– Ты режь помидоры, а я займусь креветками.
Матвей выгрузил продукты из пакета и включил воду – мыть овощи.
– Мы начинаем новое расследование, – сообщила Астра. – Наш клиент – Алексей Глебов. Он решил, что жена собирается его убить.
– Только собирается? Значит, у нас еще есть время полакомиться шашлыком из креветок с помидорами и сладким перцем.
– Речь идет о жизни человека…
– А в чем заключается наша задача? Мы поселимся в их доме под видом садовника и кухарки? Ты будешь готовить настоящие венские шницели, а я – поливать цветы? При этом мы не оставим супругов наедине ни на секунду – даже ночью мы станем прятаться под кроватью, дабы во время исполнения супружеского долга жена не задушила мужа в объятиях.
Астра нанизывала на шампуры розовых креветок.
– Мне нравится твой сарказм! – восхищенно улыбнулась она.
– У тебя есть предложение лучше?
– Конечно. Надо поговорить с Казариновыми – это бывшие друзья Магды Глебовой. Может быть, они что-нибудь знают о ее прошлом.
– Значит, ее зовут Магда. Будущая леди Макбет, да? Занятно.
– Оставь свои шуточки. Дело серьезное! Я уже звонила Борисову, просила навести справки о покойных родителях Магды.
– Их она уже убила?
– Прекрати. Они разбились на самолете семь лет назад. Врезались в тумане в скалу…
Астра пересказала ему все, что услышала от Глебова.
– И ты, конечно, поверила? – спросил Матвей.
– Зачем ему врать?
– Вдруг он хочет сделать тебя пешкой в своей игре? Убьет жену и представит это как самооборону. Дескать, она набросилась на него с ножом, он ее неловко оттолкнул, она упала, ударилась виском о край стола… А ты пойдешь свидетелем! Будешь в суде выгораживать убийцу. Он же заранее нанял тебя, потому как жена уже покушалась на его жизнь. Как я понял, в случае смерти Магды муж наследует все ее имущество и деньги?
Астра села, сложила руки на коленях. В таком ракурсе она обстоятельства дела не рассматривала.
– Кстати, Глебов очень хорош собой.
– Советую в первую очередь проверить, нет ли у него любовницы.
Матвей ловко нарезал помидоры и принялся чистить перец.
– Лук сюда идет?
– Не знаю… – рассеянно произнесла она. – Наверное…
– Включай гриль, пусть нагревается.
– Что?..
– Где мы будем жарить шашлык? Не в микроволновке же?!
Астра забыла о креветках. Она вытерла руки о фартук и машинально потянулась к стакану с белым вином. Глотнула, не ощущая вкуса.
– Напоследок я спросила его о Коломбине и Арлекине… – пробормотала она. – Он ведь еще застал карнавальные шоу в Венеции. После того как основные мероприятия заканчиваются, для туристов продолжают устраивать костюмированные развлечения.
– Глебов небось заявил, что в костюмы Коломбины и Арлекина были наряжены его знакомые Бутылкины!
– Как ты догадался?
– Ясновидение, дорогая, – засмеялся Матвей. – Или дедукция. Выбирай, что тебе больше по душе.
– Мне кажется, в этом деле непременно замешаны персонажи комедии дель арте.
Частный сыск Астра умудрялась превращать в нечто среднее между спиритическим сеансом, где в роли медиума выступало зеркало, и дилетантскими рассуждениями, которые перемежались с не менее дилетантской слежкой. Отчасти она использовала сведения, полученные либо от Борисова, либо от других людей, но интерпретировала их слишком смело. Можно сказать, она делала парадоксальные выводы из самой обычной информации и решала задачу изобретенным ею способом. Так или иначе, но ей обычно удавалось вычислить преступника…
* * *Глебов пил коньяк, сидя в кресле перед телевизором. Шел какой-то фильм о разведчиках. Он смотрел на экран, но видел совершенно другое – венецианскую ночь, полную огней и ряженых, темно-синее небо и золотой блеск воды в канале, тесном от проплывающих гондол. Броская красотка Коломбина хохочет, отталкивая его лодку рукой.
