Приведенные в движение ручным приводом, стронулись с места и нехотя расползлись бронированные створки гермоворот. Лязг скрипучих шестерней прекратился, и лишь эхо все еще продолжало гулять в гулких коридорах базы.
В образовавшуюся щель призрачными тенями скользнули несколько стремительных фигур. В абсолютном безмолвии странная процессия достигла огромного транспорта, укрытого от сырости и бесконечной капели необъятными полотнищами брезента. Тихо звякнула вскрытая дверь, зашелестели судорожно сдергиваемые на пол чехлы.
– Командир! Слышь, командир?! – яростно зашептал в темноту Мигалыч, перегнувшись через водительское сиденье.
– Что у тебя? – выросла за спиной массивная фигура.
– Баки пустые! Цистерна – тоже! Откачали горючку, сволочи хитрожопые!
– Патронов тоже нет! – послышался раздосадованный голос Дыма. – Отвоевались…
Сталкер тихо выругался, просчитывая стремительно тающие шансы на побег.
В следующий момент слепящие лучи прожекторов ударили со всех сторон, заливая перрон и стоящий в центре ракетовоз нереально ярким светом. Тарану и Мигалычу, находившимся в кабине, досталось больше других. Они ожесточенно терли глаза, смаргивая выступившие слезы, и все никак не могли прийти в себя. Когда сквозь мельтешение белых пятен удалось различить окружающие предметы, вокруг «Малютки» уже выстроилось двойное кольцо из закованных в броню бойцов охранного корпуса.
Проскользнув между двумя рослыми автоматчиками, внутрь оцепления шагнул человек в сером комбезе и небрежно накинутом на плечи плаще. Полковник собственной персоной…
Судя по всему, хозяина убежища только что подняли с постели. Нездоровая, с сероватым оттенком кожа лица, воспаленные глаза и расширенные зрачки ясно намекали на недосып и переутомление… или являлись следствием старательно сдерживаемой боли.
Остановившись невдалеке от тягача, военный замер в ожидании, так и не проронив ни слова.
– Что теперь будет? – растерянно пробормотала Аврора.
– То, что следовало сделать с самого начала, – негромко произнес Безбожник, поднимаясь со скамьи.
Таран встрепенулся, бросил на врача испытующий взгляд.
– Ты точно решил?
Самуил Натанович остановился возле выхода, поднял руки к лицу, разглядывая собственные пальцы так, словно видел их впервые.
– Я зарекся возвращаться к прежнему ремеслу… Но раз другого выхода нет…
– О чем это он? – Дым пихнул Глеба локтем.
Но паренек, вяло отмахнувшись, подскочил к врачу. В глазах мальчика плескалась тревога напополам с грустью в предчувствии неминуемого расставания.
– Ты будешь его лечить?
– Попытаюсь, – Безбожник задумчиво потер переносицу. – Трепанация черепа – дело нешуточное. А без нее, боюсь, в данном случае не обойтись. Полковник хвастался, что в убежище отлично оснащенная операционная со всем необходимым оборудованием. Если это правда, шансы у него все еще есть.
– Думаешь, он позволит увезти секрет «степных псов»? Отпустит нас в обмен на операцию?
– В обмен на собственную жизнь, – уточнил Мигалыч. – А это не так уж и мало…
Глеб с тревогой наблюдал за храбрящимся Самуилом Натановичем… Вместо того, чтобы просто поставить нежеланных гостей к стенке, Полковник отправил всю команду в шахты… Теперь понятно, зачем. Терпеливо выжидал, вынудив-таки врача вновь взяться за скальпель…
– Но тогда тебе придется остаться в Ямантау!.. – в отчаянии паренек сжал кулаки. – По крайней мере, пока Полковник не поправится!
– Если вообще поправится… – мрачно добавил Геннадий.
– И вряд ли отпустит, когда все закончится! Где еще он найдет такого хирурга? – пытался отговорить Безбожника Глеб.
Самуил Натанович потрепал мальчика по вихрастой голове, подмигнул Авроре, в глазах которой уже стояли горькие слезы.
– Хоть Полковник и считает себя заядлым картежником и отменным игроком, мы тоже не без туза в рукаве…
Пошарив за притолокой над гермолюком, Самуил Натанович движением фокусника извлек на свет божий стеклянную пробирку с порошком подозрительно знакомого желтоватого оттенка. Заметив изумление на лицах друзей, врач, довольный произведенным эффектом, ухмыльнулся.
– И ты все это время хранил «Мозголом» на борту?! – возмутился Таран.
– Да ладно тебе, командир! – Мигалыч легонько потряс склянку, поднес к плафону освещения, изучая содержимое. – Ну взял образец спор… Ведь исключительно в интересах науки!
