Дракончик окинул взглядом соседние скалы. Большинство пленников уже спали, свернувшись в клубок. Солнце едва зашло, но заняться на скалах было особо нечем. Стражников Глин нигде не заметил. Очевидно, все отправились на приём в честь высоких гостей и пировали там, делая ставки на завтрашние бои.
А Беда наверняка горюет в своей комнате, которая, кстати, совсем рядом с ареной. Как бы это привлечь её внимание? Может, прилетит, придумает что-нибудь.
Глин обмотал когти металлическим обрывком и попробовал перепилить или хотя бы размочалить натянутую проволоку, прикреплённую к шее. Ничего не получалось. Металл тёрся о металл, издавая странный мелодичный звон, похожий на крик одинокой птицы или звук арфы. Это было неожиданно приятно.
А если попробовать разные тона? Он тронул проволоку чуть дальше, потом ближе, попробовал другие – те, что крепились к другим лапам. Звуки получались то выше, то ниже, но тоже мелодичные и красивые.
Может, Беда услышит и прилетит? Если, конечно, не решит, что это ветер или крики ночных сов.
А если сыграть песню? Глин помнил только одну о драконятах, которую пела Цунами тогда в пещере, чтобы разозлить воспитателей.
Он долго возился, подбирая ноты. Вокруг уже стало совсем темно, лишь над горами мерцало слабое лунное сияние. Узников на скалах было не разглядеть, но он надеялся, что песню они услышат.
Итак, ноту за нотой… начали!
Дракончики, не спите…
Нет, слишком медленно. Цунами пела бодро и весело, надо представить себе целую компанию, распевающую во всё горло. Двигать лапой быстрее и не путать порядок нот.
Давно вам в путь пора!
Мелодичные звуки плыли над ареной, но всё так же медленно и печально. Что подумает Беда? Это больше похоже на шёпот драконьих призраков в мёртвых песках.
Надо попробовать ещё.
На смертный бой…, чтоб стать судьбой… дракончики…
Последнее «ура» совсем не получилось – смех, да и только. Какое же «ура» под такой траурный мотив?
– Дракончики, не спите…
Глин подался вперёд, прислушиваясь. Что за странное эхо?
Эхо со словами?
– Давно вам в путь пора!
Он повернул голову влево. Точно, голос. А оттуда – ещё один!
И притом это не Цунами, она так петь не умеет.
– На смертный бой, чтоб стать судьбой – дракончики…
Голосов было уже по меньшей мере шесть, такие же тихие и печальные, как и музыка.
Это пели узники.
Глин сосредоточился и начал мелодию заново. Голоса присоединялись один за другим. Когда арена начала наполняться лунным светом, стал виден серебристый силуэт на скале слева. Высоко подняв к небу изящную голову на тонкой шее, ледяная пела.
В следующий раз он постарался играть ещё быстрее, хотя ноты звучали нисколько не веселее. Может, они и не привлекали внимания Беды, зато наполняли душу какой-то странной, неизъяснимой надеждой. Казалось, уже пели все, кто был заточён на вершинах скал, издалека доносились даже немузыкальный хрип Цунами и пронзительный тенорок Звездокрыла.
Песня что-то значила для них для всех, и для драконят, и для опытных бойцов, испытанных в сражениях. Пророчество ни для кого не было пустым звуком. Впервые в жизни Глин чувствовал, что его мечта совершить что-то большое и важное – вовсе не плод воображения.
Он исполнял мелодию уже в шестой раз, и слова звучали уже слаженным хором, когда ворота внизу вдруг озарились огненной вспышкой и на песок арены ворвалась королева Пурпур. Следом тяжело топала Огонь.
– Немедленно прекратить!
Песня прервалась. Глин поспешно спрятал обрывок проволоки под крыло, хотя снизу его вряд ли мог кто-нибудь разглядеть.
– Эта! – рявкнула Пурпур, тыкая когтем в Цунами. – И тот! – Коготь указал на Звездокрыла. – И ещё… – её взгляд остановился на Глине, – вон тот! Может, и не он, но всё равно. Всех сюда!
Из туннеля гурьбой повалили стражники, тут же взмывая к скалам. Двое подлетели к Глину. Он понял, что порванную проволоку сейчас заметят, и принялся что есть сил отбиваться крыльями и когтями.
– Эй, хватит, не то уроним! – прорычал страж.
– Но это же… – начал другой.
– Тс-с! Ты слышал приказ?
В темноте и суматохе они ничего не заметили. Каждый подумал, что проволоку отцепил другой. Когда Глина опустили на песок, Цунами и Звездокрыл бросили на него озабоченные взгляды, и он поморщился, представляя себе, как выглядит со стороны, весь покрытый засохшей кровью и грязью.
– Сюда! – повторила Пурпур, первая возвращаясь в туннель.
Проходя мимо Цунами, Глин довольно потёрся о её крыло. Что бы ни ждало впереди, друзья теперь были рядом.
Глава 22
Дракончиков остановили у входа в пещеру Беды. Положив голову на узкий подоконник, меднокрылая небесная смотрела в небо. Обернувшись, она мрачно взглянула на королеву.
Портрета Пурпур на стене больше не было, а на полу тлела кучка золы. Королева бросила взгляд на пустую стену, и из ноздрей её вырвался дым.
– Вон отсюда!
– Это моя комната, – возразила Беда.
– Я здесь королева, и мне решать. Делай, как сказано! Отправляйся спать на арену, и если кто-нибудь ещё вздумает распевать песни, выжги ему язык!
Яростно хлестнув хвостом по полу, Беда выскочила в коридор. Их величества чудом успели отскочить, утратив на мгновение всякое величие. Глин заметил, как некоторые стражники с ухмылкой переглянулись.
Обдав дракончиков волной жара, меднокрылая устремилась в туннель, едва удостоив их взглядом. Глин с тревогой посмотрел вслед. Сердится на него? За что?
– Сюда! – Королева Пурпур втолкнула Звездокрыла в пещеру. Он неловко перелез через бассейн с водой, намочив задние лапы. Цунами оттолкнула стражников и легко перепрыгнула сама, за ней последовал Глин.
– Рады небось, что испортили мой праздник? – прошипела Пурпур с порога. – Больше вам это не удастся.
– Почему ты не убьёшь их? – впервые подала голос Огонь.
Огромная, куда крупнее своей союзницы, дракониха почти упиралась головой в потолок туннеля, а лапы у неё были вдвое толще, чем у Глина. Она не носила ни золотой кольчуги, ни драгоценностей. Пролитая кровь многочисленных жертв навсегда окрасила её когти и зубы в красный цвет, а на левом боку под крылом виднелся длинный рваный шрам. Глаза, лишённые белков, чернели зловещими провалами.
– Так просто неинтересно, – усмехнулась Пурпур. – Пускай дерутся. Завтра мой День яйца, будем развлекаться с утра до вечера.
Глин уже ненавидел слово «развлекаться».
Огонь свирепым взглядом отогнала стражников дальше по коридору и тихо прошипела:
– Если они те самые, о ком говорится в пророчестве, то лучший способ не дать ему осуществиться – убить всех.
– Возможно, – согласилась Пурпур, поигрывая раздвоенным языком. Судя по взгляду, брошенному на Звездокрыла, ей не терпелось увидеть ночного дракона в бою. – Только ты уже пробовала – и сильно это помогло? Все знают о том разбитом яйце небесных., да и обо всех остальных.
Что бы это значило? Глин навострил уши.
От удара хвоста дрогнул каменный пол.
– Ещё как помогло! – прорычала песчаная дракониха. Теперь у них нет небесного, только четверо – а в пророчестве говорится о пятерых!
Глин переглянулся с Цунами. Значит, Пурпур промолчала об Ореоле. Понятно, не хочет расставаться с драгоценным экспонатом своей коллекции.