– Простите, я обознался… – бормочет он.
Пахнет лимонами и сыростью. Ветер несет с моря солоноватую прохладу…
– Тебе звонили! – крикнула Магда из спальни.
Глебов очнулся. Он в Москве, в своей квартире на Остоженке. В соседней комнате жена примеряет купленное накануне платье.
– Кто?
– Женщина, наверное…
– Почему «наверное»? Она что, не представилась?
Магда появилась в дверном проеме – в длинном облегающем платье в малиновых и зеленых разводах.
– Она вообще молчала… Не произнесла ни слова.
– Почему же ты решила, что это «она», а не «он»?
– Я чувствовала ее дыхание, Алекс… Мужчины дышат по-другому.
«Неужели, у нее хватило наглости позвонить на мой домашний телефон? – с раздражением подумал Глебов. – Не может быть. Мы договорились, что связь только по сотовому и в рабочее время! О, черт…»
Он вспомнил, как сам же отключил мобильник. Захотел провести вечер спокойно – побыть с Магдой, устроить романтический ужин. Им пора помириться, хотя никакой ссоры вроде не было.
– У тебя есть женщина? – с обманчиво невинной улыбкой спросила жена.
– С чего ты взяла?
Алексей готовился к подобному вопросу, но он все равно грянул как раскат грома при ясном и чистом небе, застиг его врасплох.
– Ты не говоришь – нет!
– Мне не в чем оправдываться.
Он старался держаться естественно, и именно поэтому выглядел напряженным и растерянным.
– Я не жду оправданий. Просто хочу знать правду.
Платье из натурального малиново-зеленого шелка очень шло к ее светлой коже и темным волосам, глаза-хамелеоны приобрели тот же малиново-зеленый оттенок, а на губах застыла улыбка.
– Правда в том, что я люблю только тебя…
Глебов встал и потянулся к ней, попытался обнять. Она выскользнула из его рук, сделала шаг назад, приложила палец к своему накрашенному рту:
– Лучше молчи, Алекс…
Он сорвался:
– Собираешься закатить скандал, да? Давай, начинай! Чем мы хуже других семей? Я пришел с работы, и тебе не терпится вылить на меня свое недовольство жизнью. Ты, вероятно, изнываешь от тоскливого безделья? Чем ты занималась целый день, пока я вкалывал? Валялась на кровати, жуя шоколадные конфеты, или слонялась из комнаты в комнату?..
Магда повернулась к нему спиной, полыхнувшей яркими красками, и скрылась в спальне. Глебов осекся, слова застряли у него в горле.
Ну вот и поговорили, наладили отношения. Проклиная свою несдержанность, он уже хотел идти за ней, просить прощения, но передумал, махнул рукой и плюхнулся обратно в кресло. Глотнув коньяку, он включил сотовый.
– Пошло́ оно всё…
В голове звенело, чья-то тяжелая рука будто прикоснулась к его сердцу и сжала – стало нечем дышать. Раздался звонок. Алексей, не глядя, нашарил пальцами телефон, поднес к уху. На лбу выступила испарина.
– Да… слушаю, – прохрипел он.
– Где ты был, милый? – приглушенно прозвучал женский голос. – Я ждала тебя под Мостом Вздохов… Я так соскучилась! Почему ты не пришел?
– Я не узнал тебя…
– Это невозможно!
Монотонно бубнил телевизор. На экране тоже кто-то кому-то звонил, кто-то кого-то догонял, прыгая с крыши на крышу… кто-то в кого-то стрелял…
– Я жду тебя… – настойчиво произнес голос.
– Где?
– Там же, где и всегда…
Он бросил взгляд на дверь в спальню и перешел на шепот:
– Я сейчас не могу. Ты звонила на домашний?
