Чем бы ни обернулся разговор с Савафом, но Роста пару раз послали на разведку, и довольно далеко, в район лесов. Он отыскал несколько небольших стоянок восхунов и еще каких-то живых существ… Но определить их расовую принадлежность не сумел. Лес вообще оказался самой тяжелой средой для разведки. Даже более трудной, чем море. В нем обитало слишком много разнообразной живности, и не сразу можно было разобрать — кого же Рост чувствует, животное или разумное существо.
К тому же его изрядно ослабило понимание того, что Васл он больше не увидит никогда. Что-то там, в Вагосе, произошло, и хотя это осталось тайной, Ростик был совершенно уверен, что какую-то тень мыслей Савафа об этом он прочитал во время их «разговора».
Эту девушку Ростику было жаль. Он даже не подозревал, что привязался к ней, или просто его одиночество было тому причиной?.. Но если бы он мог хоть что-то изменить в ее судьбе, если бы он был на это способен, он непременно попытался бы. Вот только не знал, решился бы он пожертвовать своим планом, если бы перед ним возникла дилемма — помочь Васл или все-таки продолжать действовать так, как задумал?.. В целом, это были тяжелые мысли, но к трудности своего существования Ростик уже привык, даже научился не считаться с этим. Поэтому, скорее всего, он подумал бы прежде всего о себе. Ведь что ни говори, а пурпурные были врагами, даже Василиса, его случайная и странная подружка. Вот только от чувства сожаления и уже почти привычных угрызений совести избавиться не получалось.
А потом его вернули в Висчен-Ца, и Ростик обрадовался, потому что это не грозило разрушить его планы. Но и эта несомненная удача в один прекрасный день, как говорится, была заслонена другим событием. А именно, как-то под вечер, когда Рост делал выписки из анатомического трактата, который чудом выпросил в местной библиотеке, в его комнату, все ту же, поскольку в дом Вяленого Пинса так и не захотела его перевести, а новый дом с душем оказался редкостью даже за большие деньги, вошел…
Сначала вошел Ободранный, который в последнее время стал чуть толще, раздался в корпусе у хвоста, и даже перышки его больше не торчали в разные стороны, а сделались более приглаженными. А потом через порог переступил… Шипирик. Он был бледным, как показалось, стал ниже ростом, хотя должен был почти на метр возвышаться над следующим за ним Падихатом, который принимал воинственные позы, вероятно, потому, что предполагал, что конвоирует опасного пленника.
Рост слетел со своего стула, бросился вперед.
— Шипирик, — он заговорил по-русски и поразился, насколько странно и вместе с тем приятно это звучит. — Друг, как ты? Почему ты здесь оказался?
Шипирик не отозвался ни единым звуком, просто уселся на ноги, как делали все пернатые еще там, на забытой Россе, и опустил голову.
Рост принялся тут же готовить для него горячую воду, одновременно разыскал что-то из еды, одновременно что-то говорил, бессвязно, удивленно и… удрученно, потому что состояние его давнего друга и соратника из расы бегимлеси даже на беглый взгляд внушало тревогу.
Самым скверным Ростику показалось то, что у Шипирика почти все перья сделались белыми. И то, что он очень долго не поднимал голову. А когда поднял, Роста поразил его потухший, отсутствующий взгляд. Складывалось впечатление, что бегимлеси не осознавал, куда и зачем его привели. Он даже не слишком реагировал на Ростика, на друга, хотя и попробовал рассмотреть его отстраненным, немым, по сути, взглядом.
А Рост, когда он слегка обтер пернатого влажным полотенцем и принялся кормить, вдруг, не обращая внимания на Падихата, который за всем этим наблюдал, проговорил:
— Шипирик, ты солдат. И должен… Понимаешь, должен стать прежним.
Не поднимая головы от тарелки с совсем неплохой фасолью, бегимлеси едва слышно спросил:
— Зачем?
Говорил он на едином, с жутким птичьим акцентом, но понять его было нетрудно. В последнее время Ростик настолько хорошо заговорил на общем для всех Полдневных цивилизаций языке и наслушался таких разнообразных акцентов, что был способен воспринять почти любую речь. И тогда он сказал снова по-русски, но так, что Шипирик не мог не понять его:
— Кажется, скоро все это кончится.
Бегимлеси дрогнул, наконец-то поднял голову и посмотрел на Ростика:
— Это невозможно, Рост.