– Тем не менее, как ты сама слышала, – усмехнулась Пурпур, – наши невежественные подданные продолжают завывать о драконятах, которые станут судьбой и спасут мир. В них верят, сколько бы ни говорилось о разбитых яйцах, и если убить тайно, толку не будет. Даже если повесить их на стенах дворца, никто не поверит, что это те самые. Когти мира подсунут других, и всё начнётся заново.
Огонь обнажила зубы в яростном оскале.
– Миру не требуется никаких пророчеств! Достаточно всем признать меня, и война закончится хоть завтра.
– Не все драконы столь мудры, как твои союзники небесные, – самодовольно выпрямилась Пурпур, – но послушай: если драконят убьют на арене, это увидят все. Каждый убедится, что они слабы, и потеряет веру в пророчество. Всё будет кончено. Это надёжнее, чем избавиться от них потихоньку. – Она хитро взглянула на песчаную великаншу. – Согласна?
– А если их не убьют? – нахмурилась Огонь.
– Убьют… но на крайний случай можно и подстраховаться.
Цунами громко фыркнула.
– Я, конечно, извиняюсь, но не могли бы вы обсудить свои грандиозные планы где-нибудь подальше?
Казалось, два огненных королевских взгляда испепелят морского дракончика на месте, но голова Цунами осталась гордо поднятой.
Пурпур полезла в мешочек, подвешенный под крылом, достала пригоршню округлых чёрных камней и рассыпала вдоль порога. Дохнула огнём, и камни вспыхнули жарким пламенем. Драконята оказались по ту сторону огненной стены.
– Спокойной ночи и до встречи на арене, – прошипела королева. – Думала поиграть с вами подольше, но похоже, завтра вечером всё закончится. Не везёт мне с развлечениями, – вздохнула она.
Казалось, два огненных королевских взгляда испепелят морского дракончика на месте, но голова Цунами осталась гордо поднятой.
Пурпур полезла в мешочек, подвешенный под крылом, достала пригоршню округлых чёрных камней и рассыпала вдоль порога. Дохнула огнём, и камни вспыхнули жарким пламенем. Драконята оказались по ту сторону огненной стены.
– Спокойной ночи и до встречи на арене, – прошипела королева. – Думала поиграть с вами подольше, но похоже, завтра вечером всё закончится. Не везёт мне с развлечениями, – вздохнула она.
Когда тяжёлые шаги двух королев затихли в коридоре, Глин обернулся к друзьям и тут же ойкнул от неожиданности, оказавшись в крепких объятиях Цунами.
– Как я рада, что ты живой! – воскликнула она, сплетаясь с ним хвостом и хлопая по спине крыльями. – Дурачок ты наш…
– Ага, – виновато потупился он, – но я ещё больше рад, что вы живы.
Он притянул к себе Звездокрыла, и они обнялись все вместе. Ощущая голову ночного дракончика у себя на плече, Глин снова подумал, что пускать его на арену никак нельзя.
– Надо подумать, как выбираться отсюда, – сказал он твёрдо.
– Сначала мы тебя отмоем, – фыркнула Цунами, отодвигая в сторону Звездокрыла и отстраняясь сама. – В воду, живо!
– Да ладно, – отмахнулся Глин, – мне… – Закончить не удалось – мощным пинком Цунами опрокинула его в бассейн.
Он вынырнул, чихая и отплёвываясь. На дне можно было стоять, если вытянуть шею. От пылающих рядом камней ледяная вода уже нагревалась.
– Ну вот, – с удовлетворением заметила Цунами, – теперь куда лучше.
Она перегнулась через край и стала оттирать грязь и кровь с его спины. Глин не сопротивлялся, он знал, что с Цунами лучше не спорить.
– А здорово ты придумала с песней, – подал голос Звездокрыл. – Даже удивительно, как тебе удалось подобрать мелодию, не имея никакого музыкального слуха.
