– Кого я вижу, – весело подбежал он ко мне. – Оксанка, мы по тебе соскучились, как ты? Все в порядке?
Я кивнула, и Антон обнял меня.
– Игорь Владимирович всем сказал, что ты заболела, но я знаю настоящую правду, почему тебя не было, – заговорщически произнес он. – Сочувствую тебе, держишься?
Я снова кивнула, поджав губы.
– Добро пожаловать в ряды разведенных, – Антон по-дружески похлопал меня по плечу. – Я уже прошел через это, как видишь – выжил. Смешно, да? Мы так молоды, а за нашими плечами уже по одному неудавшемуся браку. Но, знаешь что самое главное? Главное – не унывать. Все будет хорошо, вот увидишь.
– Спасибо тебе за поддержку, – поблагодарила я его.
Антон всегда умел найти нужные слова, в то же время он был очень тактичным. Мне очень повезло иметь такого хорошего коллегу и друга.
– Рассказывай, чего интересного произошло в мое отсутствие? – попросила я.
– Тишь да гладь, ты ничего не пропустила, – ответил он.
Первый рабочий день прошел на одном дыхании. Я познакомилась с новыми пациентами, поступившими в отделение в мое отсутствие, осмотрела уже знакомых мне тяжелых больных, с удовольствием отметив, что почти у каждого наметилась положительная тенденция к выздоровлению.
В институте работа врача казалась гораздо привлекательнее и проще, чем это оказалось в действительности. Я представляла, как буду с легкостью спасать жизни, и получать за это похвалы и признание. Однако мои амбиции постепенно сошли на нет, поскольку на деле работа оказалась очень тяжелой. Первое время мы с Антоном лишь присутствовали на операциях в качестве наблюдателей, внимательно изучая последовательность действий настоящих врачей. Во время первой операции Антона вырвало, а я упала в обморок. Тогда-то мы и поняли, что все не так просто. Через некоторое время рабочий процесс все же наладился, мы научились держать себя в руках и подходить к делу профессионально, оставляя за дверью страх, брезгливость и розовые очки.
После того, как на моих глазах впервые погиб пациент, я не спала неделю, и даже хотела уйти из больницы. Когда я пришла со своим решением к своему начальнику – заведующему ожоговым отделением, он усадил меня за свой рабочий стол и сказал: «Думаешь, я сейчас сидел бы на этом месте, если бы ушел после первой неудачи?». Со слезами на глазах я возразила ему, амбициозно заявив, что человеческая жизнь – это не игрушка, и не объект для оттачивания своего мастерства. Однако Игорь Владимирович смог переубедить меня. И только спустя год работы я поняла, что он был прав. Не все в наших силах, и, наверное, для всех нас уготована своя судьба. Но мы не должны сдаваться и отступать после первой же неудачи. Нашей команде врачей удавалось спасать настолько тяжелых больных, что иначе, как чудом, их выздоровление и назвать нельзя. Но, к сожалению, бывает и наоборот.
– О чем задумалась? – в ординаторскую вошел Антон, прервав мои мысли. – Рабочий день окончен, беги домой, пока на дежурство не оставили. Сегодня моя очередь нести ночную вахту.
Домой я ехала вдохновленная предстоящей встречей с Сашей. Вчера он пригласил меня на свидание, правда, ни о чем конкретном мы не договорились. Тем не менее, я надеялась, что он даст о себе знать в ближайшее время, может, зайдет на чай. Сердце колотилось под ритмы танцевальной музыки, звучавшей из колонок, когда я представляла нашу встречу. Однако в тот вечер меня ждало разочарование: Саша не зашел в гости и даже не позвонил.
От него не было известий и в следующие два дня. В четверг мое израненное самолюбие и печальные бабочки в животе, век которых оказался недолог, заставили меня сделать первый шаг. Я больше не могла сидеть на месте, слишком сильно хотелось увидеть соседа, от мыслей о котором голова шла кругом. Откровенно навязываться желания не было, поэтому я решила, что домашнее печенье, как дружеский жест не без намека, будет отличным вариантом для спонтанного визита.
Весь вечер мы с Мариной пытались что-то соорудить из муки, яиц, сахара, лимона и духовки. К нашему общему удивлению печенье получилось очень вкусным. Я сложила его в небольшую корзинку, которую мы нашли в одном из кухонных ящиков, и направилась грудью на амбразуру моего нетерпеливого ожидания.
