– …the reason that I have to love thee
Doth much excuse the appertaining rage
To such a greeting. Villain am I none.
Therefore farewell. I see thou knowest me not [8] , —
Танчик встала с кровати.
Вслед за ней подскочила и Лиса:– Ну и уходи, уходи! И произношение у тебя ужасное!
Глава 11 Про Новый год
– Ну и правильно. И зачем тебе ее слушать? Не зря же говорят: «Женской дружбы не бывает», – откликнулся Морозов, когда Лиса пожаловалась ему на подругу. – Зачем тебе дружить с Самохиной? Она ведь страшненькая, а ты – красивая. Вы не пара.
Лиса хотела было возмутиться, сказать, что женская дружба очень даже бывает, но почему-то промолчала. Может быть, потому, что они брели по восхитительно красивому городу, в который пришел первый снег? Он кружился большими хлопьями, падал на асфальт, траву, припаркованные машины, медленно, задумчиво и красиво. Ей просто не хотелось спорить. Ей не хотелось разговаривать. Просто идти рядом и радоваться, что у нее есть парень. А потом Морозов уверенно взял ее за руку, и все слова и вовсе вылетели у нее из головы.
– Ты такая красивая… – еще раз медленно произнес Морозов, останавливаясь.
Лиса замерла, обернулась к нему… И это произошло.
Они поцеловались.
Неожиданно и несколько неуклюже.
«И пусть Танчик не задирает нос! – тут же гордо подумала Лиса. – У меня с Морозовым тоже – настоящая любовь!»
Прошел месяц.
Лиса старательно пыталась доказать Танчику, что вполне может обойтись и без нее. Ей казалось, что лидеры первые не идут на примирение, что, наоборот, это все прочие кидаются лидерам в ноги и просят о прощении. Но подруга почему-то просить прощения не спешила.
Не сказать, чтобы они вообще не общались… Отношения сохранились, но стали не такими близкими, как раньше. Лиса больше не доверяла подруге все свои тайны, не советовалась по каждому вопросу, и Танчик тоже разговаривала с ней больше об учебе или о книгах. Дома у Лисы, кстати, стояло полполки ее книжек: проза Ключаревой и Мамаевой, стихи Веры Полозковой, советы, как жить и как заработать кучу денег, Натальи Грейс, учение Елены Блаватской, которое Лиса, если честно, так и не смогла одолеть. Отдавать книги не хотелось. Лиса много раз собиралась прихватить их с собой в школу, но почему-то не могла, не хотела.
В отношениях с Морозовым тоже произошли некоторые изменения. Танчик, как и собиралась, пересела к Тимке, а Лешка – к Лисе. И, несмотря на то что он по-прежнему на переменах большую часть времени общался с друзьями, она была рада: ведь сидел-то он с ней и все это видели! А друзья… Не должна же она лишать его общения с друзьями.
Медленно, но верно приближался Новый год. Лиса с замиранием сердца ждала, что Морозов предложит ей встречать его вместе. Только вдвоем. Романтично. Только он и она. Как она видела в кино, о чем читала в книгах. И чтобы он обязательно признался ей в любви.После той знаменательной прогулки под первым снегом, когда Морозов взял ее за руку, а потом поцеловал, она ждала его признания в любви. Представляла себе каждую ночь перед сном, как он это скажет, где будет стоять, как смотреть на нее. Репетировала свой ответ. Так, чтоб это было не банально, а… необыкновенно. И новогодняя ночь – она как раз располагала к романтике. Свечи, полумрак, музыка и его признание. Что может быть лучше, чем услышать в новогоднюю ночь признание в любви от парня, которого ты любишь? А в том, что сама она любит Морозова, Лиса уже не сомневалась.
– Слушай, Лиса, а ты где будешь отмечать Новый год? У тебя уже есть планы? – как-то по дороге из школы спросил Морозов.
Лиса вздрогнула: это случилось! Сейчас он предложит ей встретить вместе, потому что тоже хочет признаться ей в любви в романтической обстановке!
