Бестселлер
The New York Times
МАЙКЛ СЭНДЕЛ
СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Как поступать правильно?
MICHAEL SANDEL
JUSTICE
What’s the Right Thing to Do?
Farrar, Straus and Giroux
СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Как поступать правильно?
Перевод с английского Александра Калинина
Издательство «Манн, Иванов и Фербер»
Москва, 2013
Издано без разрешения литературного агентства Andrew Nurnberg, а также Michael J. Sandel, International Creative Management, Inc. и Curtis Brown Group Ltd.
На русском языке публикуется не впервые.
Сэндел М.
Справедливость. Как поступать правильно? / Майкл Сэндел; пер. с англ. Александра Калинина. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. — 352 с.
ISBN 978-5-91657-814-0
Жизнь современного общества полна трудно разрешимых вопросов: допустимы ли эвтаназия, аборты, однополые браки и суррогатное материнство? Можно ли оправдать убийство? Каково место религии в политике? Можно ли считать нормальным раздувание цен во время катастроф? И что такое в итоге — социальная справедливость?
Майкл Сэндел дает понимание того, как решать подобные нравственные дилеммы с точки зрения политической философии. Он рассматривает понятие справедливости в трех аспектах: справедливость как благосостояние, как уважение свободы и как добродетель. В своем глубоком и всестороннем анализе он опирается на труды античных и современных философов, и конечно — на многочисленные примеры из нашего времени.
Это книга для руководителей компаний, органов государственного управления, специалистов по связям с общественностью и тех, кто интересуется политической философией.
УДК 177.9 ББК 87.751.3
Никакая часть настоящего издания ни в каких целях не может быть воспроизведена в какой-либо форме и какими бы то ни было средствами, будь то электронные или механические, включая фотокопирование и запись на магнитный носитель, без письменного разрешения издателя.
Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Вегас-Лекс» (хреновенькую поддержку оказывает, честно говоря).
© Michael J. Sandel, 2009
© Издание. Перевод. Оформление ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2013
ISBN 978-5-91657-814-0
Оглавление
Глава 1 Что значит «поступать правильно»?
Намеренное завышение цен
За какие ранения следует награждать медалью «Пурпурное сердце»?
Возмущение финансовой помощью
Три подхода к справедливости
Неуправляемый трамвай
Афганские пастухи
Моральные дилеммы
Глава 2 Утилитаризм. Принцип максимального счастья
Убить юнгу
Утилитаризм Иеремии Бентама
Облавы на нищих
Первое возражение: права индивидуумов
Христианин в пасти льва
Можно ли оправдать пытки?
Город счастья
Второе возражение: общая мера ценности
Выгоды рака легких
Взрыв газовых резервуаров
Дисконт на пожилых
Страдание за деньги
Девушки из колледжа Св. Анны
Джон Милль
Вопрос свободы
Высшие удовольствия
Шекспир против «Симпсонов»
Вечное бдение Бентама
Глава 3 Либертарианство. Являемся ли мы собственниками по отношению к самим себе?
Вопросы денежного перераспределения
Минимальное государство
Философия свободного рынка
Деньги Майкла Джордана
Являемся ли мы собственниками самих себя?
Первое возражение: налогообложение не так плохо, как принудительный труд
Второе возражение: бедные больше нуждаются в деньгах
Третье возражение: Майкл Джордан играет не один; следовательно, у него есть долг перед теми, кто способствует его удаче
Четвертое возражение: на самом деле, Джордана не облагают налогами без его согласия; как гражданин демократического государства, он имеет голос при принятии налоговых законов, под действие которых он подпадает
Пятое возражение: Джордан — счастливчик
Продажа почек
Помощь в совершении суицида
Каннибализм на основе консенсуса
Глава 4 Рынки и нравы. Наемная помощь
Свободный рынок — это хорошо или плохо?
Что справедливее: призывать людей нести воинскую службу или нанимать их для этого?
