Геннадий (Марине). Здравствуйте. (Коле.) Коля, можно, я тут одну вещицу спрячу, чтобы отец не видел? Сегодня купил.
Коля. Положи в коридоре.
Геннадий пошел в коридор. Коля берет Марину за плечи.
Марина. Что ты! Во дворе увидят.
Коля. Пусто. Кто-то сидит там на лавочке, но спиной к нам. (Целует Марину.)
С возгласом "Геннадий!" входит Лапшин.
Лапшин (увидев целующихся, опешил). Тьфу, черт! Никого нет.
Марина исчезла за окном. Лапшин пошел было к двери, но в это время из коридора вошел Геннадий.
Геннадий. Чего тебе?
Лапшин. Ты колбасу сожрал?
Геннадий. Какую колбасу?
Лапшин. Копченую.
Геннадий. Даже в глаза не видел.
Лапшин. Врешь!
Геннадий. Честное комсомольское!
Лапшин. Побожись!
Геннадий. Ей-богу!
Лапшин. Все равно брешешь!
Геннадий. Сам от меня спрятал куда-нибудь, а теперь на меня же и валишь.
Лапшин. Смотри, не найду -- ответишь! (Ушел.)
Коля. Гена!
Геннадий. Что?
Коля. Колбасу, наверное, Олег съел.
Геннадий. Да что ты?!
Коля (зовет). Олег!
Входит Олег.
Олег. Что, Коля?
Геннадий. Ты колбасу съел?
Олег. Копченую?
Геннадий. Да. Ты не ври, тут все свои.
Олег. Нет, нет! Я, понимаешь, сижу в комнате, чувствую -- пахнет... Ну, поискал... Она за чемоданом была спрятана. Так я ее подальше, за шкаф запихнул, чтобы не пахла... Она там.
Геннадий. Пойду обрадую родителя. (Ушел.)
Коля (глядя в окно). Куда это Маринка помчалась? (Зовет.) Дядя Вася!
К окну подошел дядя Вася.
Что-нибудь случилось? Почему Марина так побежала?
Дядя Вася (тихо). Говорят, Таисию около универмага забрала милиция.
Коля. Что?! (Прыгает в окно.)
Дяди Васи тоже уже не видно. Входят Федор и Леночка. Олег замер, глядя на них.
Федор. Явился?.. Ну?
Олег молчит.
Леночка. Что уставился, гаденыш?
Олег молчит.
Федя, убери эту проклятую саблю со стены. Опять повесили!
Федор. Это мама. (Идет к сабле.)
Олег. Не трогай.
Леночка. Еще тебя спрашивать буду, стихоплет поганый!
Олег. А ты -- курица!
Леночка. Ты еще лаяться? (Схватила оставленную в углу планку от шкафа и с этим оружием бросилась на Олега.)
Олег (отбежав в сторону). Только попробуй! Только попробуй!
Федор. Леночка, что ты!
Леночка бросается на Олега, тот бегает вокруг стола.
Олег. Не смей, не смей! Меня даже мама никогда пальцем не трогала!
Леночка (бегая за Олегом). Избить тебя надо, избить!
Федор (хочет остановить Леночку, бегает за ней). Леночка, осторожней! Леночка, осторожней! (Федор поймал Леночку за планку.) Лена, не смей этого делать! Сейчас же перестань!
Леночка оставляет планку в руке Федора и вдруг бьет мужа по лицу.
Леночка. Тряпка! (И ушла в свою комнату.)
Пауза. Федор стоит растерянный. Олег ошеломлен. Федор отходит к окну. Олег тихо подходит к брату. Он стоит около него молча, не зная, что говорить. Вытащил из кармана перочинный нож, раскрыл его, опять закрыл.
Олег. Это ты мне ножик подарил, помнишь?.. В классе ни у кого такого нет... Мне за него, знаешь, чего только не предлагали... Ты на меня не злись, Федя... Если я научусь писать хорошие стихи, я их тоже печатать буду, за деньги... Все вам отдам, все!.. Чтобы чисто было... Конечно, стихи отдавать за деньги нехорошо, я хотел этого никогда в жизни не делать... Но Пушкин ведь говорил: "Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать..." Правда, ему тоже деньги нужны были, вот он и выкручивался... Ну, что ты на подоконник-то смотришь?.. (Заглядывает в лицо брату.) Плачешь?!
Федор пошел к своей комнате.
