технологий для изучения русского языка. При этом глава государства подчеркнул, что не нужно бояться тратить на это деньги, так как «в конечном счете эффект от работы с представителями иностранных государств, которые владеют русским языком, гораздо выше… и это должен быть один из приоритетов работы… Нужно стараться распространять современный опыт, продвигать современные методики преподавания русского языка во всем мире»[77]. Если это иллюстрация тенденции к сознательному и активному возвращению таких инструментов в арсенал внешней политики России, то такие подвижки внушают осторожный оптимизм.