- Кто?
- Пираты.
- Пираты? - засмеялся дед.- Ох уж эти мне пираты! А ну-ка помоги мне со своей стороны. Раз-два, взяли!..
И вход в пещеру открылся.
- Чего же ты здесь потерял? Покажи, посмотрим, - сказал дед Гласевос, пробираясь узким проходом в пещеру.
- Пираты поймали меня в ловушку.
- Опять пираты! - рассердился дед.
- С утра закрыли и ушли! - сказал я.- А я зато клад нашел, дедушка!
- Еще и клад! Пираты, клад! Ты же большой парень! - сказал дед Гласевос, потом, машинально оглядевшись, спросил: - Это что за сундук?
- Нашел в соседней пещере. Это и есть клад. Его специально спрятали в гроте.
- Действительно, сундук! - удивился дед Гласевос.В нем что-нибудь есть?
- Думаю, есть!
- А что?
- Не знаю,- пожал я плечами.
- Закрыто?
- Наверно.
Дед подошел к сундуку, осмотрел его, ощупал медные заклепки, слегка нажал на одну из них, и крышка подалась.
- С пружиной! - сказал дед Гласевос.- Знакомое устройство.
Содержимое сундука было укрыто вылинявшей материей.
Дед Гласевос осторожно взялся за край полотнища и приподнял его.
Если бы в сундуке действительно были драгоценности, я не так бы удивился, потому что был готов к этому, Но, увидев толстенные книги в кожаных переплетах, я даже свистнул от изумления.
- Библиотека? - шепотом вздохнул я.
Дед Гласевос дрожащей рукой взял одну из книг и рукавом пиджака обтер кожаный переплет. Потом развернул ее, и я увидел, как зашевелились дедовы губы, Я не стал мешать ему в этот торжественный миг и, присев на корточки перед сундуком, уставился в бережно уложенные стопки книг.
На глаза мне попался какой-то странный предмет. Я сначала не донял, что это. Потянул, а это цепочка. Я еще дернул, и в ладонь мне скользнул трилистник величиной с двадцатикопеечную монетку. Сердце забилось от радости. Вот и вся цепочка уже у меня в руке. Я крепко зажал свою добычу.
- Что? - словно очнувшись, спросил дед Гласевос и, закрыв книгу, с благоговением положил ее на место, натянул полотнище и опустил крышку сундука.- Библиотека, говоришь? И верно, библиотека. Натанаол же рассказывал, что поблизости должна быть библиотека!
Я ухватился за ручку сундука и посмотрел на деда Гласевоса.
- Нет, пусть пока здесь останется, - сказал дед. - Вдвоем нам не справиться. Помоги-ка лучше, снова закроем вход...
Вечерело.
- Не беги,- сказал дед Гласевос.-Еще глины надо накопать...
По дороге дед Гласевос спросил: - Так почему, говоришь, в пещере оказался?
- Пираты обманом затащили.
- Что еще за пираты? - пробормотал дед Гласевос. - Толком скажи, не пойму я тебя.
- Рыжий Давид принес письмо: мол, Нат ждет меня на берегу речки. Я и пошел. А они надели мне на голову мешок и затащили в пещеру.
- Кто они?
- Ну, Каро и Сероб! Ничего, попадутся еще мне в руки! - пригрозил я.
- Каро? - сказал дед Гласевос.- Бедного парня в полдень забрали в больницу. Аппендицит у него. Приступ... Резать будут.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ Приятно делать открытия и... подарки. Посещение Иезуита Каро. Пираты тоже
умеют мечтать.
Итак, у меня в руках цепочка с трилистником, которую я конечно же подарю Нвард. Я ведь обещал ей...
Обыкновенная цепочка и обыкновенный трилистник из простого металла. Никакой в них ценности, в особенности если сравнить с этой богатой библиотекой. Но...
Нвард пришла, едва я появился дома. Я пригласил ее войти, Рубен, улыбаясь, ответил на приветствие Нвард и вопросительно посмотрел на меня. Посмотрел, понял, что ему лучше уйти, и, извинившись, сослался на неотложное дело и вышел из комнаты.
- Где ты был? - спросила Нвард.
- Помнишь, я обещал тебе, что мы вместе совершим раскопки?
- Помню,-сказала Нвард.-Но ты дважды делал открытия, и оба раза без меня.
- Какие открытия?
- А помнишь медный тазик? И библиотека...
- Жалуйся своим пиратам. Это они меня замуровали в пещере.
- Пожалуюсь.
- Ну ладно, не злись... Помнишь, я рассказал тебе об украшениях?..
- И это помню,- ответила Нвард.- Но мы опаздываем, идем.
- Куда? - удивился, я.
- Ну, говори же...
- Помнишь, я обещал...- Хоть Нвард и прерывала меня, но я думал о своем.- Я всегда держу слово! Чье это украшение, я не знаю, но что оно древнее - это точно, в пещере нашел!.. Дарю тебе!
Я надел на шею Нвард старинную цепочку. Маленький трилистник, ударившись о пуговицу на ее платье, тихонько звякнул.
Нвард замерла от удивления.
- А сейчас посмотрись в зеркало,- попросил я.
Она повернулась, подошла к стене, где висело зеркало, смущенно улыбнулась, склонила голову, но не удержалась и опять глянула.
- Нравится? - слросил я.
Нвард молча кивнула головой.
- Знаешь, откуда?
- Раскопки делал?
- Нет. Нашел в сундуке.
- В котором библиотека?
- Ага...
- Может, это очень ценная вещь? - забеспокоилась Нвард.- Ведь старинная. Нат ее видел?
- Я думаю, она к библиотеке никакого отношения не имеет. Наверное, случайно оказалась в сундуке.
- Но Нату я обязательно покажу,- решила Нвард.
- Как знаешь. Только ты пока немножечко поноси ее, ладно?
Нвард улыбнулась.
- Если, ты этого очень хочешь, пусть так и будет.
Дверь в комнату осторожно открылась. Я был уверен, что это брат, и крикнул: - Рубен?
Это действительно был он.
- Не помешаю?
- Что вы,- запротестовала Нвард. - Я, наверное, вам помешала. Работали?
Рубен подошел, погладил Нвард по волосам, от которых всегда очень приятно пахло, и улыбнулся.
- Хорошая у вас дружба,- сказал он.- Завидую вам.
- Я пришла на минутку, нам с Тиграном надо к ребятам... Можно, он пойдет со мной?
- Конечно,- сказал Рубен.
- А у вас друга нет? - поинтересовалась Нвард.
- Наверное, есть,-улыбнулся Рубен.-Трудно сказать... В этом вопросе люди иногда ошибаются.
- Вы тоже? - спросила Нвард.
- Я тоже... И довольно часто. Трудно это...
- Дружить? - спросил я.
- Нет, сохранить дружбу,- сказал Рубен.- Сделать так, чтобы ваша дружба никогда не иссякла, как бы ни сложилась жизнь,- это очень важно. Если даже жизнь разведет в разные концы света, очень важно иметь уверенность, что есть хоть один такой человек, очень близкий и преданный, который помнит тебя и придет тотчас, только позови его, придет и будет опорой... А все остальное пустое. - Рубен грустно улыбнулся.- Пустое! - повторил он.Любовь, родственность... Все это хорошо. Но самое главное - дружба. Та теплота, которая через тысячи километров доходит до человека.
Нвард и я удивленно смотрели на брата.
- Вы торопитесь, идите,- предложил Рубен.- Я с удовольствием поговорил бы с вами, но и это мне не поможет. Хотя чуточку снимет грусть...
Мы молчали. Я очень хотел что-то сказать. Но никак не находил слова, которые, я чувствовал, необходимы брату.
- Пойдем,- вполголоса предложила Нвард.
Рубен, улыбаясь, подтолкнул нас обоих к двери... На улице, сразу очнувшись, я спросил:
- А куда, мы идем?
- Красиво как,- словно не расслышав меня, сказала Нвард, играя цепочкой. Потом добавила: - Идем в больницу.
- В больницу? - удивился я.
Мы свернули влево, и посреди улицы я увидел Рыжего Давида и Леонардо Серобо. Можете себе представить, что сделалось со мной при виде их!