Саша жил в соседнем доме, и когда я шла по подъездной дорожке, заметила, что в его спальне горит свет. Дважды я пыталась повернуть назад, боясь нажать на кнопочку дверного звонка, но в результате все же пересилила себя. Сердце в горле мешало ровно дышать, но отступать было некуда. После первого звонка я простояла на пороге около минуты. Дверь никто не открыл, возможно, Саша спал. Назойливой быть не хотелось, тем более будить его, поэтому я развернулась и расстроено поплелась обратно.
– Оксана, – внезапно услышала я за спиной удивленный голос Саши. – Что ты тут делаешь?
– Привет, – от неожиданности я вздрогнула. – Да вот… в общем, мы с Мариной решили испечь печенье, и, кажется, переборщили с ингредиентами. Получилось слишком много, захотелось угостить тебя. Вышло довольно неплохо.
Пока я смущенно сочиняла текст, который изначально в моей голове звучал более правдоподобно, удивление в черных глазах сменялось любопытством. Легкий игривый взгляд, пронзавший меня насквозь, сообщал о том, что Саша все же рад меня видеть. Мне очень хотелось верить в это.
– Спасибо, – с улыбкой произнес он. – Как твои дела? Все хорошо?
Я кивнула, надеясь, что Саша пригласит меня войти в дом, но этого не произошло.
– Как твоя рука? – он бросил взгляд на мое разодранное запястье, и я удивилась, что он вспомнил о моем ранении.
– Еще не зажила. Прости, я, наверное, тебе мешаю, – смущенно сказала я.
Мне было так неловко, что хотелось закрыть глаза, отменить последние действия, как на компьютере, и оказаться в своей кровати. Мало того, что я навязываюсь, так еще и не вовремя.
– На самом деле я только что вернулся из командировки, – ответил он, словно читая мои мысли. – Извини, не могу тебя сейчас пригласить, дома страшный бардак.
– Все в порядке, я ведь зашла так, по-соседски. Соседи ведь так делают, да? Пекут всякие вкусности и угощают друг друга. Держи, – я протянула Саше корзинку с печеньем.
– Хочешь сказать, в следующий раз я должен удивить тебя своими кулинарными способностями?
– Нет. То есть, да.
Я нервничала.
– Я хотела сказать, что не отказалась бы испробовать твою стряпню, – я игриво вскинула бровь, и Саша ответил тем же жестом. – Ты умеешь готовить?
Он кивнул, с улыбой глядя на меня.
– Мое приглашение все еще в силе? – спросил он.
Стала бы я превращать свою кухню в поле мучного боя, и ломиться в твою дверь, как снег на голову, если бы твое приглашение было не в силе?
– Конечно, – улыбнулась я.
– Тогда завтра в семь? – это было скорее утверждение, чем вопрос.
– До завтра, – ответила я.
Я развернулась и направилась к своему дому, не в силах скрыть улыбку. Влюбленные бабочки снова вернулись, и теперь щекотали меня своими крыльями.
– Оксана, – услышала я его голос у себя за спиной. – Я очень рад, что ты пришла.
Я повернулась, продолжая улыбаться. Тем временем пульс участился, дыхание замедлилось, голова закружилось. Все сопутствующие влюбленным состояния в момент атаковали меня, едва не сбив с ног. Я чувствовала себя влюбленной дурочкой, и в тот момент мне это очень даже нравилось.
– Спокойной ночи, – ответила я, пытаясь не выдать себя. Судя по всему безуспешно. Я видела, как он провожает меня взглядом, не торопясь закрывать дверь.
Домой я вернулась в надежде все рассказать Марине, однако она предпочла мне общество Максима, и отправилась в свою комнату разговаривать с ним по телефону. Когда я поняла, что подруга пропала надолго, решила не ждать ее, и отправилась спать. Погрузилась в забытье я довольно быстро, прокручивая в голове нашу последнюю встречу с Сашей. Сколько я спала – не знаю. Когда я открыла глаза, за окном было по-прежнему темно, в комнату просачивался серебристый лунный свет.
Внезапно я почувствовала запах гари, и попыталась встать, чтобы проверить, что случилось внизу, однако не смогла пошевелиться. Я лежала словно парализованная, осознавая, что происходит что-то ужасное, но не в силах что-либо сделать. Тем временем запах все усиливался. Постепенно дым начал просачиваться в мою комнату, на первом этаже что-то горело, и у меня началась паника. Ни рука, ни шея, не даже палец на ноге не двигались. Попытка закричать также не дала результата. Похоже, что Марина спала, звуков из ее спальни не доносилось, и если мой сонный паралич сейчас же не пройдет, мы можем сгореть. Эта мысль заставила тело содрогнуться, по спине пробежал холодок. От ужасных картин, разыгравшихся в моей голове, стало невероятно страшно, и я заплакала.
