– Спасибо, – мурлыкнула я. – Очень приятно слышать такой комплимент.
– А вот этим уродам я бы морду набил, – мстительно заявил инструктор, указав на журнал. Он посмотрел вниз, на свою руку, и несколько раз сжал и разжал кулак.
Я представила, как это грозное орудие достигает цели: противник улетает прочь с кровавым месивом во рту, выбитые зубы, прокушенный язык… По спине побежали мурашки, я поморщилась.
– Ты знаешь, где они окопались? Хотя вот и адресок редакции. – Матвей прочитал выходные данные на первой странице журнала. – Поехали разберемся!
Меня взяли под опеку?
Я в этом не нуждаюсь!
– Никуда мы не поедем!
– Поедем. Мы еще один час должны сегодня откатать.
– Мы никому ничего не должны.
– Прокатимся до улицы Некрасова. Там как раз интересный перекресток. И думаю, будет непросто припарковаться. Вот и потренируешься.
– Я остаюсь дома.
– Внимание всем постам – боевая готовность номер один! – проорал Матвей, сложив ладони рупором. Он поднялся с дивана и навис надо мной как скала. – Девушка, шевелимся, шевелимся. У нас урок еще не закончился. Не пойдешь сама – я тебя отнесу. Поверь, мне это будет совсем не сложно.
Кто бы сомневался!
Подцепит двумя пальцами, словно букашку, даже и веса моего не ощутит.
– Поеду. Припаркуюсь. Но в редакцию не пойду! – свирепо пропищала я.
– Ладно, разберемся.
Мокрый, солнечный город – асфальт переливается, как черная икра в хрустальной вазочке, сверкают капли на лобовом стекле автомобиля, блестят вывески и витрины, вымытые недавним дождем…
Как и предполагал Матвей, вся площадка перед офисным зданием на улице Некрасова была забита автомобилями. С трудом я нашла щелочку между «маздой» и «ситроеном» и, умирая от страха, втиснулась. Получилось! Никого не задела.
– Какая умница, – похвалил шеф. – Мастерство растет не по дням, а по часам. Теперь давай выезжай обратно.
– Почему?!
– А как я выйду?
Между изумрудным боком «ситроена» и правой дверью нашей машины оставался зазор сантиметров двадцать. Матвей не сумел бы просочиться в такую щель, даже если бы провел полгода на кремлевской диете.
Подлец!
Почему же он раньше молчал?!
Конвульсивно сжимая руль и всего два раза заглохнув, я все-таки сумела выбраться обратно, найти еще одно парковочное место и утрамбовать туда нашу «девятку».
– Теперь выйдешь? – презрительно хмыкнула я. – Худеть надо, юноша.
– Мне некуда худеть. Жира нет, – миролюбиво заметил Матвей.
– Ладно, беру свои слова обратно. Ты на самом деле не толстый. Гора мышц. Вытряхивайся, Шварценеггер.
– Молодец, ровненько припарковалась.
Все-таки он милый.
Не забывает похвалить даже за маленький успех.
Я сразу же ощутила невероятную гордость за себя. Нет, у меня, безусловно, уникальные способности к вождению автомобиля, почти как у Шумахера. Просто раньше никому не удавалось раскрыть мой талант.
– Пойдем вместе, – предложил Матвей. Он свернул в трубку журнал со злополучными снимками. – Разнесем по кирпичику редакцию этого гнусного листка. Ты там кого-нибудь знаешь?
– А-а, – покачала я головой.
– Вы ведь, журналисты, все знаете друг друга.
– А тут никого не знаю. И не пойду. Это дикая затея – устраивать разборки почти через полгода после выхода журнала в свет. Ты не находишь – возмездие припозднилось?
– Отомстить никогда не поздно, – сказал Матвей. – Хорошо, жди здесь.
Я равнодушно пожала плечами. Приспичило же ему! Рыцарь, отправившийся в крестовый поход во имя Прекрасной дамы. Пытается защитить мою честь. А я сама во всем виновата – гарцевала на пуантах перед Холмогоровым, вот и доигралась…
Минуты пробегали одна за другой, я не чувствовала их исчезновения. Сидела за рулем, высунув локоть в окно и подставив щеку лучу вечернего солнца, дышала влажным воздухом. Думала, как обычно, о Никите. Когда эти мысли перестанут причинять боль? Когда я избавлюсь от пронзительного ощущения потери? Нонна права, за четыре месяца нашей разлуки надо было научиться жить без Никиты. А я продолжаю травить сердце воспоминаниями…
Неужели прошло сорок минут? Даже не заметила! Где же народный мститель? Куда он пропал? А вдруг в редакции журнала имеется парочка двухметровых охранников и они ловко скрутили мою агрессивную крошку?
Придется идти на помощь.
…Логово врага располагалось на пятом этаже офисной высотки. Интерьер редакции повергал в уныние – тесные комнаты, заставленные старой мебелью, коробками из-под техники и стопками макулатуры. Немытые чашки на столах, чайные пакетики в горшках с кактусами…
Фу!
Надо отдать должное Елене Аметистовой: пусть я ее и не перевариваю, однако нельзя не признать – для «Удачных покупок» она делает все возможное, планомерно и последовательно улучшая и сам журнал, и нашу среду обитания. Не сравнить фешенебельную редакцию «Удачных покупок» с этим захламленным гадючником!
Мой инструктор вовсе не лежал избитым и связанным. Он сидел, уткнувшись в монитор компьютера, в обнимку с каким-то щуплым очкастым пареньком. Я увидела их спины – монументальную и широкую спину Матвея и узкую, ощетинившуюся острыми позвонками под тонкой футболкой – сотрудника журнала. Тяжелая ручища инструктора лежала на плече парня, пригибая беднягу к столу. Очкарик затравленно оглянулся, Матвей кивком подозвал меня к компьютеру:
– Присядь. Вот, Юля, полюбуйся. Что я тебе и говорил.
На мониторе красовалась моя физиономия, рядом – лицо Холмогорова. Мы страстно прильнули друг к другу и выглядели чудесно: султан и наложница.
Понятно, почему Никита ушел.
– Ну и?.. – немного раздраженно произнесла я. – Мы долго будем это рассматривать?
– Покажи первоначальный вариант, – приказал Матвей очкарику.
Тот послушно пошевелил мышкой, и через мгновение на мониторе появилась другая фотография. Я впилась глазами в экран.
Невероятно!
На первоначальном снимке между мной и Холмогоровым оставался по крайней мере метр свободного пространства – да между нами можно было спокойно впихнуть холодильник или вагонетку с углем! И моя голова вовсе не лежала на плече Андрея – ясное дело! Чтобы положить голову на плечо человеку, сидящему в метре от тебя, надо быть жирафом.
А я – девушка!
Но кто мне поверит после этих снимков!
– Давай следующий, – скомандовал Матвей.
Вот я в открытом вечернем платье стою с бокалом шампанского в руке и буравлю бесстыжим взглядом спутника. Андрей Вадимович пригласил на закрытое мероприятие – благотворительный симфонический концерт, который почтила присутствием верхушка местной знати. В антракте и шагу нельзя было ступить, чтобы не споткнуться о какого-нибудь вице-губернатора или областного министра. Зато бесплатно поили горячительными напитками.
– А теперь сравним, – приказал Матвей, и на экране появилась фотография-близнец. Но как же она отличалась от предыдущей!
Во-первых, мое декольте вовсе не было таким смелым! Во-вторых, я смотрела не на Холмогорова, а куда-то в сторону. В-третьих, опять же мы не липли друг к другу, а находились на корректном расстоянии в полметра…
Я закрыла лицо ладонями и положила голову на стол. Матвей осторожно похлопал меня по спине.
– Давай-ка распечатай нам исходные снимки. Какими они были до того, как вы покуражились, – сказал он очкарику. – Ну и зачем вы это делаете, а?
– Так ведь… Специфика издания. Главный редактор от нас требует…
– Зачем? Кому это надо?
– Публике… Читателям… – смущенно пробормотал парень. – Клубничка – она всем по душе. Обывателю всегда интересно увидеть известную персону в необычном ракурсе. Или полюбоваться на… на целлюлит кинозвезды, к примеру. Сразу жизнь становится веселее. Вы с редактором поговорите. Я же… Я тут просто техническую работу выполняю. Хотите подать на нас в суд?
– Ты хочешь подать в суд? – спросил Матвей и потеребил меня за шею. – Эй, малышка, очнись.
– Нет, – мрачно сообщила я. – Поздно. Чего уж.
– Жаль. Эх, не взял я сегодня с собой гранатомет. А зря. Но в принципе справлюсь и голыми руками. Где ваш главный?
– Матвей, что ты задумал?
– Хочу набить морду скотине.
Очкарика ветром сдуло из кабинета. Вероятно, помчался предупреждать коллег о нависшей опасности.
– Я тебя умоляю, Матвей. Пойдем отсюда…
Лифт был занят. Мы не спеша спустились вниз по лестнице.
– Смотри. Если б я был твоим мужиком, вот за это убил бы на месте. – Инструктор потряс в воздухе скандальным журналом. – Понимаю твоего Никиту… А вот здесь, – Матвей показал страницы с распечатанными фотографиями, – никакого криминала! Все благопристойно. Тебя подставили, Юля.
– Ну да, – усмехнулась я. – Невинная жертва бульварной прессы. Да что там! Сама виновата. Не надо было, живя с Никитой, смотреть на других мужчин. Зачем крутилась возле Холмогорова? Дался он мне! Функционеришка! Да еще и вор, как выяснилось.
– Ну да, – усмехнулась я. – Невинная жертва бульварной прессы. Да что там! Сама виновата. Не надо было, живя с Никитой, смотреть на других мужчин. Зачем крутилась возле Холмогорова? Дался он мне! Функционеришка! Да еще и вор, как выяснилось.
– Конечно, замечание верное, правильное. Но вы, девушки, такие загадочные. Сами не понимаете, чего хотите. Ну да, ты крутилась возле Холмогорова. Строила ему глазки. Маячила в шаговой доступности в полуголом виде.
– Где это я маячила в полуголом виде?!
– Да вот же! – Матвей сунул под нос фотографию в вечернем платье.
– Совсем я тут не голая.
– Полуголая. И соблазнительная. Подозреваю, ты изо всех сил старалась очаровать Холмогорова, но, если б кто спросил, а что ты будешь делать с ним дальше, ты не сумела бы ответить. Вот мы, мужчины, затевая игру, четко знаем, как распорядиться трофеем. – Матвей смерил меня откровенным взглядом. Я сразу вспыхнула, зарделась. – И что ты теперь будешь делать?
– Ничего.
– Серьезно? Не попытаешься изменить ситуацию?
– Думаю, уже ничего не изменишь.
– Ты могла бы поговорить с Никитой.
– Поезд ушел. Что теперь каяться, – мрачно произнесла я.
Матвей замолчал, рассматривая меня так, словно видел впервые. Через минуту я забеспокоилась – все ли в порядке с моей внешностью? Мы стояли на крыльце офисного здания. Небо над головой было серо-розовым, солнце, опустившееся ниже, золотило лучами облака. Ярко-желтые кленовые листья распластались в лужах шерифскими звездами…
– Ладно, поехали, принцесса. – Матвей приобнял меня за плечи и увлек к машине. Одна его рука весила по крайней мере центнер. – Устала? Хочешь, я довезу?
– Ну не-е-ет, – протянула я. – Одно счастье в жизни осталось – порулить.
– Тогда вперед. Сейчас будь внимательна. Там видела знак – длинная белая стрелка на синем фоне? Как он называется? Что означает? Куда поедешь?
– Не волнуйтесь так, юноша, – прогнусавила я чужим голосом, – как-нибудь доедем.
– Надо не как-нибудь, а на пять с плюсом.
– Слушаюсь, сэр.
Наша «девятка» осторожно выползла задним ходом с парковки.
– Красивое платье, – заметил Матвей. Он снова разглядывал фотографии, добытые в редакции гнусного журнальчика. – Ты как-то отличаешься здесь. А-а, сейчас прическа покороче. И волосы потемнее.
– Еще похудела на тонну.
– А вот это зря.
– Я же не специально. От нервов. Что, теперь отвратительно выгляжу? Слишком худая?
– Хорошая, – без тени сомнения заверил Матвей. – Стройная. Классная… Юля, смотри слева!!!
Слева, как повелось, летел джип, и я едва не въехала в него при перестроении.
– Пардон, пардон! Дико извиняюсь, – заголосила я.
Конечно, как тут сконцентрируешь внимание, если на ухо шепчут комплименты? Если б мы сейчас протаранили джип, ответственность за это лежала бы на инструкторе – зачем он отвлекает меня посторонними разговорами?