– А если бы эта наука нам боком вышла? – Дым с неприязнью косился на неприметный сосуд, вспоминая, что плесень вытворяла с его сознанием.
Безбожник с улыбкой раскаяния пожал плечами.
– И что ты будешь делать с этим образцом? – уточнила Аврора, стремительно бледнея. – Там же люди… Беженцы…
– Не волнуйся, милая! Я выпущу «Мозголом» на штабном уровне. При первых признаках эпидемии этаж изолируют и введут карантин. Вот тогда наступит моя очередь диктовать условия. Только очень надеюсь, что до этого дело не дойдет и выпускать джинна из бутылки не придется.
Самуил Натанович спрятал пробирку в карман, окинул взглядом друзей, подолгу останавливаясь на каждом, словно старался покрепче запомнить ставшие родными лица. Хотел было еще что-то сказать, но губы предательски дрогнули, и врач передумал.
– Мы заберем тебя на обратном пути, – глухо вымолвил Таран. – Ты только дождись…
– Куда ж я денусь?
С неестественно бодрой улыбкой Безбожник отсалютовал экипажу и шагнул наружу. Через открытый люк отчетливо было слышно, как хозяин убежища произнес:
– Я рад, что вы приняли разумное решение, Самуил Натанович. В вашем распоряжении будут весь медперсонал и оборудование убежища.
– Десятки людей погибли в шахтах! – резко ответил врач. – Да и сами мы едва спаслись. Побег – тоже часть шоу? Цель оправдывает средства?
– К затоплению я непричастен, – в голосе Полковника послышались скорбные нотки. – Виновный будет найден и наказан. А вас обнаружили, когда сработал датчик движения в шахте подъемника. Я располагал достаточным временем, чтобы подготовить теплую встречу.
Безбожник больше не произнес ни слова. Видимо, разговор был исчерпан. Глеб приподнялся со скамьи, чтобы видеть обоих. Самуил Натанович, ссутулившись, брел к гермоворотам. Хозяин убежища, напротив, все еще стоял возле «Малютки». Его тяжелый взгляд, казалось, пронзал броню тягача насквозь. Видно было, что отпускать строптивых гостей Полковнику не хотелось.
– Верните им топливо и боеприпасы, – наконец бросил он коротко и, развернувшись, зашагал вслед за врачом.
Сделка состоялась…
* * *Кардиограф умиротворяюще попискивал, отмеряя удары сердца. Мягкий приглушенный свет струился из стеновых панелей, окутывая больничную палату и укутанного одеялами человека нереальным, призрачным сиянием. Пациент, опутанный датчиками, с забинтованной головой и дыхательной трубкой в носу, оставался недвижим. Грудная клетка его мерно вздымалась, и лишь пальцы на руках изредка подрагивали. Организм медленно пробуждался от долгого сна.
– Как же ты цепляешься за свою никчемную жизнь…
Стоя у изголовья кровати, Сунгат с омерзением наблюдал за тем, как стекает из приоткрытого рта Полковника слюна, оставляя на подушке мокрый след. Долгие месяцы ожидания того момента, когда болезнь таки доконает старикана, грозили перерасти в годы, а то и десятилетия топтания на месте, на вторых ролях возле «царского трона». И все благодаря этому невесть откуда взявшемуся хирургу…
Глядя теперь на источенные болезненной худобой скулы, дряблый подбородок, морщинистый, в пигментных пятнах лоб, «оборотень» не узнавал в осунувшемся беззащитном старце прежнего, властолюбивого и непререкаемого лидера, одно только упоминание имени которого заставляло стихать голоса и ввергало в благоговейный трепет.
– Сдал, бедняга… Пора уже и на покой…
Посетитель шевельнулся, приблизившись к ложу вплотную…
– Эй, уважаемый! Не время для посещений! Пациент еще не отошел от наркоза!
Войдя в бокс и заметив склонившуюся над Полковником фигуру, Самуил Натанович решительно зашагал к незнакомцу, дабы выдворить его прочь. Чем ближе он подходил, тем быстрее росла тревога, тем больше ужасающих деталей бросалось в глаза. Погасшие мониторы реанимационного комплекса, небрежно сброшенная на пол паутина датчиков, сбившееся на бок одеяло, из-под которого торчит, свисая с кровати, нога Полковника…
– Что… Что все это…
Только теперь врач заметил подушку в руке здоровяка, которой тот прижимал голову пациента к кровати.
– Ты что творишь?! – вскричал Безбожник, бросаясь вперед.
Однако путь ему преградил пистолет во второй руке убийцы. Повернувшись к хирургу, Сунгат мрачно улыбнулся и прошипел:
– Стой, где стоишь, лекарь!
Подушка скатилась с посеревшего лица пациента. Полковник скончался, так и не приходя в сознание.
– Зачем? – хрипло произнес Самуил Натанович.
Язык еле ворочался. Потерпеть крах в шаге от победы… Когда позади сложнейшая, филигранно проведенная операция, вернувшая веру в собственные силы, ставшая венцом его карьеры! И такой бесславный, глупый конец… Со смертью пациента леденящая пустота где-то глубоко внутри вернулась на законное место. Безбожник вдруг остро осознал, что проклятие все еще висит над ним, отнимая жизнь у тех, кому он пытается ее сохранить…
– Городу нужен новый лидер, – глаза Сунгата горели адским пламенем.
– Такой, как ты?
– А ты имеешь что-то против, старик? Ты, жалкий кусок дерьма, чуть не разрушивший все мои планы! Ты и вся ваша мерзкая компашка! Особенно этот сталкер… Как там его… Таран? Вы должны были сдохнуть еще там, в шахтах! – Последнюю фразу головорез выкрикнул, не в силах более сдерживать гнев. – Ну ничего… Я этого не оставлю… Твой дружок прилюдно унизил меня, и это не сойдет ему с рук… А начну я с тебя, светило гребаной науки…
– Я свой век отжил… – Самуил Натанович смотрел на «оборотня» с легкой усмешкой на усталом лице. – А Таран… Даже если догонишь экспедицию, в чем я очень сомневаюсь, Тарана ты не достанешь при всем желании… И знаешь, почему?
Безбожник без тени страха шагнул навстречу убийце, почувствовав, как уткнулось в грудь дуло пистолета. Сунгат напряженно ждал ответа. Губы его кривились от ярости.
– Потому что из вас двоих яйца есть только у него!
Из глотки «оборотня» вырвался звериный, полный ненависти рык. Оружие в руке заходило ходуном, изрыгая огонь. Тело Самуила Натановича безвольным кулем осело на пол и вздрагивало каждый раз, когда очередная порция свинца пронзала беззащитную плоть. Даже когда магазин опустел и вместо выстрелов послышались сухие щелчки бойка, убийца продолжал нажимать на спусковой крючок, исторгая нечленораздельные звуки, больше похожие на шипение, чем на человеческую речь.
Дверь распахнулась, и в палату вломились патрульные. Завидев высокопоставленного командира с оружием в руке, оба на секунду замешкались, синхронно переведя взгляд на распростершееся на полу окровавленное тело.
– Полковник мертв! – выкрикнул Сунгат, овладев собой. – Я застал убийцу на месте преступления!
Не давая бойцам опомниться, «оборотень» подошел к одному из них, светловолосому увальню с крупными, неаккуратными чертами лица.
– Как звать? Впрочем, не важно. Я иду за Шустовым! Никого не впускать! Ждать указаний!
Патрульные вытянулись во фрунт, провожая рослую фигуру взглядом. Стоило Сунгату исчезнуть за дверью, как оба с облегчением вздохнули, непонимающе переглянулись и принялись озираться по сторонам, изучая место преступления.
– Ну-ка, что тут у нас?
Блондин нагнулся и, стараясь не вымазаться, двумя пальцами подцепил из лужи крови пробирку.
– Похоже на «дурь», – предположил напарник, разглядывая через стекло невесомую желтую пыльцу.
– Думаешь? – засомневался обладатель находки. – А если что опасное?
– Да перестань! Глянь на этого доходягу! По нему же видно, что нарик. Точно «дурь», – безапелляционно заявил второй.
– Значит, гульнем после смены? – блондин мечтательно закатил глаза.
– Э нет… Мне вечером в лагерь пилить! – напарник ловко выхватил пробирку. – Разделим пополам. В Белорецке и закинусь.
Блондин нехотя кивнул, с вожделением и некоторой опаской косясь на порошок.
Джинн в бутылке мирно дремал.
Пока…
Глава 14 Тихоходки
В кают-компании все еще пахло гарью, а в тех местах, где механики Ямантау приварили многослойные железные заплаты взамен пришедшей в негодность, иссеченной пулями брони, стены были покрыты подпалинами. Полковник оказал путешественникам большую услугу, распорядившись о ремонте ракетовоза, поэтому обновленный «Малютка», с восстановленной ходовой и укрепленными бортами, стал для экипажа настоящим сюрпризом.
Командир с Мигалычем, сменяя друг друга, гнали ракетовоз прочь от Ямантау, сквозь лесистые низкогорья, упорно пробиваясь на юг. Где-то там, среди заснеженных степных просторов Оренбургской области, затерялся городок Ясный и одна из его главных достопримечательностей – космодром для запуска ракет-носителей «Днепр». Уцелел ли город в хаосе ядерного апокалипсиса, обитаем ли теперь, спустя двадцать с лишним лет после отгремевшей войны, оставалось только догадываться. Однако интригующая запись с диктофона Полковника давала надежду повстречаться с выжившими. Впоследствии очередной выход в эфир таинственного незнакомца удалось поймать штатной радиостанцией «Малютки», что только укрепило Тарана в принятом решении двигаться к военной части.
