Вчера они «сняли» двух снайперов и нескольких диверсантов со взрывчаткой и минами. Мины оказались непростыми — направленного действия. Эти «адские машины» могли таких бед натворить… А позавчера уничтожили тяжелый «КамАЗ»-бензовоз, который попытался таранить ворота авиабазы. Полыхнуло так, что вся округа осветилась огненным фонтаном.
Направляя на учения стратегические ракетоносцы с суперсовременными боевыми ракетами, Вооруженные силы и спецслужбы России позаботились о неприкосновенности своих тайн. Конечно, специальное оборудование и высокоточные «изделия» охраняли офицеры секретного отдела, солдаты взвода охраны и сопровождения. Но была и еще одна, резервная, глубоко законспирированная линия обороны, как раз на случай прямых силовых действий.
Как надежнее всего спрятать большую группу людей? Ответ очевиден — оставить ее на виду. Вместе со служилым людом из частей обеспечения, без которых невозможно проведение таких масштабных учений, и прибыли офицеры специального сводного отряда спецназа ГРУ и СВР. Должности они занимали самые рядовые: механиков, радистов, аэродромной обслуги, прибористов, оружейников. То есть тех, кто постоянно мелькает на аэродроме, особенно не запоминаясь. Анатолий Степанович вот числился старшим техником ракетоносца Ту-95МС. На самом же деле все они были суперпрофессионалами, способными выполнить практически любую задачу — от создания агентурной сети до противодействия таким же профессионалам-диверсантам.
Но бойцы спецподразделения ГРУ-СВР были той самой резервной, независимой линией обороны. И теперь полковник Симонов добрым словом поминал неизвестного офицера-перестраховщика, который собрал и подготовил такую уникальную команду.
Теперь его спецподразделение «волкодавов» должно было выполнить еще одно, довольно сложное задание. Покончив с бешеными волками, нужно было уничтожить и шакалов.
* * *Улицы Полтавы были пусты, несмотря на формальную отмену комендантского часа. Только какие-то неясные тени мелькали во дворах старинных домов. По улице Октябрьской, что в центре города, неспешной походкой шел человек. Только что он счастливо избежал встречи с патрулем «самостийников» с желто-голубыми повязками на рукавах и спокойно продолжал свою довольно опасную прогулку.
Над головой прогрохотала турбинами пара патрульных истребителей F-16. После перелета истребительного полка Су-27 почти в полном составе, да еще и со Знаменем части, из Миргорода в Полтаву американские «ястребы» постоянно барражировали над городом. Впрочем, делали они это с большой опаской, потому что связываться с Су-27 — себе дороже.
Возле старинной Спасской церкви, в которой молился еще Петр I после победы в знаменитой Полтавской битве, человек остановился, привлеченный шумом голосов. Здесь собралась толпа молодчиков в полувоенной форме с трезубцами на шевронах и сине-желтыми повязками на рукавах. Среди них был какой-то неопределенного вида служитель культа. Боевики «Тризуба» бесцеремонно били армейскими ботинками в двери храма.
Человек отступил за угол дома, внимательно наблюдая за происходящим.
Двери храма распахнулись, и навстречу толпе выступил пожилой священник. Он молчал и спокойно смотрел, как беснуются «борцы за свободную Украину» на ступенях храма. Видя спокойную уверенность священника, толпа попятилась.
— Что вам нужно во храме Господнем?
Вперед выступил тот самый «служитель культа».
— Немедленно освободите помещение церкви! Она переходит под юрисдикцию Поместной Православной церкви!
— Никакой другой церкви, кроме Единой Соборной Русской Православной церкви Московского патриархата, мы не признаем. Здесь собрались беженцы, которых привела беда. А посему — идите с миром.
— Ах так! Не признаешь, значит, нас!
Это послужило сигналом. Один из здоровяков рванулся вперед. Его удар был страшен, батюшка отлетел к дверям храма и тяжело повалился, зажимая руками разбитое, окровавленное лицо. Но палач с трезубцами на одежде не собирался отпускать свою жертву, подскочив, он нанес священнику несколько ударов ногами. Из храма выбежали прихожане, стараясь защитить своего настоятеля. Вместе они оттеснили «тризуба».
— Не бейте его! Совести у вас нет…
Молодые ублюдки заржали. Они полностью осознавали свою силу и безнаказанность, они упивались беспомощностью людей, скотам в человеческом обличье было забавно видеть и ощущать страх тех, кто был выше и лучше их на несколько порядков.
