А затем — поскольку муж, назначенный главнокомандующим армией, уехал на войну во Фландрию, а Отлендсский замок сгорел, и Фред, решив увеличить свои владения, купил поместья в Бруклендсе и Бифлите — Фредерика решила, что ее дом будет здесь. Здесь она будет царить — вдали от двора, — а любовь и радость, которых она так жаждала, будут дарить ей зверюшки, на выходки же супруга она не будет обращать внимание.
Фредерике хотелось иметь детей, и когда обнаружилось, что этого ей не суждено, она стала уделять животным все больше времени. Что же касается Фредерика, то с годами ненависть герцогини к человеку, который так жестоко разочаровал ее, постепенно проходила. Он уже не относился с презрением к ее зверюшкам и не раздражался из-за того, что от них в доме нет проходу, а Фредерика не сетовала на его бесчисленные любовные интрижки. Иногда муж приезжал в Отлендс, и они любезно беседовали.
Супруги стали друзьями.
Фредерика знала, что доброго, полубезумного короля расстраивают ее отношения с мужем. Их брак оказался таким же неудачным, как и брак принца Уэльского — может быть, даже хуже, ибо тот союз, несмотря на всю его скандальность, хотя бы не был бесплодным. Он привел к рождению этой милой, умненькой девочки. Принц и принцесса Уэльские, по крайней мере, произвели на свет наследницу, так что теперь члены королевской семьи могли вздохнуть с облегчением и со спокойной совестью жить так, как им вздумается.
Именно этим теперь и занимались Фредерика и Фредерик, и надо сказать, занимались не без успеха.
Шарлотта жила в Отлендсе, и дружба с чудаковатой тетей Фредерикой смягчала боль разлуки с миссис Фитцгерберт, хотя саму принцессу это удивляло, ведь трудно было представить себе двух более разных женщин.
Однажды леди Клиффорд сказала, что Ее Величество велит возвращаться в Карлтон-хаус: надо готовиться к отъезду в Богнор, где им предстоит провести лето. Королева считала, что принцессе морской воздух пойдет на пользу.
— Мне бы хотелось поехать в Брайтон, — вздохнула Шарлотта, подумав про отца, обитающего в великолепном «Павильоне»... может быть, он бы устроил бал в честь своей дочери...
— Ее Величество считает, что в Богноре лучше.
Шарлотта скорчила гримасу и пошла в парк, чтобы немного погулять и попрощаться со всем, к чему она так привыкла за последние недели.
Девочка сорвала в саду несколько цветков и отнесла их на лужайку, обсаженную тисами — там было устроено кладбище. Шарлотта прошла между серыми могильными плитами и положила цветы на могилку Рекса, любимой охотничьей собаки герцогини. Не то чтобы тетя Фредерика любила охоту — о нет, она терпеть не могла подобные утехи. Герцогиня никогда не понимала людей, которые одних животных безудержно баловали, а к другим были так жестоки. Ее любовь распространялась на все животное царство. И когда ее питомцы умирали, их приносили на кладбище, хоронили честь по чести и даже читали над ними молитвы. Тетя Фредерика верила, что души животных все до единой попадают в рай, ибо животные, в отличие от людей, не грешат: они лишь повинуются своим инстинктам. Шарлотта сказала, что тогда рай, должно быть, переполнен животными, а вот людей там почти нет. И тетя Фредерика с ней согласилась.
«Поэтому-то, — подумала Шарлотта, — тетя, наверное, так хочет попасть в рай».
Присев у могилы, Шарлотта задумалась о смерти — не о своей, а о чужой. Порой ей казалось, что сама она бессмертна и будет жить вечно, но потом у нее возникало такое чувство, будто смерть совсем близко. В подобном настроении она когда-то составила свое завещание... Шарлотта рассмеялась, вспомнив, какая тогда поднялась буча... однако затем подумала о бедной миссис Кэмпбелл, которой пришлось в результате уйти в отставку — и погрустнела.
С какой же осторожностью должны вести себя принцессы!
Можно сказать, что людям вроде тети Фредерики везет. Для них самая трудная часть жизни осталась позади, им удалось найти свое место. Тетя Фредерика, поселившаяся вдали от родственников, поддерживавшая с мужем ровные дружеские отношения, ничего от него не требовавшая и занятая благотворительностью, шитьем и своими любимыми зверюшками, была, пожалуй, самой счастливой в королевском семействе.
Шарлотта встала и ушла с кладбища животных.
Леди Клиффорд готовилась к отъезду. Она сияла от удовольствия. Ей не нравилось в Отлендсе. Леди Клиффорд была уверена, что животные разносят заразу и принцесса Шарлотта может заболеть. Подчас ей даже хотелось доложить об этом королеве. Однако Шарлотте у тети было хорошо, она взбодрилась. Так что, вероятно, эта поездка пошла девочке на пользу.