«Ракеты на боевом дежурстве… Даже такую бредовую информацию мы обязаны проверить, – заявил сталкер во время короткой летучки. – История острова Мощный не должна повториться».
С последним аргументом команда согласилась безоговорочно, и вот уже вторые сутки подряд движок «Малютки» не затихал ни на секунду, а подлатанные колеса, вгрызаясь в мерзлый наст, съедали километр за километром на пути к очередной цели путешествия – месту дислокации ясненской ракетной дивизии.
Зловещий силуэт горы Ямантау уже давно скрылся за холмами, а непролазные лесные дебри уступили место бескрайним степям, изредка перемежаемым естественными низменностями, руслами замерзших рек и неопрятными складками каменистых взгорий.
Теперь, когда в команде осталось всего пять душ, Таран перестал гонять экипаж по отсекам с рутинными поручениями. Наводить лоск и драить полы после трехдневного пребывания в грязи и пыли угольных шахт казалось полной бессмыслицей. Ко всему прочему без Самуила Натановича, его вечного ворчания и батареи раскиданных по всему тягачу склянок со снадобьями «дом на колесах» заметно опустел и уже не вызывал прежнего ощущения уюта, как и желания менять что-либо к лучшему.
Большую часть дня Аврора, Глеб и Геннадий, пользуясь внезапно свалившимся на них «увольнением», просиживали в кают-компании, неспешными беседами пытаясь отвлечься от невеселых дум об оставленном позади подземном городе, его разношерстных жителях и далеко не самых приглядных порядках. Быть может, это и стало причиной потери бдительности. Не раз тревожным вестником вспыхивал на горизонте отблеск фар, но погоню удалось обнаружить, лишь когда внедорожники «степных псов» стали различимы сквозь оптику Тарановой СВД.
В том, что «Малютку» преследует рейдерский отряд Сунгата, сомнений не возникало. Пойти наперекор воле Полковника, отпустившего путешественников на все четыре стороны, мог только этот строптивый командир. К тому же, во главе колонны, расчищая путь менее проходимым транспортам, двигался приснопамятный танк с хорошо узнаваемыми подпалинами на хищных обводах башни.
– Как они нас нашли?! – в сердцах бросил Мигалыч, а затем бросил взгляд на снежные наносы за окном и шлепнул себя по лбу. – Это я не подумав ляпнул. Сейчас бы метель не помешала, чтоб след замести…
– Меня другое интересует, – в соединительном ходке замаячила фигура Дыма. – Как они нас так быстро нагнали?…
– Ну не так уж и быстро, – возразил Таран, изучая карту. – Да и шли, скорее всего, без стоянок, по проторенному пути. Это мы тыркаемся без конца, как слепые котята… Ну ничего… Предупрежден – значит вооружен. Попробуем оторваться.
– Все как обычно… – донеслось из кают-компании бормотание Глеба.
Мутант на реплику паренька внимания не обратил, однако сталкер замер на полуслове, помрачнел и, протиснувшись мимо Геннадия, шагнул в жилой отсек.
– Как это понимать? – раздраженно бросив планшет на скамью, Таран сел напротив сына, облокотился на столешницу и замер в ожидании ответа. – Нет, ты уж потрудись объясниться, раз тебе есть что сказать. Что «как обычно»?
Однако мальчик не смешался, ни на секунду не отвел уверенного взгляда, и лишь неестественный румянец на лице выдавал охватившее паренька волнение.
– Как обычно – убегаем, – ровно, без дрожи в голосе произнес он. – От веганцев, от нефтяников, от «степных псов»… Бежим от проблем вместо того…
– Чтобы что? – продолжил сталкер. – Развернуться и встать под пули? Ты не забыл, что у них танк, одного выстрела которого достаточно, чтобы отправить нас всех к праотцам? А еще гранатометы! И уж поверь, теперь с нами никто церемониться не будет! Это карательный отряд, и Сунгат едет за нашими головами!
– Ты его боишься?! – вскипел Глеб. – Что-то я не заметил этого, когда его, полудохлого, прятали от тебя за спинами патрульных!
– Ну что за чушь! – не выдержал Таран, вскакивая на ноги.
Рев двигателя стих. Теперь за эмоциональным диалогом отца и сына, затаив дыхание, следили все члены экипажа. Промерив пространство отсека несколькими стремительными шагами, сталкер бухнулся на прежнее место, от чего деревянный табурет жалобно скрипнул.