Под рукой Кэсси удары сердца Ника становились все спокойнее.
— А мне больше запомнился другой день моей жизни. Помнишь, на утесе? Когда охотники атаковали нас огнем, и молния ударила в дерево и…
— Ты прыгнул и стал перед ним и спас мне жизнь, — продолжила Кэсси. Как она могла забыть такое?
— А на весеннем балу? Только ты и я были в зале, когда появилась Скарлетт.
Кэсси продолжила:
— И ты, чтобы спасти меня, рискуя жизнью, в открытую наводил чары и заполучил метку.
Ник кивнул и улыбнулся.
До Кэсси дошло, что воспоминания помогают Нику оставаться самим собой, но одновременно они служили доказательством его любви с их первой встречи. Еголюбви к Кэсси.
— Я в порядке, — подтвердил Ник. — И я с тобой.
Его сердце билось ровно и размеренно, почти спокойно. Кэсси убрала руку с его груди. Глядя на измотанного Ника, которому явно было больно, Кэсси хотелось плакать. Но ей надо было беречь нервы и не показывать ему свою слабость.
— Тебе удалось вернуться, ты держался молодцом, — сказала она.
Она обняла его, и они направились в школу.
— Я не знаю парня сильней тебя, — добавила она.
9
В школе Кэсси обнаружила, что ее шкафчик распахнут и пуст. Похоже, там что-то искали. Учебники с оторванными корешками оказались сброшены на пол. Она была в школе не более часа, а одержимый Круг уже начал действовать. Оглядевшись по сторонам, Кэсси принялась поднимать учебники с пола. Школьники толпились в коридоре, но никому до нее не было дела. Когда она укладывала в шкафчик последний учебник, в коридор, громко топая ногами, вошли Дебора, Шон и Даг. В черных одеждах они шли плечом к плечу с блеском в глазах, в открытую насылая чары.
Как и Фэй, они делали это молча, только силой мысли беря на прицел всех, кто был в коридоре. Шон взял на себя мистера Тэннера, учителя, который, как вспомнила Кэсси, один раз несправедливо наказал его. Кейс мистера Тэннера был вырван из его рук и с силой брошен об пол коридора. Его содержимое: контрольные работы, листы посещаемости, какие-то пропуски и карандаши — закружились вокруг учителя, как маленький вихрь.
У Кэсси не осталось никаких сомнений — духи каким-то образом знали, что чувствуют ее друзья, и использовали эти знания в своих целях. Одержимость становилась более органичной и, скорее всего, постоянной.
Лицо и шея мистера Тэннера покраснели, когда он пытался собрать свои вещи. Он дрожал, пребывая в замешательстве и испуге, не в силах понять, откуда взялся сильный ветер.
Шон встал перед ним, посмотрел ему в глаза, злобно улыбнулся и щелкнул пальцами. Все, что подобрал мистер Тэннер, выпало у него из рук.
Дебора метнула в Кэсси грозный взгляд, давая ей понять, что происходящее — только начало. Кэсси хотела отвернуться, но не смогла. Дебора заставляла ее смотреть на то, что произойдет в следующий момент. Казалось, она не позволяла векам Кэсси опуститься, будто зафиксировав их прищепками.
Салли Уолтмэн, показавшейся в этот момент из-за угла коридора, не повезло. Издевательская улыбка на лице Деборы превратилась в нечто пугающее. Она посмотрела вверх, и Кэсси, перехватив этот взгляд, поняла, что у нее всего несколько секунд, чтобы среагировать.
Кэсси бросилась к Салли и оттолкнула ее в сторону, прежде чем флуоресцирующий свет, хлынувший с потолка, разрушил пол в том месте, где секунду назад была Салли. Все, кто был в коридоре, бросились врассыпную в поисках укрытия. Осколки стекла рассекали воздух. Один из них вонзился в шеку Кэсси.
Мистер Хамфриз бежал по вестибюлю с криком, чтобы ему освободили дорогу. Кэсси поднялась с пола, а Салли осталась лежать лицом вниз.
Дебора подмигнула Кэсси и локтем подтолкнула Шона и Дага. Они двинулись по коридору и смешались с остальными учениками. Кэсси не собиралась преследовать их.
Мистер Хамфриз перевернул Салли, попросив любопытных, обступивших ее, отойти в сторону. Глаза Салли были закрыты, Кэсси показалось, что она не дышит. Блестящие осколки стекла торчали из ее розового кардигана.
Мистер Хамфриз пытался нащупать у нее на запястье и шее пульс, а прибывающие ученики сжимались кольцом вокруг неподвижного тела.
— Кто-нибудь, вызовите скорую, — закричал учитель.
Но в этот момент Салли открыла глаза и, приходя в себя, попыталась сесть.
Кэсси выдохнула, только сейчас осознав, что все это время не дышала. Она и Салли встретились глазами, прежде чем та принялась осматривать, не ранена ли она.
— Я в порядке, — успокоила Салли мистера Хамфриза.
Кэсси увидела, что, к счастью, осколки стекла поранили ей только руки.
Лицо мистера Хамфриза было белым, как мел, когда он попросил:
— Кэсси, пожалуйста, отведи ее к медсестре. Мне нужно найти коменданта и сказать ему, что этот светильник был плохо закреплен. Он мог убить ее.
Салли выглядела испуганной, но невредимой. Мистер Хамфриз, напротив, был очень расстроен. Чтобы как-то успокоить его, Кэсси согласилась пойти с Салли в медпункт.
Как только преподаватель удалился и Кэсси убедилась, что их разговор никто не подслушает, она обняла Салли и сказала:
— Сейчас ты в безопасности.
Толпа учеников понемногу рассеялась, Салли посмотрела на Кэсси и спросила, явно сомневаясь в чем-то:
— Думаешь, в том, что светильник упал, виноват комендант?
Кэсси покачала головой. Из всех учеников школы Салли была единственной по фамилии Аутсайдер, кто знал о Круге и колдовстве, — она была союзником, и ей не надо было лгать.
— Нет, — сказала Кэсси, — Это не был несчастный случай. Я займусь этим, — пообещала она Салли, которую трясло.
* * *Кэсси и Салли вошли в переполненный актовый зал, но Кэсси не заметила там одержимых друзей. Она постаралась успокоиться, думая, что они достаточно поиздевались над ней для начала и отправились назад в пакгауз.
Салли увидела Ника, и они сели рядом.
— Откуда у тебя в волосах стекло? — спросил Ник и вытащил из ее рыжих кудрей крохотный осколок, похожий на бриллиантовую сережку.
— Потом расскажу. Это долгая история, — ответила за нее Кэсси.
Мистер Ланнинг, выйдя на сцену, постучал по микрофону.
Когда все утихомирились, он произнес короткую речь о директоре Бойланде.
— Мы собрались здесь, чтобы почтить память доброго и щедрого человека, которого, к сожалению, мы знали недолго.
Он выдержал паузу, чтобы его слова услышали в дальних рядах зала.
— Вы все слышали об ужасной автомобильной аварии, в которой погиб мистер Бойланд. Я уверен, что все испытывают боль и смятение от этой трагедии. Поэтому сразу после собрания можно будет обратиться за помощью к психоаналитикам. А сейчас я с тяжелым сердцем хочу пригласить на сцену сына мистера Бойланда, Макса.
Никто не знал, нужно ли хлопать, пока Макс поднимался на сцену. С разных сторон зала раздалось смущенное покашливание. Все внимательно смотрели на Макса.
«Ужасно, — подумала Кэсси, наблюдая, как Макс поправляет микрофон и глотает комок в горле, — что он обязан сказать о „несчастном случае“ с отцом». Макс держался с большим достоинством. Когда он начал свою речь, его голос был слышен во всем зале.
— Мой отец был лидер, человек с высокими моральными устоями, который никогда не предал бы то дело, в которое верил.
Кэсси знала, что таким был и сам Макс. Слушая его слова, вспоминая фотографии в его комнате, она понимала, какой он хороший парень.
Макс продолжил:
— Он очень заботился о школе и городе, хотел самого лучшего для всех нас и посвящал этому каждый день своей жизни.
Макс уже заканчивал выступление, справившись с бременем всеобщего внимания, как обе двери в зал с диким грохотом распахнулись. Все повернули головы на этот звук. У Кэсси напрягся каждый мускул.
Это был одержимый Круг. Пять членов у одной двери и пять у другой перекрыли выходы из зала.
Поза Дианы не предвещала ничего хорошего, черная грива Фэй рассыпалась по плечам, как темная тень, а глаза Адама горели мщением.
Внезапно одно свободное кресло в первом ряду, где только что сидел Макс, вспыхнуло ярким огнем.
Мистер Ланнинг кинулся к огнетушителю, но был отброшен назад, пролетел по воздуху и грузно упал на пол, который взорвался языками пламени. Огонь стремительно, как при пожаре, поднимался по стенам и полз по деревянному полу зала.
Учителя и школьники, толкая друг друга, пытались покинуть помещение через узкие двери. Зал наполнился криками и ударами локтей — маленькие и слабые были растоптаны большими и сильными.
Кэсси в дыму и панике потеряла предков из виду.
Она повернулась к Салли:
— Давай выбираться отсюда. Ник и я поможем тебе.