Доводы в пользу добровольческой армии
Первое возражение: справедливость и свобода
Второе возражение: гражданская добродетель и общее благо
Вынашивание детей за деньги
Контракты о суррогатном материнстве и справедливости
Первое возражение: сомнительность согласия
Второе возражение: обесценивание и высшие блага
Аутсорсинг суррогатного материнства
Глава 5 Иммануил Кант. Важность мотива: откуда берутся права человека
Основы прав человека
Доводы Канта в пользу прав
Проблема с максимизацией счастья
Что такое свобода?
Личности и вещи
Что такое мораль? Поиск мотива
Расчетливый лавочник и Бюро «Лучший Бизнес»
Оставаться в живых
Моральный мизантроп
Герой конкурса на знание орфографии
Каков высший принцип морали?
Противопоставление категорического и гипотетического императивов
Категорический императив-I: универсализация максимы
Категорический императив-II: отношение к людям как к целям самим по себе
Мораль и свобода
Вопросы, с которыми столкнулся Кант
Секс, ложь и политика
Довод Канта против случайного секса
Что неправильного во лжи, сказанной убийце?
Стал бы Кант защищать Билла Клинтона?
Кант и справедливость
Глава 6 Джон Роулз. Аргументы в пользу равенства
Договорные принципы справедливости
Нравственные пределы договоров
Когда согласия недостаточно: баскетбольные карточки и протекающий туалет
Когда согласие несущественно: дом Юма и люди со швабрами
Выгода или согласие: передвижная авторемонтная мастерская Сэма
Вообразим идеальный контракт
Два принципа справедливости
Аргументация с позиции нравственного произвола
Эгалитарный кошмар
Первое возражение: стимулы
Второе возражение: усилия
Отвергая «моральную пустыню»
Несправедлива ли жизнь?
Глава 7 В защиту аффирмативных действий
Непросто стать юристом
Исправление разрыва в результатах тестирования
Возмещение прошлой несправедливости
Содействие разнообразию
Нарушают ли расовые преференции права?
Расовая сегрегация и квоты для евреев
Аффирмативные действия для белых?
Можно ли отделить справедливость от «моральной пустыни»?
Почему не принимать студентов посредством аукционов?
Глава 8 Аристотель. Кто чего заслуживает?
Хождение по мукам болельщицы-инвалида
Справедливость, телос и почести
Телеологическое мышление: теннисные корты и Винни-Пух
Каков телос университетов?
Какова цель политики?
Можно ли быть хорошим человеком, не участвуя в политике?
Обучение в процессе деятельности
Политика и благая жизнь
Защита рабства Аристотелем
Кейси Мартин и его тележка для гольфа
Глава 9 Дилеммы лояльности: что мы должны друг другу?
Извинения и репарации
Надо ли каяться в грехах своих предшественников?
Моральный индивидуализм
Должно ли правление быть морально нейтральным?
Справедливость и свобода?
Требования сообщества
Жизнь как множество историй
Обязательства, лежащие за пределами согласия
Солидарность и принадлежность
Семейные обязательства
Французское Сопротивление
Спасение эфиопских евреев
Является ли патриотизм добродетелью?
Пограничные патрули
Справедливо ли «покупать американское»?
Является ли солидарность предрассудком, который мы сами себе придумали?
Может ли лояльность быть выше универсальных нравственных принципов?
Роберт Ли
«Стражи братьям своим»
Справедливость и благая жизнь
Глава 10 Справедливость и общее благо
Роль религии в политике
Стремление к нейтральности
Дебаты об абортах и стволовых клетках
Браки между представителями одного пола
Справедливость и хорошая жизнь
Политика общего блага
1. Гражданство, жертвы и служение
2. Моральные пределы рынков
3. Неравенство, солидарность и гражданская добродетель
4. Политика морального вовлечения
Российские издания, которые использованы при переводах цитат классиков
Благодарности
Посвящается Кике. С любовью
Глава 1
Что значит
«поступать правильно»?
Намеренное завышение цен
Летом 2004 г. пришедший со стороны Мексиканского залива ураган «Чарли» пронесся над Флоридой и ушел в Атлантический океан, унеся жизни 22 человек, причинив ущерб на 11 млрд долл.1 и вызвав дебаты о намеренном завышении цен.
На заправочной станции в Орландо мешочки со льдом, до урагана стоившие 2 долл., стали продавать за 10 долл. У большинства людей, дома которых в середине августа остались без электричества, не было особого выбора — им приходилось так или иначе расплачиваться. Поваленные деревья повысили спрос на цепные бензопилы и ремонт крыш. Подрядчики предлагали домовладельцам убрать упавшие на крыши деревья по цене 23 тыс. долл., за крышу. Магазины, в которых маленькие домашние генераторы обычно стоили 250 долл., теперь беззастенчиво запрашивали за эти устройства 2000 долл. С 77-летней женщины, спасшейся от урагана вместе со своим престарелым мужем и дочерью-инвалидом, за ночь, проведенную в номере мотеля, потребовали 160 долл., тогда как обычно такой номер стоил не более 40 долл., в сутки2.
Завышение цен и разного рода спекуляции на человеческом несчастье вызвали гнев и возмущение жителей Флориды. Один из заголовков в газете USA Today гласил: «После бури слетаются стервятники». Так, один из пострадавших от урагана, которому сказали, что уборка дерева, упавшего на крышу его дома, обойдется в 15 тыс. долл., громко заявил, что люди, «пытающиеся нажиться на трудностях и невзгодах других», поступают непорядочно. С ним согласился генеральный прокурор штата Чарли Крист, он сказал: «Меня искренне поражает уровень жадности, который должен быть в душе у того, кто стремится извлечь пользу из страданий других после урагана»3.
Во Флориде был закон против раздувания цен, и после урагана на генеральную прокуратуру штата обрушилось более 2000 жалоб. Некоторые из них закончились успешными судебными процессами. Гостинице Days Inn в Вест Палм-Бич пришлось выплатить 70 тыс. долл., в виде штрафов за завышение цен и возмещения гостям отеля за переплату4.
Но хотя Крист взялся за проведение в жизнь закона против намеренного завышения цен, некоторые экономисты утверждали, что этот закон, равно как и негодование общественности, — ложно истолкован.
Средневековые философы и теологи считали, что обмен товарами должен быть подчинен «справедливой цене», которую определяли традиция или ценность, присущая продаваемому продукту. Но экономисты утверждают, что в обществе, построенном на рыночных отношениях, стоимость определяется предложением и спросом и ничего подобного средневековой «справедливой цене» не существует.
Томас Соуэлл, экономист — сторонник свободного рынка, назвал раздувание цен «эмоционально сильным выражением, которое лишено экономического смысла и на которое большинство экономистов не обращают ни малейшего внимания потому, что оно слишком расплывчато и неясно, чтобы вызывать беспокойство». В своем письме в газету Tampa Tribune Соуэлл попытался объяснить, «как завышение цен помогает жителям Флориды». «Обвинения в раздувании цен возникают в случае, когда цены существенно выше тех, к которым люди привыкли, — писал Соуэлл. — Но уровни цен, к которым вы привыкли, не являются священными с моральной точки зрения. Они — не более „особенные“ или „справедливые“, чем все прочие цены, которые могут породить рыночные условия, в том числе те, что были вызваны ураганом»5.
Соуэлл утверждал, что повышение цен на лед, бутилированную воду, ремонт крыш, генераторы и комнаты в мотелях имеет преимущество, ограничивая их потребление и повышая стимулы у поставщиков из отдаленных мест обеспечивать местных жителей продуктами, потребность в которых после урагана особенно велика. Если за мешочек со льдом надо платить 10 долл., в условиях, когда жители Флориды в августовскую жару сталкиваются с перебоями электроснабжения, производители льда сочтут выгодным какое-то время изготавливать и отгружать больше льда. В этих ценах, как объяснял Соуэлл, нет ничего несправедливого; они всего лишь отражают ценность, которую покупатели и продавцы добровольно стали придавать продуктам обмена6.
Джефф Джакоби, симпатизирующий рынку комментатор, в своей статье в Boston Globe выступал против законов, запрещающих завышение цен, на тех же основаниях. «Требовать цену, которую рынок вытерпит, — это не раздувание цен и не проявление алчности или беззастенчивости. Это — способ распределения продуктов в свободном обществе». Джакоби признавал, что «резкие повышения цен любого способны привести в ярость и особенно тех людей, жизнь которых страшный ураган привел в беспорядок или полностью разрушил». Но гнев общественности — не оправдание для вмешательства в функционирование свободного рынка. Создавая стимулы для поставщиков предоставлять больше необходимых товаров, цены, кажущиеся чрезмерными, «приносят больше хорошего, чем плохого». Джакоби делал вывод: «„Демонизация“ продавцов не ускорит восстановления Флориды. Но это случится, если продавцам позволят спокойно вести их бизнес»7.
Генеральный прокурор Флориды Крист (республиканец, которого впоследствии изберут губернатором штата) опубликовал на первой странице одной из газет Tampa Tribune письмо в защиту закона против раздувания цен, в котором, в частности, были такие строки: «Во время чрезвычайных ситуаций правительство не может посиживать на обочине, если с людей дерут непомерно большие цены за то, что они бегут, спасая свои жизни, или хотят купить основные товары для своих семей после урагана»8. Крист отвергал мысль, что «чрезмерно высокие цены» отражают подлинно свободный обмен. Он писал:
«Это — не нормальная ситуация свободной торговли, когда покупатели охотно и свободно решают выйти на рынок, где их встречают желающие совершать сделки продавцы, когда цена устанавливается в соответствии со спросом и предложением. Покупатели в условиях чрезвычайной ситуации действуют по принуждению. У них нет свободы. Приобретение ими предметов первой необходимости вроде надежного крова над головой носит вынужденный характер»9.
Дебаты о раздувании цен, возникшие после урагана «Чарли», поставили трудные вопросы морали и права. Разве продавцы поступают неправильно, извлекая выгоды из природной катастрофы и требуя с покупателей те максимальные цены, какие рынок стерпит? Если продавцы поступают неправильно, что следует с этим делать закону (и следует ли закону вообще вмешиваться в ситуацию)? Должно ли государство запретить раздувание цен, даже если этот запрет является вмешательством в свободу покупателей и продавцов на любые сделки, какие они хотят заключать?
Эти вопросы касаются не только того, как индивидуумам следует относиться друг к другу, но также и каким быть праву, и как организовывать общество. В сущности, это вопросы справедливости. Чтобы ответить на них, нам надо постичь смысл понятия «справедливость». По сути, мы уже начали это делать. Если присмотреться к дебатам о раздувании цен, можно заметить, что доводы, приведенные в пользу завышения цен и против этого, вращаются вокруг трех идей: максимизации благосостояния, уважения свободы и утверждения добродетели. Каждая из этих идей указывает на отличный от других способ размышлений о справедливости.
Стандартный довод в пользу неограниченной свободы рынков зиждется на двух утверждениях. Одно из них касается благосостояния, второе — свободы. Во-первых, рынки способствуют увеличению благосостояния общества в целом. Рынки побуждают людей к напряженному труду, в результате которого другим людям предоставляют нужные им продукты. (В обычной речи мы часто уравниваем благосостояние с экономическим процветанием, хотя благосостояние — намного более широкая, более емкая концепция.) Во-вторых, рынки уважают свободу индивидуумов. Вместо того чтобы устанавливать определенную стоимость товаров и услуг, рынки разрешают людям самим решать, какую стоимость придавать продуктам, которыми они обмениваются. Неудивительно, что люди, критикующие законы против раздувания цен, прибегают к этим двум известным доводам в пользу свободы рынков. Как отвечают на это сторонники законов против раздувания цен?
Во-первых, они утверждают, что чрезмерное завышение цен в трудные времена на самом деле не служит благосостоянию общества в целом. Даже если высокие цены вызывают увеличение поставок товаров, данное благо следует сопоставить с бременем, которое эти цены возлагают на тех, кто наименее способен их платить. Для состоятельных людей платить по завышенным ценам за галлон бензина или номер в мотеле, может быть, просто досадно, но для людей скромного достатка такие цены создают настоящую и тяжелую проблему, которая может заставить их остаться на пути урагана, а не искать спасения в безопасных местах. Сторонники законов против раздувания цен утверждают, что в любую оценку общего благосостояния должны входить боль и страдания тех, для кого в чрезвычайной ситуации высокие цены сделали товары первой необходимости, возможно, абсолютно недоступными.