– Понял. Дальше?
– А дальше три километра прямо. Въедешь в лес и упрешься в шлагбаум. За ним огороженная территория блокпоста.
– И вновь проверка?
– Там тебя встречу я. Ты только позвони, как свернешь в Горбачевку.
– Понял.
– Проверь маршрут. А то уедешь к черту на кулички.
– Заблужусь, позвоню.
– Не все так просто, Коля. В некоторых районах области, как это ни странно, сотовая связь не действует.
– Это возле Москвы? – удивился Белов.
– Представь себе.
– Трудно представить.
– Тем не менее. Так что лучше не блуждать. Когда выезжаешь?
– Да прямо сейчас и поедем.
– Тебе на дорогу где-то часа четыре понадобится, да?
– Меньше. По крайней мере, раньше я и за три часа доезжал до Кольцевой.
– Когда это было?
– Вот и я о том же. До встречи, Рома.
– До встречи. Привет Вике.
– Сам передашь при встрече.
– Можно и так. Удачи, счастливой дороги.
– Спасибо, заботливый ты мой. – Белов отключил телефон, проверил маршрут по навигатору, взглянул на Гладилину и сказал: – Порядок. Можем ехать, дорогая.
– Белов, ты почему-то не предупредил начальника о том, что «Опель» твой на ладан дышит. Вполне возможно, нам потребуется эвакуатор.
– Тебе доставляет удовольствие подкалывать меня?
– Нет. Ладно, едем.
Белов отъехал от дома, вывел «Опель» на проспект, с него ушел на московское шоссе.
За постом ДПС он повернулся к невесте и сказал:
– Если тебя начнет укачивать, тошнить…
Виктория прервала старшего лейтенанта:
– Не беспокойся, Белов. Если мне станет плохо, то я скажу тебе об этом.
– Угу.
– А вообще-то шустро бежит твой «Опель».
– Говорил же тебе, он еще многим иномаркам фору даст, потому как настоящий «немец».
Белов и без навигатора запомнил маршрут и спустя четыре часа без проблем въехал в село Горбачевка.
– Так, храм слева, указатель впереди, значит, наш поворот сразу за магазином. – Он вырулил на довольно узкую, но хорошую асфальтированную дорогу и тут же увидел лейтенанта ДПС.
Тот поднял жезл и указал на площадку перед будкой.
Белов остановился, вышел из машины.
Офицер подошел к нему и представился:
– Инспектор лейтенант Шутов. Прошу ваши документы.
Белов предъявил ему удостоверение личности офицера ФСБ.
Лейтенант ознакомился с ним, кивнул и сказал:
– Хорошо. Попросите, пожалуйста, товарищ старший лейтенант, вашу спутницу выйти из машины и откройте багажник.
Гладилина уже покинула салон и достала из сумочки паспорт.
Лейтенант глянул на него, осмотрел салон, багажник и заявил:
– Все в порядке. Можете проезжать.
– Черт!.. – воскликнул Белов.
– Что такое? – Липовый инспектор пристально посмотрел на него.
– Да позвонить забыл. Впереди же блокпост?
– Да.
– Там меня должны встречать. – Старший лейтенант достал сотовый телефон, набрал номер. – Рома, здесь Белый!
– Слушаю, – ответил Скоробогатов.
– Я на посту ДПС в Горбачевке.
– Уже? Шустро. Тебя проверили?
– Да.
– Не спеша двигай к блокпосту. Подъедешь раньше, скажи дежурному офицеру, что я сейчас подойду.
– Так открыто и назвать фамилию?
– Да.
– Хорошо. – Белов бросил телефон в карман.
Вика уже села в салон.
Николай подмигнул инспектору.
– Удачной службы, лейтенант.
– Благодарю.
– Похоже, вы проходили стажировку в ГИБДД.
– И не только там.
– Бывай! – сказал Белов и повел «Опель» к лесу.
Скоробогатов вышел на блокпост в тот момент, когда Николай остановил машину перед шлагбаумом. Майор что-то сказал дежурному офицеру, тот отдал команду, полосатая преграда поднялась.
Скоробогатов кое-как уместился в «Опеле» и сказал:
– Приветствую! Добро пожаловать в наш живописный учебный центр.
– И куда ехать? – спросил Белов.
– Прямо до большого ангара, затем перед складом поворот к пруду. Увидишь трехэтажное здание, возле него остановишься, – объяснил Скоробогатов.
– Здесь и пруд есть?
– Причем хороший, чистый.
– И окунуться в нем можно? – спросила Виктория.
– Сколько угодно, дно песчаное, есть пляж.
– А как насчет рыбалки? – осведомился старший лейтенант.
– Рыба есть, но тебе, Коля, будет не до нее. Это Вика сможет иметь возможность отдыхать, а тебе предстоит работа.
– В смысле?..
– Группа здесь не на отдыхе. Мы отрабатываем учебную программу. А это и физподготовка, и огневая, и рукопашка. Объяснять незачем. Ты и сам прекрасно знаешь, чем занимаются на полигоне.
– Понятно.
За разговором Белов подъехал к трехэтажному зданию.
Скоробогатов показал на угол асфальтированной площадки и распорядился:
– Ставь своего «немца» там.
Белов подчинился.
Офицеры и Вика Гладилина с вещами прошли в гостиницу. За столом администратора сидела молодая симпатичная женщина, сержант-контрактник.
– Вот, Люда, твои новые постояльцы, – обратился к ней майор.
– Очень приятно. Да, меня зовут Людмила.
– Вика, – назвалась Гладилина, которой сразу понравилась эта приветливая особа.
– Пойдемте, я покажу вам ваш номер. Он на третьем этаже, что, конечно, не совсем удобно, зато в вашем распоряжении все крыло. Ни одного соседа. У нас вообще заселен только первый этаж. Там живет группа товарища майора.
Номер оказался очень даже приличным. По сути, это была отдельная квартира, меблированная, со всей необходимой бытовой техникой, ванной, душевой кабиной, двумя кондиционерами, большой лоджией с видом на чистый обширный пруд, окруженный сосновым лесом.
– Ну и как? – спросил Скоробогатов у Виктории.
– Мне нравится. А что насчет магазина?
– В селе. На полигоне нет. Но в Горбачевку можно выезжать без проблем.
– Отлично. – Вика повернулась к женщине и спросила: – А вы, Людмила, здесь постоянно живете?
– Да. Мой муж комендант учебного центра. У нас небольшой дом недалеко от штаба. Наши всегда чем-то заняты. Станет скучно, приходите.
– Договорились.
– Устраивайтесь, – сказал Скоробогатов. – Сегодня, Коля, тебе день на акклиматизацию. Завтра быть на построении в восемь утра. На площадке перед домом. Представлю тебя бойцам, познакомлю со всеми, получишь на складе все, что положено, и вперед на мины, как говорится.
– Ты вечером зайдешь?
– Если Виктория не против.
– Я не против, – ответила Гладилина. – Конечно, заходите.
– Тогда в восемь буду. Не поздно?
– Нормально. А как здесь насчет этого? – Белов сделал характерный жест.
– Насчет этого, Коля, здесь сухой закон. Но немного можно. Если есть, конечно.
– Я взял с собой бутылку коньяка.
Вика посмотрела на него и осведомилась:
– Это когда же ты успел?
– Все тебе расскажи.
– Ладно, – сказал Скоробогатов. – Вы устраивайтесь. Пойдем, Люда.
Майор и женщина ушли.
Виктория подошла к жениху.
– А ну признавайся, когда и где ты купил коньяк?
– Он давно в бардачке пылился, так что успокойся. Давай вещи раскладывать. Начинается новая жизнь.
– Новая жизнь, Белов, начнется, когда ты станешь моим мужем.
– Так это не проблема. Штампы в документы нам быстро поставят.
– Ты только не забудь об этом.
– Да что ты, как можно? – Он обнял невесту, фактически уже жену, вдруг поднял ее на руки и понес в спальню.
– Ты что, Белов?..
– А ты не догадываешься?
– Но хоть…
Белов закрыл рот Вики долгим страстным поцелуем.
Глава 3
В пятницу, 15 августа, в 19.00 «Бьюик» секретаря посольства США в России Стива Джонса въехал в Александрию, пригород Вашингтона. На окраине, возле одноэтажного дома, перед которым раскинулась ухоженная зеленая лужайка, Джонс остановил свой «Бьюик» и прошел к зданию.
На входе его встретил коротко стриженный молодой мужчина крепкого телосложения.
– Здравствуйте, мистер Джонс! – поприветствовал он дипломата и по совместительству офицера ЦРУ.
– Добрый вечер, Фил! – сказал Джонс, улыбнулся и ослабил галстук. – Что-то сегодня жарковато.
– Да, но уже не так, как час назад. Днем же вообще было пекло, температура поднималась до сорока градусов. Сейчас около двадцати восьми.
– Полковник у себя?
– Да, сэр, он ждет вас.
– В кабинете?
– В гостиной. Вы оставьте ключи, я загоню автомобиль на внутреннюю стоянку.
– Не стоит, Фил, я ненадолго.
– Хорошо. Прошу за мной.
Фил являлся личным охранником полковника ЦРУ Барри Лаугера, куратора Джонса по линии отдельных секретных мероприятий, осуществлявшихся за пределами США.
Пройдя прихожую, Джонс оказался в большой гостиной. Лаугер пил виски и слушал доклад Голди Брин, тридцатилетней женщины с весьма привлекательной внешностью и фигурой. После непродолжительного брака она развелась и вернула себе девичью фамилию. Джонс догадывался, что Брин была не только секретаршей полковника, но доказательств интимной связи куратора и молодой женщины не имел, да и не стремился получить. У каждого своя личная жизнь.
Полковник был женат уже лет тридцать. Он имел троих сыновей и репутацию образцового семьянина. Впрочем, все это не создавало препятствий для связи с Брин.
Увидев майора, полковник улыбнулся.
– Приветствую тебя, Стив! Как перелет из Москвы?
– Здравствуйте, мистер Лаугер! Перелет прошел без проблем.
Брин кивнула майору и сказала:
– Добрый вечер! – Она взглянула на Лаугера. – У меня все, сэр.
– Тогда можешь быть свободна.
– Может быть, заказать вам ужин?
Лаугер посмотрел на Джонса и спросил:
– Ты ужинал, Стив?
– Обедал. Поужинаю позже, в Вашингтоне.
– Хорошо. Голди! – обратился он к секретарше. – Ты отдыхай. Завтра у нас окончательное чтение отчета.
– Да, сэр. До завтра.
Брин вышла из гостиной. За ней последовал личный охранник Лаугера.
Полковник и майор остались одни.
– Выпьешь, Стив?
– Я ж за рулем, сэр.
– Когда это мешало тебе принять порцию-другую спиртного?
Джонс усмехнулся.
– Вы правы, но сейчас не буду.
– Россия плохо на тебя действует.
– Она, по-моему, сейчас всем создает проблемы, причем весьма серьезные.
– Вот об этом и поговорим, но не здесь.
Допив виски, Лаугер провел гостя в кабинет и предложил присесть в мягкое кожаное кресло, стоявшее рядом со стеклянным столиком. Сам устроился напротив и поинтересовался:
– Ты, Стив, хочешь рассказать мне, как провалилась операция «Протест» в Губинске?
– Вы все и без рассказа знаете. К сожалению, я переоценил возможности господина Таева. Хотя полностью проваленной операцию в Губинске назвать нельзя. Народ удалось поднять на протестные манифестации, был проведен захват губернатора и местного дома правительства, снайперы отработали задачу. А у ночного клуба вообще все было сделано по сценарию.
– Но каков конечный результат, Стив? Русские смогли быстро нейтрализовать группу захвата, взяли живым Таева и еще двух участников группы. Те признались в провокации и убийствах. В итоге власть сумела удержать город в повиновении, что предопределило судьбу акций в других местах. Они были отменены. Это плохой результат, Стив. Вдобавок мы практически потеряли радикальную партию Градоверова, которая на днях будет запрещена, и подставили организацию «Инициатива», через которую имели возможность влиять на представителей российской оппозиции.
– Но, сэр, против «Инициативы» у ФСБ ничего нет. Градоверов вовремя скрылся, Штерлих же крепко держит позиции. Да, на него пытался надавить сам генерал Володарский, но бесполезно. ФСБ не смогло получить улики против «Инициативы».
– Пока не смогло, – проговорил Лаугер. – Володарский профессионал высочайшего уровня. Еще в Афганистане он немало попил нашей кровушки. Именно его подчиненные разгромили в Пандшере склад с переносными зенитно-ракетными комплексами «Стингер». Только моджахеды начали успешную борьбу с авиацией русских, как тут же последовал ответный удар. Мы потеряли тогда не только несколько миллионов долларов, что, в конце концов, не являлось трагедией, но и лишились ПЗРК, основного средства ПВО повстанцев. Русская авиация вновь вернула себе господство в воздухе. Именно Володарский реализовывал план по перехвату основных караванов, доставлявших оружие и боеприпасы из Пакистана. А сейчас боевая группа, подчиненная ему, нейтрализовала людей Таева. Спокойно, быстро и весьма результативно.
– Но, сэр, глупо было бы рассчитывать, что ФСБ среагирует на акции в Губинске не столь агрессивно.
– Да все было бы неплохо, если бы русские не взяли живым Таева, которого именно ты предложил вместо Бородинского.
– Бородинский вообще ничего не сделал бы. Выбирать было не из кого.
Лаугер поднялся, прошелся по кабинету.
– Ладно, Стив, не ошибается тот, кто ничего не делает. Тебе известно, где сейчас находится Градоверов?
– Да.
– Прошу подробнее.
– Штерлих отправил его в филиал организации, в Ростов.
– Таких городов в России два. В какой именно?
– Ростов-на-Дону, сэр.
– Ты считаешь, что там он будет недосягаем для ФСБ?
– В Ростове риск ареста Градоверова сводится к минимуму. Не более того.
– ФСБ его ищет?
– Да. Но Градоверов успел уйти вовремя. Я не могу понять одно. Почему вы решили оставить его в живых после неудачи в Губинске?
– Потому и решил, что он еще нужен нам.
– Не могу понять, зачем?
– Объясню. За этим я и пригласил тебя. – Лаугер подошел к бару, достал бутылку виски, наполнил бокал темно-коричневой жидкостью, сделал глоток, вернулся на прежнее место. – Неудачей в Губинске наша работа по дестабилизации обстановки в России не закончена. Не удалось поднять народ прямыми акциями массового террора, следовательно, требуется изменить тактику, добиться решения поставленной задачи другими средствами и методами.
– Что вы подразумеваете под этим?
– Кардинальные действия российской власти против оппозиционно настроенных политиков в совокупности с крупным террористическим актом. Такова будет ответная реакция радикально настроенной оппозиции.
Джонс покачал головой и заметил:
– Слишком мудрено вы говорите, сэр!
– Это общий план.
– А почему вы решили, что верховная российская власть предпримет какие-либо кардинальные действия против оппозиции? Ей это совершенно не нужно. Сейчас ситуация в России такова, что даже план по дискриминации региональных властей, предложенный ранее, по большому счету, являлся авантюрой, практически не имевшей особых перспектив. Русские поддерживают своего президента как никогда раньше. Вы знаете, я предупреждал о том, что акции, подобные губинской, может, и подняли бы народ в некоторых областях, но лишь против региональных лидеров, а не Кремля, да и то ненадолго. На данном этапе свалить президента России практически невозможно.
– Я полностью согласен с тобой, Стив. Пусть свалить президента России нам не удастся, но выставить его перед мировым, да и российским сообществом диктатором, кровавым тираном, достигающим своих целей преступным путем, мы вполне можем. По крайней мере, так считают в Белом доме. Да, Кремль не пойдет на какие-либо кардинальные меры против оппозиции. Она не представляет серьезной угрозы Кремлю. Но если вдруг в России один за другим будут уничтожены политики, общественные деятели, выступавшие против авторитарного правления президента России, если произойдет крупная катастрофа в результате террористического акта, вызванного протестными настроениями в стане оппозиции, то власть Кремля пошатнется. Ведь если бы в том же Губинске спецназ не взял живым руководителя захвата дома правительства, то ситуация там сейчас развивалась бы по-иному. Губернатор не остался бы на своем месте, толпы людей ринулись бы на полицейские участки, и властям пришлось бы усмирять волнения силой. Им удалось бы это сделать. Но вспыхнули бы другие города. Власть успокоила бы ситуацию и там, но какой ценой? Только силовым методом. А это жертвы. После таких событий русские по-прежнему доверяли бы своему президенту и поддерживали бы его точно так же, как и сейчас? Сумела бы на этом фоне правящая партия получить большинство на региональных выборах? Это вопрос.
Джонс вздохнул и осведомился:
– А есть ли смысл говорить о том, что не произошло?
– И опять я с тобой согласен. История не терпит сослагательного наклонения. Поэтому мы переходим к новому плану по дестабилизации обстановки в России. Не исключено, что все наши усилия окажутся напрасными, но и бездействовать мы не можем. Хотя бы из-за реальной угрозы лишиться того, что имеем. Приказ отдан, нам предстоит его выполнять.
Джонс кивнул и спросил:
– Значит, охота на оппозиционных деятелей и крупный террористический акт? С первым я еще согласился бы, но вот второе…
– Заметь, Стив, террор будет выглядеть как ответ радикальной оппозиции.
– В России нет такой оппозиции, которая прибегла бы к массовым убийствам.
– Но есть отдельные личности, которые выброшены нынешним режимом из политической жизни и вынуждены скрываться от российского правосудия за границей. Есть организации, активно критикующие агрессивную политику России в отношении Украины. Да мало ли тех русских, которые ради свержения нынешнего диктаторского режима готовы на любую кровь?
– Мало, сэр. К сожалению, таковых единицы.
– А мы сделаем так, что их станет больше. В общем, на рабочем столе план конкретных действий на ближайший период. Посмотри его. Сам понимаешь, передать тебе этот документ для изучения в другом месте я не могу, так что займись им здесь. Думаю, часа хватит. Потом мы конкретизируем отдельные пункты, а после работы можем поужинать вместе. Здесь прекрасные рестораны! Я же пойду в бассейн. Режим, Стив!.. Надо держать себя в форме.