– И то и другое?
– Да, ты можешь обрести горячую страсть, которая будет долгой, и при этом совсем не обязательно твой избранник должен быть очень плохим парнем или заморским принцем. Просто нужно, чтобы этот огонь подпитывался реальными вещами, такими как уважение, общение и тому подобное, в противоположность фантазиям о...
Катрина немного замялась, потому что чуть было не упомянула историю Ромео и Джульетты, но закончила иначе:
– Фантазиям о любви, или, скорее, о страсти или даже похоти. – Кэт посмотрела на Ахиллеса, проверяя, не потеряла ли свою аудиторию, однако он все так же внимательно смотрел на нее, и на израненном лице отражалось легкое удивление, – Ты вообще-то тоже мог получить и то и другое.
– Объясни.
Его резкий тон дал Катрине понять, что так можно слишком далеко зайти, но она быстро сообразила, что отступать некуда.
– Ты изумительный воин и великий вождь и без этого твоего берсеркера. За каких-то два дня я успела увидеть, как ты противостоял царю, вел своих людей, верящих тебе безоглядно, и сумел победить сразу четверых бойцов. И все это ты сделал сам, без помощи берсеркера.
Ахиллес некоторое время молчал, а когда наконец заговорил, его голос был полон сожаления.
– Колесо времени невозможно повернуть вспять.
– Да, наверное, невозможно... – пробормотала Катрина, думая о королеве Олимпа.
Катрина поняла, что отсутствие горячего душа и Интернета ничто в сравнении с отсутствием продовольственных магазинов. Потому что Ахиллес швырнул морских окуней к ногам Этнии и приказал приготовить их, а потом пробормотал что-то насчет «повидать Одиссея» и ушел, предоставив Кэт смотреть ему в спину и стараться не замечать мертвых рыбьих глаз.
Этния, само собой, быстро схватила окуней и убежала, чтобы сделать с ними то, что необходимо для превращения настоящей рыбы в филе, которое можно уже и приготовить в сковороде с длинной ручкой.
– Мне надо выпить, – решила Катрина.
Но прежде чем она успела войти в шатер Ахиллеса, в надежде, что кувшин снова наполнен, рядом с ней самым волшебным образом материализовалась другая служанка и протянула кубок, наполненный чудесным красным вином.
– Ох, спасибо! – с улыбкой поблагодарила Кэт.
Молодая женщина смущенно порозовела и поклонилась.
– Все, что пожелаешь, царевна!
И убежала через неширокое свободное пространство, отделявшее шатер Ахиллеса от остального лагеря, чтобы присоединиться к компании женщин, сидевших рядышком и занимавшихся рукоделием; при этом они перешептывались и поглядывали на Катрину.
Кэт вздохнула и уселась на скамью рядом с шатром Ахиллеса. Что ж, она ведь теперь играет роль троянской царевны. Наверное, это означает, что ей не следует подходить к женщинам и пытаться подружиться с ними Катрина не была знатоком мифологии, но и не была полной идиоткой в области древней истории. Знатные люди не общались со слугами. Точка. Это более чем очевидно хотя бы по тому, как женщины отреагировали на новый образ Джаскелины. А из знатных пленниц в лагере мирмидонян одна только Поликсена. Потому что если бы здесь были и другие, они бы так или иначе показались на глаза Катрине. И умнее всего не высовываться и держаться подальше от женщин, чтобы избежать новых вопросов и новых планов побега.
Но к тому времени, когда Этния вернулась с вычищенной рыбой, Катрине уже до чертиков надоело скучать в одиночестве. К тому же ей было по-настоящему противно видеть, с каким раболепием суетилась вокруг нее Этния, как будто ужасно боялась хоть чем-то оскорбить принцессу. Катрина задумалась, какой же была настоящая Поликсена.
– Эй, давай-ка я тебе помогу!
– Ох, нет, царевна! Это дело не для...
– Этния, да будет тебе! Я помогу. Мне так хочется.
Катрина потянулась к длинной штуковине, похожей на лопаточку, что лежала на столе для приготовления пищи рядом с костром. Над костром висел все тот же котел, похоже все время медленно кипевший. Этния положила два здоровенных куска рыбы на тяжелые железные сковородки с длинными ручками, а сковородки поставила на камни, рядом с которыми тлели угли костра.
– Я займусь этими двумя. А ты – теми.
Катрина тоже взялась за сковородки, наслаждаясь ароматами чеснока, оливкового масла и свежей жарящейся рыбы.
– Как пожелаешь, царевна...
– А ты чья пленница? – спросила Кэт, чтобы нарушить гнетущее молчание.
– Я принадлежу Диомеду, – ответила Этния.
– Я с ним пока не знакома. Он тебе нравится?