Цунами удивлённо моргнула.
– Я ничего не подбирала. Думала, ты…
– Это я придумал, – скромно сказал Глин, бросая на пол обрывок витой проволоки. Звездокрыл поднял его и стал с интересом рассматривать.
– Как же тебе удалось её разорвать? – Цунами с уважением покачала головой.
– Мне помогли, – признался Глин. – Та самая небесная, что была в этой комнате, её зовут Беда. Она может прожечь что угодно. Задела случайно, вот и…
Звездокрыл задумчиво ощупывал зажимы на своих крыльях.
Цунами мрачно скривилась.
– Настоящий маньяк-убийца. Видели, что она сотворила с тем песчаным? Отродье Кречет, чего ж вы хотите…
– М-да, – вздохнул Звездокрыл. – Теперь понятно, почему она нас терпеть не могла. Когти мира небось рассчитывали, что после своей потери она охотнее займётся воспитанием, а вышло наоборот. Мы её только злили, напоминая о потерянных детях.
Глин поёжился, такое объяснение ему в голову не приходило.
– Беда не такая уж психопатка, – заметил он. – Когда не дерётся, очень даже милая. Принесла мне грязь для ран, и вообще… а ещё нашла Солнышко.
– Солнышко! Где она? – вскинулся Звездокрыл.
– Беда может помочь? – спросила Цунами.
– Не знаю, захочет ли. – Земляной дракончик развёл крыльями, расплёскивая воду. – После суда мы не говорили… Боюсь, она на меня сердится.
– Да не сержусь я! – Беда просунула голову сквозь огонь, глядя на Глина.
Цунами с шипением отскочила в угол. Звездокрыл скорчился и замер, испуганно тараща глаза.
– Вот и славно, – улыбнулся Глин в ответ, хотя его грызло беспокойство, особенно за Цунами. Наверняка ведь Беда слышала, как её тут обзывали. – Ты где пропадала?
– Не хотела, чтобы и тебе из-за меня досталось, – буркнула она, взмахивая крыльями. Пламя вокруг взметнулось ещё выше.
– Заходи давай, – поморщился Глин, – не пугай драконов.
Он спрятал голову в воду, и Беда перемахнула через бассейн. Цунами с Звездокрылом прижались к окну, не решаясь пошевелиться.
Земляной дракончик вылез из воды и расправил крылья перед Бедой, чтобы просушить. Она села, обвившись хвостом, и мрачно кивнула, не обращая внимания на остальных.
– Боялась, что Пурпур убьёт тебя, как Ястреба. Она запретила нам разговаривать, и если узнает, сделает с тобой что-нибудь мне назло.
Цунами взглянула на Глина как-то странно.
– Ты поможешь нам бежать? – спросил он Беду.
– Помогла бы, – кивнула она, – и пускай злится сколько хочет. Только как провести вас через этот огонь?
– Может, залить его водой? – робко предложил Звездокрыл, сжимаясь под взглядом Беды.
Она покачала головой.
– Нет, камни должны сами догореть, их не затушишь.
– А Солнышко? – спросил Глин. – Надо её освободить, пока Огонь не забрала.
Синие горящие глаза Беды сердито прищурились.
– Только про Солнышко ваше и слышу. Да кому она нужна?
– Всем! – хором ответили драконята. Беда сердито дёрнула хвостом.
Глин задумался. Почему Солнышко так её раздражает?
– Понимаешь, Беда, – начала Цунами, – Солнышко, она., ну, как сестра для нас – для нас всех. – Она обвела лапой друзей. Звездокрыл кивнул, глядя в пол. – Вспомни о своём маленьком брате, разве ты не спасла бы его, если б могла?
Взгляд Беды немного смягчился.
– Сестра? Да, понимаю. Ладно, так и быть, помогу.
– Где она? – спросил Звездокрыл. – Здорова?
– В клетке сидит, вроде птичьей, на стене в зале для пиров. Сейчас там народу полно, а завтра, когда все пойдут на бои, я её вытащу.
– О, спасибо большое! – ночной дракончик бросился было обниматься, но вовремя спохватился.
– А как быть с этими двумя? – хмыкнула Цунами. – Я-то на арене не оплошаю, а их туда пускать никак нельзя.
– Я тоже справлюсь, – возмутился Глин, – не первый раз.
Цунами ехидно прищурилась.
– И как же ты справился, интересно? Не припомню я что-то у тебя тайного яда в когтях.
– Да всё проще простого! – воскликнул Звездокрыл.
– На арене? – усмехнулась Цунами.
– Нет, здесь! Я знаю, как выбраться отсюда.
Глава 23
Ночной дракончик кивнул на горящие камни.
– Беда, ты ведь не боишься огня?
Она дёрнула хвостом.
– Щекотно только, а что?
– Тогда ты могла бы сдвинуть всё это в сторону, и мы пройдём.
Глин слушал его с колотящимся сердцем. Неужели получится?
Беда искоса взглянула на Звездокрыла.
– А ты не дурак, похоже. Я попробую… если только вам и впрямь надо бежать прямо сейчас.
– Ну конечно! – вскочила Цунами. – Давай, пробуй!
– А как же Солнышко? – забеспокоился Звездокрыл.
– Ничего, спрячемся пока где-нибудь и подождём до завтра.
– Ореолу тоже надо вытащить, – напомнил Глин.
Беда нахмурилась.
– Кого?
– Радужную, которую Пурпур забрала в коллекцию, – пояснил он.
– А, понятно… Она красивая. – Пристальный взгляд меднокрылой небесной заставил земляного дракончика смутиться.
– Сначала выберемся, а потом будем думать об остальном, – фыркнула Цунами. – 1де бы нам только спрятаться?
Беда щёлкнула хвостом.
– Под водопадом! Там есть пещера, я одна знаю про неё.
Она повернулась и прыгнула через бассейн прямо в огонь. Драконята изумлённо смотрели на пылающие камни в её лапах. Перенося их пригоршнями в туннель и складывая сбоку от двери, она вскоре очистила проход. Цунами, а за ней Глин со Звездокрылом благополучно выскочили из пещеры, и Беда стала возвращать камни на порог.
– Вот и всё, – сказала она. – Теперь никто не догадается, как вы выбрались.
– А ты не можешь снять вот это с наших крыльев? – спросил Звездокрыл, показывая на зажимы из серебристого металла.
Беда задумчиво хмыкнула.
– Может, и смогу… а потом вы улетите, даже не попрощавшись?
– Без своих друзей мы никуда не улетим! – заверил Глин, но это её, похоже, не успокоило.
– В какой стороне водопад? – нетерпеливо спросила Цунами.
Беда кивнула в сторону, противоположную арене, и двинулась первая по туннелю.
– Прекрати её злить! – прошипела Цунами Глину на ухо.
Дракончик вытаращил глаза.
– А что я сделал?
– Дурачок, как есть дурачок, даром что хорошенький, – усмехнулась она. – Ладно, потом расскажу.
Глин сердито дёрнул хвостом, по-прежнему ничего не понимая.
Не доходя до центрального зала с балконами, Беда свернула налево, сделав знак идти тише. Туннель плавно поднимался, далеко впереди слышался гул драконьих голосов, обрывки застольных песен и грохот разбитой посуды.
Беда обернулась через плечо к Глину, который сосредоточенно переставлял лапы по выложенному золотом камню, стараясь не издать ни звука.
– Слушай, – шепнула она, – вот вы улетите – а куда?
– Попробуем найти своих родителей, – ответил он. – Лично мне не терпится увидеть королевство земляных.
– Что, вот так сразу? Прямо туда, впятером?
– Ну да, а как же. Чего тут ждать… Уй-й-й…
Цунами с силой наступила ему на хвост, и он обернулся с яростной гримасой. Беда тем временем уже ушла вперёд.