– Ура великому сыщику Эге-Ага! – воскликнул он.
– Ура! Ура! Ура! – хором грянули стражники.
«Зачем такие почести? – удивился дракончик. – Или так встречают любого важного гостя, без оглядки на то, с какой целью он прибыл?»
Нарядный господин подошёл к Эге-Ага и поклонился. Потом сказал:
– Добрый вечер, непревзойдённый и глубокоуважаемый сыщик! Мы безмерно рады приветствовать вас в Лучшеграде! Меня зовут Клюмс! Прошу – следуйте за мной в тронный зал дворца!
«Это брат Клямса, – понял Эге-Ага. – Всё очень просто».
Продолжая улыбаться и иногда подпрыгивая, Клюмс пошёл рядом с дракончиком. Стражники делали грудь колесом и важно пучили глаза.
Пока брат Клямса и Эге-Ага шли до тронного зала, за ними увязалась целая толпа придворных, разряженных ещё пышнее, чем Клюмс. Они восторженно охали, ахали и перешёптывались. У дракончика был отличный слух, и он невольно слышал часть фраз. Одна из них страшно удивила его: «Неужели и великий сыщик не найдёт корону Пуня?»
«Корону? – мысленно ахнул Эге-Ага. – Ничего себе! Но вот что странно: в послании было написано, что король расскажет мне всё лично. А получается, что все уже знают про исчезновение короны. Почему так? Ответ на этот вопрос будет нелишним…»
Дракончик решил не ломать себе голову, а сначала встретиться с Пунем. Вдруг после беседы с королём это прояснится само собой.
Дворец был огромным и великолепным. С множеством украшений, картин и статуй. Вот только Эге-Ага, занятый мыслями о предстоящих поисках, почти не обращал внимания на эту роскошь.
Перед дракончиком распахнулись очередные высоченные двери, и он очутился в тронном зале. Все зеваки, следующие за ним и Клюмсом, тоже зашли туда. Так как их было много, то в зале сразу же стало тесновато.
Великий сыщик увидел большой, неимоверной красоты трон и снова удивился. Пуня Пятого на нём не было. Дракончик посмотрел на Клюмса, потом снова на трон. Опять на Клюмса. И спросил:
– А где король?
– Его Величество Пунь Пятый примет вас лично! – расплылся Клюмс в улыбке. – А пока вам предстоит пройти крохотное испытание! Готовы?
Эге-Ага не раздумывал ни мгновения. Испытание так испытание!
– Готов!
Брат Клямса громко хлопнул в ладоши. В зале наступила полная тишина. Из-за трона, за которым явно находилась какая-то дверь, вышли три человека. Их причёски, рост и одежда были одинаковыми. И даже лицами они походили друг на друга.
Незнакомцы подошли и замерли в двух шагах от дракончика, не сказав ни слова. Эге-Ага посмотрел на них, а они – на него. Потом великий сыщик перевёл взгляд на Клюмса и спросил:
– Испытание заключается в том, что мне надо переглядеть сразу троих?
Все находящиеся в зале захихикали, услышав шутку дракончика. А брат Клямса горячо воскликнул:
– Да нет же! Всё дело в том, что один из этих троих – королевский конюх. Его Величество считает, что если вы действительно выдающийся сыщик, то понять, кто из этих троих конюх, не составит труда. Ведь так?
Вместо ответа Эге-Ага подошёл к троице и велел:
– Покажите мне руки.
Участники испытания послушно показали великому сыщику ладони. Дракончик внимательно осмотрел их и мысленно огорчился. Он надеялся, что сумеет опознать конюха по огрубевшим от работы рукам. Но тот, кто устраивал это испытание, явно догадывался, как станет рассуждать Эге-Ага.
У всех троих были крепкие трудовые ладони! Тогда Эге-Ага медленно стал обходить троицу, пытаясь уловить запахи. Конюха можно было опознать по запаху сена и навоза.
И снова неудача! Всех участников испытания хорошенько обрызгали какой-то сладко пахнущей жидкостью, перебивающей все остальные ароматы.
Дракончик задумался. Одинаковая одежда, одинаковый запах, одинаковые ладони… Устроитель испытания постарался на славу. Но ведь должно же быть что-то, отличающее конюха от остальных. Надо только понять, что! Эге… а если попробовать вот так?
Эге-Ага прошёлся перед троицей взад-вперёд. И ещё раз, и ещё: делая вид, что загадка ему досталась безумно сложная, и он почти готов сдаться. Все, присутствующие в зале, следили за ним, не отрывая глаз.
Внезапно дракончик смешно подпрыгнул на месте, изображая, как скачет лошадь. И громко прокричал:
– И-го-го! И-го-го!
У левого и правого участников выражение лиц не изменилось. А вот тот, что стоял в середине, улыбнулся. Почти незаметно и всего на миг… Но великий сыщик заметил эту улыбку.
– Ага! Вот он – конюх! – Эге-Ага уверенно показал на стоящего в серединке. Придворные восторженно ахнули.
Клюмс подпрыгнул от восторга:
– Верно! Вы – действительно великий сыщик!
Все присутствующие оглушительно захлопали в ладоши и закричали «Браво!», выражая своё почтение таланту дракончика. Эге-Ага спокойно воспринял всё это. Он считал, что если выдающаяся способность досталась ему случайно, что нечего и гордиться. Хотя Гугерт всегда говорил, что Эге-Ага не гордился бы в любом случае.
Дракончик терпеливо ждал, когда зеваки закончат хлопать. Они, скорее всего, думали, что Эге-Ага применил чуть ли не волшебство, чтобы понять, кто же из троих является конюхом. На самом деле всё было очень просто. Тот, кто придумал испытание, наверняка приказал троице сохранять невозмутимые лица. Но если ты каждый день находишься рядом с конями, ухаживаешь за ними, кормишь их, то невольно выдашь себя, увидев, как великий сыщик изображает скакуна.
Как только придворные прекратили аплодировать, Клюмс снова подпрыгнул на месте и пригласил:
– Теперь Его Величество ждёт вас! Идите за мной!
Он направился к выходу из тронного зала, по-прежнему улыбаясь и подпрыгивая. Эге-Ага зашагал следом. Никто из зевак за ними не увязался. Придворные понимали, что присутствовать при испытании великого сыщика – это одно. А торчать рядом, когда он общается с самим королём, – дело недопустимое.
Глава четвёртая Двадцать мокрых платков, или Что сказал король
На этот раз шли недолго. Клюмс провёл Эге-Ага по короткому коридору, остановился в самом его конце и тихонько постучал в простую на вид дверь. Дракончик подумал, что если комната короля находится так близко от тронного зала, то Пунь вполне мог откуда-нибудь подглядывать за испытанием. И всё же непонятно, почему он не присутствовал…
«Странности помаленьку копятся… – заключил великий сыщик. – И мне отчего-то кажется, что их будет гораздо больше».
Из-за двери раздался еле слышный голос:
– Входите…
Клюмс почтительно открыл дверь, и дракончик вошёл внутрь. Он слегка волновался – ведь ему предстояло увидеть Пуня Пятого, о котором ходит столько разных слухов!
Оказавшись в комнате, Эге-Ага, в первую очередь, огляделся. Великий сыщик прекрасно знал, как иногда бывают важны незначительные, на первый взгляд, мелочи. Своё первое дело – о похищении принадлежащих кукушке Жоже часов – он раскрыл именно поэтому. Тогда дракончик заметил, что портрет бабушки Жоже, висящий у входа, перекосился. А кукушка не терпела беспорядка. Значит, портрет мог сдвинуть только похититель часов. Великий сыщик осмотрел картину – и нашёл клочок шерсти, позволивший отыскать виновного.
С тех пор Эге-Ага старался не упустить никакой мелочи, касающейся предстоящего расследования. Начиная с того, как лежит коврик у порога, до выражения лица Пуня Пятого.
Король сидел в кресле в центре небольшой комнаты. Он был одет в длинный шёлковый халат, от красочности которого у дракончика зарябило в глазах. Не халат, а настоящая радуга!
В каждой руке Пуня было зажато по два носовых платка. Они выглядели настолько мокрыми, что, отжав их, можно было набрать полный стакан влаги.
Посмотрев по сторонам, Эге-Ага насчитал ещё шестнадцать влажных платков, валяющихся по всей комнате. Получалось, что в последнее время король часто плакал навзрыд.
Вдруг великий сыщик почуял еле заметный, быстро исчезающий запах. Он старательно принюхался, пытаясь сообразить, чем пахнет. Эге, да это же…
Но король не дал ему додумать. Он взмахнул платками, обрызгав дракончика, и проговорил плачущим голосом:
– Наконец-то вы здесь! Я в отчаянии! Умоляю, помогите мне!
– Спокойно! – сказал Эге-Ага. – Я сделаю всё, что в моих силах. Расскажите, что стряслось.
Из глаз Его Величества брызнули слёзы, и он кое-как произнёс сквозь рыдания:
– Ко-ро-на… Про-па-ла корона!
– Ваша? – уточнил великий сыщик.
Пунь так удивился, что перестал лить слёзы и язвительно пробурчал:
– Нет, стражника у ворот… В этом дворце короны есть у всех: у садовников, портных, поварят. А у сапожника – вообще две! Конечно, моя!
И снова принялся рыдать.
– Это грустно, но не уныло, – сказал Эге-Ага. – И успокойтесь, пожалуйста. Ещё ни разу не случалось, чтобы пропавшая вещь прибегала обратно только потому, что её владелец плачет на зависть любому ливню.
– Это грустно, но не уныло, – сказал Эге-Ага. – И успокойтесь, пожалуйста. Ещё ни разу не случалось, чтобы пропавшая вещь прибегала обратно только потому, что её владелец плачет на зависть любому ливню.
Король не сразу, но унял слёзы. И принялся рассказывать.
Со дня пропажи короны прошло уже семь дней. Она исчезла из особого хранилища, куда могут входить лишь трое: сам Пунь, главный хранитель Феб и первый советник короля Вайс. Вечером хранитель отнёс корону на место. Запер дверь хранилища на пять замков, ключи от которых были и у короля с советником. А, придя утром за главным королевским символом, он увидел, что того нет.
Феб и Вайс клялись, что никак не замешаны в пропаже короны. Пунь взял с них слово, что они будут молчать о том, что случилось, и сразу пригласил самых умелых сыщиков, которые только нашлись в Лучшеграде. Пообещав им щедрое вознаграждение, если корона будет найдена как можно скорее. И, само собой, сыщики тоже должны были держать язык за зубами.
Восемь сыщиков оббегали всю столицу и её окрестности, пытаясь нащупать хоть какой-то след. Почти не ели, почти не пили, спали на бегу, поочерёдно закрывая то один, то другой глаз. Корона как в воздухе растворилась!
Пока Пунь Пятый рассказывал о постигшей его беде, дракончик незаметно разглядывал правителя Шубумоль-Ам. По мнению Эге-Ага, всё, что он слышал о короле раньше, было если не полной ложью, то – э-э-э… не совсем правдой.
Его Величество выглядел не совсем строгим, не слишком добрым и уж точно – не абсолютно странным. Ни кактусов, ни недоеденного торта, ни непонятных скульптур Эге-Ага в комнате не заметил. Само собой, эти вещи необязательно должны были находиться в комнате. Но по своему опыту дракончик знал: когда кто-то очень любит что-то делать, то доказательства этого увле чения часто находятся рядом с ним.
Честно говоря, во внешности Пуня не было ничего выдающегося. Не худой и не толстый, среднего роста. Надеть на него колпак повара, дать поварёшку – получится вылитый повар. А вручить ведёрко с краской и кисть – будет похож на настоящего маляра.
У короля был курносый нос, тёмные кудрявые волосы, смешно оттопыренная нижняя губа, щёки с ямочками. Дракончику сразу бросилась в глаза самая приметная черта во внешности Пуня – лопоухость. Уши Его Величества оттопыривались так сильно, что на каждое могло сесть по два воробья.
А вот карие глаза короля показались великому сыщику очень даже неглупыми. Как-то странно, что человек с такими глазами мог рыдать столько дней.
Правитель Шубумоль-Ам закончил свой рассказ. Дракончик почесал макушку, на которую когда-то упал плод Дерева Выдающихся Способностей, и задал вопрос:
– Значит, нет никакого, даже самого крохотного, следочка?
– Полный пшик! – всхлипнул король.
– Угу… – впервые в жизни сказал Эге-Ага. – Кажется, дело будет непростым. Мне надо осмотреть особое хранилище.
– Да сколько угодно! – заявил король. – Только в нём уже побывали восемь отличных сыщиков! И все ушли оттуда разочарованными.
Дракончик невозмутимо заявил:
– А вдруг мне повезёт больше, чем им?
– Я очень на это надеюсь! – воскликнул Пунь. – Вы должны найти корону как можно быстрее. У меня не получится долго сохранять в тайне её пропажу. Сейчас все, кроме советника, хранителя и сыщиков, думают, что я болею и не могу выходить из этой комнаты. По дворцу нарочно распущен слух, что вы прибыли в Лучшеград по моему приглашению для участия в состязании лучших сыщиков, которое состоится в последний день праздника города, – начнётся он уже послезавтра. Поэтому я и велел устроить для вас испытание, чтобы все окончательно поверили в слух. Жаль, что нельзя поднимать шум, иначе мои стражники перерыли бы весь город. Представляете, что будет, если какой-нибудь добросовестный служака найдёт корону у кого-то за пазухой и правда выплывет наружу? Я до конца своих дней буду знать, что над Пунем Пятым, не сумевшим уберечь от кражи самый главный символ власти, смеётся всё королевство! Позор! Я не переживу этого! Посвящённых в тайну должно быть как можно меньше! И точка!
Эге-Ага немного поколебался, но сказал:
– Не хочу вас огорчать, но во дворце многие – если не все, знают о пропаже короны.
От изумления король широко открыл рот, его глаза округлились, а левое ухо задралось выше правого. Он пискляво произнёс: «Как же так…» – и потерял сознание.
Но не успел великий сыщик опомниться, как Пунь уже очнулся. Схватив большую хрустальную посудину с глотком воды на донышке, стоящую на столике рядом с креслом, он жадно опустошил её. А потом печально произнёс:
– Если вы не найдёте корону через три дня, то всё пропало. По первому закону Шубумоль-Ам я перестану быть королём.
Эге-Ага неимоверно удивился:
– Неужели нельзя просто сделать новую корону?
– Это невозможно… – вздохнул Пунь. – Пропавшую корону носили все мои родственники, начиная от прапрапрадеда. И с ней никогда ничего не случалось. А я…
Он опять всхлипнул и продолжил:
– Делайте всё, что требуется. Если понадобится ещё что-то, кроме огурцов, Клюмс всегда к вашим услугам. А сейчас я должен побыть один. Мне вообще не хочется покидать эту комнату.
Король вынул из кармана халата колокольчик и позвонил. Клюмс распахнул дверь так быстро, как будто уже держался за ручку.
– Чего изволит Ваше Величество?
– Клюмс! С этой минуты вы выполняете все просьбы и приказы Эге-Ага. Если он захочет, чтобы вы надели свои туфли себе на голову и громко квакали, – делайте. Понятно?
– Да, Ваше Величество!
– Идите! – поторопил их король. – Надеюсь, что хороших новостей осталось ждать совсем недолго.
«Эге… – подумал великий сыщик, выходя из комнаты. – Мне кажется, что Пунь куда-то спешит. А ведь он только что сказал, что не хочет покидать комнату… Ещё одна странность!»
Глава пятая Привидение по имени Бу!
Клюмс закрыл дверь и с готовностью заявил:
– Выполню всё, что пожелаете!
Дракончик представил себе придворного с туфлями на голове, квакающего что есть сил. Почему-то в этой нелепице он не нашёл ни капли забавного. А даже если бы и нашёл, всё равно не приказал бы сделать что-либо подобное. Он прибыл в Лучшеград для поисков короны, а не для того, чтобы ставить брата Клямса в глупейшее положение.
– Отведите меня к главному хранителю, – попросил великий сыщик.
Клюмс обрадовался так, словно Эге-Ага подарил ему драгоценный камень размером с кулак и пообещал завтра вручить ещё два.
– Сию секунду!
Главный хранитель Феб был похож на кузнечика. Худой, с длинными руками и ногами, немного нескладный и одетый во всё зелёное. Если на любом ухе Пуня могло уместиться по два воробья, то на носу Феба – целых три. Ещё у хранителя имелась большая блестящая лысина и грустный взгляд. И Эге-Ага сразу же почувствовал, что Феб непричастен к пропаже короны. Великий сыщик знал: есть такие люди, на которых смотришь – и понимаешь, что они не виноваты.
Первая фраза Феба, впустившего Эге-Ага в особое хранилище, была такой:
– К-клянусь, я не б-брал к-к-корону…
Великий сыщик улыбнулся и ответил:
– Не переживайте, я вам верю.
Хранитель обрадовался до такой степени, что его лысина заблестела ещё больше.
– С-спасибо! А д-д-другие с-с-сыщики смотрели н-на меня т-т-так, б-будто я в-вру. И х-х-хочу вд-д-добавок ук-к-красть д-дворец со вс-с-сем что в н-нём.
– А вы всегда заикаетесь? – спросил Эге-Ага.
– Д-д-да! – сказал Феб. – А с-с-сыщики р-решили, что эт-то от т-т-того, что я в-вру. И д-д-допрашив-в-вали ещё с-с-сильнее!
Дракончик покачал головой, но не стал говорить вслух, что думает о таких умельцах. Хоть бы спросили у кого, всегда Феб заикается или только что начал…
Эге-Ага осмотрел хранилище самым тщательным образом от пола до потолка. Это было помещение с очень толстой, крепкой дверью и прочными стенами без окон. В нём хранилась только корона. Стоящая на специальной подставке под стеклянным колпаком. Дракончик даже применил часть своих инструментов: но бесполезно.
Феб, наблюдавший за работой великого сыщика, грустно сказал:
– К-когда я об-б-бнаружил пропажу к-короны, то н-не заметил в х-х-хранилище н-никаких из-з-з-зменений. Я, к-к-конечно, не с-с-сыщик, но в-всё б-было как в-в-всегда.
«Эге… – подумал дракончик. – Не знаю, сделали ли сыщики Лучшеграда какие-нибудь выводы, но у меня их ровно два».
Само собой, он не поделился своими мыслями с Фебом. Даже если хранитель невиновен, ему необязательно знать, как идёт расследование. А вдруг он ненароком проболтается об этом настоящему похитителю короны?
На всякий случай Эге-Ага состроил разочарованную мордочку и пробормотал:
– Очень-очень жаль, что я ничего не нашёл…
Феб сделал кислое лицо. Он наверняка ожидал, что после осмотра хранилища великий сыщик поймёт, кто же виновен в пропаже короны.