– Нравится?..
Девушка смутилась.
– Он не бьет меня, – сказала она, как будто это и был ответ на вопрос Катрины. – Это тот самый воин, который вчера ранил Ахиллеса.
Кэт порылась в памяти и смутно припомнила молодого мускулистого парня с очень большим мечом. Жаль, что там не было Джаки, она бы уж точно придумала какой-нибудь не слишком пристойный каламбур по этому поводу. Катрина улыбнулась застенчивой Этнии и сказала:
– Похоже, он умеет обращаться с оружием.
– Я... я надеюсь, он не слишком разгневал господина Ахиллеса, – испуганно выдохнула девушка.
– Нет, ничуть.
На лице Этнии отразилось такое огромное облегчение, что Катрине даже показалось на мгновение, что девушка готова потерять сознание.
– Спасибо тебе, царевна! – воскликнула служанка.
– Этния, а почему тебя так беспокоит, что Ахиллес мог рассердиться на Диомеда?
Она испуганно понизила голос:
– Это из-за берсеркера, царевна! Ахиллес становится просто чудовищем! Он может убить кого угодно, когда эта тварь завладевает им!
– А ты когда-нибудь видела, как это происходит? Как в Ахиллеса вселяется берсеркер?
– Только раз, со стены нашего прекрасного города – Девушка содрогнулась, – Это было просто ужасно.
– Но ты ведь уже давно в его лагере... больше двух лет?
– Да, царевна.
– И здесь ты ни разу не видела, чтобы им завладевал берсеркер?
– Нет, моя госпожа.
– Знаешь, тебе, наверное, стоит подумать о том, что Ахиллес не такой уж страшный и неуправляемый, как все о нем говорят.
Этния уставилась на Катрину, раскрыв рот.
– Моя госпожа, но ты ведь тоже видела его со стен Трои. Ты видела его на поле боя, видела, как он прорубал себе дорогу сквозь ряды наших воинов. Я не понимаю, как ты можешь сказать о нем хоть одно-единственное доброе слово!
– Этния, ты нужна Диомеду. Вернись в его шатер.
За спинами женщин раздался низкий голос Ахиллеса, и обе вздрогнули от неожиданности, но Катрине показалось, что Этния испугалась уж слишком сильно.
– Д-да, мой господин...
Девушка поклонилась несколько раз подряд и убежала со всех ног.
Катрина, нахмурившись, подняла голову и посмотрела на Ахиллеса, готовясь сказать, что незачем быть таким грубияном, что он уже и так всех перепугал, – но тут ее внимание привлекла Джаскелина, за которой следовал необычайно бледный Патрокл.
– Ох, нежный младенец Иисус, чем это таким вкусным и жареным здесь пахнет?
Джаскелина схватила со стола глиняную чашку и уселась на ближайшее к Катрине бревно.
– Я умираю от голода! – Она вопросительно посмотрела на Кэт. – Я что-то пропустила? Неужели ад на самом деле замерз, иначе с чего бы ты стала готовить еду?
– Эй, не начинай, – постаралась утихомирить ее Катрина, кладя в чашку подруги кусок горячей, сочной рыбы.
– Я не понимаю, как ты вообще можешь есть, – сказал Патрокл. – После всех ран, которыми ты сегодня занималась!
– Уж поверь мне, есть она может, – сказала Кэт. – Она может съесть основательный обед, пока играет с клубком ленточных глистов.
Джаки повела глазом в сторону Кэт.
– Ой, не обращайте на нее внимания! Она просто перевозбуждена. Я не играю с ленточными глистами, я не люблю паразитов. К тому же я ведь уже говорила с тобой об этом. Ты много раз сражался. Не понимаю, почему после этого тебя так беспокоят кровь и выпущенные кишки.
– Сражение – это одно, – возразил Патрокл. – А то, что начинается после него, – это совсем другое.
Он окинул Джаскелину восхищенным взглядом.
– Моя красавица не похожа на других женщин!
– Ты даже сам не представляешь, насколько прав, – Джаки кокетливо улыбнулась Патроклу, – И одно из отличий – в опрятности.
Тут она повернулась к Катрине, и ее взгляд из кокетливого стал недоумевающим.
– Ты просто не поверишь, какая ужасная грязь у них в лазарете...
– Вина! – крикнул через плечо Ахиллес, обращаясь к Женщинам, толпившимся у шатра, и прерывая Джас. – Эти женщины проклинают Ахиллеса независимо от того, что он говорит или делает. Он никогда не обидел ни одну из них. И никто из нас не обижал их. Мы ведь не варвары. И те военные жены, что ложатся в наши постели, делают это только по собственной воле.
Патрокл замолчал и широко ухмыльнулся, посмотрев на Джаки.
