Затем поднялась, чтобы уйти.
Дронго достал листок бумаги, записал телефон, протянул гостье.
— Завтра вечером, ровно в пять, он должен позвонить мне по этому телефону. Пусть позвонит из автомата на улице или с какого-нибудь случайного телефона, по которому раньше никогда не говорил. Но только ровно в пять часов.
При встрече с ним не говорите ему ничего. Пусть запомнит телефон и уничтожит эту бумажку. Но сообщите это только ночью, на ухо.
— Да, да, — кивнула она, чуть покраснев, — я все поняла.
— Вы так и не выпили ничего, — заметил Дронго, провожая ее до двери, — надеюсь, в следующий раз я окажусь более гостеприимным. Хотя, думаю, будет к лучшему, если следующего раза не будет.
Он снял с вешалки ее пальто.
— Я вам помогу. Кстати, вы рассказали все о делах своего мужа, о его работе, о деятельности банка, о ваших родственниках, не сказав самого главного.
— Чего? — удивилась она, оборачиваясь.
— Своего имени.
Что-то в ее лице дрогнуло.
— Меня зовут Лейла, — торопливо сказала она, направляясь к выходу.
Он закрыл дверь и приблизился к окну спальни, выходившему во двор.
Внизу ее ждал роскошный «БМВ». Неужели она действительно считает, что такую машину могли не заметить?
Дронго вернулся в столовую и опустился на диван. На пачки денег, лежащие на столе, он не обратил внимания.
Глава 3
Темно-синий «Крайслер» с затемненными стеклами окон ждал его в указанном месте. Он осмотрелся и, пройдя к автомобилю, сел на заднее сиденье.
Водитель, даже не повернув головы, сразу тронул автомобиль с места. И только через минуту произнес:
— Вас уже ждут.
— Они сделали все, как я сказал? — спросил Дронго.
— Да. Мы подъедем к дому ровно в семь часов. Вы можете спрятаться внизу, там специально постелили коврик. Хотя окна нашего автомобиля все равно не позволяют видеть, что происходит в салоне.
— Ничего, — пробормотал Дронго, — все же лучше я посижу внизу. Так будет и удобнее. Я поэтому и просил прислать самую большую машину; чтобы поместиться между сиденьями.
Кряхтя, он сполз вниз и расположился на коврике.
— Хорошо, что у вас нашлась такая машина, — сказал он снизу, — в «Волгу» или даже в обычный «Мерседес» я бы просто не влез. При моей комплекции нужна «Чайка» или «ЗИЛ».
Водитель улыбнулся. Этот странный болтливый человек должен был встретиться с его хозяином при таких загадочных обстоятельствах… Наверное, того требовали законы бизнеса. В последнее время поговаривали о неприятностях у шефа.
Дронго, сидя внизу, казалось, не успокаивался. Или ему было просто скучно.
— Вы давно работаете у Блумберга?
— Давно, — весело ответил водитель, — уже лет восемь. Все началось еще тогда, когда Сергей Леонидович основал свой кооператив. Это было в восемьдесят восьмом. Тогда все смеялись над Блумбергом, никто не верил, что это серьезно. А он сразу пошел в гору и стал зарабатывать большие деньги. Вот с тех пор я с ним и работаю.
— У вас есть семья?
— Как полагается. Жена и двое ребят. Старший сейчас в армии. Слава богу в Чечню не послали. Служит на Дальнем Востоке. Пишет, что все в порядке.
— А супруга ваша работает?
— Нет, дома сидит. Сергей Леонидович платит мне хорошо, так зачем свою жену на работу посылать? За несчастные сто долларов?
— И сколько вам платит Блумберг?
— Достаточно. На семью хватает. Да у меня и младший работает. А жена раньше часто болела. Зато в этом году мы с ней в Финляндии побывали.
— Кроме вас, у Блумберга есть еще водители?
— Конечно, есть. Еще трое. Но мне Сергей Леонидович доверяет больше других. Он так и говорит: «Ты, Семен, самый близкий мне человек».
— А как вас по отчеству?
— Григорьевич я.
— Скажите, Семен Григорьевич, много людей обслуживают вашего шефа? Ну, сколько человек обычно бывает на даче или дома у Блумбергов? Я имею в виду, кроме водителей.
— Много. У нас всегда полно народу. Осторожнее, я сейчас тормозить буду.
Предупреждение чуть опоздало, и Дронго все-таки ударился о переднее сиденье левым боком. Но не слишком сильно.
— Почему у вас так много водителей? — спросил Дронго, поглаживая левую руку.
— Не много. Один работает с Лейлой Махмудовной. Другой работает на джипе или ездит за нами с охраной на других машинах. И третий находится на даче, возит там воду и продукты.
— У Блумберга большая охрана?