Еще несколько кресел взорвалось, и огонь метнулся в проходы. Чтобы не задохнуться в дыму, Салли легла на пол и поползла на животе.
Еще несколько кресел взорвалось, и огонь метнулся в проходы. Чтобы не задохнуться в дыму, Салли легла на пол и поползла на животе.
Ник поднял руки и закричал:
— Воздух, не питай огонь, воздух, не питай огонь, воздух, не питай огонь!
Пламя мгновенно начало стихать и уменьшаться, задыхаясь без воздуха, словно подчинившись словам Ника.
Макс, молча стоявший на сцене с полуоткрытым ртом, свесив руки вдоль туловища, смотрел прямо на Кэсси.
Ник продолжал усмирять огонь, подчиняя его своей воле. В рассеивающемся черном дыму Кэсси увидела катающиеся по полу, кашляющие или лежащие без сознания тела. Она бросилась к Максу, но ее отвлек низкий гул и последовавший за ним громкий треск.
Она остановилась.
Потолок над головой стал разламываться на куски и рушиться вниз рядом с ней, сначала медленно, а затем быстрой лавиной из штукатурки и треснувших деревянных балок.
Кэсси прикрыла голову руками и обернулась как раз в тот момент, когда Ника сбили с ног падающие обломки. Макс также был полностью засыпан обломками. Оба не издавали ни звука.
Кэсси подняла глаза, рассчитывая увидеть голубое небо вместо потолка, но взгляд ее уперся в Адама, Диану, Фэй и остальных друзей, паривших в воздухе. Они в безопасности зависли среди стропил.
Кэсси закрыла глаза, выровняла дыхание и, обратившись к темной точке, обосновавшейся в ней, старалась подобрать в уме подходящее заклинание. По внезапному приливу тепла, идущему изнутри, и зловещему чувству, поднимавшемуся из самых глубин, она узнала свою темную магию — единственную магию, которая могла победить предков. Кэсси дала ей завладеть собой и сразу получила заклинание: «Каденс обрута, консургет».
Слова извергались изо рта, как рвота: «Каденс обрута консургет!»
Кэсси воздела руки, и упавшие обломки поднялись. «Консургет!»— выкрикнула она.
Все обломки балок и брусьев, пласты штукатурки, листы фанеры и металлической арматуры, которые обрушились подобно камнепаду рядом с Кэсси, оторвались от пола, взлетели и заняли свое место на потолке. Ее друзьям пришлось увертываться от встречной волны строительных обломков, летевших в них, как стрелы.
«Дуратус!»— крикнула Кэсси, и друзья не могли пошевелиться. Их так быстро засыпал поднимающийся вверх строительный мусор, что они оказались прижатыми к потолку этой смесью.
Ник выбрался из-под кучи мусора, протирая глаза от штуратурки и золы.
— Помоги Максу, — сказала Кэсси и увидела Макса, который уже встал на ноги, стряхивая белую пыль и мусор с одежды.
Его лицо было в ушибах, из губы сочилась кровь, но он был цел и практически невредим.
Ник потрогал напухающий синяк над бровью.
— Как думаешь, надолго они зависли там? — спросил он.
Где-то вдали от школы с улицы донесся звук приближающейся сирены.
— Достаточно, чтобы нам успеть уйти, — ответила Кэсси и повернулась к Максу.
— Говоришь, нам разрешили поработать над изгоняющим заклинанием?
— Я сказал, что давно пора, — сказал Макс, направляясь к выходу из разрушенного зала.
10
Положив ободранные локти на стол, Макс наклонился над Книгой Теней Черного Джона, пытаясь найти в ней нужное заклинание. Он и Ник вернулись из школы с разбитыми губами и синяками, багровеющими на лицах, но ни один не жаловался — это были крепкие ребята.
Макс обратил внимание на треугольник странной формы.
— Это — трискелион в круге, где-то я уже видел этот символ.
Ник и Кэсси пришли к Максу, чтобы вместе посидеть над Книгой Теней. Они заперлись в его комнате и приступили к изучению книги. На мгновенье Кэсси отвлеклась от символа и посмотрела на Макса, вытаскивавшего из-под кровати несколько картонных коробок. Кэсси обратила внимание, что под кроватью стоит много коробок, и успела разглядеть, что в одной, ближней к краю кровати, навалены старые карты, пожелтевшие бумаги, монеты, амулеты. Одна коробка была набита дневниками в кожаных переплетах. Именно в ней Макс начал рыться и вытащил какую-то старую книгу.
— Это твоя Книга Теней? — поинтересовался Ник.
— Типа того, наша версия. Некоторые мысли охотников.
Книга была аккуратно перевязана бечевкой, и когда Макс развязал ее, с корешка посыпалась пыль. По манере записей и заметок на страницах книги Кэсси предположила, что ее держало в руках не одно поколение охотников.