(Испуганно.) Нет, нет! Я не видел, Федя, я не видел!..
Федор ушел к себе. Входит Геннадий.
Геннадий. Олег...
Олег (перебивает). Гена, ты плачешь, когда тебя отец бьет?
Геннадий. Как бы не так! Больно жирно ему будет. Ты что встревоженный? Еще что-нибудь выкинул?
Олег. Да, из-за меня тут...
Геннадий. Что?
Олег. Нельзя сказать. Погоди... (Подбегает к двери комнаты Федора, слушает.) Тихо... Ты знаешь, я боюсь, как бы он ее не задушил.
Геннадии. Кто?
Олег (заглянув в замочную скважину двери, тут же выпрямившись, удивленно). Он ее целует! С ума можно сойти!
Геннадий. Объясни толком-то...
Олег. Объяснить ничего нельзя... Ты что меня спрашивал?
Геннадий. Смотри. (Идет в коридор, вносит свою покупку, разворачивает ее. Это аквариум, в котором плавают рыбы.)
Олег. Откуда это?
Геннадий (смущенно). Тебе. От меня.
Олег (в восторге прыгая вокруг аквариума). Гена! Гена! Вот спасибо! Вот спасибо-преспасибо! (Жмет Геннадию руку.) Ой, какие!..
Геннадий. Забавляйся, коли нравится.
Олег. Где же ты их достал?
Геннадий. На Арбате.
Олег. Гена, ты их на те деньги купил?
Геннадий. Да. Видал -- пригодились!
Олег (задумался, глядя на рыб). Гена... ты не рассердишься на меня?
Геннадий. За что?
Олег. Не надо было их покупать, Гена.
Геннадий. Почему?
Олег. Я не хочу их брать, Гена.
Геннадий. Чего?
Олег. Ты не сердись, пожалуйста, но не могу...
Геннадий (помрачнев). Ты из себя дурака не корчи.
Олег молчит.
Я тебе от чистого сердца, а ты мне... в душу плюешь!
Олег. Гена... я понимаю... ты от чистого, от самого чистого... Я же знаю тебя. Но... не могу!
Геннадий. Сопляк ты, отец верно сказал. Пигмей! Бери, говорю, рыб!
Олег молчит.
Бери, говорю!
Олег (чуть не плача). Ну что же я могу сделать?! Ты понимаешь, буду на них смотреть, а мысли у меня совсем другие будут... Нехорошие... Я о другом буду думать... Я хочу, чтобы у меня чистые мысли были... И у тебя... И вообще...
Оба стоят и молчат.
Я, конечно, могу сейчас взять, но ты уедешь, и я уберу их. Зачем же я тебе врать буду?!
Опять молчат.
Геннадий (глухо). Чего же я с ними делать буду? Уху варить?
Олег. Не знаю.
Геннадий. Ну ладно, я тебе это припомню! (Заворачивает аквариум в бумагу.)
Олег хочет подойти к Геннадию.
Не подходи ко мне, вражина! (Уносит аквариум в коридор.)
Входят Вера и Фира.
Фира. Ты что?
Олег. Что?
Фира. Это ты подложил записку в книгу?
Олег. В какую книгу?
Фира. Вере. Не ври, и подпись твоя стоит... Хоть бы подписывать постеснялся!
Олег. А что особенного...
Фира (Вере). Ты слышишь? Ну, знаешь, я знала, что все поэты только и делают, что влюбляются...
Олег (Фире). Ты языком болтай, да думай!
Геннадий (который вошел, Олегу). Что ты там написал?
Фира (Олегу). Да, да! Знаю, не маленькая! (Геннадию.) Он написал отвратительное стихотворение и сунул его в книгу Вере.
Олег. Почему это отвратительное?
Фира. Не беспокойся, мы его проанализировали!.. Вот еще, погоди, -обсудим его на коллективе!
Олег. На каком коллективе?
Фира. Всем классом! А может, и всей школой!
Олег. Что ты выдумала?
Фира. Да, да!
Олег совершенно растерян от ее натиска.
Геннадий (Олегу). Да что ты за чепуху там написал, скажи?
Фира. А мы вам прочтем, пожалуйста! Вера, читай!
Вера. Может быть, ты прочтешь, Фира?
Фира. Тебе написано, ты и читай.
Вера. Я не могу.
Фира. И вообще, почему ты молчишь?
Вера молчит.
О тебе тоже надо будет поговорить где следует! Если ты дала ему повод написать такое стихотворение, то... Мне ведь он такого стихотворения не написал. Читай, слышишь?
Вера вытаскивает из-за пазухи листок бумаги, разворачивает его.
Олег. Не смей читать, Верка!
Фира (Вере). Начинай!
Олег. Не смей, слышишь?
Фира. Ага, стыдно стало! (Вере.) Не обращай на него внимания, начинай!
Олег (Вере). Сейчас же дай его сюда!
Фира. Еще чего! Так мы тебе его и отдали! Вещественное доказательство! Писать стихи, конечно, легко, а как отвечать, так струсил.
Олег. Ладно, давайте читайте! (Бросился на диван и зарылся в угол.)
Фира (Вере). Ну!
Вера (начинает читать дрожащим голосом).
В доме уснули. Поет тишина
В комнате нашей тесной.
Может быть, мне она только слышна,
Эта счастливая песня?
Может быть, я сочиняю ее
В этой тиши весенней,
Может быть, сердце поет мое,
Полное смутным томленьем?
Нет, это ты мне поешь одна
Голосом слышным еле,
Ты, от которой я без ума
Вот уже две недели!
Фира. Читай без выражения.
Вера. Ты, от которой сейчас не сплю
На этой диванной коже,
Ты, которую я люблю,
Любишь ли ты меня тоже?!
Фира (Геннадию). Слыхали?
Геннадий. Неужели это им все написано?
Фира Им.
Геннадий. Прямо не верится! Ай-яй-яй-яй-яй! Ну-ка, покажите!
Фира Вот. (Подает Геннадию листок со стихотворением.)
Геннадий (смотрит). Да, действительно! (Складывает листок и кладет его себе в карман. Олегу.) Чего ты на них смотришь -- гони их отсюда ко всем чертям!
Олег (кричит). Вон отсюда, сейчас же вон!
Фира (Геннадию). Отдайте нам листок.
Геннадий. Брысь!
Фира. Ну ладно, ну ладно!.. (Ушла.)
Олег (Вере.) А ты что стоишь?!
Вера. Я к тебе очень хорошо отношусь, Олег... очень хорошо... и стихи мне понравились... Знаешь, как понравились! Но Фира велела...
Олег. А ты слушалась? Какой же ты человек!
Вера. Она мне подруга...
Олег. А ты -- прихлебательница и рабыня!.. Пошла отсюда!
Вера. Олег! (Заплакала.)
Олег. Перестань реветь. Все! Я вам не кто-нибудь!.. Я -- мужчина! (Олег повернулся к Вере спиной.)
Вера с плачем убегает. (Подбегает к окну, кричит.)
Все Фиры и Веры
Дуры без меры!
Слышен голос Фиры: "Развратник!" -- и в окно летит камень.
Камнями лупят, а еще девчонки!
Геннадий. Не огорчайся, поэтов всегда забрасывали камнями.
Олег. Это когда-то, а теперь должно быть наоборот. Ты знаешь, что я решил?.. Все женщины на свете -- гады!
Входит Леночка.
Леночка (Олегу). Ты Леонида Павловича не видел?
Олег (показывая). Они там.
Леночка идет в коридор.
Геннадий. Уехать бы поскорее отсюда! Больше в Москву ни ногой! (Ушел.)
Леночка (у двери, где Леонид и Таня). Леня!
Выходит Леонид.
Иди сюда.
Леонид и Леночка проходят в комнату.
Олег, дай нам поговорить.
Олег. Пожалуйста! (Ушел.)
Леночка. Ленька, милый, я к тебе с огромной просьбой.
Леонид. Ну?
Леночка. Помоги нам, у тебя такая светлая голова...
Леонид. Давай без подъезда.
Леночка. Пусти нас с Федором пожить к себе до осени. Твои -- в Китае, раньше будущего года не приедут. Жаль тебе, что ли? Втроем даже веселей будет.
Леонид. А что тебе приспичило?
Леночка. Ты же видишь обстановку! Я уж и так живу здесь, еле дыша. Это -- мещанское болото, понимаешь? Федор становится раздражительным, все что-то думает... Я изо всех сил пытаюсь устроить ему нормальную жизнь, но здесь это просто невозможно. Потом -- все тянут, расходы ужасные! А больше всего боюсь, что они буквально со дня на день могут поссорить нас с Федором. Я вижу -- это их цель. Я их не устраиваю. Да это и понятно -- у нас слишком разные взгляды на жизнь. Уж я кручусь, кручусь...
