– Хуряк! – огрызнулся Кнут.
Мурка облажалась, не вопрос. Она знала терпилу в лицо. Должна была заметить его, должна была дать отмашку Бауру, чтобы тот нажал на клаксон. Капрон и Кнут услышали бы, как гудит машина, и что-нибудь придумали бы. Напали бы на терпилу со спины, взяли бы на аркан, но чтобы без мокрого... А тут мокруха. Все из-за Мурки...
Она и сама понимала, что упорола косяк. Но ей вовсе не нравилось, что Кнут катил на нее бочку. Все-таки она центровая. Все-таки она Мурка.
Капрон признавал ее власть. И Кнут тоже – но только до поры до времени. Прокололась Мурка, и он был только рад опустить ее.
Он бы и дальше продолжал на нее наезжать, если бы не Баур.
– Бля буду, за нами «хвост»! – пожарной сиреной взвыл он.
Капрон обернулся, но ничего не заметил. Машин много, а какая увязалась за ними, непонятно.
– Зеленая «шоха» вяжется! – пояснил Баур. – От самого дома за нами прет.
– Во попали! – заколотился Кнут. – Менты пасут. Гадом буду, менты!
– Не гони волну, гунявый! – вызверилась на него Мурка. – Баур, срывай «хвоста»!
Кнут хотел сказать что-то резкое в ответ, но глянул на нее и прижух. Мурка на взводе, глаза горят страшным огнем, подавляющая энергия бьет ключом. Когда она в таком состоянии, к ней лучше не подступаться. Из нагана пальнет и не поморщится.
Ее отчаянность передалась Бауру. Он резко ударил по газам, разогнал машину, соскочил со своей полосы и нырнул под колеса «КамАЗу». «Шестерка» тоже прибавила в скорости. Но Баур обхитрил ментов. Обогнул «КамАЗ», съехал на крайнюю левую полосу. Пропустил фуру и объезжавшую его «шоху». Вернулся на вторую полосу и тут же снова съехал на крайнюю левую – свернул в ближайший поворот. И дворами, дворами... Ушли.
Мурка велела выехать за город и уничтожить машину. Так и поступили. Загнали в лес и сожгли к чертям собачьим. И отправились домой.
На хате все было спокойно. Ментами и не пахло. От избытка чувств накрыли поляну. Все было нормально, пока не завелся Кнут:
– Жмур за нами. Как выпутываться будем?
Он зло смотрел на Мурку. И готов был сказать все, что про нее думает.
– Как будешь выпутываться ты? – вздыбилась Мурка. – Ты лоха зажмурил!
– Но ты ж его проворонила!
– Хочешь сказать, что я ворона? То блядь, то ворона. Очень мило...
Мурка неторопливо поднялась со своего места, подошла к нему. Движения плавные, по-кошачьи мягкие. Но бутылку с водкой она схватила с такой быстротой, что Кнут не успел ничего понять. Так же стремительно бутылка опустилась на его голову.
Кнут вырубился мгновенно. Даже за голову схватиться на успел.
– Кто еще баллоны будет на меня катить? – свирепо спросила она.
– Я пас! – усмехнулся Баур.
Он чувствовал себя героем. Понятное дело, влегкую «хвоста» с машины снял. Ас-водила.
Капрон промолчал. Он понимал, что Мурка, в общем-то, права. Не должен был Кнут хавло на нее раскрывать. Но уж больно круто она с ним обошлась.
Кнут скоро пришел в себя. Ему ввели обезболивающее – двести грамм водки внутрь.
Мурка накачивалась водкой сама, без чей-то помощи. Видно было, что напиться хочет – отключиться и забыться. Видно, что хреново у нее на душе.
В конце концов Мурка дошла до кондиции. Медленно поднялась из-за стола. Качало ее конкретно – как былинку на ветру.
– Я пошла, – заплетающимся языком сказала она.
В таком состоянии Капрон ее еще не видел. Пила она обычно наравне со всеми, но меру знала – никогда не ужиралась в зюзю. А сегодня тормоза отказали. Или не хотела тормозить.
– На хрен пошла... – буркнул ей вслед Кнут.
Тихо сказал, так, чтобы она не услышала. Ведь в следующий раз Мурка и за наган схватиться может. Или из обреза пальнуть.
Мурка ушла, закрылась в своей комнате. Кнут совсем осмелел.
– Баур, о чем она думала, когда терпила мимо просквозил? Ворон считала, да?
– Ну, может быть, – кивнул пацан. – Думка у нее какая-то. Об амурах у меня спрашивала.
– О чем?
– Ну о любви, короче. Ну, типа, могу ли я биксу так полюбить, чтобы на всю жизнь.
– Че за чешуя? – презрительно скривился Кнут. – На стреме стоит, а какую-то блажь в голове чешет. Любовь... Мурка... Может, и Мурка. Но то, что баба, – факт. Все бабы сопливые.
– Ага, сопливые, – ухмыльнулся Анисим. – Круто она тебя своей соплей приласкала. Башка не болит?
Кнут заткнулся. Но хватило его ненадолго.
– Влюбилась Мурка. Нутром чую, влюбилась.
– В кого? – угрюмо глянул на него Капрон.
– Да не в тебя. В Лукарск она чего зачастила?
– Тетка у нее болеет. К ней ездит.
– Тетка?! – удивленно вылупился на него Анисим. – Тетка Лидка, что ли? Я ее на днях видел. Живая и здоровая. Белье вешала. Сияла так, как будто дядя Слава ей только что вдул.
– Видал! – разошелся Кнут. – Мурка дуру нам гонит! Тетка у нее болеет... Бля буду, хорь у нее в Лукарске. Шпилит ее как ту суку, а она потом ворон считает...
– Пасть закрой! – не выдержал Капрон.
– Да я-то закроюсь! Ты сказал, я закроюсь. Ты жульман, ты в авторитете... А кто такая Мурка?.. Крутая баба, не вопрос. Но ведь баба... Ты уж извини меня, братан, но это не дело, когда баба мазу держит...
– Да пошел ты... – Капрон беззлобно махнул на него рукой.
В общем-то, Кнут прав. Мурка – крутая мамка. Блатная кошка, воровская дочь. В делах волчица зубастая. Но ведь баба... И как всякая баба, может влюбиться. Может, влюбилась... И не в Капрона влюбилась. Его Мурка за нос водит, а у кого-то на болту пляшет. Может, прав Кнут? Не дело это – под бабой ходить. Может, пора задвигать Мурку? Тем более что сегодня она косяк упорола, братву под удар подставила...
– Братан, ты меня послушай, да, – колотился Кнут. – Кто к нам на хвост сегодня сел, а? Менты, да? Ты палец к носу прикинь, братан, да, откуда они взялись?
– От верблюда.
– А не от Мурки ли? Че, если Мурка с ментом хороводит? Че, если она мусоров накликала?
– Не знаю, как насчет мусоров, но по башке она тебя конкретно двинула, – усмехнулся Капрон. – Фазу тебе перемкнула. Ты говори, да, но не заговаривайся. Не могла Мурка с ментами.
– А с кем могла?
– Так я сейчас пойду и узнаю.
Капрон встал из-за стола. Почувствовал, как повело его в сторону. Да он и сам нехило вмазался. Водка, видать, забористая.
Мурка спала. Одеялом с головой накрыта. Одежда по полу разбросана.
Капрон сел на край кровати. Тряхнул Мурку за плечо. Никакой реакции. Тряхнул сильней. В ответ лишь сопение. Баба спала как убитая. Но ведь ему нужно было выяснить, зачем она в Лукарск гоняла. И выяснить нужно было прямо сейчас.
– Э-эй, просыпайся, да!
Капрон сорвал с Мурки одеяло. Типа для того, чтобы разбудить ее. Но куда интересней было узнать, голышом она спит или как. Маринка была в одних трусиках. Грудь нараспашку. Но без одеяла ей стало холодно, и она рефлекторно сжалась в комок – обхватила себя руками. Но не проснулась.
Желанная плоть была так близка. Капрона залихорадило. Он понимал, что нельзя так делать, но не мог остановиться. Он стянул с Мурки трусики. Немного выждал – не проснется ли. Не проснулась. Тогда он разделся сам. Лег рядом с ней, накрылся одеялом.
Мурка во сне почувствовала мужскую силу. Улыбнулась, не открывая глаз. Замурлыкала. Прижалась к нему, обняла. Капрон не мог сдержать себя. Уложил ее на спину, развел ноги...
– Игна-ат... – нараспев протянула она и сама подалась навстречу движению.
Она блаженно улыбалась, когда Капрон входил в нее. И тихонько в сладких муках застонала, когда он усилил свой натиск...
Капрон взял Мурку. Но триумфа победы не ощутил. Ведь она отдавалась какому-то Игнату...
* * *Капрон проснулся от сильного толчка в плечо. Распахнул глаза и увидел искаженное лицо Баура.
– Шухер! Менты! – грозовым раскатом прогрохотал тот.
Капрон вскочил как подстреленный. Влез в брюки, набросил на себя куртку. Схватил баул с деньгами, сунул за пояс наган. И бегом на кухню. Там пролом в полу, через который можно спрыгнуть в подвал.
На кухне Капрон застал Кнута и Анисима. Они отодвигали кухонную стойку, под которым находился потайной лаз.
Мурки не было. Что, если Баур не разбудил ее?.. Капрон рванул в ее комнату. Но добежал только до коридора, где и увидел Мурку. В шубе на голое тело, босиком, ничего не соображает. Баур впереди. За руку ее держит, тащит за собой. Под мышкой ее сапоги... А дверь уже сотрясается под градом тяжелых ударов.
– Откройте, хуже будет! – гудит чей-то свирепый голос.
Кнут и Анисим уже в подвале. Капрон помог Мурке спуститься вниз. Баура пропускать не стал – нырнул в пролом впереди него.
Запасной выход на случай большого шухера придумала Мурка. Именно поэтому она и сняла квартиру на первом этаже. Велела Бауру проломить пол. Он же освободил проход в подвале, установил освещение, подобрал ключ к выходной двери. Не хватало только машины на выходе. Сели бы в нее – и тю-тю.
Но с машиной проблем не возникло. Утро. Трудовой люд ломится на работу – кто на метро, кто на своем авто. У входа в подвал прогревался старенький «Москвич». Мужичок собирался отправиться в путь, когда перед его машиной вырос Кнут. Вытащил бедолагу из машины, приложил его головой к мерзлому асфальту – вырубил, чтобы он шум не поднимал. Баур прыгнул за руль. Мурку впихнули на заднее сиденье. Кнут и Анисим за ней. Капрон полез вперед.
Но с машиной проблем не возникло. Утро. Трудовой люд ломится на работу – кто на метро, кто на своем авто. У входа в подвал прогревался старенький «Москвич». Мужичок собирался отправиться в путь, когда перед его машиной вырос Кнут. Вытащил бедолагу из машины, приложил его головой к мерзлому асфальту – вырубил, чтобы он шум не поднимал. Баур прыгнул за руль. Мурку впихнули на заднее сиденье. Кнут и Анисим за ней. Капрон полез вперед.
Машина сорвалась с места и адью. А менты тем временем продолжали штурмовать опустевшую квартиру.
– Уфф, пронесло! – облегченно вздохнул Анисим.
– Хорошо, что шухер подняли, – поморщился Кнут.
– Да у меня сушняк был, – отозвался Баур. – Воды встал попить. Чую, что-то не то. Глянул в окно. А там менты. Одни в подъезд, другие под окна... А вы все в лежке. Пока растолкал...
– Кто ментов на хату навел? – зло спросил Кнут.
И покосился на Мурку. Та это заметила. Дернулась, как ужаленная.
– Ты меня достал! – зашипела она и так зыркнула на него, что Кнут побледнел.
И заткнулся.
– Общак забрал? – спросила она у Капрона.
– А то...
– А сейф? – она пристально и люто смотрела на него.
Капрон почувствовал себя так, как будто голым оказался на сорокаградусном морозе.
– Какой сейф?
– Мохнатый!!!
– Не понял...
– Да все ты понял!
Вчера ночью он сделал с Муркой все, что хотел. А она так и не проснулась. Он отчалил от нее, а она спокойно повернулась на бочок и засопела в две дырки. Он-то думал, что она ничего не узнает. Но прогадал. Поняла, кто ее вчера испаскудил. Капрон чувствовал себя паскудником. Подлым паскудником...
– Куда ехать? – чтобы снять возникшее напряжение, спросил Баур.
– Чем дальше, тем лучше, – дрогнувшим голосом сказал Капрон.
– Не надо дальше, – покачала головой Мурка. – Якоря нужно бросать. Терпила номер машины назовет, менты дороги перекроют. В Москве надо хорониться. На дно ложиться.
Она говорила в цвет. Возразить Капрон не мог. Да и не хотел. Перед Муркой он чувствовал себя как нашкодивший юнец перед злым батяней. Хоть штаны снимай да голым задом под батоги ложись.
– К Лоцману надо ехать, – сказал он.
– Вариант, – согласилась с ним Мурка.
С Лоцманом он закорешился еще на малолетке. Встретился с ним недавно, на хате у него с пацанами погудели. И разошлись. Чтобы сегодня нагрянуть к нему. Лоцман жулик правильный. Воровской закон для него – мать родная. Так что не откажет братве в приеме.
Лоцман жил на третьем этаже. Баур отправился прятать машину, а Кнут и Анисим устремились в подъезд. Капрон за ними, но на втором этаже Марина попридержала его – порывисто схватила его за руку, заставила отстать.
– Ты чего? – спросил он.
И вместо ответа получил звонкую от нее пощечину.
– За что?
– За веселую ночку, лохмач! В следующий раз убью!
Глядя на нее, трудно было усомниться в том, что она сдержит обещание.
Лоцман был дома. Капрона он понял с полуслова.
– Об чем базар, братишка! Будь как дома. Братву от ментов схоронить – святое дело.
Хата у него не ахти. Однокомнатная конура в «хрущобах». Но, как говорится, в тесноте да не в обиде.
– А это Мурка, значит! – Лоцман с восторгом смотрел на Марину.
Он знал Анисима, знал Баура. А о ней только слышал. И сейчас видел ее впервые.
– Что-то не так? – холодно, с чувством собственного достоинства спросила Мурка.
– Да не, все так! Поухаживать за вами можно?
Он предложил ей снять шубу. Но та отказалась. Понятное дело, ведь под шубой у нее ничего нет... Капрон ощутил мощный толчок внизу живота. Это похабные мысли туда упали. Он вспомнил вчерашнее. И ему страшно захотелось повторения. Но еще больше хотелось жить.
– Водочки бы чуток, – сказала она.
– Айн момент! – зашевелился Лоцман.
Похоже, он был без ума от Мурки.
Капрон поймал себя на подленькой мысли, что хочет, чтобы Марина снова напилась. Но та была начеку. Лишь сняла похмелье и успокоилась. Привела себя в порядок и в шубе на голое тело отправилась в магазин. Шмотки прикупить, белье.
Понять ее было нетрудно. Но Кнут понимать ее не хотел.
– И куда она пошла? – взбудораженно спросил он. – Уж не к ментам ли?
– Кнут, ты и меня уже достал, в натуре! – недовольно глянул на него Анисим. – Че ты на нее взъелся?
– Да вопрос замучил, понимаешь? Как мусора к нам на хвост сели?
– Мурка здесь при чем?
– Да при том! Как она в Лукарск зачастила, так и началось все.
– Да ты пораскинь мозгами, какого ляда ей с ментами вязаться? Она же сама под статьей. Она сама на пятнашку загремит, если менты ее повяжут. Ей больший срок навесят, чем тебе. Она же в центре, а ты сбоку.
– Кто сбоку? – возмутился Кнут. – Да я все делаю! А она только стрему держит!
Лоцман долго-долго смотрел на него. Наконец спросил:
– Ты вообще кто такой? – Как ушат ледяной воды на него выплеснул.
– Как это кто? – ошалел Кнут.
– Ты извини, братан, но я про тебя ничего не знаю. А Мурка у всех на слуху. Она хоть и баба, но большие дела делает.
– Я все за нее делаю! – не унимался Кнут.
– Но я-то тебя не знаю, – снова умыл его Лоцман. – А Мурку знаю. Наша она, воровская баба. И не лахудра какая-то.