- Давно ждете? - спросила Нвард.
- Не очень, - пожал плечами Леонардо Серобо.
- Нет, - сказал Рыжий Давид.-Мы только подошли.
- А цветы? - спросила Нвард. - Забыли?
- Не забыли,- нараспев проговoрил Леонардо Серобо и вытащил из-под рубахи букетик полевых цветов.
Нвард осмотрела букет и одобрительно кивнула головой.
Не дойдя до конца улицы, мы свернули в соседний переулок, где среди двухэтажных домов выделялось здание, построенное из особенного, какого-то гладкотесаного серого камня. Это, пожалуй, было одно из самых больших строений Лусашена. С широкими, окнами, с садом, цветником и бассейном. Над главным входом на черной и блестящей доске золотыми буквами было написано: "Городская больница".
Вслед за Нвард мы смело вошли в приемную. Там нам показали окно, где дают пропуска. И вот, все в белых халатах, мы поднялись на второй этаж.
- "Хирургическое отделение",- прочитал я у двери.
Пол в длинном коридоре блестит. На стенах несколько картин в больших рамах. Две из них - пейзажи, на третьей нарисован кувшин с цветами, а напротив кувшина изображен человек в темном костюме, уставившийся в одну точку, под мышкой у него рулон ватмана и рейсшина.
У одной из дверей Нвард остановилась.
- Решайте,- сказала она,- кто войдет первым.
- Каро разве здесь? - с волнением спросил Рыжий Давид.
- Здесь, - ответила Нвард.-Ну, так кто идет? Ты, Тигран?
Рыжий Давид потянулся к ручке двери. Ему не терпелось, очень хотелось посмотреть, как пират выглядит после операции.
- Подожди. Сперва пусть войдет Тигран,- сказала Нвард.
- Я?
- Потом Сероб,.- не ответив мне, предложила Нвард. - Цветы поставишь в вазу. Долго сидеть нельзя. Папа сказал, что больного на второй день после операции вообще-то нельзя беспокоить. Но все же разрешил.
- Знакомство - дело полезное, - хмыкнул Сероб.
- А o чем с ним можно говорить? - спросил Рыжий Давид.
- Обо всем... Только смешить нельзя. Швы разорвутся... Входи, Тигран..
Я растерянно посмотрел на них. Очень глупое у меня положение. Но делать нечего, я осторожно толкнул дверь.
В палате было светлее, чем в коридоре. Здесь стояло четыре кровати. Две свободные. Слева от двери лежал Иезуит Каро, а под самым окном - Акоп, из соседнего квартала.
Я его сразу узнал по длинным ногам, которые вылезли из кровати,- он был самым высоким человеком Лусашена.
Я остановился в нерешительности.
Иезуит Каро повернул голову в мою сторону. Бедняга сначала не понял, что происходит, но потом глаза его, может, от удивления, а может, и от страха как-то округлились, и выражение лица сделалось глупым-преглупым. Но это только на минутку. Иезуит беспомощно огляделся, но, увидев входящих вслед за мной Леонардо Серобо, Нвард и Рыжего Давида, успокоился: понял, что жизни его ничего не угрожает, и даже улыбнулся.
Леонардо Серобо подошел к тумбочке, на которой стояла вазочка, поставил в нее цветы и робко проговорил:
- Вот пришли... Как ты?
Губы Иезуита Каро беззвучно зашевелились.
- Температура есть? - спросила Нвард и глянула на табличку на задней стенке кровати.- Ничего, не очень высокая. Больно?
Иезуит Каро отрицательно покачал головой и снова улыбнулся.
- Не смейся,- испуганно закричал Рыжий Давид.Швы лопнут.
- Не лопнут,- успокоил его Длинный Акоп.
Он неподвижно лежал на спине. В ногах высился какой-то прибор с колбочками и трубочками. Колбочка побольше была наполнена прозрачной жидкостью, которая по капельке стекала в резиновую трубку. А к концу этой трубки была прикреплена большая иголка, всаженная прямо в ногу Длинному Акопу. Я посмотрел, посмотрел, но так и не понял, для чего все это.
- Сколько дней будешь лежать? - поинтересовался Леонардо Серобо.
- Ерунда,- вместо Каро ответил Длинный Акоп. - После операции слепой кишки лежат дней десять, не больше. Вот мне потруднее. Я уже со счету сбился. Желудок оперировали. "Питаюсь" одной глюкозой... Тигран, ты сегодня никого из моих не видел? Как они?
- Не видел,- пожал плечами я.
- Вчера тоже?
- И вчера тоже...
Длинный Акоп закрыл глаза.
Иезуит Каро не осмелился смотреть в мою сторону. Ему, конечно, очень хотелось узнать, как мне удалось выбраться из пещеры, но спросить не решался.
- А Тигран нашел библиотеку,- сообщила Нвард.
Наконец-то Иезуит Каро посмотрел на меня.
- Хочешь знать, где нашел? - спросила Нвард.
Иезуит Каро шевельнул губами: наверно, это он сказал "да".
- Расскажи, Тигран,- попросила Нвард.
- В пещере,- буркнул я и, когда Иезуит Каро смущенно отвел взгляд, поспешил добавить: - Гулять вчера ходил и забрел в овраг... Очень хороший был воздух... А потом вдруг увидел пещеру. И подумал: "Войду-ка!" В пещере было довольно темно. Когда глаза привыкли к темноте, разглядел, что прямо посередине стоит сундук, а на нем табличка: "Библиотека. Открыта ежедневно с 9 до 17 часов".
Сероб вобрал голову в плечи. Нвард удивленно посмотрела на меня. А Рыжий Давид быстро-быстро заморгал.
- Скорее поправляйся, - сказал я, обращаясь к Каро. - Я обязательно покажу тебе эту пещеру. Очень любопытная. Может, и ты в ней что-нибудь найдешь.
- Через десять дней будет на ногах,- не открывая глаз, сказал Длинный Акоп.- После, операции главное - хорошее питание. Приличное человеческое питание. И не через иглу... Не видали, наверно, никогда, чтобы человека питали через ногу?
И он умолк.
Иезуит Каро тоже хотел что-то сказать. Но он только высунул руку из-под одеяла и поманил меня.
Я подошел, сел на край кровати и, так как он говорил шепотом, пригнулся к нему ухом, чтобы услышать все, что он скажет. Каро говорил, глотая слова. И мне казалось, что он никогда не доскажет того, что непременно хочет сказать...
Немного погодя мне стало ясно: без слепой кишки Каро вполне приличный человек.
Мы говорили так, что нас, конечно, никто не слыхал.
Под конец я согласно кивнул и улыбнулся.
Леонардо Серобо, заметив, что я улыбаюсь, вновь вобрал голову в плечи и стал оглядываться по сторонам, словно только теперь надумал рассмотреть, где он находится.
- ...Обязательно,- заключил я громко наш разговор. - Ты только поскорее поправляйся, и мы обязательно побываем в пещере.
- Натанаел обещал взять нас с собой в очень интересное путешествие, сказала Нвард. Для меня это было новостью.- А Тигран до сих пор ничего не знает. О том, что вы собираетесь в Австралию.
"Подслушала, значит, шепот Каро",- удивился я про себя.
А вслух спросил: - Кто собирается?
- Пираты,- хмыкнув, проговорила Нвард.- На деньги, заработанные на продаже свечей, едут в Австралию. Охотиться на кенгуру. Когда Нат узнал, ох и смеялся. А потом сказал, что возьмет всех нас в такое место!..
Каро больше не отводил глаз от меня.
- В пещере было совсем не страшно,- сказал я, обращаясь к Каро.
- Правда? - недоверчиво спросил Рыжий Давид.
- Хочешь, проверь,- предложил Леопардо Серобо.
Рыжий Давид опять быстро-быстро заморгал и очень пожалел, что задал такой опрометчивый вопрос.
- Я могу сопровождать тебя,- сказал я.- Сам увидишь, что вовсе не страшно. Только жаль, библиотеки там нет.
- Нужна она мне! - бросил Рыжий Давид.- Я просто так спросил.
