М. К. В этой небольшой лекции самым утешительным было то, что хитрое человеческое существо любой запрет может обратить себе на пользу, что даже нездоровые семьи могут породить вполне здорового и здравомыслящего ребенка, который потом еще и в психотерапевты пойдет, чтобы спасти себя и таких, как его близкие… Про сценарные схемы, наверное оттого, что вы их описали в общих чертах, мне кажется: не может быть. Всё вовсе не в такой высокой степени зависит от того, что происходило в нашем детстве, и вообще, всё значительно сложнее и разнообразней. Где, например, схема зачем, особенно актуальная для русской культуры, для человека, который постоянно занимается саморазрушением, уничтожает себя и жизнь тех, кто рядом, скепсисом, рефлексией? Не знаю, есть ли такой персонаж у греков, но в русской литературе это – Печорин. В крайнем варианте – Николай Ставрогин. Это не совсем неудовлетворенный Тантал, нет, это именно человек вечно разочарованный после того, как напьется вин заморских и отведает самых вкусных яств. Где схема к цели имени Одиссея, который плыл и плыл в свою Итаку?
как Батюшков написал о нем. Это был путь страдальческий, но он не был восхождением, как у Сизифа, важнее была именно его цельность, подчинение движению не вверх, а прямо, вперед – к Пенелопе, к родному острову, виноградникам.
И вот еще вспомнилось, из любимой вашей поэтки:
Не еще ли это одна схема вперед, однако уже без цели?
Наверное, вы найдете что мне возразить, но, может быть, стоит предоставить это нашему читателю, оставить его наедине с вашей лекцией и моими вопросами. Пусть добавит что-то свое. Обогатит эту линейку своими историями и схемами, а мы поплывем вперед, к нашей новой цели, к отношениям с уже обретенным любимым человеком.
Т. Б. Конечно, оставим. Всего не расскажешь даже в лекции. Просто пусть читатель знает, что, поняв свой сценарий, можно взять судьбу в свои руки. Что же касается Одиссея – то это как раз замечательный пример сценария победителя. Того, кто стремится к цели и ее достигает.
М. К. Вот история о том, как важно поставить перед собой свои цели, которые нужны тебе, а не другим сценаристам, стремящимся написать сценарий твоей жизни за тебя.
Невидимый повар
1С детства Арина знала: в их семье все женщины готовят не хорошо – великолепно, волшебно. Чуть не испокон веков. Самые заветные рецепты передавались из поколения в поколение, из уст в уста, пока Аринина прабабушка не записала их, наконец, в большую амбарную тетрадь. Тетрадь эта пережила войну и хранилась в семье как величайшая драгоценность. Иногда Аринина мама доставала ее, заглядывала в желтые страницы, сверялась – сколько сахара класть в фирменный прабабушкин малиновый торт в шоколадной глазури и добавлять ли сыр в индюшачьи тефтельки. Но и без того мама держала в голове великое множество рецептов и готовила так, что Аринин папа всегда спешил после работы домой.
Арина тоже рано встала к плите, помогала маме, и пока готовили, сочиняла сказки про лук, изюм, морковку, про печеньку-оленя и печеньку-ежика, мама слушала ее детский лепет вполне снисходительно, но вполуха, и хвалила Арину только за дело, делом же была, понятно, готовка. Неудивительно, что к концу школы Арина сама готовила так, что кое в чем даже мама признала ее превосходство. В области суповарения во всяком случае точно: благодаря бесценным сведениям, почерпнутым из всемирной сети, Арина сильно расширила свой географический диапазон, научившись варить не только русские и французские (это и маме было под силу), но и китайские, индийские и аргентинские супы.
Арина легко поступила на журфак и как-то само собой так сложилось, что с первого же курса начала подрабатывать в разных женских журналах, вела маленькую передачу на радио, и везде, само собой, отвечала за кулинарные рубрики. Вскоре она стала нарасхват. А однажды ей даже предложили попробовать себя в роли ведущей кулинарного телешоу, и Арина согласилась, но с оговоркой: показывать на экране можно было лишь ее руки. Появляться перед зрителем Арина стыдилась – за университетские годы она сильно располнела. Пока готовишь, всё перепробуешь, потом еще и приготовленное хочется вместе со всеми отведать; в общем, в магазине «Три толстяка» Арину встречали как родную, но появляться в таком виде в эфире она не хотела.