– Не лахудра?! Кто тебе такое сказал? – скривился Кнут. – Да чтоб ты знал, она всем...
Договорить он не успел. Капрон подорвался со своего места и наотмашь зарядил ему кулаком в ухо. Кнут свалился на пол вместе с табуреткой. Поднимался молча, с обиженной миной.
– Бакланишь ты, братиша, – ухмыльнулся Лоцман. – Котяра ко мне на днях заглядывал. Знаешь Котяру?
– Знаю, – угрюмо отозвался Кнут.
– Он вашу Мурку в Сочах за мочалку принял. Так она его сама чуть не замочалила. А ты говоришь... Думаешь, Котяра зуб на нее держит? Не-а! Мурка для него икона. А ты как пес тот шелудивый. Давай, брат, без обид. Одно плохое слово про Мурку, и ты мой враг.
Капрон чувствовал себя полным ничтожеством. Про его Мурку легенды уже слагают. А он, как тот вый в ночи, забрался вчера к ней под одеяло и вскрыл ее сейф. Мохнач он после этого, насильник. Да тот же Лоцман проклянет его, если узнает. И братва отвернется.
Но в то же время, хоть и смутно, Капрон чувствовал свою правоту. Он втихую втер Мурке. Но это потому, что так бы она ему не дала. Но ведь какому-то Игнату она давала. Кто такой этот Игнат? Этот вопрос не давал ему покоя.
Глава 10
Марина нагрянула к Игнату без предупреждения. Дома его не было. Пришлось его ждать в машине. Терпения ей не занимать и плевать, что таксист нервничает.
Игнат появился лишь в половине девятого вчера. Три часа ждала его Марина. И дождалась. Явился не запылился. И не один. Снова какую-то кралю домой ведет. Кобель проклятый!
Марина вышла ему навстречу с милой улыбкой на лице. Ласково посмотрела на его спутницу.
– Привет, Катя!
– Я не Катя! – удивленно протянула та.
– Разве? У Игната все Кати... Знаешь, сколько у него таких Кать, как ты?
– Он мне ничего не говорил...
– Не успел. Да, дорогой, ты же не успел ей сказать, что у тебя есть невеста?
– Не успел, – оторопело развел руками Игнат.
– Так что иди домой, девочка, пока этот кобель не заморочил тебе голову. Или уже заморочил?
Девчонка скуксилась, надула губы.
– Не думаю, что у вас что-то было. Игнат у нас такой, сунул-плюнул, и пошла вон...
– Сама пошла вон! – психанула краля. – И ты тоже!
Она толкнула Игната и бросилась от него вон.
– Что, снова облом? – криво усмехнулась Марина.
– Снова ты, и снова облом, – кивнул он.
– Поздно уже. Хулиганы ходят-бродят. А девочка одна...
– Так я ее провожу!
– Сейчас!
Марина уже расплатилась с таксистом. Но для него снова нашлась работа. Она сунула ему на лапу червонец и велела подобрать девчонку и отвезти домой.
– Как видишь, я не сука! – прокомментировала она свои действия. – Даже притом, что сплю с кобелем.
– Никто не заставляет тебя со мной спать.
– Так что, мне уйти?
– А это совсем не обязательно! – расплылся в шальной улыбке Игнат. – Раз уж пришла, заходи. Весело с тобой, чего уж тут скрывать.
– И мне с тобой прикольно. Так прикольно, что хочется приколоть тебя гвоздем за яйца!
– А каким гвоздем тебя приколоть?
– Тем самым. Жду не дождусь.
Этот парень имел неприличную над ней власть. Хотелось отдаваться ему без остатка. Очень хотелось, и всегда... Марина изнывала от нетерпения. Но не стала набрасываться на него, когда они оказались наедине в квартире. Ждала, когда он сам начнет. Но Игнат не торопился.
– Ты разогнала всех моих подружек, – весело, но с укоризной сказал он.
– Потому что у тебя нет такой подружки, которая бы прогнала меня. А ты сам не посмеешь меня прогнать...
– Ты в этом уверена?
– Что ж, тогда попробуй, прогони меня.
– И что тогда будет?
– Поверь, я никогда не была веревкой. Никогда!.. Знаешь, кого называют веревками?