В ту ночь Шарлотта проснулась от собачьего лая. Она поднялась с постели и довольно долго стояла у окна, глядя на странную сцену. По парку шла женщина в развевающихся одеждах; волосы ее струились по плечам, а вокруг сновало около двадцати собак; некоторые из них лаяли — этот лай и разбудил Шарлотту.
Принцесса улыбнулась. Женщина казалась неким сверхъестественным существом, но, разумеется, это была всего лишь тетя Фредерика, отправившаяся, по своему обыкновению, на ночную прогулку. Тетя спала очень мало, и частенько разгуливала ночью по парку. Она чувствовала себя в полной безопасности, ибо огромные собаки разорвали бы любого, кто попытался бы на нее напасть.
Шарлотта легла обратно в постель. Когда она вернется в среду, которую принято считать более подходящей для наследницы трона, ей будет не хватать этих странных людей. Однако она всегда будет с удовольствием вспоминать Отлендс и чудаковатую, но очень верную тетю Фредерику, которая совершенно недвусмысленно дала понять Шарлотте, что они — друзья.
Да, в некотором смысле она нашла замену миссис Фитцгерберт...
ЛЕТО НА МОРЕ
Богнор привел принцессу в восторг, ведь здесь она добилась большей свободы, чем в любом из королевских дворцов. В ее распоряжение предоставили особняк, принадлежавший некоему мистеру Уилсону, и девочка приехала туда с небольшой свитой, которую возглавляла леди Клиффорд.
Как приятно было, встав утром, подходить к окну и вдыхать запах моря! Шарлотта купалась три-четыре раза в неделю и взвизгивала от удовольствия, когда ее окунали в воду; она обожала бродить по берегу, любила бежать навстречу ветру, останавливаясь всякий раз, едва ее взгляд падал на какой-нибудь причудливый камень, вид которого будил фантазию. Девочка требовала, чтобы ее свита держалась поодаль, и леди Клиффорд разрешила ей наслаждаться свободой при условии, что Шарлотта не будет исчезать из их поля зрения.
Это было восхитительно, ибо давало возможность встречаться с людьми и разговаривать с ними, причем они часто не знали, кто она такая. В костюме для верховой езды и маленькой соломенной шляпке, Шарлотта казалась просто юной аристократкой; по ее одежде и манерам никто не мог догадаться, что перед ними наследница трона.
Шарлотта обнаружила, что пекарь по имени Ричардсон печет булочки, вкуснее которых она в жизни не пробовала; аромат выпечки разносился по улице, и, почуяв его, Шарлотта уже не могла удержаться от искушения и непременно заходила в булочную.
Она долго беседовала с мистером Ричардсоном, пока наконец ее свита не ворвалась в булочную, желая убедиться, что с принцессой ничего не случилось. Только тогда мистер Ричардсон понял, кто перед ним.
Шарлотта была позабавлена его смятением.
— Но мистер Ричардсон, — сказала она, — тот факт, что я дочь принца Уэльского, нисколько не умаляет вашего умения печь лучшие б-булочки во всей Англии.
Мистер Ричардсон смущенно провел выпачканными в муке руками по волосам, и на его лице остались белые пятна. Шарлотта сочла это очаровательным. После того случая она завела привычку наведываться к мистеру Ричардсону, когда булочки вынимали из печи. Сев на высокий табурет, девочка лакомилась ими и делилась с мистером Ричардсоном своими впечатлениями. Это были счастливейшие минуты в ее жизни... равно как и в жизни мистера Ричардсона.
Леди Клиффорд только головой качала, не одобряя подобных вольностей, однако поделать ничего не могла. Ей было приказано заботиться о здоровье принцессы, а девочка, похоже, чахла, лишаясь свободы.
— Ладно, это все продлится недолго, — утешала себя леди Клиффорд. — А когда принцесса станет постарше, к ней, право же, нужно будет приставить даму с более твердым характером, чем у меня.
«Бедная старушка Клиффи, не расстающаяся со своей табакеркой», — думала Шарлотта и старалась по возможности не волновать ее.
Затем в Богнор прибыли четыре прекрасных серых пони, напряженных в маленькую тележку. При виде их девочка чуть не обезумела от восторга.
— Ах, какие они прелестные, Клиффи! Ведь правда, они восхитительны?
Посыльный, доставивший пони, передал Шарлотте записку. Она была от принца Уэльского. Он выражал надежду, что дочери понравится этот маленький выезд. В детстве принц обожал не только ездить верхом, но и сидеть на козлах; он надеялся, что дочери понравится подарок ее любящего отца.
Затем в Богнор прибыли четыре прекрасных серых пони, напряженных в маленькую тележку. При виде их девочка чуть не обезумела от восторга.
— Ах, какие они прелестные, Клиффи! Ведь правда, они восхитительны?
Посыльный, доставивший пони, передал Шарлотте записку. Она была от принца Уэльского. Он выражал надежду, что дочери понравится этот маленький выезд. В детстве принц обожал не только ездить верхом, но и сидеть на козлах; он надеялся, что дочери понравится подарок ее любящего отца.
Шарлотта запрыгала от счастья, отдавила все ноги бедной леди Клиффорд, кинулась обнимать миссис Гагарину и даже немного смягчилась по отношению к миссис Адней.
Отец прислал ей лошадок! Он вспомнил о ее существовании!
Потом, немного придя в себя, девочка задумалась, уж не миссис ли Фитцгерберт убедила его сделать такой щедрый подарок?
Но какое это имеет значение? Главное, что у нее есть теперь тележка и четыре очаровательных пони. Она сможет совершенствоваться в верховой езде и в следующий раз при встрече с отцом постарается приятно удивить его.
***
Наверное, такое счастье не могло долго длиться. Ну, почему в самый счастливый момент непременно должна случиться неприятность? Шарлотта увидела на дороге каких-то стариков; они почтительно приветствовали принцессу. Ну, что эти люди могли ей сделать плохого?!
Однако леди Клиффорд сочла своим долгом доложить королеве, что по соседству находится приют для старых солдат, страдающих глазными болезнями. Она не знала, заразные они или нет, но считала необходимым поставить в известность Ее Величество.
Королева решила, что нельзя подвергать принцессу Шарлотту ни малейшему риску. Из сыновей короля никто, кроме принца Уэльского, не произвел на свет наследников, поэтому жизнь Шарлотты была величайшей драгоценностью. Было решено, что принцесса немедленно покинет Богнор и отправится в Вортинг, где присоединится к королеве и тетушкам.
Шарлотта выла от ярости. О какой свободе можно будет говорить, оказавшись под надзором Бегумы и Старых Дев? А как же булочки мистера Ричардсона?..
Однако поделать ничего было нельзя. Пришлось выехать в Вортинг.
***
Ворвик-хаус разительно отличался от особняка мистера Уилсона в Богноре. Впрочем, возможно, дело было в том, что здесь соблюдался придворный этикет. Поэтому Ворвик-хаус напоминал Виндзор или Кью. Здесь тоже была гостиная королевы, где следовало сидеть с шитьем или с книгой. Бабушка опять принялась читать Шарлотте нотации. Принцессе пришлось следить за тем, чтобы у королевы всегда находилась под рукой табакерка. И выносить то бурные ласки, то упреки Старых Дев.
Даже море не могло служить наградой за такие мучения.
В Ворвик-хаус упиралась узкая дорожка; внешний вид этого места совершенно не намекал на то, что в доме тщательно соблюдаются все придворные церемонии. Правда, у ворот всегда стояли двое часовых, однако эту картину можно было увидеть и в каком-нибудь старинном, мрачном поместье.
— Шарлотта, ты слишком много шумишь. Мне кажется, ты нередко забываешь о своем положении, — постоянно сетовала ее бабушка. — Перестань вертеться, дитя мое. Как же ты неуклюжа! Право, у тебя манеры деревенской девчонки.
Ей невозможно было угодить. Даже дочери жаловались на сварливый нрав королевы.
— Бедную маму замучил ревматизм, — вздыхала Амелия, которая сама постоянно болела и жалела тех, кто оказывался в подобном положении.
Новости о своей матери Шарлотта узнала от теток.
— Я думаю, ты ее вскоре увидишь, — прошептала принцессе тетя Мария. — Мне кажется, король собирается ее принять.
— Но почему с ней обошлись так жестоко? — воскликнула Шарлотта.
— Тсс! Есть вещи, которых ты пока не в состоянии понять. Поймешь потом, попозже.
Шарлотту это бесило, однако она знала: если возмутиться, то тебе вообще ничего не скажут. Поэтому приходилось скрывать нетерпение и сдерживаться изо всех сил. Девочка была на верху блаженства из-за того, что вскоре увидится с матерью.
Мария же рассказала Шарлотте, что ее дедушку, герцога Брауншвейгского, убили в Йене.
— Во всем виноват этот ужасный Наполеон Бонапарт, — вздыхая, проговорила тетя Елизавета. — Он властвует над Европой. Подумать только, он намеревался вторгнуться в Англию! Слава богу, лорд Нельсон воспрепятствовал этому.
Шарлотта была прекрасно осведомлена о действиях Наполеона. Такие уроки она усваивала моментально. Принцесса хорошо понимала, чем ее страна обязана лорду Нельсону и как все горевали, когда он несколько лет назад погиб в Трафальгарской битве.