Водитель опасливо посмотрел назад. «Почему этот тип так всем интересуется? — мелькнула опасная мысль. — И едет таким необычным образом».
— Охрана надежная, — ответил он болтливому незнакомцу, — работают ребята надежные, верные. Сейчас я снова буду тормозить.
На этот раз Дронго успел удержаться.
— Скоро подъезжаем, — сообщил водитель, чуть повернув голову. Он впервые подумал, что этот неприятный тип успел за несколько минут узнать у него довольно много. И вдобавок ко всему Дронго задал еще и следующий, совсем «не правильный», по мнению водителя, вопрос.
— Вчера вы возили жену хозяина?
Водитель молчал, словно не слышал вопроса. Потом нехотя выдавил:
— Не помню.
— Не нужно притворяться, — улыбнулся Дронго, — я ведь видел ваш «БМВ», на котором жена Блумберга приезжала ко мне. Поэтому не беспокойтесь насчет вчерашнего. Вы приезжали ко мне.
Водитель упрямо молчал. Потом резко, без предупреждения тормознул. И хотя Дронго был готов к подобному, он все-таки снова ударился, и довольно ощутимо. Но не стал жаловаться, решив больше не задавать вопросов.
Минут через пять они подъехали, и водитель предупредил:
— Сейчас он выйдет.
Дронго молчал. Пока все шло по его плану. Когда сегодня ровно в пять Блумберг позвонил, Дронго был уже готов к этой встрече. И попросил прислать вместительный автомобиль с самым надежным водителем, чтобы тот отвез его на встречу.
«Крайслер» подъехал к дому Блумберга, въехал во двор. Ворота медленно открылись. Дом был элитный, в центре города, и соответственным образом охранялся частной охраной. Водитель мягко вырулил «Крайслер» к подъезду, где уже стоял «Мерседес» Блумберга. Молодой водитель, сидевший за рулем, открыл капот и начал что-то смотреть в «Мерседесе», объясняя вышедшему охраннику, что именно случилось. А сам Блумберг вышел из «Мерседеса» и, зло махнув рукой, пересел в «Крайслер».
Со стороны могло показаться, что хозяину просто надоело ждать и он пересел в другую машину. Никто не мог догадаться, что Блумберг вышел в точно установленное время и по его приказу молодой водитель, сидевший за рулем «Мерседеса», долго не мог завести машину, а затем начал смотреть карбюратор вместе с одним из телохранителей Блумберга. А потом вдобавок начали менять колесо. Словно не дождавшись, хозяин пересел в другой автомобиль.
— Добрый вечер, — сказал Блумберг, обнаружив сидящего на полу Дронго.
— Не удивляйтесь, — улыбнулся тот, — это прежде всего в ваших интересах.
— Я уже давно Ничему не удивляюсь, — вздохнул Блумберг. Это был сравнительно молодой, рано полысевший, рано раздобревший мужчина лет сорока пяти с явно обозначившимся вторым подбородком и выразительным блеском умных глаз, что всегда так ценил в человеке Дронго.
— Семен Григорьевич, — попросил Блумберг, — помогите ребятам, пусть работают не так быстро. Нам нужно поговорить.
Водитель, сидевший за рулем «Крайслера», обернулся к своему шефу, понимающе кивнул и выбрался из машины. Когда они остались одни, Блумберг прошептал:
— Хороший мужик. Я с ним работаю уже больше восьми лет.
— Вы хотели со мной встретиться, — тихо напомнил Дронго, — только не смотрите в мою сторону. Лучше откройте окно и обратите взгляд в сторону «Мерседеса». Чтобы вас видели те, кто сейчас за вами следит.
— Вы думаете, и сейчас следят? — Блумберг забеспокоился.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Дронго, — сегодня я потратил весь день, наблюдая за вами. Достаточно было увидеть утром, как вас сопровождают до места работы, чтобы составить представление, как они следят. Судя по всему, подключены структуры ФСБ и МВД, во всяком случае, номера автомобилей, которые идут за вами, государственные, и сидевшие в них люди не очень скрывают свою принадлежность к органам. Одна из машин с наблюдателями даже проехала на красный свет, не обратив внимания на стоявшего неподалеку офицера ГАИ.
— Я так и думал, — вздохнул Блумберг, — мне не могут простить дружбу с прежним фаворитом президента. Делают все, чтобы раздавить. Знаете, как сейчас проверяют наш банк? До последней бумажки. Вдобавок ко всему пущен слух о нашей неплатежеспособности. Я так устал от всего этого.
— Представляю, — кивнул Дронго, — сейчас против вас вся мощь государственного аппарата. Поэтому постарайтесь успокоиться и отвечать на мои вопросы четко и кратко. Вы открыли окно?
— Да.