Ага, с удовлетворением подумал Ростик, все-таки он узнал меня. Подумал, очень хорошо подумал… Если бы за ним сейчас наблюдала Пинса, даже она бы все поняла, не говоря уж о Савафе. И объяснил:
— Мы скоро поедем домой.
Шипирик резковато, так что Падихат, кажется, даже вздрогнул, отодвинул миску.
— Я могу тебе помочь? — в его интонации вопроса почти не было. Он сомневался в каждом слове, которое произносил.
— Для того-то я тебя и выпросил… — Чтобы ненароком не выдать себя, Рост попробовал проглотить свое бешенство на пурпурных, которое сейчас, вот в этот момент, при взгляде на пернатого хлестало из него, как жар из большой печи. — Понимаешь, одному мне не справиться.
Часть IV Побег
Глава 19
Шипирик восстанавливался медленнее, чем хотелось бы, Рост стал даже опасаться, возможно ли это вообще. Но пернатый все-таки обретал какое-то подобие интереса к жизни, причем скачками. То он целыми днями лежал, бездумно глядя в потолок, в позе, от которой даже Ростику становилось неудобно, потому что бегимлеси, вообще-то, никогда не лежали, если только у них имелись силы сидеть, нахохлившись по-куриному. А потом вдруг начинал проситься на улицу, и в его глазах возникал светлый блеск, хорошо знакомый Ростику, потому что с этими прирожденными бойцами у него было много разного, в том числе и тяжкие для человечества Полдневья войны.
Ободряло то, что Шипирик после таких скачков все-таки в прежнее состояние прострации не впадал. Только иногда снова становился вялым, когда уставал, но все-таки начинал помогать по хозяйству, а иногда даже готовил на крохотной Ростиковой кухоньке какие-то неведомые бегимлесские кушанья. Рост сначала опасался их пробовать, но все у Шипирика получалось вкусным, ароматным, и постепенно его опасения, что разница в системе пищеварения скажется после этих экспериментов, растаяли.
Пернатый даже устроил систему выносного окошка из сферического зеркала, чтобы готовить по привычной для себя методе — на солнечных лучах. Благо подоконник у единственного в каморке Ростика окна был изрядный, котелков для готовки можно было накупить на рынке сколько угодно, а уж с деньгами и вовсе проблем не возникало.
Вот только солнышко в иные дни грело так слабо, что даже Шипирик, который вообще редко разжимал свой клюв, а после тюрьмы пурпурных вовсе сделался молчуном, иногда все-таки жаловался. К тому же он сильно мерз, должно быть, отощал на харчах военнопленного и никак не мог вернуть мускулам прежнюю энергию и силу.
Рост объяснял ему, что наступила местная зима, что следует готовиться, может быть, к еще большим холодам, но так и не понял, как на это отреагировал пернатый. Шипирик лишь покивал и ушел в свой угол каморки, где обзавелся жесткими, как хворост, одеялами, покрывалами и кучей каких-то побрякушек.
Так они и жили, в общем, довольно удобно, хотя на Роста навалили очень много работы. На этот раз его усадили в одной из комнаток какого-то примыкающего к аэродрому строения, с большим столом и кучей полочек с разноцветными чернилами, и предложили по разнообразным картам, схемам и даже диаграммам определить, как, согласно его хваленой интуиции, вернее всего можно было бы потеснить обитающих в окраинных лесах восхунов.
Рост попробовал подумать об этом, разумеется, учитывая, чтобы атака пурпурных на новые территории не оказалась слишком уж эффективной. Первый вариант учитывал челночное, по принципу все большего удаления от Висчен-Ца, патрулирование с воздуха, при постоянных атаках на обнаруженные селения. Этот вариант он забраковал сам, потому что даже диким обитателям лесов не составило бы труда вычислить периодичность и последовательность действий пурпурных, а значит, у них появлялась возможность маневра. То есть Ростик слишком явно подставлялся сам, а это не входило в его планы, ему полагалось выглядеть сейчас послушным и даже исполнительным.
После этого он стал думать о том, чтобы разделить оговоренные для этой операции силы на несколько узких клиньев. Их следовало «вбивать» в территорию, которую предполагалось поставить под контроль пурпурных. При этом требовалось очень быстро подводить ударные армады черных треугольников и подавлять любое сопротивление, какое пурпурные могли встретить на этой территории. Это могло получиться, а значит, тоже не подходило для Ростика, который в действительности решил предложить не план удачной войны, а всего лишь кажущееся настоящим и обдуманным наступление.
После этого он стал думать о том, чтобы разделить оговоренные для этой операции силы на несколько узких клиньев. Их следовало «вбивать» в территорию, которую предполагалось поставить под контроль пурпурных. При этом требовалось очень быстро подводить ударные армады черных треугольников и подавлять любое сопротивление, какое пурпурные могли встретить на этой территории. Это могло получиться, а значит, тоже не подходило для Ростика, который в действительности решил предложить не план удачной войны, а всего лишь кажущееся настоящим и обдуманным наступление.
Тогда он придумал вот какую штуку. Он решил предложить Пинсе выстроить три новых укрепленных города или хотя бы хорошо оборудованных форта, расположенных треугольником, с весьма протяженными, но и постоянно охраняемыми дорогами между ними. Расположение для одного из них он отыскал на каменистом плато, которое господствовало над значительной частью той местности, которую необходимо было завоевать. Второй город он придумал устроить в благодатной и весьма привлекательной долине, дающей доступ практически на весь остальной кусок территории. Третий город был необходим, чтобы обеспечивать наземную, а не только воздушную связь двух новых городов и Висчен-Ца.
В том, что этот план будет отвергнут, он почти не сомневался. Хотя он и выглядел довольно привлекательно, потому что, как Рост обнаружил почти случайно, примерно так же были выстроены города на территории, окружающей Вагос, следовательно, Рост использовал уже давние и опробованные пурпурными методы, о которых они и без того, вероятно, подумывали.
Но для строительства этих городов в принципе требовалось куда больше средств и ресурсов, чем ему, так сказать, отвели для использования. Кроме того, проект был долговременным. Рост не сомневался, что отселить в эти три города изрядно избалованных и привычных к относительному комфорту жителей Вагоса или каких-то близких к нему городов будет весьма затруднительно. Конечно, действующие в цивилизации пурпурных командные методы могли в этом случае принести свои плоды, но Рост сомневался, что у Савафа хватит на это сил и влияния.
В итоге, как Рост и предполагал, он выкрутился, причем Пинса даже сдержанно похвалила выбор места для строительства городов, о чем его немедленно известил Лодик. А Рост тем временем доработал план побега и был готов действовать в любой момент, вот только Шипирик его слегка притормаживал. Но однажды поутру, еще валяясь в кровати и разглядывая, как пернатый готовит завтрак и даже напевает что-то, он решился. — Шипирик, тебе пора, кажется, начать тренировки, — сказал Ростик, оттягивая неизбежный момент вставания.
— Мне-э не нж-но, — буркнул пернатый. — Я пчти г'тов мертвы, чем они м'ня потчевать в турма.
По-русски он теперь говорил куда лучше, чем все бакумуры, которых Ростик только мог припомнить. По крайней мере, в его словах всегда ощущалась твердость воли, которой многим даже из людей, по мнению Ростика, откровенно не хватало.
— Умереть мы всегда успеем, есть такая поговорка у нас, русских… Я хочу сказать, что для боя потребуется гораздо больше сил, чем у тебя сейчас имеется.
— Х'роша по-говорка, я за'пмнию-у, — Шипирик обернулся. — С-бираешь ша воевать?
— Мне кажется, у нас будет такая возможность.
Пернатый отложил большую ложку, которой перемешивал какое-то свое очередное варево, и даже подсел к Ростиковой кровати.
— Рост-люд, п'жалуста, придумай что-н'буд.
— Уже придумал, — отозвался Ростик и даже усмехнулся, чтобы подбодрить напарника. — Ты только мне помоги немного.
Шипирик внимательно, серьезно, насколько Рост понимал его мимику, рассмотрел человека и кивнул. Почти по-человечески. Вот именно, не присел в знак согласия, как бегимлеси, а кивнул. Потом вытянул свою огромную, потяжелевшую за последние недели руку и похлопал Ростика по плечу. Вернулся к готовке, но не раз Рост во время завтрака ловил на себе его испытующий взгляд.
А Росту пришло в голову, что Шипирика не зря так быстро к нему доставили. Вполне могло оказаться, что в пернатого, как и в него самого, вложили «закладку», и он в любой момент может попытаться, например, Ростика убить, если получит ментальный приказ… Но тут было два серьезных сомнения. Первое заключалось в том, что пернатого потому-то так долго и держали в тюрьме, что с ним не удалось провернуть операцию по оболваниванию, какой подвергся сам Ростик. Второе пришлось выяснять, благо момент был удачный.
— Шипирик, как получилось, что тебя так быстро перевели в этот город?
— Быст-ро? — переспросил пернатый, подумал и понял. — Не-а, не так б'стро, как ты дума-шь. Но с корабля м-ня сняли ч-рез немного дней, как убыл ты.
Рост снова принялся размышлять о своем пернатом друге. Из его слов выходило, что Саваф или кто-то еще более смышленый и рассчитывающий шаги дальше, чем на это был способен Рост, учитывал их дружбу… Может быть, информация о том, что во время своей не слишком продолжительной отсидки человек по-настоящему контактировал только с этим существом, дошла до верха? И кто-то решил, что будет полезно держать при себе Шипирика, чтобы заставить Ростика сотрудничать, например, если он слишком уж своевольно поведет себя во время операций против ламаров?
Нет, слишком сложно, тем более что в то время чегетазуры были склонны весьма быстро и радикально избавиться от человека, если он не продемонстрирует полного согласия к любому сотрудничеству с пурпурными. Так что же из этого следовало? Ответа Ростик пока не находил. Ему оставалось только ждать подходящего случая, чтобы начать свою игру. По сути, вызова к Пинсе, который и пришел дня через три.
Как Ростик и ожидал, его допустили к ней только после тщательного, даже чрезмерно дотошного обыска, но при нем ничего непозволительного не было, а потому он оставался спокойным. По крайней мере, так могло показаться несупене.
На этот раз она нежилась в лучах солнышка на открытой площадочке, выложенной из очень красивых полированных плит, в окружении каких-то местных кустиков. Ростик сделал вид, что отвык от кустов с поздними цветами, а потому принялся озираться, хотя отчетливо понимал, что этим проявляет неуважение к несупене. Но ему нужно было как следует рассмотреть расположение охраны, к тому же проявление легкого неподчинения было ему сейчас на руку, иначе все могло и сорваться.
Пинса рассмотрела человека своими глубоко посаженными глазами и произнесла вслух:
— Твои планы мне в целом понравились, видно, что ты старался.
— Я хочу быть полезным, — ответил Ростик.
Стражников было двое, оба с легкими, но на небольших расстояниях весьма эффективными ружьями. Одного попадания из них было бы достаточно, чтобы покончить с Ростиком раз и навсегда. На докторов для человека тут вряд ли расщедрились бы. Тем более для человека, который задумал не подчиняться.
— И не только мне они понравились, — добавила Пинса.
Еще бы, подумал Ростик, от тебя-то в операциях такого формата мало что зависит, несомненно, ты должна запрашивать кого-то более властного и полномочного, чтобы получить одобрение. Он думал на обычном уровне, вполне доступном для несупены, хотя она его в настоящий момент, кажется, не сканировала.
— Даже возник разговор, чтобы твои способности использовать более разумно. Возможно, тебя следует перебросить в другое место и поручить, после предварительного ознакомления с новыми условиями, разработку даже более масштабных проектов.
Рост пожал плечами, отлично сознавая, что этот жест останется для несупены непонятным. Просто не смог отказать себе в такой малости… А возможно, продолжал чуть-чуть злить ее.
— Я готов, вот только… Поиск ламаров, — он сознательно использовал уничижительно-пурпурский термин для обозначения восхунов, — которые способны оказать нашим планам действенное сопротивление, окажется более сложным делом, чем простое определение места их нахождения. Ситуация будет меняться чрезвычайно быстро, придется за ними внимательно следить, чтобы…
— У нас есть кому этим заняться в случае необходимости, — отозвалась Пинса. — Даже в лесных условиях.
Рост подумал о ярках. Недаром они с первого же взгляда показались ему похожими на тех ящеров, которые жили совместно с дварами.
— Возможно, слежка не самое главное, — высказался Ростик. — Тут следует определить каждому из наблюдателей цели и конкретные задачи. И может быть, даже определить методы стравливания племен ламаров, чтобы между лесными обитателями к тому же возникли межклановые войны за наиболее удобную для обитания территорию.
Все, что он говорил сейчас, почти не имело значения, потому что он медленно, но верно начинал понимать: ему не скоро удастся дождаться более удобного случая. Но для разговора с несупеной эта тема была в самый раз. Она отвлеклась от Роста.