Леонид. Когда же ты собираешься переезжать?
Леночка. Да хоть сегодня -- возьмем пару чемоданов, остальное запру здесь, если понадобится -- приеду, возьму.
Леонид. Ну ладно, только без прописки. Леночка. Конечно! Нам она и ни к чему. (Зовет.) Федя!
Входит Федор.
Видишь, Леонид не возражает.
Федор. Леночка, я все думаю: удобно ли это будет перед нашими?
Леночка. Да что ты! Они даже рады будут. Действительно, мы же их стеснили -- отобрали целую комнату. Тане надо заниматься, Коле -- тоже, Олегу -- тоже... Я же вижу, тебя самого угнетает совместное житье.
Федор. Это верно.
Леночка. Ты стал какой-то задумчивый...
Федор. Нет, это не потому, Леночка...
Леночка. А почему?
Федор. Так... просто...
Леночка. А вот уедем, и у тебя никаких мыслей не будет.
Леонид рассмеялся.
(Тоже поняв, что сказала ерунду.) Грустных, конечно.
Федор (Леониду). А как ты считаешь?
Леонид. Видишь ли... по-моему, стоит. Раньше был хороший русский обычай -- выдел. Женился парень в деревне -- ему выделяют пол-избы и ставят глухую стену или дают место для постройки новой... Знаешь, разные характеры, разные привычки... Впрочем, это ваш сугубо личный вопрос -- сами и решайте. А то потом еще скажете -- я посоветовал.
Федор. Хорошо, я поговорю с мамой.
Леночка. Нет уж, тебе не надо. Это трудный разговор, и я сама поговорю.
Леонид. Только мой совет: расходитесь по-хорошему, без скандалов.
Федор. Да, да, Леночка.
Леночка. Мы об этом скажем просто и откровенно. В конце концов, они действительно славные люди. Да я уверена -- они и сами в душе обрадуются.
Входит Геннадий.
Что тебе, Гена?
Геннадий. Федор Васильевич, я к вам.
Федор. Что, Гена?
Геннадий. Мне, конечно, неудобно, я понимаю... Дайте взаймы сто рублей.
Федор. Сто? Сейчас... Леночка, мы не можем одолжить Гене сто рублей?
Геннадий. Я из первой же получки пришлю -- не обману.
Леночка. Конечно, ты не обманешь, Гена, мы знаем тебя, ты уже третий год сюда приезжаешь... Но сейчас буквально только-только на жизнь осталось, в обрез, на последние сервант купила.
Геннадий. Вытрясли, значит...
Леночка. Истратила.
Геннадий (помолчав). Я вам аккордеон в залог оставить могу, не пожалею.
Леночка. Что ты выдумываешь? Зачем мне его?! Просто у меня нет денег.
Леонид (Леночке). Я могу тебе одолжить, надо? (Лезет в карман.)
Геннадий. Нет, ваших не возьму.
Леонид. Почему, любопытно?
Геннадий. Совесть не позволяет. Вы человек чужой.
Федор. Леночка, дай ты ему, пожалуйста, -- видимо, человеку очень надо.
Геннадий. Позарез, а то разве бы стал унижаться!..
Леночка, Ну, хорошо. (Идет в свою комнату.)
Геннадий тоже вышел.
Федор. Что же он ушел?
Леонид. Дай, а то еще украдет что-нибудь.
Федор. Ну, брось -- он не такой.
Возвращается Леночка.
Леночка. А где он?
Входит Таня.
Таня. Может быть, чаю попьем все вместе?
Леонид. Я не возражаю.
Входит Геннадий с аккордеоном.
Леночка. На. (Отдает Геннадию деньги.)
Геннадий. А вам, значит, вот. (Ставит аккордеон к ногам Леночки.)
Леночка. Убирай его, убирай -- не выдумывай.
Геннадий. Нет уж, оставлю... чтобы у вас и мыслей не было, будто Генка подлец -- не отдаст.
Леночка. Ну, так и будет здесь стоять, посреди комнаты. Леня, Федя, пойдемте -- обсудим все хорошенько.
Федор. Я, право, еще сомневаюсь.
Леночка. Идем, идем. Таня, накрывай к чаю.
Леночка и Федор ушли.
Леонид (задержался на минуту). Танюша, вы не сердитесь, тут важный вопрос решается.
Таня. Какой?
Леонид. Пока тайна.
Таня. А я и не сержусь. Хочу чаю.
Леонид ушел. Таня расставляет посуду.
Геннадий. Ты за него замуж собираешься?
Таня. А тебе что?
Геннадий. Он старик... Ему, наверно, за тридцать.
Таня. И что?
Геннадий. У него плешь намечается...
Таня. Подумаешь! (Пошла на кухню.)
Геннадий. Погоди... Не уходи.
Таня. Ну?
Геннадий. Я сегодня уезжаю.
Таня. Что скоро?
Геннадий. Отец мчится дела улаживать.
Таня. На будущий год приедешь?
Геннадий. Не знаю.
Таня. Ну, счастливо! (Пошла.)
Геннадий. Погоди, говорю!
Таня остановилась.
Я тебе тут... купил... на память... духи... флакон... (Вынимает из кармана маленький флакончик духов -- "пробные", ставит его на кончик обеденного стола.)
Таня. Что это ты еще выдумал?
Геннадий. На память... Хотел побольше, да деньги тут на одну вещицу истратил... Но все равно -- пахнет...
Таня. Спасибо. (Пошла.)
Геннадий. Не уходи... пожалуйста... погоди.
Таня останавливается.
Помнишь, три года тому назад я к вам в первый раз в эту комнату вошел?.. Отец послал штопор одолжить -- ты вот тут, у окна, цветы поливала... Еще ты в школьной форме тогда была... Вот на этом самом пороге я и влюбился в тебя без памяти... в ту же секунду... Третий год о тебе одной думаю... Уезжаю к себе, и так у меня на душе легко! Живу и все радуюсь... потому что ты у меня есть... И целый год мечтаю: в Москву поеду, ее увижу... А к вашему дому подхожу -- ноги сами несут. Если бы не отец рядом, бегом бы бежал... И Москва-то для меня другой смысл приобрела, потому что ты в ней живешь... Ты ведь и сама не знаешь, до чего ты хороша!.. Любовь ты моя! Украшение ты моей жизни! Я тебя необыкновенно люблю! Дрянь я, это я и сам знаю... Только я из себя все потроха вытащу и в речке прополощу... Уеду сегодня и уж никогда сюда не приеду -- твердо решил, слово себе дал! Потому и говорю все... Я уж давно этими словами мучаюсь... Не могу я их не сказать тебе... Вот говорю и еще сильней люблю тебя, еще горячее... Откуда ты такая для меня взялась?! Чудо какое-то! И не сердись на меня, любовь моя, не сердись. Уходи теперь, я ведь без конца о тебе говорить могу, уходи!
Таня стоит на месте.
Уходи, тебе говорю, слышишь?
Таня не двигается. Геннадий закрывает лицо руками и убегает. Входит Клавдия Васильевна.
Таня (увидев мать). Мама, откуда у него такие слова взялись?
Клавдия Васильевна. У Леонида Павловича?
Таня. Что ты!.. Давайте все чай пить -- Леночка отошла и утихла.
Клавдия Васильевна. Вот и хорошо.
Пошли на кухню. Вбегают Коля и Марина.
Марина (она очень возбуждена). Только не говори никому! Коля, умоляю -не говори!
Коля. Марина, не волнуйся!.. Ты успокойся, ну, прошу тебя! Мы только маме скажем, посоветуемся.
Марина. Ну, зачем, зачем ей это надо было?! Ты знаешь, что она мне крикнула? "Для тебя ведь, Маринка, старалась, для тебя!" Да разве мне это надо в жизни? Как я теперь всем в глаза смотреть буду?
Коля. Ну, пойдем к маме, пойдем.
Входит Таня.
Таня. Садитесь все чай пить.
Коля. Погоди. Мама там? (Показал на кухню.)
Таня. Да.
Коля. Идем, Марина.
Ушли. Таня накрывает на стол. Входят Леонид, Федор, Леночка. Видно, что Федор совершенно как потерянный.
Леночка (показывая на оставленный посреди комнаты аккордеон). Смотрите, так и не взял свою музыку.
Леонид. Кретин, а ведь тоже с самомнением, заметили? Я, Танюша, просто любуюсь, как у вас все в руках кипит.
Таня. Леонид Павлович, наклоните, пожалуйста, голову.
Леонид. Зачем?
Таня. Пожалуйста, на одну секунду.