За три месяца "реформ" все в конторе кардинально поменялось. Лучшие спецы ушли, их места стали занимать бесхребетные бездари, готовые лизать что угодно у кого угодно за определенное материальное вознаграждение. Качество выпускаемого продукта упало. Многие заказчики стали отказываться от наших услуг. Удивительно, как за столь короткое время, можно было нанести такой непоправимый ущерб престижу предприятия? Однако другое удивляло еще больше: почему папа до сих пор не отшлепал сына по молодой розовой попке и не выгнал с позором? Лично я относился ко всему происходящему философски: что есть — то есть. Сам родитель, понимаю прекрасно, до какой степени человек, может быть, слеп в отношении любимого чада.
Однако труба зовет. Я отвлекся от размышлений — пора на работу. Симпатичная ведущая с экрана телевизора пообещала на сегодняшний день ясную и теплую погоду, не забыв порадовать людей, страдающих сердечно-сосудистыми заболеваниями, стабильным геомагнитным фоном. На этой радостной ноте в приподнятом настроении я покинул свое холостяцкое прибежище.
Производственный офис компании "Софт риэл" находится в пятнадцати минутах ходьбы от дома, что было очень удобно, поскольку терпеть не могу утренней толчеи в общественном транспорте. В данном случае, жадность хозяина играла мне на руку — содержать подобное помещение в центре столицы было бы значительно дороже. Да и зачем? На Тверском бульваре недалеко от здания МХАТа расположен главный офис, где Игнатий Матвеевич и проводит в основном рабочий день.
По большей части, путь мой пролегал через небольшой неухоженный лесной массив, который местные жители громко называют парком. Было удивительно, что этот кусочек природы еще никто не приспособил под строительство какого-нибудь здания или на худой конец автостоянки. В утренние часы он пустовал. Днем здесь гуляли неработающие пенсионеры, молодые мамы с колясками, играли в войну ребятишки. Вечером после работы сюда частенько заглядывали трудящиеся, чтобы пропустить с устатку рюмочку-другую на природе, обсудить последние политические события, поговорить о рыбалке и футболе. В темное время суток это было излюбленное местечко тусовок молодежи постарше.
Я шагал по тенистой аллее и с наслаждением вдыхал ароматы растений. На дворе начало лета — пора интенсивного цветения. Повсюду на асфальте, вокруг подсыхающих луж — следов ночного дождя, яркими разводами желтела пыльца. Солнце весело играло капельками влаги на листьях и траве. Создавалось впечатление, что весь парк за ночь по мановению волшебной палочки превратился в огромную пещеру Али Бабы.
Возвращаться мыслями к ночному кошмару не хотелось, и думы поневоле перетекли в область приятного. Сегодня пятница, впереди два дня выходных, которые я проведу на дачном участке: моем любимом детище, где все создано исключительно собственными руками. Брусчатый домик с мансардой и верандой, плодовый сад с яблонями, грушей, сливами, кустами крупной смородины, черенки которой я срезал в плодовом саду бывшей тогда еще ВДНХ, за что имел неприятный разговор со смотрителем питомника, пара грядок со свежей зеленью и овощами, для закуси — все это ожидало меня завтра. Если приедут ребята и привезут радость моей души Саньку, будет вообще здорово. Внук обязательно потащит деда рыбачить на пожарный водоем, где отродясь кроме лягушек ничего не водилось или за молодыми лисичками в близлежащий лесок. По пути будет взахлеб рассказывать, сколько монстров уничтожил вчера из бластера и сколько уровней прошел в своей новой компьютерной игрушке, которую подарила ему баба Алла.
В вестибюле сегодня дежурил вахтер Василий Космодемианович — сухонький, невысокого росточка пенсионер, с неизменным Достоевским на дежурном столике. Демьяныч, как для краткости мы все называли этого тихого старикана, считал, что на свете существует всего один настоящий писатель, а именно — Федор Михайлович.
"Только у Достоевского, — любил говаривать Василий Космодемианович. — Вы найдете ответ на любой вопрос. Жизненный писатель".
— Что из духовной пищи вкушаете сегодня? — поздоровавшись с охранником, спросил я.
— Сегодня "Бесы", Сергей Николаевич, — на минуту оторвавшись от книги доложил Демьяныч и снова углубился в чтение.
Меня словно обухом по голове стукнули. Бесы, бесовщина, бесятина, что-то такое еще было в моем сне, чего я никак не могу вспомнить?
Проходя мимо кабинета директора, я обратил внимание, что дверь была приоткрыта. Из любопытства, сунув нос в щель, увидел за столом шефа Генку, ковыряющегося в бумагах. До сего момента Геша сюда никогда не заходил без папы. Теперь шуровал там, как в своем собственном. Он меня не заметил, и я двинул дальше к своему столу. На сегодня работы было немного — отладка небольшой программы для какого-то завода. Сев к столу, хотел, было заняться этим проектом, но сразу обнаружил следы недавнего вторжения в систему. Мой "magic wall" — программа, которую я сам написал, фиксировала любые попытки взлома системы не только извне, но и из локальной сети. Верный страж доложил, с какого компьютера был осуществлен вход и какие действия предпринял взломщик, точнее, хакер был уверен, что совершил эти действия, на самом деле, "волшебная стена" не только препятствовала утечке любой информации без моей санкции, но и устраняла все отрицательные воздействия на систему. Недоброжелатель пытался произвести небольшие, почти незаметные, изменения в трех проектах, над которыми работала моя группа. Они были уже готовы и давно разосланы заказчикам. Для чего это нужно, пока было неясно, но кто это сделал я знал.
Артур Козырев — член группы руководителем, которой я состою, мне не понравился с самого начала: вертляв, нагловат, неисполнителен. Давно избавился бы от него, но босс, по какой-то, непонятной причине, благоволил Артурику. Вероятнее всего, это был осведомитель, державший Кривоножко в курсе дел коллектива — этакий чужой среди своих. Именно с его компьютера и был произведен взлом. Ну что ж, поднявший меч… Пары минут хватило, чтобы подготовить адекватный удар и нанести его. Потом я приступил к работе и через четверть часа уже не помнил об утренних странностях.
Время двигалось к обеду. Сегодня хозяин не соизволил почтить коллектив своим визитом. Настроение у народа от этого нисколько не понизилось. Наоборот, в предвкушении уикенда, все расслабились. Минут за пятнадцать до перерыва ко мне подошла секретарь Света.
— Сергей Николаевич, вас приглашает в свой кабинет Геннадий Игнатьевич.
"С каких это пор кабинет стал его?" — промелькнула мысль, но язык не повернулся ее озвучить…
— Итак, Сергей Николаевич, — напустив на себя видимость строгого, но справедливого босса, начал Геша. — Как вы, наверное, уже слышали, меня назначили техническим директором предприятия.
"Вот это новость, неужели свершилось, и выживший из ума полковник отдал нас на растерзание этому прохвосту?"
Но в слух я сказал:
— Поздравляю Геннадий Игнатьевич! Вы меня по делу вызвали, или известить персонально о своем назначении?
— По делу, конечно, по делу! — приосанился новый начальник. — Плохо работает группа под вашим руководством! За месяц имеем три рекламации! Если бы не оперативное вмешательство Артура Игоревича, предприятие могло понести значительные убытки. Поэтому, с сегодняшнего дня, вы понижены в должности до рядового сотрудника с соответствующим понижением в окладе.
— И начальником отдела назначается Артурик, — закончил я за него.
— Вы догадливы. Разговор закончен. Прошу впредь называть своего начальника по имени и отчеству! Вы свободны, Сергей Николаевич! — Геша уткнулся в бумаги с видом очень занятого человека.
Я сидел красный как рак, но не от испуга за свою карьеру, а из-за того, что меня — профи высочайшего класса, какой-то щенок обвиняет в некомпетентности.
— Разрешите ознакомиться с документами?
— Пожалуйста, — он протянул через стол папку, не отрываясь от бумаг.
Одного взгляда на листы распечаток хватило, чтобы сразу заметить суть подставы. То, что я увидел никоим образом не было сюрпризом. Несколько часов назад у меня уже была возможность ознакомиться с этими "грубыми ошибками". Грязная работа. Теперь до меня дошла суть всей гнусной подоплеки тех манипуляций с компьютером, которые обнаружились утром. Задание группой выполнено в срок и качественно, но перед отправкой потребителю, Артур и Гена намеренно сделали в файлах ряд исправлений. Программы не работали должным образом — заказчик не доволен. Далее на сцене появился Козырев с "исправленной" версией софта и спас положение. Теперь были созданы все предпосылки для того, чтобы под благовидным предлогом избавиться от Свиридова С.Н. Правда существовала одна закавыка — в моем компьютере нет ошибок. Тогда эти шустрые парни решили сделать так, чтобы они появились, и сделать это непосредственно перед днем, когда Гена станет фактическим диктатором нашего сектора, чтобы я не успел ничего заметить и исправить. При удачном раскладе, ребятам удалось бы меня "опустить", выражаясь языком некоторых незаконопослушных граждан нашего общества.
— Ну что Гена, поздравляю, из вас с Артуром получился прекрасный дует сволочей! Работа — грязная, но убедительно действует на таких "крутых специалистов" в компьютерах, как твой папа, — стало понятно, что моя карьера в кампании "Софт риэл" подошла к своему логическому завершению. Наверняка Гена сейчас не самодеятельностью занимается, все согласовано с вышестоящим начальником.
Меня понесло:
— Подставили, хорошо подставили! Радуйся, тварь, ты давно хотел от меня избавиться! Тебе надоело ждать, когда Акела промахнется, ты нашел такого же, как сам подонка, и он помог меня уйти за стандартную плату тридцать сестерциев! Однако есть одно "но" во всем этом деле: Артур не смог выполнить, возложенную на него задачу по дискредитации моей персоны в полном объеме. Более того, его компьютер, в данный момент, почему-то заблокирован и системщики все утро ничего с ним не могут поделать. Если я сильно рассержусь и подниму шум, любая независимая экспертиза докажет, что Артур именно оттуда пытался вчера вечером проникнуть в мою систему. Поэтому, во избежание грозящих тебе и твоему дружку неприятностей с законом, есть встречное предложение.
— Какое? — новоявленный босс, как-то съежился и побледнел.
— Ты не пачкаешь мою безупречную трудовую биографию, предоставляешь полный расчет немедленно в связи с моим уходом по собственному желанию. В этом случае я не звоню в прокуратуру, у тебя не будет никаких неприятностей с законом и, наконец, твой батя ничего не узнает о мелких шалостях любимого сыночка.
— Вы не можете так голословно обвинять меня в чем-то нехорошем по отношению к вам, Сергей Николаевич, — слабо пытался защищаться Гена.
— Я не пытаюсь, я обвиняю! Ну, так что, вызывать представителей закона для дальнейших разборок?
— Согласен, — пролепетал технический директор. — Все сделаем, как скажете.
На улаживание формальностей ушло не более получаса. Я тепло попрощался с ребятами, ситуацию никому не объяснял, все и так было понятно без разъяснений. В голове крутилось: "Отряд не заметил потери бойца…". Чувство неподконтрольной необоснованной обиды на коллектив вероятно возникает у каждого человека покидающего работу не совсем по собственному желанию, дескать: не защитили, не уберегли, не удержали. Хотя, обижаться на коллектив с моей стороны было бы несправедливо, они жалели и переживали за меня. Даже гордая и неприступная Света на прощание зашмыгала носом
В коридоре повстречал Артура. При моем приближении парнишка засуетился, хотел проскочить потихонечку мимо, но не тут-то было. Могучая рука сгребла его ворот и поставила трясущегося от страха хакера-неудачника пред ясные очи бывшего начальника.
— Ну что, Артурик, ухожу от вас, — елейным голосом начал я. — Ума не приложу, как вы тут без меня справитесь?
— Нам будет вас очень недоставать, Сергей Николаевич! Как же вы так решили все скоропалительно? — голос Артура окреп, в глазах сверкнула искра нескрываемой радости.
— Наверное, пришло и мое время. Молодым талантливым нужно место уступать. Тебе и карты в руки — руководи! На прощание хочу тебя благословить. Ты уж прости мою стариковскую слабость.
Я возложил ладонь правой руки на лоб ничего не подозревающего бывшего коллеги. Поневоле Артур зажмурил глаза. Оттянув средний палец, дал ему хорошего леща. Сила удара была такова, что головка парня дернулась, а ножки подкосились, и он с грохотом приземлился пятой точкой на один из деревянных ящиков с макулатурой многолетней давности, которые во множестве стояли по стенам коридора.
По-отечески взъерошив ему волосы, напоследок обрадовал:
— А рабочий диск тебе придется форматировать. Зря только пригласил системщика — напрасная трата времени. Вон видишь, до обеда провозился с "ящиком", а ничего сделать не смог. Попробуй сам, ведь ты гений — может быть, разблокируешь. Не сможешь — распрощаешься со всеми данными.
В ожидании новых "лещей" свежеиспеченный начальник отдела совсем притух, он даже пытался что-то говорить в свое оправдание. Я не стал выслушивать его бессвязный лепет, брезгливо вытер руки носовым платком и потопал прочь, обойдя повизгивающего от ужаса Артурика. Демьяныч проводил мою удаляющуюся фигуру грустным взглядом, казалось, старик хотел что-то сказать, но из-за скромности, или по какой-то еще причине промолчал.