Спустя некоторое время Макс нашел то, что искал.
— Вот, — сказал он.
Ник взял книгу из рук Макса.
— Глазам не верю, тот же треугольник.
Он положил обе книга рядом. Треугольники были точной копией друг друга.
— Мои предки применяли экзорцизм в борьбе с ведьмами. На этой странице написано, как они это делали.
Взглянув на текст, указанный Максом, Кэсси увидела, что он частично написан по-латыни. Остальной текст был написан на языке, который она не смогла определить.
— И хотя это не помогало, — продолжил Макс, — они знали, что такой символ существует.
— Получается, что на этой странице книги моего отца должна находиться информация об экзорцизме. — До Кэсси наконец дошло, о чем хочет сказать Макс. — Иначе зачем он здесь нарисован?
— В самую точку. Сейчас начну расшифровывать. Похоже, мы на правильном пути. Надо сосредоточиться именно на этом разделе книги твоего отца, потому что в нем как раз может содержаться изгоняющее заклинание.
Сердце Кэсси забилось так часто, как будто ее внезапно разбудили.
— Знаешь, а ведь ты молодец!
Макс отвел взгляд.
— Я делаю, что должен, чтобы не пострадало еще больше людей.
— Правильно, — одобрил Ник, для которого Макс открылся с неожиданной стороны, и по-братски хлопнул его по спине.
Кэсси скопировала треугольник из отцовской книги на чистый лист бумаги. Пусть книга так и остается на хранении у Макса, а она будет работать с копией. Сложив листы, она засунула их глубоко на дно сумки.
— Это самое хорошее из того, что произошло за весь день, — сказала она.
— Хорошее? — Макс покосился на нее и слегка улыбнулся. — Более чем, если вспомнить, какой сегодня был день.
— Это уж точно, — ответила Кэсси и засмеялась.
* * *С чувством исполненного долга Ник и Кэсси подошли к ее дому. Каждый нес по бумажному коричневому пакету из бакалейного магазина, где они накупили мороженого, картофельных чипсов и прочих вкусняшек, чтобы им было чем подкрепляться вечером, работая над расшифровкой заклинания. Кэсси услышала какой-то хруст под ногами.
— Битое стекло, — определил Ник, — это может значить только одно.
Оба бросили пакеты на пол, увидели перевернутые стулья и побежали на кухню. Мама Кэсси с кляпом во рту была привязана там к одному из стульев.
— Развяжи ее, — попросила Кэсси, — а я проверю второй этаж.
Она услышала, что Диана, Адам и Фэй громят ее спальню, прежде чем увидела их и клочья того, что было в спальне.
— Зря стараетесь, — заявила она с порога. — Книги здесь нет.
Диана ответила первая:
— Скажи нам, где она, иначе мы подожжем дом.
— Знаешь, у нас хорошо получается с пожарами, — добавила Фэй.
— А у меня с их ликвидацией, как вы заметили, — ответила Кэсси.
Адам прищурил глаза:
— Она становится совсем бесстрашной. Давайте покажем, что она ошибается.
Под взглядами Адама и Фэй Кэсси упала на колени, но, ожидая этой атаки, была готова к ней. Та темная магия, которую она вызвала днем, не ушла из нее полностью; ее след остался на кончике языка и пальцев. На этот раз она возникла удивительно легко, и слова будто сами вышли изо рта: «Аудире сонум малум».
Адам, Фэй и Диана мгновенно закрыли уши руками и завизжали. Не важно, какое заклинание произнесла Кэсси, но оно подействовало на духов, как вой сирены.
Почувствовав прилив сил, Кэсси встала во весь рост и повторила заклинание.
Ее друзья попятились, согнулись, не зная, как избавиться от ужасного звука, разрывающего их головы. Они с трудом добрались до дверей спальни. Кэсси отодвинулась, позволив им проковылять мимо нее вниз по лестнице.
Она пошла вслед за ними, повторяя заклинание. Так они миновали кухню, где остались Ник и мама, вышли из дома и пошли по улице. Кэсси шла за ними до тех пор, пока размытые очертания их тел не исчезли в конце улицы, растворившись в солнечном свете. Потом бросилась в дом, где мама, сидя на кухне на том же стуле, пила воду из стакана.
— Я в порядке, — сказала она. — Жаль, что не смогла остановить их.
Ник осмотрел входную дверь и окна, поврежденные нежданными визитерами.
— Я вставлю стекла и отремонтирую дверь, — сказал он, — но думаю, они повторят попытку.
Мама была даже слишком спокойна, если учесть, что ей пришлось пережить сегодня. Она осторожно терла руки, затекшие от веревок, но сказала громко и внятно: