«…Они стали, скользя, карабкаться вверх по титаническим, сочащимся влагой блокам, которые никак не могли быть лестницей для смертных. Даже солнце на небе выглядело искаженным во флюидах, источаемых этой погруженной в море громадой, а угроза и опасность злобно притаилась в безумных, ускользающих углах резного камня… Все с любопытством уставились на огромную резную дверь с уже знакомым изображением головоногого дракона… Мягко и медленно панель размером в акр начала опускаться и теперь они наблюдали за странным снижением чудовищного резного портала. В этом фантастическом мире призматического искажения, плита двигалась совершенно неестественно, по диагонали, так что все правила движения материи и законы перспективы казались нарушенными. Дверной проем был черным, причем темнота казалась почти материальной. Через какие-то мгновения этот мрак вырывался наружу, как дым после многовекового заточения, а по мере того как он вплывал в скомканное искривленное небо на хлопающих перепончатых крыльях, на глазах у них стало меркнуть солнце. Из открывшихся глубин появилось Это и стало выплескивать свою зеленую, желеобразную безмерность через черный дверной проем в искаженное пространство. Существо описать было невозможно, ибо нет языка, подходящего для передачи таких пучин кричащего вневременного безумия, такого жуткого противоречия всем законам материи, энергии и космического порядка. Зеленое, липкое порождение звезд, пробудилось, чтобы заявить свои права. Звезды вновь заняли благоприятное положение. После миллиардов лет заточения великий Ктулху был свободен и жаждал насладиться этой свободой».
Харри Харрис отложил палмтоп, с которого читал фрагмент текста «Зова Ктулху», и посмотрел сначала на заходящее солнце — огненно-красный диск, коснувшееся краем западного горизонта, потом на Джимми Декстона, занявшего позицию около штатива широкоугольной TV-камеры, а потом на Фокси, стоявшую около каменного склона, ведущего на первый ярус дольменов.
— Ты уверена в своих силах?
— Харри, это не Эверест, — невозмутимо ответила она.
— А текст ты оценила? В смысле, ты прочувствовала?
— Я прочувствовала. У этого парня, Лавкрафта, была чудесная креза.
— Ну… — Харрис взял одну из легких видеокамер, — готовься… Тедди, Инге, растягивайте страховочную сетку. Олбен, бери камеру, и пошли. Я пойду на самый верх, а ты занимай позицию на первом ярусе. На тебе видеосъемка Фокси по мере движения вверх. Ракурсы выбирай по обстановке.
— Босс, ты это пятый раз говоришь.
— Да, я зануда… Все, ребята! Работаем! Фокси, стартуй по свистку.
С этими словами, Харрис немного грузно побежал к узкой тропинке, ведущей вверх по ярусам дольменов. Олбен двинулся вслед за ним. Фокси потерла руки, а затем начала освобождаться от немногочисленных предметов одежды. Сложив все в рюкзачок, она встала на цыпочки и провела ладонью по шершавому чуть влажному камню.
— Ты чертовски эротично смотришься! — объявил Декстон, — будет здорово, если ты еще немного подвигаешься так, как будто ищешь лучшее место чтобы начать восхождение.
— Никаких проблем, — ответила она и сместилась сначала влево, потом вправо, заодно привыкая к прикосновениям камня к совершенно голому телу. Это психологически не последний из важных моментов в подготовке к натуралистическому скалолазанию.
— Эй, вы что, уже снимаете? — крикнул сверху Харрис.
— Несколько кадров для «Playboy», — весело отозвалась Инге, — знаешь, босс, это нечто! Голая Фокси на фоне камня при таком освещении… Ну, ты сам увидишь на клипе.
— Все модные фифы — фотомодели 90-60-90 заревут от зависти, — добавил Тедди.
— Вы блин, уже блин, достали, блин! — проворчала Фокси.
— Так! — снова крикнул Харрис, — Обратный отсчет! Три… Два… Один… Камера!
Фокси резко выдохнула, нащупала пальцами правой руки первый удобный выступ и подтянулась. Правая нога рефлекторно, тоже нашла опору. Небольшое перемещение корпуса… Левая рука зацепляется за удобную трещину в камне. Левая нога скользит несколько раз по почти гладкой поверхности, но потом находит выступ. Теперь снова правая рука… Правая нога… Ну, пошла потеха! Натуралистическое скалолазание для Фокси было одним из самых любимых спортивных хобби. Ей бешено нравилось это ощущение: один на один с первозданной каменной стеной — ни обуви, ни одежды, ни снаряжения. Только то, что дано от рождения и развито тренировкой…
— Страховочную сеть под стену! — крикнула она, преодолев первые три метра подъема.
— Есть страховочная сеть! — откликнулась Инге через четверть минуты.
Это полоса дикой скальной стены выгодно отличалась тем, что шла, как бы, мимо двух нижних ярусов, минуя первый и второй дольмены, после чего выходила почти точно к входу третьего дольмена — самого верхнего. Кроме того, она была обращена на закат, и получалось практически идеальное солнечное освещение для вечерних съемок.
…К моменту, когда диск солнца ушел за горизонт на одну треть, Фокси уже миновала первый ярус. Бросила взгляд на площадку, убедилась: Олбен пунктуально снимает все восхождение на TV-камеру, и двинулась дальше вверх. Перепад высот между первым и вторым ярусом был меньше, и Фокси преодолела его, как и планировала, быстрее, чем предыдущий. Снова контрольный взгляд — Олбен здесь и снимает. Еще один взгляд — в сторону солнца. От огненного диска осталась верхняя половина. Так: все идет по плану. Оставалось подняться еще на один ярус, и Фокси поползла дальше по крутой стене.
Она была примерно в середине пути, когда услышала сверху предостерегающий крик. Рефлекторно прижавшись к стене и покрепче вцепившись пальцами в камень, она на мгновение застыла, оценивая обстановку, и вдруг почувствовала голой кожей спины ритмичные колебания воздуха. Могло показаться, что некий таинственный персонаж поворачивает из стороны в сторону включенный бесшумный вентилятор. А еще через несколько секунд что-то вцепилось в коротко подстриженные волосы Фокси. Это было настолько неожиданно, что она, хотя и была уже готова к каким-то сюрпризам (ведь ей кричали сверху), но едва не сорвалась со стены. Было бы очень неприятно прокатиться собственной шкурой по камню и шлепнуться в страховочную сетку…
Удерживаясь на стене, и совершенно не задумываясь, она освободила левую руку, и выбросила назад за голову, чтобы перехватить кисть неизвестного, вцепившуюся в ее волосы. Будь там человек, она ухватила бы его за большой палец, и этот придурок на значительное время стал бы клиентом хирурга — ломать пальцы Фокси умела отлично. Однако, сейчас ее рука наткнулась на что-то пушистое, размером с кошку. К счастью, сработала врожденная реакция на мелких и безобидных пушистых существ, и Фокси вовремя остановила «ломающее» движение.
— Блин, долбанная фигня… — хрипло произнесла она, — это что? Летучая мышь?
— Я тебе это и кричу, — ответил Харрис, — у тебя в волосах запуталась довольно крупная летучая мышь. Кажется, это называется летучая лисица.
— Пи! — жалобно отозвалось существо.
— Зараза! — рявкнула Фокси, — тебе что, летать больше негде? Места вокруг до хрена!
— Пи! — еще более жалобно повторило существо.
— Эй, Фокси, — снова раздался голос Харрис, — держись, я сейчас спущусь…
— …А я поднимусь, — добавил со второго яруса Олбен, — и мы тебе поможем.
— Спокойно, парни, я в порядке, — ответила она, — сейчас я пересажу эту лисицу с моей головы на скалу, и двинусь дальше… Эй, Джимми, ты снимаешь?
— Да! — раздалось снизу, — Слушай, если ты в порядке…
— Ну? Что тогда?
— Тогда все классно! Ты не представляешь, какие получаются кадры. А если бы ты могла немного поиграть с этой зверушкой. Погладить, или что-то вроде того…
— Запросто, — ответила уже почти успокоившаяся Фокси.
— Пи… — в отчаянии напомнило о себе запутавшееся в волосах существо.
— До чего же ты глупое создание, — Фокси вздохнула, — я понимаю: если бы у меня была прическа размером с колесо от автобуса. А ты умудрилось запутаться в стрижке длиной полтора дюйма. Тебе не стыдно? Ты же млекопитающее, высокая ступень эволюции!
— Пи, — горестно произнесло существо и попыталось освободить свои когтистые лапки, одновременно хлопая широкими крыльями.
— Не суетись, а то сломаешь себе какую-нибудь косточку, и лечи тебя потом…
Дав летучей лисице этот добрый совет, Фокси начала осторожно выпутывать коготки зверька из своих волос. Сделать это, работая одной рукой, оказалось слишком сложно. Тогда Фокси решила, что летучая лисица наверняка не менее прочное существо, чем котенок такого же размера, а значит, можно аккуратно взять за тельце и потянуть…
— Пи!!!
— Прекрати пищать! Не бойся, я тебя не съем! Оп! — зверек, похожий на крупную белку, только с острой мордочкой, оказался у Фокси в руке. Крылья были сложены и чем-то напоминали компактный зонтик. Глазки бусинки смотрели испуганно.
— Пи!!!
— Прекрати пищать! Не бойся, я тебя не съем! Оп! — зверек, похожий на крупную белку, только с острой мордочкой, оказался у Фокси в руке. Крылья были сложены и чем-то напоминали компактный зонтик. Глазки бусинки смотрели испуганно.
— Так, — сказала Фокси, — посадить тебя на скалу или ты умеешь взлетать с руки?
— Пи!
— Это не ответ… Ладно. Сейчас я протяну руку и отпущу тебя, договорились?
Надеясь, что летающее существо, по крайней мере, не грохнется, если его не бросать специально, Фокси протянула свою левую руку подальше назад, и начала постепенно разжимать пальцы. Почти сразу она почувствовала легкий толчок в ладонь и…
— Ура!!! — закричала снизу Инге.
— Классно!!! — присоединился к ней Тедди.
— Ну, я ползу дальше, — проворчала Фокси, поняв, что существо успешно улетело.
Преодолеть последние метры до верхнего яруса оказалось проще простого: адреналин играл в крови, и надо было только сдерживать себя, чтобы не торопиться — мало ли… Несколько минут — и восхождение было выполнено. Фокси выпрямилась во весь рост напротив зияющей черной арки входа в каменный ящик — дольмен третьего яруса.
— Отлично! — крикнул снизу Джимми, — Чуть повернись влево… Стоп! Твоя спина и остальные части смотрятся при таком освещении так, как надо. А теперь, потянись, пожалуйста… О! Есть! И руки через стороны вниз к бедрам. Классно!
— Я рада! — крикнула она, — Ну, мне идти уже вперед, или как?
— Не иди, — сказал оператор, — а крадись, как индеец в прерии.
— Я никогда не была в прерии.
— Крадись, как индеец в Голливуде, — уточнил Джимми.
— Вот это понятно, — она прокралась в дольмен и…
— Внимание, — раздался из темноты голос Харри, — сейчас будет сюрприз!
— Ну?…
— Смотри! — объявил он, и в пяти шагах перед Фокси вдруг возникло призрачное зеленое светящееся чудовище, похожее на крупного медведя, но со щупальцами спрута.
— Обалдеть… — изумленно произнесла Фокси, — Это объемный портрет Ктулху?
— Это голографическая проекция 3D портрета в исполнении Марка и Синти.
— А почему я не видела раньше?
— Это потому, — ответил Харрис, — что требовалась твоя спонтанная реакция удивления и восхищения. Ты сейчас отлично сыграла, потому, что не играла, а реально удивилась.
— Понятно, — сказала она, — А давай, я еще раз удивлюсь: у тебя здесь припрятан термос с горячим кофе со сливками и толстый сэндвич с сыром и колбасой.
— Как ты угадала? — удивился босс «ExEx».
— Я рассчитывала на твой инстинкт самосохранения. Ты же не мог не догадаться, как я проголодаюсь после выдающегося штурма скальной стены.
— И ты чертовски права, — заключил он, открывая сумку, где был термос и сэндвичи.
Впрочем, это был только перекус, а настоящий ужин ждал команду по возвращении в деревню Моа-Моа. Аппетит после сегодняшних авантюр у всех был отменный.
После ужина, команда собралась на лоджии (игравшей роль холла). По кружкам было разлито пальмовое пиво, и началась непринужденная болтовня под ритмичный шум морских волн, накатывавшихся на берег за полосой кустарника, под жужжание ночных насекомых, которые прилетали из джунглей и кружились под лампочкой над столом. В начале вечернего пати, на картах разыграли очередность пользования местным душем. Выиграла Фокси. У нее было подозрение, что остальные жульничали в ее пользу. Ну и ладно, в конце концов, сегодня это было справедливо… Она перебросила через плечо полотенце, и отправилась на «умывальный балкончик».
За 20 минут, пока она плескалась под искусственным дождиком, на лоджии произошла короткая встреча, о которой Фокси узнала, когда вернулась туда.
— Тут Конг Ксет заглядывал в гости, — сообщил Харрис, наливая в ее кружку ароматного цветочного чая, — и, знаешь, он весьма позитивно отзывался о твоем скалолазании.
— А разве он видел? — удивилась она.
— Конг Ксет — шаман, холо, — с легкой иронией ответил Олбен, — у него везде глаза.
— Скорее не у него, а у здешних молодых фермеров или охотников, — поправила Инге.
— Или у фото-охотников, — небрежно добавил Тедди.
— Так или иначе, — продолжил Харрис, — твои спортивные успехи впечатлили шамана.
— Его впечатлила экологическая тактичность, — уточнил Джимми, — летучая лисица.
— Что — летучая лисица? — снова удивилась Фокси.
— Не знаю, — оператор «Iron Star» пожал плечами, — шаман считает, что твои действия значили нечто… Нечто, определяющее всю нашу команду, как «своих», понимаешь? Теперь мы не просто гости, а… Нечто более близкое для туземцев племени дони.
— Возможно, — предположил Олбен, — эта летучая лисица их тотемное животное.
— А, по-моему, — сказала Инге, — дело не в тотеме, а в том, что Фокси поступила с этим симпатичным существом по-человечески, причем в такой обстановке, в которой люди действуют искренне. Фокси, получается, что ты замечательная девчонка, ты знаешь?
Фокси улыбнулась и хлопнула ее по плечу.
— Значит, ты тоже замечательная. Понимаешь, любой нормальный человек, встретив пушистое существо вроде бельчонка или котенка, поведет себя с ним по-человечески. Наверное, где — то в генах прошита симпатия к маленьким и пушистым.
— О! — Инге сделала большие глаза, — Да ты философ! Или даже поэт, черт возьми!
— Короче, — подвел итог Джимми, — шаман согласился выполнить одну мою просьбу, на которую раньше отвечал уклончиво. Речь идет о колдовском ритуале. Не о ерунде для туристов, а о настоящей древней магии племени дони. Конг Ксет совершит ритуал на площадке около дольмена, завтра поздним вечером, когда взойдет луна.
— И тебе разрешат это снимать на видео? — спросила Фокси.
— Да! Ты представляешь? Шаман согласился на видеосъемку! Правда, есть два условия. Первое: никакого искусственного света. Второе: участвуют все, кроме меня.
— Ты, блин, неплохо устроился! — возмутилась она.
— Что ты на меня наезжаешь? Кто-то же должен снимать, верно?
— Хм… Много ты снимешь при лунном свете.
— Я сниму все, что надо! Ты недооцениваешь возможности продвинутых видеокамер.
— А как быть с безопасностью, Джимми? Ночь, дикое место, странная компания…
— Послушай, Фокси, ты же понимаешь: шаман знает, что делает. А ему совсем не надо, чтобы с нами случились неприятности.
Харрис положил ладонь на плечо Фокси.
— Знаешь, Джимми прав. Компания странная, но у нас нет оснований не доверять этим ребятам. Кстати, Конг Ксет обещал взять с собой хорошо вооруженную охрану.
— Интересное кино, — Фокси вздохнула, — у шамана есть хорошо вооруженная охрана. В джунглях бродят фото-охотники. При луне проводятся колдовские ритуалы…
— И что? — спросил Харрис.
— Ничего. Я просто перечислила странности. Если вас все это не беспокоит…
— А тебя это беспокоит? Ты чувствуешь угрозу? Что тебе говорит интуиция?
— Интуиция говорит мне, что угроза есть, и очень серьезная, — Фокси сделала паузу и добавила, — но это угроза не для нас, а для кого-то другого.
— Тогда в чем проблема? — спросил Джимми Декстон.
— Проблема в том, — ответила она, — что интуиция может подводить меня.
— Если угроза есть, — произнес Олбен, — то она не зависит от того, пойдем мы ночью к дольмену, или не пойдем. Правда, Фокси?
— Правда, — она наклонила голову, — ладно, я попробую не быть слишком мнительной.
— Наша задача на сегодня — выспаться, — констатировал Олбен.
Следующая ночь.
Восход луны.
Площадка на острове дольмена.
Желто-оранжевое пятно на берегу — костер.
Бело-голубое пятно на воде — отражение луны.
Полукольцо из нескольких людей на берегу. Они сидят на земле в одинаковых позах: скрестив ноги и положив ладони на колени. Все, кроме одного. Конг Ксет, шаман, тихо, будто охотящийся хищник семейства кошачьих, ходит взад-вперед около костра. Его длинная тень скользит по фигурам сидящих людей. А на костре стоит старый, сильно закопченный котелок — обычный, железный. В нем закипает некое варево.
Шаман прислушивается, снимает котелок с огня, и продолжает прохаживаться рядом с костром, теперь покачивая котелком. От котелка плывет пар. Вокруг распространяется слабый аромат то ли свежеиспеченного хлеба, то ли свежескошенной травы. Проходит четверть часа. Шаман поднимает котелок на уровень лица и делает маленький глоток. Результат его удовлетворяет, и он передает котелок первому из сидящих полукольцом. Первый делает глоток и передает котелок второму… Котелок медленно идет по рукам. Шаман садится последним в полукольцо, ставит себе на колени небольшой барабан, и начинает монотонно хлопать ладонями по его гулко отзывающейся поверхности.
…Фокси представляла себе действие галлюциногенов, и до какого-то момента ей даже удавалось удерживать сознание и восприятие в реальном мире. Но потом, гулкие удары барабана слились с ударами сердца. Луна превратилась в тусклое, красноватое солнце, висящее низко над горизонтом, а отражение луны в воде расползлось и стало снегом, покрывающим какие-то незнакомые холмы. А чуть вдалеке было свинцово-серое море. Стоявший рядом Харри, одетый в толстый комбинезон, как-то сосредоточенно держал Фокси за руку, обхватив пальцами ее запястье. Ей стало интересно, и она спросила: