От нечего делать я нацепила ботинки, куртку и шапку. Выскальзывая через переднюю дверь, я вытащила из карманов перчатки и надела их. Снег всегда поднимал мне настроение. Я любила разгребать его лопатой, странно, но это помогает мне думать.
На улице было отвратительно. Ветер хлестал долину. Других домов рядом с нашим не было, только сосновый лес и все.
Я аккуратно спустилась по ступенькам и пошла к гаражу. Осматриваясь, я заметила лопату у стены под лестницей.
Вздох.
Я схватила ее и повернулась, получая снегом в лицо. Чертовски жжет.
— Господи, — пробурчала я, тряхнув головой.
Перетащив лопату к подъездной дороге, я принялась расчищать путь. Это бессмысленно. Ветер сдувал снег обратно, а когда Святой Сноу-придурок, или как его там, наконец-то нагрянет сюда, все будет белее белого. Но мне нравится огонь в руках и то, насколько на улице все по-другому.
Может, попытка поцеловать Кайлера, а затем быть отвергнутой не такая уж и ужасная штука. Это меня многому научит.
Он не хочет меня.
Я хочу его.
Единственный способ все исправить — найти кого-то еще. Есть Пол. С ним полный порядок, и перед тем, как Кайлер похитил меня у бара, вероятность приглашения куда-нибудь с его стороны была высокой. По крайней мере, так это выглядело, если верить Кайлеру и Андреа. Пол нравился мне. И ему не нужно плавать в пиве, чтобы захотеть меня, очко в его пользу.
Жаль, Пола здесь нет.
Ой, да кого я обманываю? Даже если бы он был здесь, я не собиралась проводить все свое время с ним в постели, но он мог послужить отличным отвлечением.
Я остановилась, смахивая снег с лица. Использовать Пола как отвлечение — дерьмово. Но если бы я смогла отпустить Кайлера, я бы могла влюбиться в Пола. Нет? Он милый, симпатичный и смешной. И, насколько мне известно, не спит со всем и всеми.
Моему сердцу такая идея пришлась не по вкусу. Как будто я предаю Кайлера, что очень глупо. Но я чувствовала… отвращение, просто даже думая об этом.
Все в моей жизни идет так, как и должно. Весной я выпускаюсь, поступаю в магистратуру, и по большей части все покатит, но отношения? Здесь явно проблема. И с этим ничего не поделать. Мне двадцать один, но что касается личной жизни, то тут я ощущаю себя на шестнадцать.
В действительности я зациклилась на одном слове: фригидная.
Вроде бы глупо находиться под влиянием слова, произнесенного каким-то парнем, но именно одно это слово содержит в себе все годы отношений, в том числе и половых.
Я не могу переступить через это, так же как и не могу переступить через Кайлера.
Наполовину желая броситься лицом в снег, я начала упорно его расчищать. Я разгребла уже половину приличного куска дороги, когда услышала грохочущий звук. Оборачиваясь, я убрала волосы с лица и попыталась вглядеться через снег.
Что это, черт возьми, за звук? Здесь ничего нет. Мы слишком далеко от улицы, чтобы что-то услышать, и сомневаюсь, что сегодня кто-то хотел прокатиться по склонам. Кинув лопату, пока звук — гудение двигателя — нарастал, я все еще ничего не видела. Думая, что виновата текила, до сих пор текущая по моим венам, я развернулась, а затем увидела.
Две маленькие фары, принадлежащие снегоходу, находились в паре ярдов от меня, разметая снег.
Мозг полностью отказался понимать, что сейчас произойдет, но инстинкт взял верх. Из легких выбило весь воздух. Он приближался быстро — слишком быстро. Я замерла всего на секунду, а затем пошла на попятную, паника сделала меня неповоротливой.
— Эй! — закричала я, размахивая руками, но ветер унес мои слова.
Снегоход едет прямо на меня! Разве они не видят?
Я развернулась и споткнулась о лопату. Ноги тонули в снеге, и я быстро заставила себя подняться, страх затопил меня, как только я посмотрела через плечо. Он ехал прямо на меня, уже так близко, что я разглядела белый шлем с красной и желтой полоской по центру и темную защиту, покрывающую лицо. Мне не убраться с пути. Он переедет меня.
Крошечная часть мозга, которую не затронула паника, не верила, что именно так я погибну. Быть сбитой долбанным снегоходом во время метели? Жизнь жестока.
Что-то ударило меня по талии, и я лихорадочно полетела. Меня отбросило на подъездную дорожку, которую я расчищала без причины. Перед взором плясали черные вспышки звезд, последнее, что я помню, как кто-то зовет меня по имени, а затем пустота.