А теперь злой Наполеон убил ее дедушку... ну, не сам, конечно, а его солдаты... Бедная мама, она, должно быть, очень переживает, ведь она любила отца. Однажды мама призналась Шарлотте, что ни одного мужчину так не любила, как своего отца. Хотя... насчет мамы никогда ничего нельзя сказать наверняка, ведь она так экстравагантно выражает свои чувства. То заявляет, что больше всех на свете любит Шарлотту, то у нее главный любимчик Уилли Остин или Уиллкинс — так она его называет. И все же, мама, наверное, расстраивается из-за гибели дедушки.
— А еще, — продолжала Елизавета, — в Англию приехала твоя бабушка, герцогиня Брауншвейгская.
— Мне можно будет с ней увидеться?
— Разумеется. Твоя мать позволила ей поселиться в Монтэгю-хаусе, а сама переехала в Кенсингтонский дворец.
В Кенсингтонский дворец! Но тогда маму наверняка допустили ко двору. Следовательно, она больше не в опале...
***
Вскоре Шарлотту ждал еще один сюрприз. Принц Уэльский прислал за ней и за леди Клиффорд в Вортинг свою карету, чтобы они приехали в Брайтон, побывали в «Павильоне» и полюбовались на парад его войск.
Шарлотта пришла в восхищение. Сначала принц подарил ей тележку и четырех пони, а теперь прислал за ней свою карету! Наверное, все это снова устроила миссис Фитцгерберт, но какая разница? Наконец-то она, Шарлотта, получила возможность узнать собственного отца. А если по возвращении в Карлтон-хаус ей позволят навещать маму, она сможет насладиться любовью обоих родителей. И кто знает, вдруг в один прекрасный день они забудут о своих разногласиях и вспомнят о самом важном, что их объединяет, — о своей дочери.
Наверное, это были лишь грезы, однако Шарлотте они нравились, и, проезжая в его роскошной карете, на козла которой сидел величественный кучер в красно-зеленой ливрее, по проселочный дорогам, нередко пролегавшим по берегу моря, Шарлотта чувствовала, что у нее есть все основания верить в исполнение своей самой заветной мечты. Белое муслиновое платье, в которое нарядили принцессу, было совершенно очаровательным; Шарлотта долго не хотела его надевать, доказывая миссис Гагариной, что оно непременно запачкается к концу дня, однако миссис Гагарина все-таки настояла на своем. Принц наверняка хочет, чтобы дочь предстала перед ним в наилучшем виде. А Шарлотта, с нежностью добавила Луиза, выглядит просто как картинка — ей так идут белые оборки и рюшки, а голубые ленты на соломенной шляпе подобраны точно в тон глазам.
— Неужели я хорошо выгляжу? — Шарлотта покружилась перед; зеркалом, представляя себе одобрительную улыбку отца.
— Господи! — воскликнет он. — Да у меня прехорошенькая дочь!
Лошади не спеша въехали в Брайтон. Это было удивительное место; здесь в воздухе было разлито ликование. Тут безраздельно царил принц Уэльский; он превратил убогий рыбацкий поселок в самое элегантное место во всей Англии — следом за Лондоном, разумеется. Однако Брайтон настолько отличался от столицы, что его даже нельзя было считать соперником Лондона. Здесь все выглядели счастливыми; леди щеголяли в модных нарядах, а костюмы джентльменов вызывали восторженные вздохи. Повсюду чувствовалось влияние Браммеля и принца Уэльского.
Шарлотта приехала в Брайтон в день рождения принца; для брайтонцев это был великий день. Принцу исполнилось сорок пять лет, и жители городка решили это как следует отпраздновать. Улицы были завешены флагами, дети держали в руках букеты цветов, отовсюду слышались верноподданнические крики.
Едва карета показалась на улице, толпа закричала:
— Боже, благослови малютку принцессу!
— Помашите им рукой, — прошептала леди Клиффорд. — Наклоните голову. Улыбнитесь. Покажите, что вы цените их внимание.
Шарлотта принялась бешено махать руками и одарять всех лучезарными улыбками.
— О Господи! — вздохнула леди Клиффорд. — Ведите себя сдержанней. Не забывайте, вы же принцесса.
— Принцы и принцессы, короли и королевы всегда должны ублажать свой народ, — молвила Шарлотта тоном епископа, и леди Клиффорд вздохнула еще удрученней.
И вот они подъехали к великолепному «Павильону», на лужайке перед ним играл оркестр. Шарлотта выпрыгнула из кареты. Сколько раз леди Клиффорд предупреждала принцессу, что надо подождать, пока ей помогут выйти из экипажа, и ступать на землю изящно, грациозно! Однако Шарлотта была слишком возбуждена, чтобы помнить ее наставления.