– Нет, нету у меня планов, – радостно сообщила она.
– Я тут вот что подумал… У меня бабушку в больницу через неделю забирают, и родители тут же радостно решили к своим друзьям в Сочи на пару недель смыться. А меня оставляют дома одного. И в Новый год тоже никого не будет. Почему бы мне не организовать вечеринку для наших?
– Вечеринку?.. – растерялась Лиса. – Ну да… наверное, это классно.
– Я не весь класс, конечно, позову, человек двенадцать-тринадцать, наверное. Я еще решаю, кого точно позвать. Круто отожжем! – И Морозов пустился в фантазии, как лучше организовать вечеринку, чтобы все «оторвались по полной и не забыли эту ночь никогда».
Лиса слушала и не знала, радоваться ей или нет. Ведь ей так хотелось побыть с ним вдвоем, наедине – зачем ей были нужны одноклассники? Но, с другой стороны, так ведь они все увидят и в очередной раз убедятся, что у Морозова и у нее все серьезно. Они вдвоем будут танцевать при всех в обнимку… Может быть, это даже и лучше? А найти минутку, чтобы уединиться и поговорить о любви, всегда можно.
– Хочешь, я тебе помогу в организации? – предложила она.– Спасибо, Солнце мое! – Лешка притянул ее к себе и чмокнул в нос. – Конечно, мне нужна будет твоя помощь.
И 31 декабря наступило.
Помощь выразилась в том, что утром Морозов поставил Лису к столу резать салатики. Только перед этим ей пришлось еще два часа приводить кухню в божеский вид. Сам же Лешка удрал куда-то по каким-то таинственным делам.
Одноклассники должны были собраться к восьми. Морозов вернулся к шести и обнаружил, что в большой комнате еще полный кавардак, а Лиса едва-едва успела разобраться с едой.
– Солнце мое, а почему тут беспорядок? – Он приобнял ее за плечи и развернул в сторону комнаты. – Я так верил в тебя, так надеялся, что все кругом будет сиять… Ну, ничего-ничего, я тебе помогу с этим управиться.
Злая Лиса демонстративно отстранилась:
– Сиять?! Да ты за неделю превратил квартиру в свинарник! Ты меня звал чуть-чуть помочь. Вот уж я не ожидала, что для меня праздник начнется с адского труда в качестве домработницы! Ты где болтался?!
– Ну, что ты, что ты… – испугался Морозов и снова попытался притянуть ее к себе. – Я же пришел, сейчас я тебе помогу со всем справиться.
– Вот уж нет. – Лиса стащила с себя фартук. – Уже седьмой час. Скоро все придут нарядные, красивые, выспавшиеся, а я тут – потная, страшная и злая. Все, до вечера. Я пойду принимать ванну и приходить в себя. А потом краситься и наряжаться.
– Солнце, не кричи на меня. Сегодня же праздник! Давай не будем ругаться!
На секунду Лисе стало стыдно:
– Прости меня, прости. Я не знаю, что на меня нашло…
– Ты ведь не уйдешь, не бросишь меня в этом бардаке.
Но тут Лиса снова проявила твердость:
– Леш, ну, правда, мне надо пойти. Надо успеть привести себя в порядок.
– Любовь моя, не бросай меня…
Лиса вздрогнула: неужели это и есть то самое признание, которого она так ждала? Он ее любит?! Любит?! Но почему это было сказано так не вовремя?!
«Нет, у меня в жизни все будет так, как я хочу! – быстро решила Лиса. – Будем считать, что я этого не слышала».– Любовь моя, пока-пока. – И она в очередной раз вырвалась из его объятий и удрала.
А потом ей стало стыдно.
Потом, когда она отлежалась в ванне и начала наряжаться у зеркала. Темно-зеленое платье с отливом, медные, под цвет волос, украшения, туфли… Образ создавался обалденный, она сама не могла от себя в зеркале глаз отвести. Только внутри вместо радости и предвкушения праздника шла настоящая война. Один голос кричал: «Как ты могла уйти! Ты его оставила в беспорядке! Он тебя просил, умолял помочь, а ты ушла, эгоистка!» – а второй возражал: «Я и так не выспалась, вкалывала как лошадь почти семь часов у плиты, а все потому, что он заранее не удосужился навести порядок! Почему он где-то бегает, а я за него должна работать?!»– Тихо! – в конце концов не выдержала и гаркнула Лиса прямо в зеркало, своему отражению. – Лидер я или нет? Я уже приняла решение и ушла, оставив его разбираться с проблемами, которые он сам создал. Я не буду мучиться по поводу своего решения! Настоящие лидеры так не делают! И я не буду себе портить настроение в праздник!
Как ни старалась Лиса прийти вовремя, у нее ничего не вышло. Она пришла, когда все уже собрались. Маша сидела за накрытым в большой комнате столом рядом с Игнатом, Танчик – с Тимкой, Илона Мацур с Гришиным. Кроме них еще были Аня Кузнецова, Ваня Попов и Егоров Андрей с Мишей Семашко. Едва Лиса шагнула в комнату, как за спиной у нее раздалось:
– Опаздываешь, Лисицына.
Она вздрогнула, как от удара, обернулась: рядом стояла Яна Филимонова с подносом хлеба в руках. Почему-то ее Лиса совершенно не была готова увидеть в квартире Морозова…
Лиса не отреагировала. Вместо ответа красавице она громко поздоровалась со всеми. И все радостно отозвались в ответ. Лиса по-хозяйски уселась на стул рядом с Морозовым, убрав чью-то сумочку. Всмотрелась в лица. Маша сделала сногсшибательную прическу, надела вроде бы простое черное платье, но все вместе сделало ее взрослее, строже и в сто раз красивее. Было ощущение, что Игнат рядом с ней робеет и только искоса кидает влюбленные взгляды. Илона Мацур, напротив, оделась несколько фривольно. С распущенными волосами и с декольте она выглядела вызывающе. Неудивительно, что Гришин охотно уселся рядом с ней. Может, и правда между ними могли в эту ночь начаться отношения?
Танчик же была и вовсе красавицей. Она впервые накрасилась, и ей удалось удачно подобрать макияж. Прическа и платье вместо обычных джинсов тоже преобразили ее. Да и Тимка рядом выглядел небрежным мачо в обычной, казалось бы, рубашке и джинсах. И все остальные – нарядные, возбужденные – парни и девчонки выглядели просто замечательно. Показались Лисе красивыми и… родными. И как она могла попытаться всех поссорить из-за этого дурацкого футбола? И какой молодец Лешка, что собрал их всех вместе…
Поели, потом стали играть в настольные игры. Машка принесла «Уно», Аня – «Токиа трейн», Тимка – «Джангл». Проигравшие кукарекали, плясали, прыгали на одной ножке и ходили к соседям спрашивать, какой наступает год. В «Токиа трейн» нужно было играть парами, Лиса, конечно же, играла с Морозовым. И они выиграли два раза подряд! Все внутри Лисы ликовало: они, как ей казалось, были здесь не просто самой красивой парой, но и самой умной и удачливой.
А потом они стояли на балконе. Только он и она. Вдвоем. Смотрели на город с высоты девятого этажа. На снопы фейерверков, взлетающие то тут, то там…
– Лиса, знаешь, чему я больше всего рад? – после некоторого молчания начал Морозов.
А у Лисы сердце билось – выпрыгивало из груди. Вот, вот сейчас оно случится. Сейчас она услышит свое признание. Те заветные слова, которые, как оказалось, она ждала всю жизнь. Ради чего была готова забыть про все: про Танчика, про учебу, про одноклассниц, по футбол, про другие секции и про спорт вообще. Ведь это же самое главное в жизни – когда тебя кто-то любит. Любит. Любит…
– Я так рад, что ты забыла про свою дурацкую идею – играть в футбол. Ну, правда, Солнце, ведь это же такая чушь: девчонки и футбол. Вы так смешно смотрелись на поле. Такие дурочки. Бегали туда-сюда. Мы вас с парнями просто пожалели, поподдавались немного, чтобы вы не расплакались прямо на поле. Не надо, не играй больше, все равно у тебя никогда ничего не получится. Ты же уже добилась своего – ты обратила на себя мое внимание! Ты ведь, малыш, все это из-за меня затеяла? А вообще, зачем девчонке спорт? Ты же замечательно готовишь. И ты красивая. А от спорта у тебя фигура испортится. Будешь уродина, и никто тебя любить не будет, – улыбаясь, он шутя щелкнул ее по носу. – Так что давай больше таких глупых мыслей в твоей красивой голове рождаться не будет.
– Что?! – задохнулась то ли от ветра, то ли от возмущения Лиса. – Я – не малыш! И вовсе не из-за тебя!Красивый тонконогий бокал сам собой разбился в ее руке, и на пол балкона упали две красные капли.
Глава 12, в которой к Лисе приходит одиночество
1января Лиса кружила по своей комнате, как загнанный в ловушку зверь. Она сама толком не могла понять, почему ей стало так больно ночью от его слов. Куда, в какое такое место он ударил ее, наверное, сам даже не понимая этого? Ведь она же сама решила больше не играть в футбол! Кататься на велосипеде и роликах. На фитнес пойти вместе с Машкой: «боди-скульпт», «сайкл» и «фитболы» – нормальный девчоночий спорт. Так что же ей так плохо теперь?
Лиса не вполне помнила, что вчера наговорила Морозову, как удрала домой. Прибежала, упала на свою постель, собралась порыдать, но просто провалилась в сон.
Чтобы отвлечься от мыслей, она решила поиграть на компьютере. На автомате открыла двенадцатую – самую свежую! – версию «FIFA» [9] , вылезла в меню… Футбол! И снова футбол! Кругом футбол!
Она сама разрушила свою любовь! Почему? Зачем? Что он такого особенного ей сказал? Ведь он над ней не смеялся, наоборот, в его словах звучали доброта и забота. И что теперь будет с их отношениями? На столе стояла купленная с любовью, но так и не подаренная подставка под телефон в виде птички из «Ангри бедз» – его любимой компьютерной игры. Простит ли он ее за то, что она испортила ему праздник? Обидела ни за что ни про что?
«Ты же уже добилась своего – ты обратила на себя мое внимание! Ты ведь, малыш, все это из-за меня затеяла?» Но ведь сама-то Лиса знала, что не из-за него! Совсем не из-за него. Что за дурацкое гипертрофированное самомнение, будто весь мир вертится вокруг него?!
И тут же она почувствовала сильнейшую обиду на него. «Это же такая чушь: девчонки и футбол». «Вы так смешно смотрелись на поле». «У тебя никогда ничего не получится». Она знала, что это – неправда. НЕПРАВДА. Каждый человек в этом мире может заниматься тем, чем хочет. Каждый может достичь в любимом деле успеха. И никто не в праве решать за другого, чем ему нужно заниматься, а чем нельзя.
«Девчонки могут все!» – вчера кричала она Морозову, но, волнуясь, захлебываясь словами, не могла толком объяснить, что она хочет сказать. Сегодня ей было за это стыдно. Не смогла поговорить конструктивно. Понять себя, сформулировать свою точку зрения. Аргументировать ее. А еще считала себя лидером! Лидеры умеют говорить, они хорошие ораторы, а она… Она просто сбежала. И это был единственный ее аргумент.
Лиса бегала, кружила, металась по комнате, и вдруг ясно поняла: она хочет играть в футбол. Хочет продолжать тренироваться. Хочет научиться забивать голы с любой точки поля. Хочет, чтобы трибуны ревели, а она бежала бы потом по полю, раскинув руки над головой, довольная и счастливая. Тело просило движения. Душа просила футбола.
– Вот почему я обиделась и разозлилась… – от избытка эмоций Лиса заговорила сама с собой. – Он сказал, что у меня ничего не выйдет, он в меня не поверил, он отнесся к моему увлечению, как к детской забаве. А я не ребенок! Мне не нужны его жалость и снисходительность. Мне нужны понимание и поддержка! Мне нужно, чтобы он в меня верил! Верил, что я стану известной футболисткой. Верил, что я буду побеждать!
Она остановилась, оглушенная этой мыслью.
Но теперь, по крайней мере, все стало вставать на свои места. Ей не удалось забыть футбол. Она не хотела его забывать. Она хотела верить в победу, и чтобы кто-то рядом тоже верил в ее победу.
Морозов звонил три раза ночью и уже пять раз с утра, но Лиса не брала трубку, не зная, что сказать. Чувствовала себя препротивно от этого, но не брала. А теперь она поняла, что может ответить, объяснить внятно, что произошло вчера и что с ней происходит сегодня.
Заглянула мама и предложила пойти в кухню доедать салатики. Лиса умылась, отдышалась в ванной, посмотрела на себя в зеркало. «Не надо пороть горячку. Отношения никуда не делись. Он меня любит. Надо просто ему все объяснить», – сказала она сама себе и пошла в кухню.
Но «все объяснить» не вышло.
– Лиса, ты что, ты бросила меня вчера ИЗ-ЗА ФУТБОЛА?! – услышав ее все еще немного путаные объяснения, Морозов даже остановился.
Они встретились на улице, намереваясь прогуляться до кафе.
– Не из-за футбола. А потому что ты сказал, что у меня ничего не получится, – начала по новой объяснять Лиса.
– А что у тебя может получиться, Солнце? Я что, врать тебе должен? Мне смешно тебя слушать. Девчонка и футбол – такого не бывает.
– Бывает! Женский футбол существует! И я могу стать и стану великой футболисткой!
– Ладно, Солнце, не буду лишать тебя твоих иллюзий. Хочешь верить в это – верь. Мне-то что? К чему ругаться? Новый год начался, каникулы – кайф. Мы идем в кафе? Пошли! – Он решительно взял ее за руку и потащил за собой.
Лиса послушно пошла с ним, но внутри у нее все дрожало. Ей снова стало противно от его слов. Он не верил ей! Он не верил в нее! Он смотрел на нее сверху вниз. Как на дурочку. Как на маленького ребенка. А она была большой и сильной! Она собиралась стать великой футболисткой! И ей во что бы то ни стало надо услышать, что она права и что у нее все получится.
Лиса, сама не заметив как, стала замедлять шаг. А потом и вовсе остановилась.
– Что еще? – спросил Морозов.
– Это не иллюзии. Это правда. Я сделаю это. Я добьюсь своего. – Она посмотрела на него исподлобья.
– Опять двадцать пять! Давай закроем эту тему, о’кей?
– Нет, не закроем!
– Что за детское упрямство? Что ты от меня хочешь?
– Чтобы ты поверил в меня!
– А если я не верю, что ты станешь футболисткой, то что?
Лиса растерялась. Она испугалась, что может потерять его. Потерять прямо сейчас. Что если она скажет, что… А что она скажет? Что либо он в нее верит, либо она уходит? А готова ли она прямо сейчас разорвать с ним отношения? Ведь она же его любит…
– Ладно, ладно… – Она опустила глаза. – Прости меня. Я совсем помешалась на своем футболе. Я больше не буду о нем говорить.
– Вот так-то лучше! – Он взял ее ладонями за лицо, поднял ее голову, посмотрел в глаза. – Не плачь. Пойдем в кафе, я куплю тебе твое любимое пирожное.
Прошло несколько дней. Они снова встречались. Снова Лиса помогала Морозову с английским, снова они бродили по городу, говорили обо всем, кроме футбола. Но что-то внутри скребло ее, точило-подтачивало, мешало радоваться жизни, каникулам, отношениям с парнем, которого она любила.