Молодой иерей бросился на бугая, который избил настоятеля. Тот легко блокировал два хорошо поставленных удара, иерей в мирской жизни неплохо занимался боксом, рванул его на себя и нанес сокрушительный удар коленом по корпусу, добавив локтем сверху вниз по спине. Молодой священник распростерся у его ног, потеряв сознание.
Кто-то из задних рядов боевиков «Тризуба» дал длинную очередь из автомата в воздух. Это послужило началом всеобщего избиения. Православных били прикладами автоматов, армейскими ботинками, кулаками. Крики боли наполнили церковный двор.
Так действовали те, кого пригрел еще оранжевый Президент Украины Виктор Ющенко. Так воплотилось бредовое желание создать «общую» для Украины Поместную церковь, которая бы объединила (в страшном мне такое присниться не могло бы) православных верующих Московского патриархата и так называемого «Киевского». Во главе УПЦ КП с самопровозглашенным «патриархом» ¬ отлученным от Церкви за раскольничество Филаретом Денисенко. А также «поместная церковь» должна была объединить еще и католиков с униатами. Но «гладко было на бумаге», а на деле все вылилось в межконфессиональную рознь. Униаты и филаретовцы захватывали православные храмы, выгоняли и избивали прихожан. И все эти преступления против Веры и Православной церкви творились под личиной «демократических преобразований в обществе».
Потом верующих пинками загнали внутрь храма, откуда-то в руках боевиков «тризуба» появились канистры, остро запахло бензином. Люди замерли в безмолвном ужасе, понимая, какая страшная смерть им уготована.
— Молитесь своему москальскому[17] Богу! Пусть он совершит чудо!
Стоящий за углом мужчина мучительно кусал губы. Что делать, ведь у него — задание. Ни в коем случае нельзя раскрывать группу… Но. Нужно оставаться человеком. Человеком Православной веры. Сейчас у этих несчастных людей, виноватых лишь в собственной искренности и непоколебимой вере в Бога, только один шанс. Помощи им ждать неоткуда.
Мужчина поднес руку к лицу.
— Внимание — атака. Работаем индивидуально, — прошептал он в пришпиленный с внутренней стороны рукава миниатюрный микрофон. — Приготовиться… Начали!
Сразу двое «тризубовцев» с самодельными факелами в руках упали, расплескав мозги из раскроенных черепов. Осели на землю еще несколько боевиков. Остальные заверещали и стали в панике разбегаться. А бойцы спецотряда, невидимые и неслышимые, продолжали методично расстреливать палачей, еще минуту назад торжествовавших над беззащитными людьми. Дикий, животный ужас обуял боевиков «тризуба». Покусившись, подняв руку на святое, они получили немедленную и страшную кару.
— Уходим, — произнес мужчина.
Прямо на него мчался, ничего не соображая, «священник»-филаретовец. Командир группы шагнул навстречу и жестко ударил открытой ладонью по его лицу, ломая нос, зубы, мелкие лицевые кости. Тот кувыркнулся на землю. Возле командира как из-под земли выросли два бойца.
— Принимайте «клиента», потом с ним поговорим. Бобер и Свист, оставайтесь с ним. Остальные — движемся по прежнему маршруту.
* * *К «объекту» — большой четырехкомнатной квартире в девятиэтажке — вышли точно в назначенное время. Группа заняла исходные позиции для мгновенного штурма. Бойцы сводного спецотряда будто бы хотели превзойти Бэтмена и Человека-паука по части экзотичности занимаемых позиций. Кто висел вниз головой над окнами квартиры, кто распластался по стене. Трое спецназовцев скрючились, вися на тросах и прячась за ограждением лоджии. Снайперы на соседних крышах и в паре квартир напротив держали под прицелом окна «объекта».
Специалист инструментальной разведки оторвался от окуляра массивного электронного бинокля, совмещенного с остронаправленным микрофоном.
— На объекте десять целей. Двое, судя по всему, цивильные.
— Внимание, цель № 1 только что прошла на объект, — доложил второй наблюдатель.
— Внимание, приготовились… — Сам полковник Симонов внутренне подобрался.
Неизбежный предбоевой мандраж как рукой сняло. Подходила к завершению тщательно спланированная операция.
Уже с самого начала стало ясно, что за всеми этими беспорядками в Полтаве и других городах центра Украины, да и в самом Киеве, кто-то стоит. Уж слишком быстро и безошибочно были отыграны все пункты чудовищного сценария. И по принесенным жертвам становилось ясно, что ставки теперь слишком высоки.