Патрокл замолчал и широко ухмыльнулся, посмотрев на Джаки.
– Доедай рыбу! А потом я осмотрю твои швы.
Джаки говорила совершенно спокойным, профессиональным тоном, однако Катрина заметила, что она легонько погладила босой ступней ногу Патрокла.
– Может, осмотришь их в нашем шатре? Наедине?
В глазах Патрокла светились коварные намерения, и на долю секунды он действительно напомнил Катрине Спайка из сериала «Баффи» – хотя Кэт никогда не призналась бы в этом Джаскелине.
– Да... – Это было произнесено с придыханием, и Кэт подумала, что Джаскелина чертовски хорошо подражает Мэрилин Монро, – Да, бывают такие осмотры, которые лучше проводить без посторонних.
Кэт могла бы поклясться, что после этого не прошло и пяти минут, а Патрокл уже прихватил кувшин с вином и два кубка и отправился к своему шатру следом за Джаскелиной, которая на ходу бросила Катрине: «Доброй ночи!» и подмигнула.
– Так что же, они всегда тебя боялись? – продолжила Катрина незаконченную тему, когда Джаки и Патрокл исчезли.
На этот раз Ахиллес ответил, но было видно, что разговор не доставляет ему удовольствия.
– Женщины стали бояться меня с тех самых пор, когда мной впервые завладел берсеркер... я был с девицей, с которой обручился.
Ахиллес отвечал с неохотой, его низкий голос звучал холодно. И чем далее он говорил, тем более бесстрастной становилась его речь, но Катрина прекрасно видела, как напряглись его плечи и как он выпрямился, отодвинувшись от нее.
– Мне было девятнадцать лет, а ей – шестнадцать. Она принадлежала к царскому дому Итаки и была дальней родственницей Одиссея. Мы хотели породниться семьями. Я знал эту девушку с самого детства. И в вечер перед свадьбой мы сбежали ото всех, чтобы побыть наедине. Она желала меня, я стремился к ней. Я представления не имел, что берсеркер может вселиться в меня в такой момент.
Голос Ахиллеса зазвучал громче, наполнившись гневом.
– Я ведь не на поле боя находился. И не было никаких причин...
Он резко умолк и покачал головой.
– И что случилось?
– Я убил ее... Я ее насиловал, пока она не умерла. Когда я очнулся, подо мной лежало ее окровавленное, безжизненное тело. С той ночи я не обладал женщиной.
Он вдруг встал и, даже не оглянувшись на Катрину, быстро ушел в шатер.
– Ну, черт побери... Где же взять сильное успокоительное и надежную смирительную рубашку, когда они мне так нужны? – Катрина пыталась пошутить сама с собой... чтобы хоть немного отогнать печаль, оставленную тяжким рассказом Ахиллеса.
Конечно, никакие успокоительные тут не помогли бы. То, что он рассказал, было ужасно. Он ведь убил девушку, которую любил, на которой собирался жениться...
Катрина встала, не желая больше сидеть здесь, под взглядами любопытных женщин. Или, хуже того, дожидаться, пока кто-то из них подойдет к ней и начнет предлагать новый план побега, который может услышать Ахиллес. Катрина посмотрела на закрытый полог шатра. Нет, она еще не готова войти. Кэт со вздохом сбросила сандалии, подобрала пышную юбку и пошла к берегу моря. Может быть, луна, отражавшаяся в волнах, немного ее успокоит...
Катрина приблизилась к воде, и прямо перед ней вдруг взорвался фонтан сверкающей пыли, из него стремительно вышла Венера.
– Дорогая, ты неплохо справляешься с делом, но я подумала, что тебе, возможно, не помешает совет самой воплощенной Любви...
Кэт пожала плечами.
– Ну, вреда от него уж точно не будет.
Глава 16
– Да-да, ты совершенно права. Мы отлично поработаем вместе.
Венера материализовалась в почти прозрачной шелковой тунике, настолько короткой, что ее белоснежные длинные ноги оставались на виду. Она остановилась у края воды, мягкие морские волны омывали ее ступни и лодыжки.
– Мне очень понравилось, как ты навела на него чары и довела до оргазма. Прекрасно сделано!
Кэт почувствовала, как вспыхнуло лицо.
– Слушай, давай договоримся вот о чем. Как только я снимаю одежду, ты прекращаешь подсматривать за мной.
– Но, дорогая! – Венера просияла улыбкой, – Ты ведь не снимала одежду!
– Ты прекрасно поняла, что я имела в виду, – процедила Катрина сквозь зубы.
Венера очаровательно вздохнула.
– Да, конечно же, я поняла. Но на самом-то деле я подсматривала, только чтобы быть уверенной: Ахиллес не изменится, как только ты его возбудишь, ну, как незадолго до того на пляже.
– И этого не случилось, – напомнила богине Кэт
-Да, не случилось, пока он находился под твоими чарами.
– Венера, это были не чары. Тебе следует это знать Это обычный гипноз – фокус, который можно проделать с подсознанием. Я всего лишь убрала с дороги барьеры сознания. Под гипнозом можно внушить разные вещи... ну, например, избавить человека от желания курить или слишком много есть.
– Или помнить то, что произошло, если тебе того захочется?
– Да, вроде того. И еще раз повторяю. Не подсматривай! Но, кстати о подсматривании и подслушивании... ты случайно не слышала того, что он мне рассказывал? Как он до смерти изнасиловал девушку, на которой собирался жениться?
– Ахиллес этого не делал, – возразила Венера. – Это сделал берсеркер. Ты ведь знаешь, что это не одно и то же.
– Это мне понятно, однако для той девушки разницы не было, и для меня не будет, если я нечаянно вызову появление берсеркера.
– Катрина, дорогая, я не верю, что ты это сделаешь. И я не думаю, что ты сама в такое веришь, кстати.
– Ну, вообще-то я уверена, что он может научиться контролировать то, что вызывает к жизни это чудовище, – задумчиво произнесла Катрина, – Но мне для этого нужно вычислить, что именно вызывает берсеркера, это ведь не просто физическое возбуждение или эмоциональное волнение. Тут должна быть какая-то очень специфическая комбинация обоих факторов.
Венера кивнула.
– Значит, тебе нужно только следить, как бы и то и другое не случилось враз.
– Ну, не так-то это легко. Эти состояния взаимосвязаны. Но думаю, я могу научить его контролировать себя настолько, чтобы он, даже очутившись на самой грани, же не позволял берсеркеру овладеть собой.
– И все это требует времени и удержит его от участия в сражении, так что троянцам может быть обеспечена быстрая и решительная победа. – Венера ослепительно улыбнулась. – Блестяще! Я сообщу обо всем Гере и Афине. Я же знала, что выбрала именно ту, которая нам нужна!
– Спасибо. Надеюсь.
Катрина тоже улыбнулась богине.
– Ох, да, и ты должна знать, что я никогда не позволю берсеркеру Ахиллеса причинить тебе вред! И если бы ты прошлой ночью пробудила чудовище, я бы защитила тебя. Так что можешь спокойно экспериментировать с твоими прелестными гипнотическими чарами.
Богиня вскинула безупречную руку, намереваясь исчезнуть.
– Погоди! Ладно, я не могу, конечно, не одобрить того, что ты следишь, чтобы берсеркер не изнасиловал и не изуродовал меня, но нельзя ли придумать какой-нибудь способ, чтобы я с уверенностью могла обратиться к тебе за помощью, но при этом ты не шпионила за мной в самые интимные моменты?
– Дорогая, богини не шпионят! Мы просто внимательно наблюдаем и присматриваем за теми, кого любим.
– Отлично, пусть тогда наблюдение будет не таким уж личным, а присмотр – чуть менее пристальным. Можно мне обзавестись чем-то вроде кнопки тревоги, на которую я нажму в опасный момент, или чего-то еще?
– Какая прелестная идея! – Венера рассмеялась, – Я, кстати, видела в ювелирном бутике на Бруксайд в алее идеально подходящую вещицу. Мы с моей смертной подругой Пией Чамберлейн недавно обнаружили там изумительный ресторан, он называется «Чесночная Роза». Их пища воистину достойна богинь!
– Тревожная кнопка, помнишь?
– О, разумеется, дорогая!
Венера опять вскинула руку и слегка пошевелила длинными изящными пальцами – воздух вокруг богини наполнился сверкающей пылью. А потом на ладони богини любви с негромким щелчком возник золотой медальон в форме сердечка, на тонкой цепочке. Венера присмотрелась к нему и нахмурилась.
– Он выглядит слишком современно... Но это не проблема. Я сейчас его переделаю.
Богиня любви сжала пальцы и легонько дунула на кулак. Когда же она снова раскрыла ладонь, Катрина увидела, что медальон, оставшись прежним по очертаниям и размеру, изменил цвет. Теперь он был похож на золотые украшения маслянистого оттенка, какими был увешан Агамемнон.
– Идеально!
Богиня жестом велела Катрине повернуться спиной и надела медальон на шею своей подопечной.
Кэт посмотрела на сердечко, угнездившееся на груди.
– Венера, оно очень милое, но как оно мне поможет?
– Очень просто, дорогая. Если я тебе понадоблюсь, открой его и произнеси мое имя. Я вставила в медальон свой оракул. Я услышу тебя и сразу же явлюсь.