– Конечно… Трубку взяла она?
– Да, да! Это неосторожно. Мы договаривались…
– Ты первый нарушил договор, – перебил голос. – И не отвечал по мобильному. Что мне оставалось? Я ужасно волновалась, чего только не передумала.
– Я отключил телефон.
– Видишь? Ты сам виноват. Кругом виноват…
– Ладно, пусть будет так.
– Хочешь искупить вину? Приходи…
Глебову казалось, что Магда приникла к двери и слушает. Его обдало жаром.
– Ты с ума сошла. Уже поздно…
– Будет поздно, если не придешь, – в голосе прозвучала угроза. – Только попробуй, и ты пожалеешь… Она все узнает!
Глебов внутренне вскипел, взорвался. Необъяснимый импульс поднял его с кресла – он не помнил, как и почему ворвался в спальню… Магда бы не успела отскочить от двери, если бы подслушивала, – она стояла у окна с телефоном в руках, в ее глазах метнулся страх и замешательство.
– Это ты звонила! – заорал он. – Ты…
Впервые за их совместную жизнь Глебов грязно и длинно выругался. Магда побледнела, онемела. Она не сказала ни слова в свое оправдание. Зато бледность, разлитая на ее лице, говорила о том, что… О чем?
– Дай мне телефон!
Глаза Магды стали огромными и светящимися, как две луны. Она распахнула окно, словно собиралась выпрыгнуть.
– Дай телефон! – прорычал Глебов. – Ты не прыгнешь. Пятый этаж, любимая! Умереть не умрешь, а ноги поломаешь!
Это говорил не он, а зверь внутри его, которого она разбудила свой хитростью.
– Ну же! Я только взгляну, кому ты звонила…
Она замотала головой, размахнулась и швырнула мобильник в окно.
У него помутилось сознание.
У него помутилось сознание.
– О, боже! – простонал он, пятясь назад, в гостиную. – Боже мой…
«Если я сейчас же, сию же минуту не выясню, что происходит, я тронусь! – вспыхнуло в его уме. – Один из нас точно чокнутый! Она… или я?»
Глебов ринулся вон из квартиры, на ходу натягивая куртку. Под окнами стояли лужи, прихваченные по краям тонким ледком. В наступающей темноте найти телефон было немыслимо. Разве что пригласить взвод солдат, чтобы те прочесали каждый квадратный метр…
Он постоял, глотая черный студеный воздух, поднял голову и увидел Магду в окне. Кажется, она смеялась.
– Я не стану рыться в грязи, не доставлю ей такого удовольствия! – прошептал Глебов. Облачко пара сорвалось с его губ и растворилось в густых сумерках.
Не ощущая холода, в легких туфлях, в куртке нараспашку он поспешил на дорогу – ловить такси.
Глава 11
Ехать пришлось далеко, в Кузьминки. Минут двадцать простояли в пробке. Шел мокрый снег, дворники не успевали очищать лобовое стекло. Таксист всю дорогу ворчал, чертыхался:
– В такую погоду ездить – маята одна!
– Здесь притормози, – попросил Глебов.
Расплатившись, он вышел и прошагал целый квартал, прежде чем свернуть во двор дома, где женщина-маска снимала квартиру. Он никогда не приезжал сюда на своей машине – какая-нибудь глазастая соседка непременно запомнит цвет и номера, или знакомый попадется, как на грех. Глебову не хотелось, чтобы до Магды дошли слухи о его похождениях.
Женщина-маска назвалась Коломбиной. Они познакомились этой осенью на костюмированной вечеринке в клубе «Полишинель». Магда не посещала подобные сборища, и Алексей иногда ходил без нее.
В тот вечер финансовый директор «Медиуса» отмечал свой день рождения. Желающие надевали маски, но можно было обойтись и без них. Глебов, например, так и поступил. Столы ломились от закусок и выпивки, и он успел изрядно набраться, когда его пригласила на танец пестро одетая дама. Заводилой праздника был горбатый шут с огромным приклеенным носом и торчащими в разные стороны из-под колпака космами.
– Это – символ клуба, Полишинель! – сообщила дама, наклоняясь к Глебову и обдавая его запахом сладких духов. – Как он вам?
– Отвратительный! Просто чудовище.
– А по-моему, забавный.
Дама чем-то неуловимо напоминала Магду – ярким нарядом, цветом волос, даже интонациями голоса. Маска плотно прилегала к ее лицу, и на мгновение Алексею почудилось, что он уже держал эту женщину в своих объятиях.
«Уж не танцую ли я с собственной женой?»
Было шумно, душно. Алкоголь ударил ему в голову. Женщина в маске откидывалась назад, смеялась, горбатый Полишинель выкрикивал какие-то пошлые шутки, а потом объявил конкурс на лучшую пару. Приз – бутылка настоящего французского абсента.
– «Зеленая фея»! – кривлялся горбун. – «Зеленая ведьма»! «Зеленая богиня»! Так называли этот волшебный напиток соблазна! Сегодня его смогут выпить вдвоем самые прекрасные и загадочные мужчина и женщина, танцующие в нашем зале. Начинаем, господа! Музыка!
– Никогда не пила абсента… – шепотом призналась маска.
– Это опасная штука, – пробормотал Глебов. – Адская смесь. Экстракт горькой полыни, аниса и фенхеля. Если выпить слишком много, мир окрасится в золотые тона.
Ему хотелось очаровать ее, как когда-то он сумел очаровать Магду.
– Я должна попробовать!
– Знаете, как еще называют абсент? «Безумие в бутылке».
– Хочу быть безумной…
Она увлекла Глебова на середину площадки для танцев и прильнула к нему под изломанную мелодию танго.
– А ты хорошо танцуешь…
Они перешли на «ты» и, конечно, выиграли приз. Полишинель с хвалебной тирадой вручил им бутылку, наполненную изумрудно-зеленой жидкостью.
– Поедем ко мне! – шепнула маска.
Глебов как будто уже наглотался абсента – мир потерял четкие очертания, поплыл, стал зыбким, туманным. Память запечатлела отдельные эпизоды: ночная прохлада… шорох колес по асфальту… запах опавшей листвы… лестница… темная квартира…
Они пили «Зеленую фею». Глебов даже показывал маске, как полагается пить абсент – плеснуть немного жидкости в бокал, положить сверху сахар на ложке с дырочками и лить через него ледяную воду.
– Сахар растворится, – говорил он, – и смешается с абсентом. Теперь добавим толченого льда… Готово!
Он отрывочно помнил, как занимался любовью с женщиной, у которой вместо лица была маска – она не сняла ее даже в постели.
– Так будет всегда! – повторяла она. – Разве у любви есть лицо? Только сердце!
– И я никогда тебя не увижу?
– Зачем? Главное – чувства. Ты тоже можешь спрятать лицо – для меня это не имеет значения.
Он не спорил. Ему казалось, что рядом с ним Магда. До каких пор он будет в каждой женщине видеть ее?
Наверное, в тот вечер он перебрал абсента и подвергся воздействию туйона. Иначе чем объяснить то невыносимое блаженство, которое он испытал в объятиях незнакомки? Все вокруг преобразилось, окрасилось в солнечные тона – словно с воображаемых небес пролился золотой дождь. Золотыми казались и глаза женщины в прорезях маски, и ее кожа, и волосы. Светлое золото, розовое золото, черное золото, огонь, разлитый в крови…
Он очнулся под утро, в полном изнеможении, в приятной любовной истоме. Протянул руку, ища жену.
– Магда…
Смятая простыня из красного атласа показалась холодной и скользкой. Такое же кроваво-красное покрывало валялось на полу – словно красавица, убегая, забыла свой праздничный алый плащ.
– Магда! – громче позвал Глебов.
В комнате царили сумрак и тишина. Он нащупал выключатель, и спальню озарил желтый свет старинной лампы. Пышное убранство в мавританском стиле было вполне во вкусе жены, но тем не менее отличалось от убранства ее комнаты.
– Куда меня занесло? – пробормотал он, поднимаясь.
Декоративные резные карнизы и арки, прозрачный синий балдахин над кроватью, низкие пуфы и восьмигранные столики, яркие ткани и золотое тиснение – все это так любит Магда. На стене – портреты и фотографии женщин в костюме Коломбины.
Глебов глубоко вздохнул – ему почудился запах духов жены: миндаль, пион. Но спальня чужая!
– Как я сюда попал?
И тут зазвонил телефон.
– Ты уже проснулся? – прозвучал в трубке голос маски. – Когда захочешь уйти, не забудь закрыть дверь. Ключи на полке в прихожей.
– Кто ты?
– Коломбина. Легкомысленная кокетка, которая любит наслаждаться. А ты – мой Арлекин!
Он не успел ответить, как в трубке раздались гудки.
– Арлекин… – повторил Глебов, направляясь в ванную.
Здесь тоже во всем был выдержан мавританский стиль. Он встал под прохладный душ, смывая с себя ночной морок.
– Тьфу! Черт… Она сделала из меня паяца!
Завернувшись в полотенце, он взглянул на себя в зеркало в ажурной металлической рамке. Бритвенных принадлежностей в ванной не оказалось, зато сбоку на крючке висела черная маска с безобразным длинным крючковатым носом. Арлекин!
Глебов выругался и сплюнул. Вчерашнее наваждение, вызванное алкоголем и лишней порцией абсента, схлынуло. Он с ужасом подумал, что скажет Магде – ведь его не было всю ночь. Она, наверное, звонила…
Мобильник, оставленный им в изголовье кровати, оказался выключенным.
– Идиот! Я забыл предупредить ее!
Он поспешно одевался, на ходу придумывая правдоподобное объяснение. «Скажу, что напился до беспамятства, уснул прямо в клубе и меня отвез к себе финансовый директор. Надо договориться с ним, растолковать ситуацию».
Директор несказанно удивился: «Как? Ты еще не дома? Ты же уехал раньше всех!» Но обещал обеспечить алиби. Понимающе хихикал.
Уходя из «мавританского будуара», Глебов закрыл дверь, положил ключи в карман и пробормотал:
– Вот повод еще раз встретиться с Коломбиной. Вернуть ключи!
Он спохватился, что не знает номера ее телефона – того, что стоял в квартире, но возвращаться не стал. Квартира скорее предназначалась для интимных свиданий, чем для жилья. Застать там незнакомку вряд ли удастся.
Магда сделала вид, что поверила. Даже не стала спрашивать у именинника, где провел ночь ее муж. Она была очень умна и проницательна, когда не играла в рассеянную барышню не от мира сего. Между супругами повисла пелена отчуждения: Магда перестала готовить Глебову завтраки и попросила его перебраться спать в гостиную.
– У меня обострилась мигрень, – заявила она. – Я часто встаю, принимаю таблетки или просто лежу без сна. Не хочу тебя беспокоить.
Он обиделся. Подумаешь, какая гордая! Ну и ладно. Ну и пусть спит одна в холодной постели. Как всякий подозреваемый в измене супруг, он был глубоко оскорблен таким «незаслуженным пренебрежением» и решил в отместку повторить то, что произошло по нелепой случайности. С кем не бывает? Магде пора бы понять, что он давно уже не мальчик, а взрослый зрелый мужчина, для которого подобная «шалость» могла бы быть не исключением, а правилом. Он искренне считал, что хранит верность жене – по сравнению с его приятелями и знакомыми, он был образцом нравственности. Женщины не умеют ценить, когда их любят. Чувствуя обожание мужа, они заходят в своих требованиях слишком далеко.