Через секунду я проснулась по-настоящему. Подушка была мокрой от слез, но все мои конечности, к счастью, работали, и голос оставался со мной. Не успела я подумать, что сон был чересчур реалистичным, как мой нос вновь почуял запах дыма. Я вскочила с кровати и на всякий случай ущипнула себя за руку. Не рассчитав, я дернула больное запястье, и вскрикнула от боли. Из незаживающей раны начала сочиться кровь, но думать о ней я не могла, поскольку мой сон, похоже, на глазах начинал сбываться.
Открыв дверь своей комнаты, я ужаснулась: первый этаж был заполнен дымом. Я бросилась в комнату к Марине и, разбудив ее, побежала вниз. Осмотрев задымленную кухню и гостиную, прижимая к лицу влажную тряпку, я поняла, что открытого горения нигде нет. В глаза бросился ковш, стоящий на плите. Еще вечером, когда мы готовили с подругой печенье, он был серебристым и блестящим, сейчас же перед моими глазами красовалась обугленная кастрюлька. Газ продолжал гореть, ковш продолжал коптиться, выделяя черный ядовитый дым. Я подбежала к плите, быстро выключив конфорку. Пришедшая на помощь Марина открыла все окна на первом этаже нараспашку, и мы, накинув куртки, вышли на улицу.
Несколько минут мы стояли молча, пытаясь прийти в себя. Обе понимали, что смогли избежать настоящего пожара и возможной трагедии только чудом. Я видела, как подругу трясло, поэтому решила отложить гневные ругательства до утра. Вместо этого я обняла ее и попыталась успокоить.
Первой заговорила она.
– Спасибо, – произнесла Марина. – Если бы не ты, я… я не знаю, что бы сейчас было.
Из глаз подруги ручейками по щекам текли слезы.
– Это я виновата, – продолжила она, всхлипывая. – Когда ты ушла, я решила сварить яйца для салата. Налила воду, поставила на огонь, и тут позвонил Максим. Пока мы болтали, я услышала, как в моей комнате распахнулось окно. Я пошла наверх, чтобы закрыть его, и совсем забыла о плите. Мы разговаривали очень долго и я, видимо, заснула. Прости, Оксана. Я очень испугалась.
– Я тоже, – ответила я. – Не переживай, теперь все в порядке, мы вовремя проснулись. Дым скоро выветрится, и можно будет вернуться в дом.
– Как ты смогла учуять запах? – спросила Марина, немного успокоившись. – Ты не спала?
Перед глазами возник образ моей комнаты, освещаемой ярким лунным светом, и просачивающийся внутрь дым. Я вновь ощутила то пугающее бессилие, паралич, сковавший мое тело во сне. Невероятно реалистичные ощущения.
– Он мне приснился, – ответила я.
– Кто? – непонимающе переспросила Марина.
– Запах дыма.
Несколько секунд подруга молчала, пытаясь осмыслить мои слова.
– Не поняла, – произнесла она.
Я и сама не знала, как это вышло, но все же попыталась рассказать ей о моем необычном видении.
– Это очень странно, но за несколько секунд до пробуждения мне снилось, что в нашем доме начался пожар, в кухне что-то горело, я ощущала дым, чувствовала его и видела, – на секунду я замолчала, переводя дыхание. Марина смотрела на меня с нескрываемым удивлением. – Только я не могла пошевелиться и позвать на помощь.
– Оксан, ты ясновидящая! – заворожено произнесла подруга. – С ума сойти, это был вещий сон. Нас спасло твое видение, невероятно! Это же настоящее чудо! Значит, все-таки есть на свете что-то такое…
Подруга схватилась за голову и уставилась в открытое окно своей комнаты, переваривая услышанное. Я молча наблюдала за ней, стараясь не думать о случившемся. Прошло больше часа, прежде чем мы смогли вернуться домой. На всякий случай, окна в наших комнатах мы оставили открытыми, и все форточки на первом этаже тоже.
Глава пятая
Наутро о ночном инциденте практически ничего не напоминало, кроме самого виновника ЧП – обугленного ковша. Марина проснулась раньше меня, убралась на кухне и даже помыла потолок, который слегка закоптился в результате ее забывчивости. Ночью я пообещала ей отложить ругательства до утра, но все мое негодование улетучилось, когда я увидела виноватые глаза подруги. Я решила, что она итак пережила большое потрясение и от моих нравоучений по поводу ее нерасторопности ей лучше не станет.
– Я приготовила сырники, есть сметана и сгущенка. В общем, еще раз прости, что чуть не погубила нас, – виновато сказала она. – Теперь ты мой герой.
