Но Бейли и не думал помочь ей.
Наступило молчание.
– Не обращайте на меня внимания, – нервно заговорила молодая женщина, – не понимаю, с чего это я задаю вам такие странные вопросы… Ну как, вы узнали от меня всё, что хотели? – Её голос задрожал, и, казалось, она вот-вот заплачет.
– Ещё немного… – ласково сказал Бейли. – У меня к вам просьба, Гладия… Постарайтесь забыть тот факт, что никто не мог бы увидеться с вашим мужем. Предположим, что кто-то всё же к нему явился. В таком случае, кто бы это мог быть, как вы думаете?
– Бесполезно гадать. Никто и никогда не мог бы решиться на такой шаг, уверяю вас.
– Однако, кто-то всё же решился, Гладия. Ханнис Груэр сказал, что имеются веские основания подозревать кого-то определённого.
Невесёлая улыбка тронула губы молодой женщины.
– Я знаю, кого он имел в виду, – сказала она.
– Неужели? Кого же?
Гладия дотронулась своей маленькой ручкой до горла:
– Меня, – вымолвила она просто.
Илайдж Бейли становится свидетелем нового преступления
– Я должен заметить, партнёр Илайдж, – неожиданно заговорил Дэниел, – что это вполне логичное и очевидное заключение.
Бейли удивлённо взглянул на своего партнёра.
– Почему очевидное, Дэниел?
– Сама госпожа Дельмар заявляет, что она была единственной особой, с которой когда-либо встречался правитель доктор Дельмар. Социальные обычаи на Солярии таковы, что даже он не может привести сколько-нибудь логичных доводов в пользу существования иной альтернативы. Поскольку только одна определённая особа могла видеться с убитым, только эта особа и могла нанести удары. Так, очевидно, считает и правитель Груэр.
– Но он также утверждал, – заметил Бейли, – что и эта особа не могла совершить убийства.
– При этом он видел в виду тот факт, что на месте преступления не было найдено никакого оружия, – по-прежнему бесстрастно говорил Дэниел. – Но, возможно, госпожа Гладия Дельмар могла бы объяснить это обстоятельство.
И он указал с холодной, чисто «роботической» вежливостью на Гладию Дельмар, все ещё находившуюся на экране. Её глаза были опущены, маленький ротик сжат.
«О, дьявол! – подумал Бейли. – Совсем забыли про неё». Возможно, он был раздражён, поэтому забыл о её присутствии. А раздражение в нём вызывал никто иной, как Дэниел Оливо со своим, лишённым всякой эмоциональности, подходом к решению загадки. Или он был недоволен самим собой?.. И своим чересчур эмоциональным подходом?.. Кто знает… В настоящее время он не собирался заниматься психоанализом.
– На сегодня достаточно, Гладия, – сказал он. – Как там у вас говорят? Конец контакту или ещё что-нибудь?.. Во всяком случае, до свидания.
Она мягко ответила:
– Иногда говорят – прекратить контакт, но мне лично «до свидания» нравится больше. Вы, кажется, встревожены, Илайдж? Мне очень жаль. Но я привыкла к тому, что люди считают меня виноватой.
– А в действительности, это вы убили своего мужа, госпожа Гладия? – внезапно спросил Дэниел.
– Нет! – негодующе воскликнула она.
– В таком случае, до свидания, госпожа Гладия.
Следы гнева ещё не успели исчезнуть с её лица, как изображение уже погасло. На какое-то мгновение Бейли продолжал чувствовать на себе взгляд её глубоких серых глаз. Одно ему ясно. Пусть она говорит о том, что привыкла к мнению окружающих, её реакция на вопрос Дэниела говорила о другом. Интересно, сколько правды и сколько лжи произносит её очаровательный ротик?
Наконец Бейли остался один на один с Дэниелом.
– Ну, что же, Дэниел, – со вздохом произнёс детектив, – всё же, я думаю, что я не такой уж дурак.
– Я никогда этого про вас не думал, – невозмутимо промолвил робот.
– В таком случае, объясните мне, что означало ваше замечание о необнаруженном орудии убийства? И откуда вы это знаете?
– Видите ли, партнёр Илайдж, у меня имеется некоторая дополнительная информация.
– В чём же она заключается?
– Правитель Груэр обещал прислать результаты проведённого ими расследования. Сегодня утром я получил копию докладной записки солярианских следователей – разумеется, непрофессионалов.
– Почему вы не сказали мне её?
– Я полагал, что будет все рационально, чтобы вы проводили первый допрос, не ознакомившись с этой запиской. Вы сами считаете, что неправильно начинать расследование преступления, имея какие-то предвзятые идеи. В особенности, если эти идеи навязаны вам людьми, которые, по их собственному признанию, не добились сколько-нибудь существенных результатов. Именно поэтому я, чувствуя, что процесс моего логического мышления также оказался под воздействием посторонних заключений, не вмешивался в ваш разговор с госпожой Дельмар.
Логическое мышление! Невольно в голове Бейли промелькнул обрывок разговора, который он когда-то имел со специалистом-роботехником. «Роботы логичны, но не разумны», – сказал ему роботехник.
– Однако вы всё же включились в разговор, – сказал ему роботехник.
– Да, партнёр Илайдж, я задал вопрос госпоже Гладии Дельмар, но только по той причине, что к тому времени я уже располагал некоторыми данными, подтверждающими подозрения правителя Груэра.
– А именно?
– Моё убеждение логически следует из всего поведения госпожи Гладии Дельмар.
– В таких вопросах следует быть более точным, Дэниел.
– Давайте рассуждать логически, партнёр Илайдж. Предположим, что вышеупомянутая особа виновна, но, естественно, стремится доказать свою невиновность. В этом случае её главная цель – убедить в этом следователя.
– Ну, и что же?
– При этом она пользуется всем, что только в её возможностях, прежде всего человеческими слабостями следователя, не так ли?
– Пока ещё не убедительно.
– Наоборот, – прозвучал спокойный ответ. – Вы заметили, я полагаю, что все своё внимание вышеупомянутая особа сконцентрировала на вас.
– Это – естественно. Я вёл допрос, – вставил Бейли.
– Но она обратила своё внимание на вас ещё прежде, чем она знала, кто будет вести допрос. Логически рассуждая, она могла скорее предположить, что допрашивать её буду я, как представитель Авроры. Однако она с самого начала сосредоточила своё внимание на вас.
– Ну и какой вывод вы делаете из этого?
– Только тот, что именно вы, партнёр Илайдж, являетесь её надеждой. Вы – пришелец с Земли. Она изучала обычаи Земли, как она сама говорила. Вы помните, например, что она нисколько не была удивлена моей просьбой затемнить окна.
– Ну и что же?
– Поскольку она специально интересовалась вашей планетой, она, безусловно, знакома со слабостями, присущими её обитателям. Она, несомненно, знает, что на Земле запрещено публично обнажать женское тело, а также о том, какое это впечатление должно произвести на мужчину-землянина.
– Но ведь она объяснила различие между личной встречей и телеконтактом… – пробормотал Бейли.
– Да, верно. Но её объяснение достаточно ли убедительно? Полагаю, что нет. Вспомните, дважды она показалась в туалете, который с вашей земной точки зрения был крайне неприличным.
– Итак, – медленно сказал Бейли, – из всего этого вы делаете заключение, что она пыталась соблазнить меня?
– Сформулируем так: она пыталась повлиять на вашу профессиональную объективность. И надо заметить, что хотя я и не разделяю человеческих реакций на возбудители подобного рода, всё же, судя по данным, зафиксированным на моём запоминающем устройстве, госпожа Дельмар вполне отвечает требованиям женской физической привлекательности. Более того, ваша реакция полностью убедила меня в том, что вы разделяете это мнение и относитесь вполне одобрительно к моей внешности. Итак, я пришёл к выводу, что госпожа Дельмар сознательно избрала правильную линию поведения, и ей действительно удалось расположить вас в свою пользу.
– Послушайте, – сердито, но несколько смущённо сказал Бейли, – совершенно независимо от того впечатления, которое она могла произвести на меня, я прежде всего служитель закона, понимаете? Никакая женская привлекательность не заставит меня отступить от беспристрастного проведения дела. А теперь довольно об этом. Посмотрим те донесения, которые вы получили.
Бейли молча прочитал поданную ему бумагу. Потом подумал и прочитал бумагу вторично.
– В игру вошёл новый фактор, – медленно сказал он, – а именно – робот.
Дэниел Оливо кивнул.
– Она почему-то не сказала про робота, – задумчиво произнёс Бейли.
– Вы не так поставили вопрос, – заметил Дэниел. – Вы спросили, не присутствовал ли кто-нибудь в комнате, где она обнаружила тело. А робот вовсе не «кто-нибудь».
Бейли кивнул. Если бы он сам был на месте обвиняемого и его спросили бы, кто находился на месте преступления, он вряд ли упомянул бы неодушевлённые предметы.
Бейли кивнул. Если бы он сам был на месте обвиняемого и его спросили бы, кто находился на месте преступления, он вряд ли упомянул бы неодушевлённые предметы.
– Скажите, Дэниел, имеет ли на Солярии законную силу свидетельство робота?
– Я не понимаю вас, партнёр Илайдж. Имеет ли робот право давать свидетельские показания? Почему вы сомневаетесь в этом?
– Потому, что роботы – это машины, Дэниел. У нас на Земле они не могут быть законными свидетелями.
– Однако отпечатки пальцев или фотографии у вас принимаются во внимание? Почему же можно не считаться с показаниями робота? Не вижу логики в подобных рассуждениях, партнёр Илайдж. И у нас на Авроре и на Солярии показания робота имеют такую же законную силу, что и показания людей.
Бейли не стал оспаривать логику рассуждений своего партнёра. Он погрузился в молчание. Тщательно пытался он восстановить в памяти и связать между собой известные ему факты. Гладия, обнаружив труп мужа, сейчас же вызвала роботов. Но к тому моменту, когда они появились, она лежала без чувств. Согласно докладу роботов, помимо трупа и бесчувственной Гладии, в лаборатории находился ещё один робот. Как было установлено, этот робот не входил в число домашних роботов семьи Дельмар. Никто из домашних роботов не знал его. Серийный номер на нём отсутствовал. Неизвестный робот был совершенно испорчен. Все каналы связи его позитронного мозга были расстроены, и мозг полностью вышел из строя. От него невозможно было добиться никакой разумной реакции. На все вопросы он отвечал одной единственной фразой: «Вы хотите убить меня… вы хотите убить меня… вы хотите убить меня…» На месте убийства не было обнаружено ничего, что бы могло быть использовано в качестве оружия, которым был нанесён удар, раскроивший череп Дельмара.
– Я голоден, Дэниел, – заявил Бейли, кончив рассматривать бумаги. – Поедим, а затем надо снова повидаться с правителем Груэром или, – поправился он, – хотя бы с его изображением.
Когда с Ханнисом Груэром был установлен контакт, он сидел за обеденным столом. Не спеша, он выбирал еду из множества блюд, которыми был уставлен стол, а затем старательно и без особой охоты прожёвывал пищу.
«Вероятно, он уже очень стар… возможно, ему лет около двухсот, – подумал Бейли. – За такое время процесс еды ему может наскучить».
– Рад вас видеть, господа, – сказал Груэр, – надеюсь, вы получили результаты нашего расследования.
Он перегнулся через стол, при этом его голый череп блеснул.
– Да, сэр. Кроме того, мы провели довольно интересный разговор с госпожой Дельмар, – сказал Бейли.
– Прекрасно, прекрасно. И к какому же заключению вы пришли?
– Мы далеко не уверены в её виновности, – сказал Бейли.
– В самом деле? – голос Груэра прозвучал резко. Он поднял глаза от тарелки.
Бейли молча кивнул.
– Однако, – продолжал Груэр, – она была единственным человеком, который мог видеть доктора Дельмара, единственным человеком, который…
– Это всё мы отлично понимаем, – прервал его Бейли, – но как бы ни были устойчивы обычаи на Солярии, один этот факт не может объяснить всего. Я попробую разъяснить вам свою мысль.
– Пожалуйста, – ответил Груэр возобновляя прерванную трапезу.
– Видите ли, убийство всегда покоится на трёх китах, в равной степени важных: мотив убийства, возможность его совершения, средство его выполнения. Доказательства, достаточно бесспорные для суда, требуют наличия ясности во всех трёх пунктах. Я лично уверен в том, что у госпожи Дельмар была возможность совершить преступление. Что касается мотива, то о нём я пока ничего не знаю.
Груэр пожал плечами.
– Мы тоже не знаем мотива преступления. – На мгновенье его глаза обратились на молчавшего Дэниела.
– Хорошо. Предположим, что пока мотив нам неизвестен. Предположим, например, что подозреваемая является патологической убийцей, всё бывает. Она пришла в лабораторию мужа и по какой-то неизвестной нам причине хочет убить его. Она угрожающе взмахивает палкой или другим тяжёлым предметом. Когда до сознания Дельмара доходят намерения жены, он в ужасе кричит: «Вы хотите убить меня», – поворачивается спиной, чтобы бежать от неё, и в этот момент тяжёлый удар обрушивается на его затылок. Кстати, я ничего не знаю о медицинском заключении. Надеюсь, врач осмотрел труп?
– И да, и нет. Роботы вызвали врача, скорее, к госпоже Дельмар. Однако он, конечно, посмотрел и убитого.
– Об этом не упомянуто в отчёте.
– Вряд ли это прибавило бы что-нибудь новое. К тому моменту, когда врач смог увидеть изображение убитого, он был убран, вымыт и подготовлен, как всегда в таких случаях, к кремации.
– Иными словами, роботы уничтожили все следы, – раздражённо заметил детектив и прибавил: – Если я не ошибаюсь, вы сказали, что врач исследовал изображение трупа, значит, в действительности он не осматривал труп?
– О, Великое Пространство! – воскликнул Ханнис Груэр. – Какие странные мысли приходят вам в голову. Конечно, врач ознакомился с изображением трупа, но во всех деталях и соответствующем фокусе. Я уверен, что всё было проделано так, как надо. Разумеется, иногда бывают обстоятельства, при которых врачу приходится лично осматривать пациента, но я не могу представить необходимости лично разглядывать труп… Медицина, конечно, грязная работа, но даже для врача где-то есть предел.
– Меня интересует следующее, – повторил Бейли, – сообщил ли врач о характере раны Дельмара?
– Я понимаю, что вы имеете в виду. Вы предполагаете, что удар, возможно, был слишком сильным, чтобы его могла нанести женщина.
– Конечно, сэр, женщина физически слабее мужчины. А госпожа Дельмар к тому же ещё и хрупкая женщина.
– Но вполне здоровая и физически тренированная, не забывайте этого. Располагая подходящим оружием, она смогла бы нанести смертельный удар. Кроме того, надо иметь в виду, что в приступе ярости женщины могут совершать поразительные вещи.
Бейли пожал плечами.
– Кстати, об оружии, где же вы его обнаружили?
Груэр протянул руку к пустому бокалу. Сейчас же появился робот, который наполнил бокал бесцветной жидкостью. Груэр поднял бокал, но затем снова поставил его на стол, как будто переменив своё намерение.
– Как это указано в отчёте, оружие пока найти не удалось, – сказал он.
– Я знаю, что говорится в отчёте. Но достаточно ли тщательно искали предполагаемое оружие?
– Да. Поиски велись под моим руководством и наблюдением. Но мы не смогли обнаружить ничего, что хотя бы отдалённо напоминало орудие убийства.
– Это сильно ослабляет подозрение, падающее на жену убитого, не так ли, сэр?
– Да, пожалуй, вы правы, – спокойно согласился Груэр. – Это один из нескольких неясных пунктов для нас. Именно по этой причине мы не возбудили официального преследования госпожи Дельмар.
– Но если это так, то совершенно очевидно, что подозреваемая особа не могла совершить преступление, действуя в одиночку. Без какого-то сообщника она не могла бы избавиться от оружия. Однако давайте ещё раз разберём все возможности. Ударом по голове, произведённым каким-то тяжёлым предметом, был убит человек. На месте преступления орудие убийства не обнаружено. Стало быть, его кто-то унёс. Кто бы это мог сделать? Рикэн Дельмар был мёртв. Могла ли это сделать сама Гладия Дельмар, как вы думаете?
– Но как?
– Прибывшие роботы нашли её лежащей на полу без сознания. Может быть, она притворялась? Сколько времени прошло между моментом совершения убийства и прибытием роботов?
– Это зависит от того, когда именно произошло убийство. А мы этого как раз и не знаем, – неуверенно ответил Груэр.
– В отчёте я прочитал следующее, сэр. Один из роботов сообщил, что он услышал какой-то шум и крик. Минут через пять он получил сигнал вызова. Робот появился там меньше чем через минуту. (Бейли вспомнил, как он всегда удивлялся молниеносному появлению роботов). Между криком и появлением робота прошло минут пять-шесть – маловато времени для того, чтобы успеть спрятать в надёжное укрытие орудие убийства, прибежать обратно в лабораторию и, упав на пол, притвориться бесчувственной.
– Я все понимаю, – вздохнул Груэр.
– Скажите, сэр, могло ли случиться так, что какой-либо робот унёс орудие убийства, не подозревая, что именно он делает.
– Ни один из роботов ничего не унёс из лаборатории. Даже не прикоснулся ни к чему.
– Ну, положим, это не совсем так. Роботы унесли труп убитого.
– Да, конечно, они должны были соответствующим образом подготовить труп к кремации. Этого требуют обычаи.
– О дьявол! – пробормотал Бейли. – Опять обычаи… – Ему с трудом удавалось сохранить хладнокровие. – Теперь рассмотрим другой вариант. Предположим, что в лаборатории находился кто-либо посторонний.
– О Великое Пространство! – воскликнул Груэр. – Кто посмел бы нарушить уединение и личную неприкосновенность доктора Дельмара?