— Иуда! — В течении всей бродячей жизни, он никогда не сталкивался прежде с человеческим вулканом. Он потряс головой, чтобы очистить канувший в омут мозг, сделал глубокий вдох и продолжил. Когда он вновь вдохнул воздух, она тоже уже тяжело дышала, дрожа от энергетического воздействия его поцелуев.
Удовлетворенно он постучал по горлышку бутылки, сделал большой глоток и поднес к ее губам. Она лишь пригубила; ночь была еще в самом начале, и она не нуждалась в алкогольном стимуляторе, чтобы разгонять горячую кровь по венам. Итак уже были побиты все рекорды скорости.
Клантону тоже не нужны были никакие стимуляторы, но он пил, потому что хотел пить, потому что ликер был для него, что лунный свет и парфюм для некоторых мужчин. Он жадно глотал, словно старался скорее увидеть дно.
Бросив пустую бутыль за борт, он сказал:
— К черту Харригана! Если он пристанет ко мне, я выбью ему все зубы! Так или иначе, я не верю, что существует такое чертово место, как Арагоа!
— Кого это волнует? — выдохнула она, склонившись к его упругой груди и подняв руки вверх и назад, чтобы обнять его мускулистую шею. Он провел благодарной рукой по теплому, округлому плечу и позволил другой руке отдохнуть на ее коленке.
Когда серый рассвет упал на море, ужасный удар сотряс 'Saucy Wench'. Раздался треск в камбузе, мат на баке, когда мужчины выпали из своих коек. Шхуна дернулась пьяно — и застыла неподвижно, с креном на правый борт. Расчищая путь в синем с прожилками тумане и матерясь, Харриган выскочил из каюты и скакал по лестнице до кормы в одних кальсонах.
— Что произошло, болтливый черт? — он кричал. — Боже мой, мы на мели!
Из осколков пустых бутылок неуверенно поднялся Клантон, потянулся, зевнул, сплюнул и уставился оценивающе на джунгли, окаймляющие бахромой пляж, — узкая полоса мелководья, — вдоль левого борта.
— Это ваш остров, Булли! — объявил он, окинув панораму великолепным жестом.
Харриган рванул на себе волосы и завыл, как волк.
— Ты захотел выскочить на пляж, сын шлюхи?
— Это могло случиться с кем угодно, — утверждал Клантон, и добавил укоризненно: Где твои штаны?
Но капитан увидел разбитые бутылки, и его вопль показал всю муку пострадавшей души. Потом он увидел кое-что еще. Ракель, разбуженная шумом, неуверенно поднялась, протирая по детски глаза. Она скривилась, она пила всю ночь, пробуя из всех бутылок.
Харриган побагровел, его руки взметнулись мельницей над замершим экипажем, который наблюдал с нижней палубы. Он нашел слова, зловещие и неистовые.
— Ты украл мою выпивку! — взревел он. — Ты провел здесь всю ночь с моей женщиной! Ты посадил мой корабль на мель, и Боже, я иду, чтобы убить тебя, есть здесь амбра или нет!
Он потянулся за пистолетом, только чтобы обнаружить, что не взял ни оружие, ни ремень. С ревом он вырвал страховочный штырь из перил борта и бросился на Клантона, который ударил его с такой силой, что капитан головой раздробили нактоуз, когда все его тело отбросило по параболе назад.
В этот момент страшная фигура появилась на лестнице с правого борта — мистер Ричардсон, украшенный бинтами и с одним целым глазом, устрашающе блестящим. Даже такая взбучка, какую он получил вчера, не могла долго удержать истинного помощника на койке. В руках у него был револьвер, и он выстрелил почти в упор. Но мистер Ричардсон видел как в тумане, да и его цель не была хорошей. Пуля лишь обожгла Клантону ребра, и, прежде чем помощник успел выстрелить снова, Клантон ногой ударил его в грудь с особой жестокостью, катапультировав его головой вниз по лестнице, у подножия которой голова мистера Ричардсона снова встретилась с палубу с такой силой, что это вывело его временно из боя.
Но капитан Харриган воспользовался возможностью и бросился вниз по лестнице, вопя: Дай мне свой пистолет! Я пристрелю их обоих!
— За борт! — крикнул Клантон Ракель, а потом, видя, что она колеблется, схватил ее за талию, бросил через перила, и прыгнул следом за ней.