– Все живы, – ответила я как можно дружелюбнее и Марина облегченно выдохнула. – Но впредь, уходя из дома или отправляясь в постель, проверяй замки на дверях и окнах, газ и воду. Хочешь, распечатаю тебе памятку и повешу на видном месте?
– Ну что мне еще сделать, чтобы ты не ругалась? – спросила она, улыбаясь.
– Поможешь подготовиться к свиданию с Сашей?
Марина вскочила с места и весело запрыгала.
– Ура! Ура! Ура! Наконец-то он тебя пригласил официально! Получается, наше печенье было не таким уж плохим? Свидание сегодня? Во сколько? Куда вы пойдете?
– Ничего не знаю, пока мы просто договорились на семь, – ответила я.
– Ты уже придумала, что наденешь? Какую прическу сделаешь? Это так здорово! – возбужденно вопила она.
– А на что мне, по-твоему, моя провинившаяся подруга-соседка? – засмеялась я.
– Буду ждать тебя во всеоружии, – засмеялась она.
Закончив завтракать, я отправилась на работу, где меня ждал очередной сюрприз. Не успела я переступить порог ординаторской, как ко мне подбежал Антон. На этот раз его лицо не озаряла приветливая улыбка.
– Доброе утро, – произнес он, выглядев при этом мрачнее тучи. – Порадую тебя сходу: сегодня из области поступили три пациента с серьезными ожогами. На каком-то строительном объекте произошел взрыв, погибло пять человек. Троих выживших привезли к нам в реанимацию, так что сегодня мы ночуем в больнице.
После его слов мое настроение испортилось. Я всегда была готова к экстренным операциям и к тяжелой работе, я никогда не возражала против дежурства в ночную смену, если этого требовало руководство. Но сегодняшний вечер я должна была провести в другом месте, с человеком, к которому стремилось мое сердце. Однако только что на полпути к цели оно попало в аварию и временно остановилось.
– В каком они состоянии? – спросила я.
– Все трое в коме. Сейчас оперируют самого тяжелого – у него шестьдесят процентов ожогов поверхности тела. Мы должны присутствовать на остальных операциях. Заведующий уже распорядился о нашем ночном дежурстве.
Спорить смысла не было, работа есть работа. Ради спасения людей медикам приходится жертвовать не только свиданиями. Пусть даже и долгожданными. Весь день мы с Антоном работали в поте лица, ухаживая за новыми больными и проверяя уже ставших нам родными пациентов. Под вечер у нас выдалась свободная минута, и мы встретились в ординаторской, чтобы попить кофе.
– Ты тоже осталась без обеда? – спросил меня Антон, устало растекаясь по креслу. Я кивнула, при этом понимая, что совершенно не проголодалась.
– Время посещения подходит к концу, в шесть отделение опустеет, я могу сбегать в магазин, купить что-нибудь перекусить, раз уж мы застряли здесь на всю ночь, – предложил он.
В очередной раз обстоятельства были против меня. Через час у меня должно было быть свидание с парнем, от прикосновений которого тело пронзает электрический ток, а я застряла на работе и не могла даже позвонить ему. Только сейчас я поняла, что мы даже не обменялись номерами телефонов. Выход оставался только один: рассказать о моем заточении Марине, и пусть она попытается достучаться до Саши, если он дома. Или даст ему вежливый от ворот поворот, когда он придет за мной. Ни один из вариантов мне не нравился, но делать было нечего. Я взяла телефон и начала набирать номер подруги, как в ординаторскую вошел наш заведующий.
– Коллеги! – произнес Игорь Владимирович. – Из вас растет замечательная смена старшему поколению. Спасибо за работу, сегодня вы справились на отлично. В очередной раз убеждаюсь, что вы можете работать в стрессовых ситуациях, а это так важно для настоящего врача.
Мы с Антоном переглянулись, довольно улыбнувшись, а Игорь Владимирович, кивнув, направился к двери.
– Да, чуть не забыл, – сказал он в дверях, – можете быть свободны.
Теперь мы с Антоном переглянулись уже удивленно.
– Да идите уже, пока я не передумал, – подмигнул он.
– А как же дежурство? – спросил Антон.
– Без вас справятся, – ответил он и вышел.
В этот момент я услышала недовольный голос Марины, доносящийся из трубки.
– Оксан, ты где? Прием! Ты будешь со мной разговаривать? Але?
– Буду через двадцать минут! – выпалила я в телефон, сбросила халат и побежала вниз.
Дома подруга ждала меня с набором для парикмахерских пыток.
– Думаю, тебе стоит сделать пышную укладку и надеть мое серое платье с декольте, – взяла она инициативу в свои руки. – Ты так и не узнала, куда вы пойдете?