Глава 9
Сидни
Должно быть, меня вырубило на несколько секунд — достаточно, чтобы почувствовать себя дезориентированной, открывая глаза.
Руки Кайлера лежали на моих щеках, а карие глаза были практически черными.
— Сидни! Скажи что-нибудь, малышка. Поговори со мной.
Язык словно ватный.
— Ауч.
Мгновение он смотрел на меня, а затем рассмеялся. Секундой позже он перевел меня в сидячее положение и привлек к груди. Такой теплый, что хотелось свернуться вокруг него клубочком.
— Господи, ты напугала меня до смерти.
Я зарылась лицом в свитер, вцепившись в него руками.
— Мне кажется, вся моя жизнь пронеслась перед глазами. Отстойно.
Его объятия становились крепче, и я подумала, что он сломает мне ребра.
— Я думал, что не успею добраться до тебя и… — Он оборвал себя и поцеловал мой холодный лоб. — Знаю, что должен был выйти, как только увидел тебя с лопатой, но ты же любишь эту хрень.
Последовала пауза, а затем он снова выругался.
— Сид…
— Я в норме. — Я действительно так себя чувствовала, не считая легкой дрожи и промокшей, замерзшей задницы. — Они не видели меня. Я была на волоске от гибели.
— Не видели? — Кайлер отстранился, ярость исказила его лицо. — Этот придурок явно тебя видел.
— Что?
Кайлер поднялся, подхватывая меня за собой. Мои ноги были немного ватными, поэтому он продолжил, пока ветер хлестал по нам, разбрасывая снег вокруг:
— Этот мудак точно заметил тебя. Я видел тебя с крыльца!
Мое сердце подпрыгнуло.
— Но…
— Он видел. — Злость затопила его голос, придавая ему пугающий тон. — Давай. Пошли в дом и согреем тебя.
До того как я поняла, что он сказал, он подхватил меня и направился к крыльцу.
— Я могу идти, — запротестовала я.
— Мне так спокойнее, так что не спорь.
Я собралась спорить, но когда открыла рот, то получила кучу снега, и в итоге едва не выкашляла легкое. Привлекательно. Войдя в дом, Кайлер не опускал меня до тех пор, пока мы не остановились в гостиной напротив камина.
— Что ты имел в виду, когда сказал, что меня видели? — спросила я, пока он возился с бревнами в камине. — Значит, это было специально.
— О том и речь, — прорычал он, разжигая огонь. Стало немного теплее. — Он видел тебя. Не знаю, зачем кому-либо творить такое.
Я снова открыла рот, но ничего не произнесла. Я не знала, что сказать. До сих пор не могу поверить, что кто-то специально пытался сбить меня. Кайлер не был параноиком, но я не знала здесь никого, кого могла бы разозлить до такой степени.
— Не хочу, чтобы ты выходила на улицу в одиночку, — произнес он, все еще находясь спиной ко мне, пока разбирался с огнем.
— Ладно, — согласилась я, только потому, что не хотела начинать спор.
Он встал, стряхивая с головы снежинки.
— Тебе следует переодеться, пока не заболела.
Чувствуя себя непослушным ребенком и будучи не совсем уверенной почему, я сделала, как он велел. Поскольку уже поздно и мы явно никуда не пойдем, я надела низ от пижамы и кофту с длинными рукавами. Когда я спустилась, Кайлер уже переоделся в сухие штаны, а огонь разгорался все сильнее.
Он протянул одеяло, и я благодарно закуталась в него. Ощущение такое, будто снег проник в меня. Я села рядом с камином и смотрела на пламя. На улице ветер начал набирать обороты. Казалось, он ищет каждую трещинку в доме и пробирается внутрь.
Я покрепче вцепилась в одеяло, пока подползала ближе к огню. Мгновение Кайлер смотрел на меня, а затем прошел к дивану. Хватая еще одно одеяло, он направился ко мне и сел сзади. Я напряглась.
— Все нормально, — произнес он. — У меня есть идея.
Он вытянул ноги по обе стороны от меня, а затем обхватил руками. Потянув меня назад, он обернул нас одеялом.
— Видишь? Мы как буритто.
Я оставалась на месте, не облокачиваясь на него, но уже чувствовала тепло. Такая близость действовала на нервы, поэтому пару секунд ушло на то, чтобы обрести голос.
— Клевое буритто.
— Согласен.
Прошло несколько мгновений.
— Как думаешь, чем занимается наша банда у себя дома?
Я сосредоточилась на пламени.
— Вероятно, тусуются с семьей. Кажется, Андреа собиралась к родителям Таннера.
— Они вместе? — В его вопросе послышалось замешательство. — Никогда не знал, что происходит между этими двумя.
— Вероятно, тусуются с семьей. Кажется, Андреа собиралась к родителям Таннера.
— Они вместе? — В его вопросе послышалось замешательство. — Никогда не знал, что происходит между этими двумя.
Я рассмеялась и начала расслабляться, ослабляя хватку на одеяле.
— Если честно, я тоже не знаю. Каждый думает по-своему.
— Эти ребята сумасшедшие. Уверен, что они никогда не ходили на свидание.
— Так и есть. Сомневаюсь, что они вообще что-либо делали, но готова поспорить, в итоге они поженятся и заведут кучу детей.
Кайлер усмехнулся, откидываясь спиной на кресло за ним.
— Знаешь, о чем я думаю?
Я обернулась, чтобы взглянуть на него. Он задрал голову, открывая вид на его шею. У него сексуальное горло. Черт, да у него все сексуальное. Улыбка растянулась на моих губах.
— О чем?
— О смене специализации.
— А? — Я рассмеялась. — Ты выпускаешься весной, Кайлер.
Он улыбнулся, опуская голову. Его глаза были теплого карего цвета.
— Слишком поздно?
— Вероятно. — Я поерзала и села в полоборота к нему. — Ты не хочешь заниматься деловым управлением? Как мама и отчим?
— Честно?
— Ага.
Для кого-то деловое управление звучит убого, но в этой сфере куча вариантов стабильной работы и денег. Особенно для Кайлера, у которого есть связи для открытия собственного бизнеса. В действительности я старалась не думать об этом, потому что после окончания учебы останусь в Мэриленде, чтобы получить докторскую степень, а Кайлер начнет путешествовать, как и его мама. Я провела большую часть жизни рядом с ним и не уверена, что выдержу разлуку.
Его глаза встретились с моими, а выражение неожиданно стало серьезнее.
— Не знаю.
Правда в том, что у Кайлера есть возможность передумать в последний момент. У его семьи достаточно денег, поэтому он может отложить окончание универа. Вернется и получит другое образование. Он может вообще ничем не заниматься. Мои родители далеко не такие обеспеченные, как его. Папа управляет собственной страховой конторой, а мама учитель в местной частной школе, деньги на мое обучение были, но если бы я передумала или ушла на пару лет перед выпуском, то родители убили бы меня.
— Чем ты хочешь заниматься? — спросила я, хотя уже догадывалась.
— Путешествовать по миру в качестве миллионера плэйбоя?
— Ха. Смешно.
Он сверкнул улыбкой:
— На самом деле?
Я кивнула.
— Реставрацией старых баров и прочего дерьма? Не уверен на этот счет. Не пойми меня неправильно, это не плохая работа.
— Не плохая. Но?
Лампа на потолке замерцала от сильного порыва ветра. Он улыбнулся, и я выдохнула, даже не осознавая, что задержала дыхание.
— Ты знаешь, что мой непрофилирующий предмет — биология, да? И еще занятия по математике?
— Ага, — ответила я, расслабляясь на нем. Кажется, ему это не мешает, потому что он повернулся так, что теперь моя голова покоилась на его груди, а руки сомкнулись вокруг меня. — Я думала, у тебя проблемы с мозгами.
Он рассмеялся.
— Не, с ними все в норме, большую часть времени.
Он замолчал, а затем произнес:
— Я думал о ветеринарной школе после окончания универа.
Мои глаза закрылись, а сердце сжалось. Самым слабым местом Кайлера всегда были животные. Однажды в третьем классе он нашел на площадке голубя. У того было сломано крыло, и поскольку лежал один, то вероятно бы умер. Он отказывался сидеть за партой и все такое до тех пор, пока учитель не отыскал маленькую коробку.
Кайлер прошагал на площадку и поднял птичку. Он также заставил маму отвезти его к ветеринару. Голубь — такое создание, на которого всем остальным по барабану. С тех пор Кайлер — мой герой.
— Сид? — В его голосе чувствовалась неуверенность, как будто бы он думал, что мысль забросить карьеру, где он может сколотить миллионы, ради помощи животным покажется мне безумием.
Я вздохнула и прижалась сильнее. Знаю, что не смогу быть с Кайлером в том смысле, в котором хотела. Я смирилась, приняла это. Хотя, очевидно, пьяная версия меня протестовала, но все равно я была горда называть его своим другом.
— Думаю, это потрясающая идея.
— Да? — В его голосе слышалось удивление.
Я улыбнулась.
— Думаю, это чудесно. Это твоя страсть. Тебе следует заняться этим.
Кайлер ничего не ответил, но я чувствовала, как напряжение покидает его. До сих пор я не замечала этого. Возможно, это то, что ему нужно. Подтверждение.
Пока мы сидели здесь в тишине, смотря, как пламя отбрасывает танцующие тени на деревянные стены, я поняла кое-что еще. Даже несмотря на то, что между нами будет только дружба, я люблю его.
Ох…
Я всегда буду любить Кайлера Квина.
Я пропала.
Глава 10
Сидни
Мы теряли электричество. Ветер сходил с ума и бил по дому и проводам.
Светильники то включались, то вырубались весь вечер. Около девяти снег начал падать так быстро и сильно, что за окном невозможно было что-либо разглядеть. Белая фигня покрывала верхушки сосен, пригибая их. Я легла в постель несколько часов назад, но не могла заснуть. Голова зациклилась на всем — на мне, домогающейся Кайлера, убийце на снегоходе, и на сколько же мы здесь застряли. Ветер только мешал. Впечатление такое, будто дом вот-вот обрушится.
Расстроенная, я отвернулась от окна, натянула одеяло на плечи и выползла в коридор, не желая будить Кайлера.
Я практически спустилась в гостиную, но внезапно услышала скрип двери.
— Сид?
Вздохнув, я развернулась и едва не пустила слюни. Кайлер стоял в дверном проеме в пижамных штанах и без футболки. Его пресс… почему его пресс должен выглядеть именно так? Весь рельефный и сильный и все такое…
— Сид? — Он вышел, закрывая за собой дверь. — Ты в порядке?
— Тебе разве не холодно? — Ударить бы себя после сказанного.
Он улыбнулся.
— Мне и не было, пока не вылез из постели.
— Точно сказано. — Я перенесла вес на другую ногу, чувствуя себя дебилкой. — Извини. Не хотела разбудить.
— Все нормально. — Он медленно подошел ко мне, весь такой нереально мужественный, ненавижу его за это. — Не можешь заснуть?
Я покачала головой, подавляя зевок.
— Ветер словно собирается уничтожить весь…
Меня прервал громкий треск, от чего я подпрыгнула. За окном в конце коридора небо озарилось искрами, а затем несколько секунд дом грохотал. Светильники над головой пару раз мигнули и погасли, погружая дом в полную темноту.
— Дерьмо, — произнес Кайлер, я почувствовала его руку на спине. — Кажется, только что отключилось электричество. Запасной генератор должен работать.
Я моргнула, старясь привыкнуть к темноте, но единственное, что удалось увидеть, это только его силуэт. Свет так и не включился, но я могла слышать как что-то ускорялось с небольшим жужжанием.
Он снова выругался.
— Оставайся здесь.
— Я вообще не двигаюсь.
Я слышала, как он прошел прямо к окну.
— Трижды дерьмо. Одна из сосен только что упала на провода.
Он повернулся.
— Запасной генератор будет работать только в режиме чрезвычайной ситуации — тепла по минимуму, достаточно, чтобы не дать трубам замерзнуть — и все такое.
Он снова вернулся ко мне, теплое дыхание у моего лба.
— Возвращайся в комнату, я пока проверю подвал, чтобы убедиться, что все в порядке.
— Ладно. — Нервничая, я покрепче ухватилась за одеяло. Сердце бешено билось. — Тебе… тебе правда надо идти?
Его рука снова легла на мою спину.
— Я вернусь через пару минут.
— Прости, никак не выходят из головы люди, которых выбросило в снег и им приходилось есть друг друга.
Кайлер рассмеялся глубоким смехом.
— Малышка, такое могло происходить в 18-м столетии. Все будет хорошо. Я скоро приду.
— Посмотрим, как ты заговоришь, когда я начну жевать твою ногу словно зомби.
Но я положила руку на стену, используя ее как ориентир, пока он исчезал в темноте, словно чертов кот.
Оказавшись в комнате, я поспешила к окну. Ветер подхватывал снег и покрывал им землю. Быть отрезанными от всего очень хреново, но иметь только запасной генератор посреди бури века? Думаю, Бог издевается над нами.
Я направилась к постели и залезла под покрывала, подминая их под подбородок. Я лежала на боку, пялясь на дверь. Услышав его шаги несколькими минутами спустя, я напряглась.
Он нес свечу, и ее мягкий свет отбрасывал тени на его скулы. Поставив ее на столик, он сел рядом со мной.
— Прости меня за это.
— За что?
— Приезжать сюда каждый год — моя идея. Ты могла бы быть дома, но теперь увязла здесь и беспокоишься, как бы мы не начали поедать друг друга.
Я мягко рассмеялась.