Погружение в воду вывело ее из похмелья; она закричала, задыхаясь, а затем поплыла к пляжу, Клантон плыл следом. Они достигли берега прежде, чем на юте появился Харриган с торжествующим воплем и винчестером, из которого он открыл по ним огонь, пока они мчались через пески и скрылись за деревьями.
В укрытии Клантон остановился и оглянулся. Гримасы Харригана на юте перемежались его диким хохотом, ударами по бедру. Ракель смотрела на него, выжимая юбку и собирая назад мокрые волосы.
— Что такого забавного в этой высадке? — гневно спросила она.
Он шлепнул ее шутливо и ответил:
— Не волнуйся, крошка. Когда шхуна поднимет паруса, мы будем на ней. Ты останешься здесь и будешь наблюдать за ними, а я пока отправлюсь вглубь острова на поиски фруктов и пресной воды. Она не сильно застряла, они смогут вытащить ее.
— Хорошо. — Она сняла мокрое платье и повесила его сушиться, а потом легла на живот на мягкий сухой песок, чтобы наблюдать сквозь кусты за кораблем. Она выглядела очень соблазнительно, ее розовая мокрая сорочка обхватила ее тело сильнее, чем перчатки. Клантон восхищался этим видом мгновение, а затем отступил сквозь деревья, шагая легко и тихо для такого большого мужчины.
Ракель лежала, наблюдая за мужчинами высаживающимися в лодки с укрепленными тросами, которые сейчас были заняты вытаскиванием шхуны кормой вперед, тратя все силы и матерясь. Но это была медленная работа. Солнце взошло, и Ракель стала нетерпеливой. Она была голодна и ей очень, очень хотелось пить.
Она надела платье, теперь сухое, и отправилась искать Клантона. Деревья стояли плотнее, чем она думала, и она скоро потеряла пляж из виду. Вскоре ей пришлось перелезать через большое бревно, и когда она спрыгнула вниз с другой стороны, то зацепилась подолом юбки за терновый куст, замотав подол выше бедра. Она напрасно изгибалась, не в состоянии достать ветку и освободить юбку.
Пока она извивалась и сыпала проклятьями, звук легких шагов раздался у нее за спиной, и не оглядываясь она скомандовала:
— Билл, распутайте меня!
Любезно крепкая мужская рука схватила ее за юбку и освободила от ветки, просто подняв на несколько дюймов. Но ее спаситель не отпустил одежду, Ракель почувствовала, как он тянет ее вверх еще выше — гораздо выше!
— Прекрати эту клоунаду, — попросила она, поворачивая голову, а затем широко открыла прекрасный рот и издала вопль, напугавший птиц на деревьях. Человек, что держал ее за юбку в столь нескромном положении, не был Клантоном. Это был огромный туземец в набедренной повязке. Ракель сделал судорожное усилие, чтобы бежать, но большая коричневая рука схватила ее за гибкую талию. В одно мгновение мирная поляна превратилась в центр урагана, наполненный громкими воплями, которые большая рука, закрывшая рот, совершенно не смогла заглушить.
Клантон услышал эти крики, когда двигался, словно большой бронзовый тигр, назад к пляжу. Они подействовали на него, как электрический удар. В следующее мгновение он бросился через джунгли, оставив после себя обжигающий мат. Пробившись с боем сквозь кусты, он выскочил и обнаружил картину, поражающую своей примитивной простотой.
Ракель защищала свою добродетель так энергично, как цивилизованные народы защищают мифическое имущество. Ее платье было на половину разорвано, и ее белое тело и конечности ярко контрастировали с коричневой кожей ее похитителя. Хотя, он не был весь коричневый, он был в красных пятнах, потому что она щедро искусала его. Раздражение усилило его пыл, и, мгновенно отказавшись от усилий подчинить ее более спокойным способом, он поднял свой огромный кулак, рассчитывая отправить ее в мир грез.
Именно в этот момент Клантон прибыл на место происшествия, и его босая нога, описав потрясающую дугу, ткнула туземца по ляжке, отбросив его через пленницу, которая на четвереньках откатилась, спрятавшись за своего защитника.
— Разве я не сказал тебе оставаться на пляже? Шлеп! В своем раздражении Клантон подчеркнул свой укор оглушительной, великодушной пощечиной, которой он мог легко достать ее. Крик Ракель потонул в мстительном реве. Туземец уже поднялся на ноги и бросился к ним, размахивая над головой боевой дубиной, которую он прислонил к дереву, когда похищал Ракель.
Он атаковал с воплем и нанес удар, который бы размозжил Клантону череп, разбросав его мозги по всей поляне, если бы достиг цели. Но он поразил лишь пустой воздух, так как Клантон стремительно нырнул в сторону, подныривая под сильнейший удар, и сбил плечом туземца с ног. Бам! Они упали вместе на землю, и дубина вылетела из рук туземца.
В следующее мгновение они кружились по всей поляне в отчаянном рукопашном бою, защищаясь и атакуя. Потом Клантон, в самый разгар их безумных скачков, понял, что Ракель подняла дубину и прыгает в нетерпении рядом, пытаясь нанести удар по его врагу. Клантон, зная обычную точность женщин, был в ужасе. Туземец схватил его за горло, пытаясь всеми пальцами пробиться сквозь толстые шнуры мышц, которые защищали у белого человека трахею и яремную вену, но это был риск случайно получить по голове ударом дубины, которую держала Ракель, что и побудило Клантона в отчаянии приложить больше усилий и энергии.
Борьба в течение мгновений решалась лишь силой, поэтому он заехал коленом в пах туземцу, и человек задохнулся и судорожно согнулся пополам. Клантон вырвался и пнул его сильно в живот. Неожиданно воин издал разъяренный крик, схватился за ногу и жестоко дернул ее. Клантон крутанулся, спасая ногу от перелома, и упал на четвереньки. В тот же момент Ракель взмахнула тяжеленной дубиной. Она промахнулась, так как туземец нырнул в сторону, и растянулась на песке. Оба вскочили на ноги одновременно, но туземец захватил свою дубину. Когда он наклонился, Клантон взмахнул правой, словно молотом и примерно с таким же эффектом. Он обрушил кулак за ухо туземца, словно приложил кувалдой. Туземец растянулся на песке без движения.
Ракель вскочила и бросилась истерично в руки к Клантону. Он встряхнул ее так, что она прикусила язык.
— Нет времени для развлечений! Там целая деревня незаконнорожденных на другой стороне острова. Я видел это! Давай! — Он схватил ее за запястье и побежал с ней к пляжу, тяжело дыша. — Густой лес, мужчины ругаются на корабле. Они не слышали шум, что мы тут устроили — я надеюсь. Она не спрашивала почему. Она держала оборванное платье, когда бежала.
Когда они выскочили на пляж, то увидели, что 'Saucy Wench' была уже на плаву, она стояла на якоре в чистой воде недалеко от берега, и Харриган смазывал ружье на юте, а перевязанный Ричардсон был рядом с ним.
— Эй, на палубе! — крикнул Клантон из-за дерева. — Харриган! Я нашел твою амбру!
Харриган вздрогнул и глянул вниз, словно угрюмый медведь.
— Что это? Где ты? Покажись!
— Чтобы получить пулю? Черта с два! Но я готов торговаться с тобой. Я спрятал то, что ты ищешь, и ты никогда не сможешь это отыскать. Но я могу отвести тебя туда, если пообещаешь взять нас на борт и доставить на берег в какой-нибудь цивилизованной порт!
— Ты глупец! — прошептала Ракель, пиная его по голени. — Он не будет ничего обещать, а затем пристрелит нас, когда заберет свои деньги!
Но Харриган рявкнул через полосу голубой воды.
— Все в порядке! Что было, то прошло! Я иду на берег!
Несколько мгновений спустя лодка достигла пляжа. Ракель испытывала нервозность, ее разорванное платье открывало достаточно плоти цвета слоновой кости.
— Ты обезумел? Они убьют нас! Или туземец, которого ты избил, придет и заберет в свое племя или…
Он усмехнулся и вышел на пляж, потянув ее за собой.
— Они не станут стрелять в нас, пока я не покажу им амбру. Я отправлюсь с Харриганом вглубь острова, ты будешь ждать здесь в лодке. И позволь мне вести разговор!
Не в ее привычке было слушаться чьих то приказов, но она впала в хмурое и растерянное молчание. Она была ужасно напугана.
Харриган и Ричардсон привязали лодку к столбику, вбив его в землю. У капитана был винчестер, помощник держал винтовку. Они быстро приблизились к Клантону.
— Оставайтесь здесь! — приказал капитан полудюжине мужчин, которые высадились с ним на берег. — Итак, Клантон, веди нас к амбре и никаких трюков!
— Следуйте за мной! — Клантон повел их в джунгли, в то время как позади на лодке Ракель смотрела на них широко раскрытыми глазами и от беспокойства не могла найти себе места.
Клантон направился к поляне, где — как он надеялся — все еще лежал без сознания туземец. Едва скрылся пляж, он споткнулся о корень и упал. Сидя он застонал, выругался и осторожно потрогал свою лодыжку.
— Какое везение! Она сломана! Вам придется соорудить носилки и нести меня!
— Нести тебя, черт возьми! — фыркнул Харриган. — Скажи нам, где оставил награбленное, и мы пойдем дальше и найдем его сами.
— Идите прямо около трехсот метров, — застонал Клантон. — Пока не достигните скопления пальм саго. Затем поверните налево и идите, пока не увидите пруд с пресной водой. Я спрятал бочку там.
— Ладно, — проворчал Харриган. — Но если мы не найдем ее, я тебя пристрелю, когда вернусь.
— Мы все равно пристрелим тебя, найдем это или нет! — прорычал Ричардсон. — Вот почему мы оставили людей на пляже — нам не нужны свидетели! И мы, когда отплывем, собираемся оставить эту девку здесь голодать рядом с твоим трупом. Как тебе это нравится, а?
Клантон изобразил ужас отчаяния, и оба мужчины, жестоко фыркнув, зашагали прочь. Они исчезли среди деревьев, и Клантон ждал минуту — пять — десять — после вскочил и побежал к берегу.
Он ворвался на пляж так внезапно, что боцман чуть не выстрелил в него.
— В лодку и на корабль, быстро! — крикнул он. — Каннибалы! Они поймали Харригана и помощника! Слышите!
Позади в джунглях внезапно раздался грохот выстрелов и леденящие кровь вопли. Этого было достаточно. Ни одна героическая душа не предложила спасательную вылазку. В следующее мгновение лодка мчалась к шхуне. Вскоре ее пассажиры карабкались вверх на борт, подстрекаемые усиливающимся шумом, который приближался из джунглей. Клантон стоял на юте и орал приказы, которым они подчинялись беспрекословно.
Якорь был поднят в спешке, и 'Saucy Wench' вышла в море к тому времени, как на берегу показались туземцы. Они бросились к самой кромке воды, три или четыре сотни, мстительно крича. Один размахивал окровавленной винтовкой, другой сломанным винчестером.
Клантон усмехнулся; описание пути, что он дал своим врагам, привело их в нужную точку — прямо в село дикарей! Он потрогал свой нос, глядя на сбитых с толку варваров на пляже, повернулся и обратился к экипажу.
— Как единственный человек на борту, который может управлять, и являющийся владельцем судна, я назначаю себя капитаном! Будут возражения?
Боцман спросил требовательно:
— Что вы имеете в виду, владелец судна?
— Я и Харриган разыграли его, — утверждал Клантон. — Моя доля амбры против корабля. Я выиграл.
— Что скажешь об амбре? — потребовала отважная душа.
Клантон кивнул назад на удаляющийся пляж.
— Любой, кто хочет сплавать туда и сразиться с теми парнями, может попробовать!
В неловкой тишине, последовавшей после, он вдруг рявкнул:
— Ладно, за работу! Встаем на этот курс. Там ветер наживы и мы идем на Соломоновы острова за грузом негров для Квинсленда!
Как только экипаж резво принялся за свои обязанности, Ракель подтолкнул его.
— Ты не нашел амбру, — сказала она, ее глаза пылали восхищением. — Это даже не тот остров. Это все ложь!
— Я сомневаюсь, была ли вообще хоть какая-то амбра, — промолвил он. — Парень, что нарисовал карту, явно сошел с ума. Черт с ним! Он властно похлопал ее по пухлому бедру и добавил: Я считаю, что ты останешься на корабле, и я хочу видеть тебя в каюте капитана, немедленно.