Аринины умения ценили так, что продюсеры, которых она вместо собеседования накормила обедом из шести блюд с шести континентов, согласились и на это, а подумав, решили выдать закадровое существование телеведущей за свое «ноу-хау». Шоу назвали «Невидимый повар», Аринин образ был окутан будоражащей зрительниц тайной. Шоу стало очень популярным почти немедленно после своего появления. Зрителям нравился низкий и мягкий голос ведущей, забавные байки, травить которые она тоже была мастерица, ее большие, ловкие руки и, само собой, необычные, хотя и довольно простые в исполнении, блюда.
Так все и шло, зрители рукоплескали, руководство канала переместило Аринину программу в прайм-тайм, родители страшно гордились дочкой. Мама вырезала все газетные заметки об Арине и складывала в красную папочку. Вышла и Аринина книга с цветными картинками и рецептами, но без портрета автора. Арина по-прежнему пряталась от публики, хотя делать это было всё сложней – всеобщее нетерпение росло, впрочем, лишь подогревая интерес к шоу. Надо сказать, что время от времени Арина все же садилась на диеты и немного худела, но вскоре снова полнела. И несмотря на свои успехи, с каждым днем становилась все грустней.
Как-то раз, записав очередную пачку программ, последнюю перед летними каникулами, она возвращалась домой в метро (машина застряла в ремонте), как вдруг худенькая старушка уступила ей место. Заговорщицки кивнув на огромный Аринин живот: «С малышом в такой давке лучше сидя». Арина вспыхнула, села и заплакала.
Она не перестала плакать и выйдя из метро, и вернувшись домой, и на следующий день тоже.
Родители не знали, что делать, на все их вопросы Арина просила оставить ее в покое. И в комнату к ней не заходить. Папа настойчиво предлагал вызвать врача и разобраться, что случилось. Мама надеялась, что все разрешится само собой. Через три дня почти непрерывного плача Арина как будто успокоилась и даже начала выходить на улицу, хотя в разговоры по-прежнему не вступала. Помимо шоу Арина стала главным редактором нового журнала для домохозяек, но уходила она не на работу, а гулять. Да-да, взяв книжку, Арина отправлялась то в их огромный парк, в который не заглядывала со времен младенчества, то на набережную…
В этих загадочных прогулках прошло пол-лета. На расспросы Арина по-прежнему не откликалась, с подружками и друзьями общаться перестала, из журнала уволилась. А в конце августа сообщила родителям, что уезжает. Куда? Она назвала маленький южный город, а на все мамины стенания и недоумения отвечала, что там ее очень ждут. Кто? Ухажер? Жениха себе, наконец, нашла? Нет, не ухажер – те, кому я нужна. Вот и весь сказ.
Арина уехала, оставив родителей в растерянности и печали. Да и продюсеров тоже, которые, само собой, услышав сокрушительное известие о ее скором отъезде, чтобы удержать ее, применили все доступные (повышение зарплаты) и малодоступные (инсценировку безумной влюбленности в Арину специально нанятого для этого смазливого выпускника ГИТИСа) средства. Но не преуспели. Новый контракт Арина не подписала, шоу «Невидимый повар» срочно объявило конкурс на место Арины.
2В небольшом южном городе, стоявшем у синего моря, жила девушка. Стройная, ярко-рыжая, дети называли ее «наша Мэри» в честь Мэри Поппинс. Работала Мэри в детском доме воспитателем. На ночь она читала детям разные чудесные сказки, которых прежде они никогда не слышали. Вот и про Поппинс. На все вопросы, откуда она появилась, рыжая Мэри отвечала, что спустилась в их город с белого облака на голубом зонтике. На волшебном, на обычном ничего не получится, назидательно добавляла Мэри, вывернется и полетишь вверх тормашками, лучше не пробовать. Где она хранила свой волшебный зонтик, Мэри не признавалась, несмотря на то, что многие просили ее поглядеть на него хоть глазком.
Детский дом их был небольшой, сотрудников в нем работало в обрез, так что Мэри, как и все здесь, делала всё что потребуется. Хотя поначалу местные воспитательницы решили, что приехала белоручка. Но нет! Пусть и видно было, что к тяжелому труду Мэри не привыкла, она не боялась никакой работы – мыла полы, драила раковины, выносила за маленькими горшки. Вот только на кухню ее было не загнать. «Ненавижу готовить, – всякий раз повторяла она. – А кастрюли и сковородки так просто не могу видеть!» Но эту причуду ей прощали, тем более что готовить и убирать на кухне было кому.
Неудивительно, что директор детдома Петр Григорьевич, человек добрый, очень умный и, возможно, поэтому одинокий и немного печальный, на Мэри положил глаз, говорили, даже предложил ей руку и сердце. Но Мэри не торопилась принимать его предложение.
Прошлое Мэри было подернуто, как и положено волшебницам, легкой, но непрозрачной дымкой. Где-то за синим морем у нее, кажется, жили родные, она им время от времени посылала с оказией местный виноград, черешню и мандарины.
Потому что жила Мэри в просторном доме, окруженном большим мандариновым садом, хозяева дома надолго уехали за границу и попросили Мэри стать хранительницей и сада, и дома. Она часто приглашала сюда детей из детдома, и они обожали здесь бегать, прятаться и прыгать на старом, немного скрипучем батуте, который Мэри где-то раздобыла. Потом все вместе собирались в беседке и играли в тихие игры, но особенно весело с Мэри было сочинять разные смешные сказки про всех подряд – непослушную Черешенку, дядюшку Граната, стаю жасминовых лепестков.
Весь учебный год Мэри проработала в детском доме, а незадолго до начала каникул пригласила детей и воспитателей на день рождения.
Вот это был праздник! Петр Григорьевич показывал фокусы, танцевал со всеми подряд, но чаще всего, конечно, с Мэри, даже пел в микрофон, чтобы заработать приз «Нежная улыбка хозяйки», и заработал! Впервые дети видели, как их директор смеется, воздушные шары летали и шумно лопались, фейерверки озаряли темное южное небо. Всем достались маленькие, но в хозяйстве совершенно необходимые призы – карандашики, ластики, блокноты, разноцветные ручки.
В конце праздника именинница вынесла сияющий малиновый торт в шоколадной глазури. Свечки Мэри гасила вместе со своими маленькими гостями, и они были погашены в один выдох! Торт оказался изумительным. Каждому его вкус напомнил что-то доброе в его жизни. Все поздравляли Мэри теперь уже с кулинарным чудом, говорили ей, что в жизни ничего подобного не пробовали, что ее торт словно и в самом деле из сказки.
Мэри ответила что-то странное:
– Не из сказки, а из прабабушкиной амбарной тетради.
И добавила вдруг, тряхнув рыжей копной:
– Не уже ли я снова полюбила готовить?
Т. Б. Замечательная история!
М. К. Мэри в этой истории справилась сама. Проявив решимость и волю. Но таких мало, развернуть рельсы своей судьбы в одиночку – тяжело. Подозреваю, что изменение жизненного сценария – как раз то, ради чего люди приходят к психотерапевту.
Т. Б. Взять свою судьбу в свои руки – так это всегда называлось – может каждый. Сам или с чьей-то помощью, не обязательно психолога.
М. К. Но как это происходит? Ужасно занятен этот механизм.
Т. Б. Да ведь в вашем рассказе он прекрасно описан.
М. К. Кто сказал, что писатели понимают, что они написали? Совсем не всегда, лучше объясните.
Т. Б. Скрытое недовольство собой или своей жизнью – часто, несмотря на видимые успехи, говорит о том, что человек живет не совсем свою жизнь. Это может тянуться годами, но чтобы человек начал действовать, нужна остановка в привычном течении жизни. Довольно часто к этому приводит толчок извне, как в вашем рассказе. Доброжелательная старушка невольно стала зеркалом для Арины. Увидев свое «отражение», Арина ужаснулась. Осознала, что жить как жила больше не согласна. Не хочет! И перестала делать то, что до этого делала.
Остановившись, люди часто бывают в растерянности, и требуется время, чтобы понять, куда двигаться. Арина дала себе возможность осмыслить всё, не торопясь. И вот что важно – пока в ее душе совершалась эта невидимая миру работа, она никого в нее не посвящала. Скрывая от близких, что творится в ее душе, Арина избавила себя от вмешательства родственников, которые вряд ли бы одобрили ее решение бросить работу. Любая семейная система обычно препятствует изменениям, и выдержать ее давление нелегко. Если же семейная система очень консервативна, решимость изменить свою жизнь у человека ослабевает. Энергии, полученной от толчка извне, может оказаться не достаточно, чтобы сдвинуть человека с привычной орбиты жизни.
Именно давление окружающих чаще всего мешает изменить свой сценарий – вот почему поддержка психолога может оказаться решающей в этом процессе. Арина обошлась без психолога потому, что решительно вышла из семейной системы – уехала. В новой обстановке, где ее никто не знал, она была свободна от ожиданий окружающих и потому могла искать себя, не опасаясь неодобрения близких.
Арина остановила движение в привычном направлении сознательно. Но поворотным моментом может стать и отчаяние – дно, ниже которого опускаться некуда. Или вынужденная остановка в течении жизни – тяжелая болезнь, тюремное заключение.
Но вот что любопытно: пытаясь изменить свой сценарий, позволив себе делать то, что хочет, Арина поняла, что может готовить с удовольствием. Потому что это перестало быть сценарным требованием.
Кстати, признаком зрелости женщины является ее способность последовать совету матери, несмотря на то, что та права.
М. К. Несмотря на то, что права? (Смайлик.) Мне вообще кажется, услышать чужую правоту и признать ее – признак зрелости. Психолог поддерживает человека в его противостоянии с родственниками, как еще психолог может помочь изменить жизненный сценарий?
Т. Б. Когда у человека есть решимость изменить свою жизнь, ничего, кроме поддержки, ему и не требуется. Но большинство людей приходит к психологу не за тем, чтобы измениться, а чтобы изменить кого-то другого – мужа, мать, ребенка, любовника…
М. К. Но ведь каждый дорог себе таким, каков он есть.
Т. Б. Конечно. И психологу он тоже дорог таким, как есть. И психолог не ставит себе задачу изменить человека. Он должен его понять, принять, поддержать и помочь в себе разобраться. Решаясь озвучить то, о чем он и думать боится, человек встречается с самим собой, с той частью своей личности, которую в себе отвергает. А значит, обретает целостность.
М. К. И все же – какая это безумная ответственность, менять вместе с человеком его жизнь; так легко начать, незаметно для участников процесса, навязывать ему тот путь, такой жизненный сценарий, который и не его вовсе!
Т. Б. Неужели вы и впрямь думаете, что это возможно – изменить человека или что-то в его жизни против его воли? На протяжении столетий жены пытаются переделать мужей, а матери своих чад, и, как мы знаем – безрезультатно! Попыткам изменить себя человек сопротивляется. Он может мимикрировать – притвориться под давлением, из страха или какой-то выгоды, что принял точку зрения оппонента, но внутри от своей не откажется, а значит, не мытьем так катаньем будет добиваться своего, иногда в очень замаскированной форме. Чтобы измениться, человек должен захотеть этого сам.
Психолог не только поддерживает человека в стремлении изменить себя; происходит еще нечто, что нельзя выразить словами. Мне кажется, об этом строки, которые я помню с детства:
М. К. Хорошо, убедили. Душа душу и правда лечит. И происходит это, наверное, даже помимо советов или бесед, которые ведутся во время приема. Господи, да одно то, что у человека появляется заинтересованный в нем собеседник, который проживает вместе с ним целый отрезок жизни, держит его за руку, идет рядом – уже бесценно. Тем более что к психологу люди приходят ослабев, устав, в кризисе, когда нужней всего им именно это: чтобы одно или два поприща прошли вместе с ними.
Т. Б. Да, и ключевые слова здесь «вместе», «рядом».
М. К. Вот в таком случае еще один рассказик под занавес.
Прыжки с парашютом
Андрей переехал в Москву из своего северного и очень холодного города сразу по окончании автодорожного института. В родном городе ничто его не держало, мать умерла, отец бросил семью много лет назад и почти не общался с сыном.
В столице Андрей устроился работать сначала в такси, затем личным водителем крупного коммерсанта, а вскоре по протекции своего влиятельного пассажира начал руководить автобазой в одной компании. Он тихо поднимался по карьерной лестнице вверх и уже подумывал об открытии собственного бизнеса. И все бы хорошо, только постоянной девушки у Андрея не было. И никак не находилось. Он умел иметь дело с девушками на час, в крайнем случае на неделю, но долгих отношений никак не складывалось. Когда ему перевалило за тридцать, он не просто хотел, он страстно мечтал иметь жену и детей, но одна потенциальная невеста срывалась за другой.
Ни к какому психологу Андрей с этим ни за что бы, конечно, не пошел. Да он и знать не знал об их существовании. Помогла случайность. Их компания заказала для своих сотрудников тренинг, который вел опытный психотерапевт Михаил Аронович, по совместительству коуч. За четыре часа тренинга Ароныч Андрюшу совершенно очаровал – умением схватывать на лету и видеть человека. И Андрюша попросился к нему на личный прием. Тут в нашем рассказе – длинный прочерк.