Отряд полковника Симонова охотился именно за организатором всего этого кровавого спектакля в Полтаве. Была развернута агентурная сеть, и с помощью коллег из СБУ установлена личность «крота». Естественно, сотрудники Службы безопасности так и не догадались, кому передали столь ценную информацию. Они приняли офицеров спецотряда за специалистов ГУРа — Главного управления разведки Украины. Но они где-то были и правы, потому что Украинское ГУР было аналогом русского ГРУ.
Просмотрев полученное досье, полковник Симонов нахмурился. Матерый попался агент, такого взять будет непросто. Да и никому другому просто не доверили бы осуществление такого сложного плана.
Многоходовая схема полковника Симонова была выстроена полностью. Теперь оставалось только захлопнуть ловушку. Он коснулся тонкого усика портативной рации.
— Начали!
* * *Николай Петрович вошел в квартиру этого ничтожества Санька. Он беспокоился, что-то долго не было вестей от группы Умара. Куратора ОУН-УПА встретил хозяин в одних семейных трусах. И, как всегда, сильно «датый», да еще и, похоже, «под кайфом».
— О, привет борцам с коммунизмом! — пьяно ухмыльнулся он. — А мы тут празднуем победу. Ребята шалаву какую-то притащили. И братца ее малолетнего — вам в подарок.
У Николая Петровича сладко закружилась голова — была у него эта мерзкая страсть, на которой и подловил его резидент ЦРУ. Он заглянул в комнату, где на полу, прикованная к батарее, сидела заплаканная девчушка лет шестнадцати. Остальные накачивались водкой и наркотиками на кухне, чтобы потом приступить к новому этапу «увеселительной программы».
— Э, не, это для нас. Ваш «подарочек» в дальней спальне, хотя ежели желаете присоединиться…
В этот момент оконные стекла разлетелись мириадами осколков, а в квартиру влетели фигуры в черных комбинезонах, страшных масках противогазов и с компактными автоматами «Вихрь» в руках. С грохотом вылетели входные двери, выбитые специальным шнуровым зарядом, по полу квартиры покатились газовые гранаты.
Автоматы били в упор, спецназовцы двигались хаотично, но странным образом умудрялись не перекрывать друг другу биссектрисы огня и быстро переносили кинжальный огонь с объекта на объект. Такая техника передвижения достигается неимоверным напряжением на многочасовых, выматывающих душу и тело тренировках. Находящиеся в квартире террористы, те из них, кто схватился за оружие, гибли мгновенно. Ну а те, кто благоразумно падал на пол, складывая руки за голову, «всего лишь» получали мощные удары шнурованными десантными ботинками.
Бой не продлился и минуты, но в этой скоростной мясорубке Николай Петрович не растерялся. Мгновенно выхватив короткоствольный «Вальтер», он выстрелил в упор по ближайшему спецназовцу. И сразу же подскочил к прикованной к батарее девушке.
— Все назад!!! — заорал он. — Или я ее убью!!!
В следующий момент в его руку, сжимающую пистолет, впился дротик с зарядом транквилизатора. Вперед метнулся один из бойцов, перехватывая и отводя оружие от головы девушки. Николай Петрович медленно осел на пол.
— Чисто.
— Чисто.
Анатолий Степанович Симонов стащил с головы боевой противогаз. «Слезогонку» выдуло сквозняком в разбитые окна, так что можно было не опасаться. Бойцы спецотряда уже освободили девушку и ее семилетнего брата, и теперь психологи подразделения приводили их в чувство. Боец, в которого попала пуля из «Вальтера», тяжело поднялся, держась рукой за бок.
— Что? — повернулся к нему полковник Симонов.
— Кажется, ребро сломал.
— До свадьбы заживет.
* * *Допросив Николая Петровича и его прихвостней, группа полковника Симонова так же скрытно вернулась на аэродром. Убивать бандеровскую мразь не стали, противно было руки марать о такую падаль. Но кое-какие меры приняли, и теперь в оставленной спецназовцами квартире пускала слюни кучка дебилов, неспособных даже вспомнить, кто они такие. Боевая фармакология — замечательная штука.
Вернувшись, полковник Симонов сразу же связался с Генеральным штабом по аппаратуре спецсвязи, дополнительно установленной на ракетоносце. Расшифровав сложный код, он вчитался в скупые строчки приказа и нахмурился.
Глава 15. «По выжженной равнине, за метром — метр Идут по Украине солдаты группы «Центр»[18]
605-й отдельный танковый батальон бундесвера, в который входила танковая рота гауптмана[19] Эриха фон Штайна, был срочно переброшен из Лейпцига. За неполных четверо суток марша они своим ходом прошли всю Польшу. Под гусеницами танков с рыцарскими крестами на башнях стелилась дорога, по которой больше полувека назад другие танки выбивали пыль из дорог. Вроцлав, Катовицы, Краков были отмечены на штабных картах и маршрутах как транзитные центры. Новые «братья по оружию» — поляки, недавно вступившие в НАТО, смотрели на немецких танкистов с изрядной долей опасения. Фон Штайн усмехнулся: хорошо, что центр Западной Украины обозначен на карте как Львов, а не как Лемберг[20].
После торжественной встречи на границе, где натовских солдат «щирые украинцы» привечали хлебом-солью, танковый батальон пошел на Киев.
Танковая рота Эриха фон Штайна дислоцировалась на окраине столицы в старом военном городке, построенном еще Советской армией. Здесь и разместились двенадцать танков, прочая техника и личный состав подразделения.
Эрих фон Штайн сильно удивился запустению, царившему на территории бывшей воинской части. Объект, принадлежащий Министерству обороны Украины, по документам находился на консервации, а на самом деле был практически полностью разрушен и разворован. На огромной территории с трудом нашлось место для размещения, в принципе, не такого уж и большого подразделения.
Офицеру, привыкшему к образцовому порядку немецких военных городков, идеально подстриженным газонам, ухоженным клумбам, соседствующим с чистотой плаца, удобством казарм и безукоризненной рациональностью парка боевых машин, было тяжело налаживать быт своих подчиненных — в буквальном смысле на развалинах. Но он — солдат и должен точно выполнять приказы.
Но еще больше, чем неустроенный быт, его озадачила реакция местного населения. Его рота шла через территорию Польши форсированным маршем. И если во Львове их встречали хлебом-солью и украинскими народными танцами, то уже здесь, под Киевом, в глазах людей читалась плохо скрываемая ненависть. Фон Штайн даже припомнил какие-то смутные слухи о том, что уже несколько солдат «Сил сдерживания», преимущественно американцы, пострадали от нападений местных. Такого рода сведения военная цензура жестоко пресекала, на деле между сторонами царило полное взаимопонимание. Но подобное начало обескураживало.
Понятное дело, ввод войск без инцидентов не обходится — там задавили любимую собаку, там снесли танком стену дома. В небе постоянно висели, действуя на нервы, патрульные самолеты и вертолеты. Да плюс ко всему еще эта вызывающая наглость американских морпехов, которая уже стала их визитной карточкой… Словом, местному населению было отчего не любить «миротворцев», тем более что российские войска к совместной «гуманитарной» операции почему-то не допустили.
* * *Колонна тяжелых танков «Леопард-2» возвращалась с полигона после совместных тактических учений с танками Т-72smk и Т-84 одного из полков Киевского гарнизона. Недалеким главам марионеточной «Антикризисной коалиции» позарез нужно было показать пример «благотворного сотрудничества» с иностранными подразделениями. Так что два дня танкисты гауптмана фон Штайна месили глину гусеницами своих 55-тонных машин и стреляли по мишеням.
Лично Эриху фон Штайну было интересно посмотреть на украинские танки в действии. Немецким танкистам даже дали возможность проехаться на продукции Харьковского завода им. Малышева. Особенно гауптману понравился модернизированный по западным стандартам танк Т-72. На нем были установлены спутниковый приемник GPS, новая аппаратура связи и электронные приборы наблюдения. И вместе с тем танк был легче и маневреннее «Леопарда-2», а его 125-миллиметровая гладкоствольная пушка внушала уважение своей мощью.
Два дня прошли в пороховом угаре и реве танковых дизелей. После учений измотанные донельзя боевые машины возвращались в пункт постоянной дислокации. Гауптман дремал, сидя в командирском кресле. Вдруг впереди раздался неясный шум и перекрывший все остальные звуки раскатистый грохот! Колонна остановилась, Эрих фон Штайн высунулся из башенного люка, и лицо его осветили отблески пламени. Идущий впереди танк пылал. Из его люка выпал огненный комок и стал с истошным визгом кататься по земле, пытаясь сбить пламя, пожирающее живую плоть.