Не оборачиваясь, я двинулся прочь. Вопреки всему, душа пела и ликовала. Теперь на природу, да, немедленно еду на дачу! Свежий воздух, тишина и покой — вот, что мне сейчас жизненно необходимо! В последний раз повернувшись лицом к зданию увидел в окне кислую физиономию Гены. Не удержался и по-мальчишески сделал в его сторону весьма неприличный жест.
Глава 2
Сидя в кресле за столиком на лужайке между двумя раскидистыми яблонями, я в одиночестве вкушал "Абсолют" под непрерывные трели соловья. Ласковый теплый ветерок шевелил остатки волос на голове. Солнышко приятно пригревало, изрядно выпирающий, поросший седым курчавым волосом, животик. От удовольствия, зажмурив глаза, я закусывал очередную стопку водки маринованным огурчиком. Покой и гармония царили в этом райском уголке. Не хотелось ни о чем думать, что-то анализировать, планировать будущее. Хотелось, просто сидеть, наслаждаться непередаваемыми ощущениями, которые дает нам алкоголь в сочетании с буйством природы.
Все, что произошло сегодняшним утром, ушло в прошлое и нисколько меня не волновало. Начать новый этап в жизни никогда не поздно. Почему бы ни начать его с хорошей пьянки?
"Посижу денек-другой на даче. Сброшу весь, накопившийся в душе, мусор. Все проблемы — на потом, — неторопливо рассуждал я. — Водкой и закуской заправился основательно. Живи — не хочу, никаких раздражающих факторов".
Не подумайте, что я хроник- алкаш, позволяю себе регулярно напиваться наедине с собой любимым. В процессе пития считаю общение с собутыльником деталью немаловажной, если не главной. В данный момент найти собеседника возможность не представилась. Соседи приедут либо сегодня затемно, либо завтра утром.
Павел позвонил и сообщил, что на выходные уезжает со всем семейством в гости к теще в Калужскую губернию сажать картошку. Посадка картофеля и уборка урожая для сватов — не просто сельскохозяйственная процедура. По глубокому убеждению родителей моей невестки это праздник, в котором обязательно должны принимать участие все их дети с мужьями и женами вне зависимости от общественного положения и собственного желания. Паша один раз опрометчиво попытался уклониться от этой повинности, но, вовремя осознав, что благополучие семьи находится в прямой зависимости от отношения к нему мамы жены, больше таких попыток не предпринимал.
Хотел для компании пригласить сторожа Василия, но он в своей сторожке дрыхнет после тяжелой ночной вахты и не менее "полулитры" выпитой "для сугреву" самогонки. Этим зельем, обладающим убойной силой, торгует тетка Матрена из близлежащей деревни со смешным названием Куропатки. Как она его готовит — ее ноу-хау, однако, после приема этого вонючего, крепкого пойла никогда не болит голова. Факт удивительный и невероятный, но проверенный на себе неоднократно.
Звук двигателя заглушил соловьиные трели. Из-за поворота выехал, я глазам не поверил, новенький "Бентли континенталь" вишневого цвета. Ограда из сетки рабицы нисколько не мешала все хорошо рассмотреть. Прошуршав колесами по гравию, автомобиль мягко остановился позади моего старенького, но надежного "Пассата". Тонированные стекла не позволяли увидеть, того или тех, кто находился в машине. Минуту этот шедевр ручной сборки постоял на месте, как будто шофер находился в раздумье: куда ехать дальше. Однако, водительская дверь, в конце концов, распахнулась и из салона показалась неопределенного вида фигура. Одетый в темный, не по погоде теплый плащ, невысокий мужчина, поправив такого же цвета, не менее теплую шляпу, подхватил черный кейс, захлопнул дверцу и решительно направился в сторону моей калитки. "Человек в черном", как я его назвал про себя, меня пока не замечал. Сомневаться в его решимости нанести визит моей персоне не приходилось. Я решил пригласить гостя, не дожидаясь, когда тот найдет кнопку несуществующего звонка.
— Заходите, дорогой, гостем будете! Калитка не заперта!
— Спасибо! — сказал дорогой гость и, подойдя к столу, занял стул напротив.
Откинувшись на спинку, он стал смотреть на меня изучающим взглядом, будто собирался когда-нибудь заняться составлением моего словесного портрета в отделении милиции.
Незнакомец, как я уже успел заметить был невысок, щупловат на вид, носил усы и бородку а-ля Ильич. Ничем примечательным, кроме крупного крючковатого носа отмечен не был.
— Не желаете ли "Абсолюту"? — я задал вопрос, чтобы прервать затянувшуюся неловкую паузу.