- Человек во всем должен убедиться лично, - сказал Леопардо Серобо.Может, и ты найдешь какой-нибудь клад? Скажем, .сундук золота. А?..
Рыжий Давид так покраснел, даже веснушки пропали.
Мне уже было жаль его, потому что положение у бедняги незавидное. Если бы он остался верным Каро и Серобу, сейчас мог бы, не отводя взгляда, смотреть на меня, как смотрят они. И я бы, может, уважал его и даже многое простил бы им, когда выяснилось, что они тоже любят мечтать и мечтают об охоте на кенгуру. Эх, выходит, не случайно, что. письмо пиратов было написано его рукой! Когда Каро встанет на ноги, мы с ним решим, как перевоспитать Рыжего Давида, чтобы, не крутился, словно флюгер, в ту сторону, откуда дует ветер посильнее...
- Мы к тебе еще придем,- сказала Нвард.
Каро улыбнулся.
- И Тигран придет,- добавила Нвард.
- Тигран...-прошептал Каро,- хороший, настоящий человек...
- И честный! - Это сказал Сероб.
- Идемте,- прервал я их излияния.- Поправляйся, Каро.
- Скоро поправится,- опять пробурчал Длинный Акоп.- Что особенного, слепая кишка... Вот на желудке операция - это да...
...Мы вышли из больдицы. У ворот Сероб взял меня за руку. Мы опередили Нвард и Рыжего Давида на несколько шагов.
- Возьми,- сказал он, протягивая мне пять рублей.
- Что это? Зачем?
- Они твои.
- Мои?
- Мы знали, что ты... но, понимаешь...
- Знаешь что? - разозлился я.- Пусть остаются у тебя. Пригодятся, когда вместе отправимся ловить кенгуру!
Сероб удивленно посмотрел на меня. Я ускорил шаги.
- Подожди! - крикнул Сероб.- Ведь мы с Натанаелом шли уже за тобой. Но Каро вдруг забрали в больницу, и мы бросились туда. А пока его оперировали, у нас все из головы вылетело, даже то, что ты остался там, в пещере...Он говорил быстро-быстро, может, чтоб я не прервал его.Пока оперировали, мы стояли во. дворе больницы. И Нат тоже. Потом врач сказал, что все прошло благополучно.
Я и вспомнил про тебя. Уже темно было. Сказал обо всем Нату. Так, мол, и так... Мы уже, пошли и вдруг в конце улицы увидали тебя и деда Гласевоса. Поверь мне, не думай ничего плохого.
- Я и не думаю,- сказал я.
- Забудь, пожалуйста, про это.
- А вот забыть не забуду. Шутка ли - библиотеку нашел! Не сто, раз в жизни подобное случается.
- Это да...- протянул Сероб.
И мы поспешили. Нвард с Рыжим Давидом уже обогнали нас и оставили далеко позади. Надо нагнать их.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Старинный род Пахлеванянцев. Семейный совет.
Рубен уезжает, чтобы стать горожанином.
Я смотрел на коричневую рамку, что висела на стене.
Рамка всего только для одной картины. Но под стеклом было, наверное, около ста фотографий - история целого рода.
История нашего рода. Кого только нет под стеклом в этой рамке!
В темном овале на фоне причудливого замка подстриженный под бокс человек с напряженной улыбкой на лице, по утверждению всех взрослых - мой отец Аршак из рода Пахлеванянцев. Мне не верилось, но отец и сам говорил, что это он. А вон в гимнастерке с патронташем, в котором неясно,, есть ли патроны,- это мой родной дедушка Гурген Пахлеванянц. У него и кинжал на поясе. Кинжал и сейчас хранится у нас. Лежит в сундуке. В том самом, на котором я сижу и. глазею на фотографии...
Человек с бородой и густыми усами, торжественно серьезный, чья фотография в верхнем углу справа, - дед отца, сам знаменитый Пахлеван, чьим именем теперь прозывается весь наш род. Я всегда удивлялся, глядя на него. Худой и какой-то даже болезненный на вид (но это, может, оттого, что фотография от времени пожелтела, так кажется?), он был пахлеваном[ Пахлеван - силач, борец. ]. Неужели раньше были такие пахлеваны?..