— В таком случае прикройте рот рукой и отвечайте на мои вопросы. Только ничему не удивляйтесь. Скажите, вы действительно финансировали деятельность бывшего фаворита президента и созданных им структур?
Блумберг посмотрел на Дронго, потом снова повернул голову к окну.
— Да.
— Они требуют двадцать миллионов потому, что у них есть на вас компрометирующий материал? Не дергайтесь. Только отвечайте — да или нет?
Блумберг тяжело вздохнул и в третий раз подтвердил:
— Да.
— Какой именно?
— Мы незаконно финансировали некоторые структуры. Речь идет и о льготном финансировании. И о получении нами денег из государственных структур.
Кроме того, на выборах в Думу мы поддерживали некоторых депутатов, примыкающих к оппозиции.
— Вы получали деньги через государственные структуры, а затем финансировали политических союзников прежнего фаворита? — понял Дронго.
— Верно. Он считал, что необходимо иметь своих людей и среди оппозиции.
Поэтому мы тайно помогали некоторым депутатам. Но об этом стало известно президенту.
— Кто конкретно требует у вас двадцать миллионов долларов?
— Вы же понимаете кто, — пожал плечами Блумберг, чуть сдвигая руку.
— Не убирайте руку ото рта, прикройте губы, — предостерегающе напомнил Дронго. — Тем не менее вы не ответили на мой вопрос. Это новый фаворит президента?
Блумберг прижал руку ко рту. Затем поднял кнопку стекла и, обернувшись к Дронго, нервно сказал:
— Да, да, да. Конечно, это он. Кто еще может организовать такую слежку, устроить травлю по телевидению и в газетах, организовать тотальную проверку нашего банка? Он считает, что у меня нужно вырвать финансовое жало. Он ведь прекрасно знает, сколько у меня денег. Поэтому и требует двадцать миллионов долларов. А как только я их дам, они закончат проверку и меня арестуют. Я в этом не сомневаюсь. Поэтому собираюсь на все плюнуть и просто уехать. Но живого меня из страны не выпустят. Я слишком много знаю. Поэтому я решил немного «умереть».
— Похоже, что для вас это единственный выход, — согласился Дронго. — Теперь снова откройте окно и попросите Семена Григорьевича принести вам из дома телефон. У вас есть дома сотовый телефон?
— Он у меня в кармане, — заявил банкир, доставая телефон.
— Стойте, черт вас возьми, — нервно сказал Дронго. — Почему вы меня раньше не предупредили? Ваш телефон вполне может прослушиваться. Могли бы догадаться и оставить его в своей машине. Хотя все равно уже поздно. В доме больше нет таких телефонов?
— Есть. У супруги есть свой. И у дочери свой.
— Пусть принесет какой-нибудь из них. Чтобы мы могли еще несколько минут потянуть время и поговорить.
— Семен Григорьевич, — позвал своего водителя Блумберг, — принесите мне, пожалуйста, телефон из дома. Я забыл зарядить собственный. Пусть Лейла даст мне свой.
— Хорошо, Сергей Леонидович. — Водитель поспешил в дом.
Дронго прислушался, как он отходит, и спросил у банкира, который теперь закрыл окно и повернулся к нему:
— А те двое, что стоят у вашего «Мерседеса», кто они такие?
— Паша и Игорь. Первый — водитель моей супруги. Вернее, он в основном работает с ней, когда она выезжает по своим делам, а второй парень — мой телохранитель Игорь. Он раньше работал в МВД, в уголовном розыске. Но его оттуда уволили в девяносто втором.
— У вас есть еще телохранители?
— Есть. Человек двадцать. Но они в банке. С нашей семьей плотно работают три человека. Кроме Игоря, еще Ольга и Арсен.
— У вас есть телохранитель-женщина? — не поверил Дронго.
— Это чтобы сопровождать жену. Ольга — спортсменка, мастер спорта по дзюдо. У нее были неплохие показатели в молодости. Но эти люди не так посвящены в семейные тайны, как Игорь. Он мой дальний родственник, его жена — моя троюродная сестра. Поэтому я ему больше верю.
— Лучше бы у вас были неплохие показатели в банке, — зло пошутил Дронго.
Блумберг ничего не ответил. Он просто промолчал.
— Кто вчера приезжал с вашей супругой ко мне? — спросил вдруг Дронго. — Этот самый Семен Григорьевич?
— Он вам об этом сказал? — удивился Блумберг. — Да, это был он. И брат моей супруги.
— Кто, кроме вашей жены и этих двоих, мог знать о ее поездке?
— Больше никто, — Блумберг задумался, — хотя нет. Еще несколько человек. Мог знать Паша, он видел, как жена уезжала вместе с другим водителем. А вместо Лейлы в машине сидела другая женщина.
— Кто это была? — быстро спросил Дронго.
— Мой личный секретарь. Лариса Алтунина. Очень хорошая девушка. Она работает у меня уже два года. Они подруги с Ольгой, обе спортсменки. Только Лариса — мастер спорта по стрельбе.
— У вас все хорошие люди, — проворчал Дронго, — не забывайте, что речь идет о вашей безопасности: Может быть, даже о жизни. И хотя у меня в кармане лежит включенный скэллер, который должен обезопасить наш разговор, я совсем не уверен, что нас никто не слышит. Давайте сделаем по-другому. Мне нужно, чтобы мы устроили почти настоящую инсценировку вашей смерти. Детали я с вами обговорю в дороге. Как только придет Семен Григорьевич, прикажите ему ехать к вам на дачу. Телохранителей оставьте здесь. Вас и так достаточно надежно прикрывают автомобили с товарищами в «мышиных пальто». Так их, кажется, называли в каком-то популярном романе? Вы поняли, что вам нужно сделать?
— Поменять телефоны, — повторил Блумберг, — и сказать Семену Григорьевичу, что мы едем на дачу.
— Теперь насчет банка, — напомнил Дронго, — ваша жена говорила, что у вас есть неплохой преемник, который может спокойно вас заменить. Это самый главный вопрос. Вы действительно убеждены, что он сумеет все сделать правильно?
— Почти убежден, — немного подумав, ответил Блумберг, — он очень толковый и надежный человек. Я сам сделал его первым вице-президентом банка.
Правление наверняка его поддержит. Все знают, что он близкий родственник премьера, и поддержка государственных структур ему обеспечена. Во всяком случае, Министерство финансов и Национальный банк сразу изменят отношение к нашему банку в лучшую сторону. Я с ним уже все обговаривал.
— Как его зовут?
— Олег Михайлович Кузнецов. Ему сорок три года. Закончил МГУ, доктор наук, работал в Англии и Канаде.
— Солидно, — согласился Дронго.
— Кроме того, — добавил вдруг Блумберг, — у него несколько другая графа по пятому пункту, а для правительства это имеет значение.
— Хватит, — поморщился Дронго, — вы еще обвините в антисемитизме министра финансов, который, по-моему, тоже еврей.
— Это ничего не меняет, — возразил Блумберг, — в некоторых людях старые фобии еще живы. И многие члены нашего правления с гораздо большим удовольствием проголосуют за Кузнецова, чем за Блумберга. Хотя я, по существу, создавал наш банк с нуля.
— Вы уверены в Кузнецове? — не успокаивался Дронго. — Он не может измениться в случае вашей «смерти»?
— Нет, — твердо сказал банкир, — надеюсь, что нет. Кроме того, я давно хотел отойти от всяких дел. Мне все это надоело. А он согласен возглавить банк.
— Тогда очертим еще раз круг посвященных. Ваша жена и Кузнецов. Кто еще? Семен Григорьевич, который должен будет вас незаметно вывезти. Дальше.
— Я думаю, Лариса, у нас от нее практически нет секретов. Собственно, она давно знает, как у меня идут дела. Я собираюсь ее обеспечить, она хочет уехать к родственникам в Словакию. У нее там сестра.
— Простите за вопрос, вы с ней спите? Блумберг деликатно покашлял.
— Я задаю вопрос не из желания покопаться в вашем белье, — строго заметил Дронго, — мне нужно знать степень вашей близости.
— Это было раньше, — вынужден был признаться банкир, — сейчас у нас просто ровные дружеские отношения.
— Итого четыре. Кто еще будет знать о «вашей смерти»?
— Сайд, брат моей супруги, который тоже во все посвящен. Мы с ним давно обговаривали эту идею. Ну, может быть, еще Игорь. Понадобится его помощь, чтобы вывезти потом дочь и жену за рубеж. Больше никто.
— Много, — разочарованно сказал Дронго, — очень много. Шесть человек. А ваши дети? Надеюсь, их вы не посвящали?
— Нет, они ничего не знают.
— Открывайте окно, — разрешил Дронго, — и не забудьте отдать свой телефон. Кажется, у меня затекла левая рука. Вам нужно было найти автомобиль с еще большим салоном. Я здесь не совсем помещаюсь.
Глава 4
Уже после того, как автомобиль тронулся, сидевший за Рулем Семен Григорьевич посмотрел в зеркало заднего обзора и нерешительно прошептал:
— Кажется, за нами следят.
— Может быть, — мрачно согласился Блумберг.
— Я могу попробовать оторваться от них, — предложил водитель.
— Нет, — возразил по-прежнему находившийся внизу Дронго, — не стоит дразнить гусей. Пусть спокойно едут. Только не давайте им подобраться ближе.