Глава 13 Коррекция мыслей и чувств
В десять утра Елена Аметистова устроила планерку. Все собрались в кабинете, уселись в оранжевые кресла вокруг стола. Сегодня Елена Викторовна была зеленоглазой шатенкой и смотрелась потрясающе. Интересно, надолго ли она задержится в этом образе и как скоро вновь изменит цвет волос и глаз.
Елена не боится перемен. Решительно преобразует мир вокруг себя, вовлекая в процесс и подчиненных. От ее последних идей мы только выиграли. Она изменила формат журнала, а также пустила часть тиража в свободную торговлю. Раньше «Удачные покупки» распространялись бесплатно – их выкладывали на фирменные стойки в местах скопления обеспеченных господ: автосалоны, дорогие супермаркеты, шикарные отели. Теперь наш журнал красуется в киосках, среди прочей глянцевой мишуры, и стоит совсем не дешево.
Мы скептически посмеивались над идеей нашей длинноногой Барби, но, как ни странно, журнал уходит влет. А дополнительную прибыль Елена пустила на – как трогательно! – улучшение качества нашей жизни. Сотрудников «Удачных покупок» лелеют и откармливают обедами. Для желающих арендованы бассейн и сауна. Комиссионные за привлеченную рекламу увеличились. У всех ноутбуки – невесомые, но мощные. А для меня лично – новенький чудо-автомат в коридоре. Он приятно гудит и мигает красным огоньком. И наливает в стаканчик вполне приличный кофе. Я подумываю, не перетащить ли в коридор мой рабочий стол – поближе к волшебному агрегату.
Но, несмотря на беспрестанную заботу о нас, мы продолжаем игнорировать Елену. Кто она? Дамочка из высшего общества, получившая успешный и раскрученный журнал в подарок от мужа. Ее супруг, господин Аметистов, местный толстосум, купил издание вместе с крепостными и вручил жене – на, поиграйся, душечка! И мы должны благодарить небо за то, что душечка оказалась не только длинноногой и пышногрудой, но и здравомыслящей, а также подкованной в финансовых вопросах. Удивительное сочетание! Но мы неблагодарно бухтим – с прежним редактором, Степаном Данилычем, рубахой-парнем, нам было гораздо приятнее! И накануне праздничного корпоратива не приходилось напоминать каждому, что явка обязательна, мы сами считали дни до очередного пиршества. Ах, как мы веселились, пока не появилась эта!
– Следующий номер будет специализированным, – сообщила Елена Викторовна. Лучи солнца, струящиеся из окна, путались в ее блестящих волосах, ресницы взмывали, будто опахала. – Тема: магазины одежды.
– Как возвышенно! – заметила я.
– Вы что-то сказали, Юлия Андреевна?
– Нет, ничего.
– Я хочу, чтобы все самые крутые, престижные, дорогие магазины и бутики попали в этот номер. Пусть дадут рекламу, закажут статью. Постарайтесь всех охватить. Вот список, держите.
Пару минут я внимательно изучала бумажку. М-да… Бывает, люди работают в литературном журнале. Готовят к изданию нетленные произведения. Или в общественно-политическом – будоражат умы полемикой на злобу дня. А у нас – спецвыпуск по шмоткам…
Я вспомнила постоянное недовольство Марго моим местом работы. Она считала, я размениваюсь на ерунду. Нет, мама никогда не говорила: «Юля, у тебя талант журналиста, и надо бы найти ему более удачное применение» – она скупа на комплименты. Но все же Марго постоянно подталкивала к поискам другой работы. Про талант мне говорили друзья и коллеги. И если я им наделена, значит, должна отчитываться перед собой и Богом особенно строго: с бездарности спрос невелик. Талант – Божий дар, растратить его на ерунду – во-первых, глупость, во-вторых, грех.
Пока нашим боссом являлся Степан Данилович, а редакция представляла собой дружную семью, я не мечтала о чем-то большем. Теперь журналом руководит роскошная стерва, и под влиянием неудобств, ею мне причиняемых, я все чаще стала задумываться над глобальными вопросами: кто я? что я? что делаю в этой жизни?
В тридцать один год самое время задуматься о результатах. Что мы имеем в сухом остатке? Каковы плоды всей этой ежедневной суеты, беспрестанных поездок по городу, встреч, интервью, ночных бдений у ноутбука? Написала книгу – яркую и пронзительную? Нет. Опубликовала острую статью, благодаря которой был разоблачен и наказан проворовавшийся чиновник или переехала в новую квартиру многодетная семья? Нет же. Остается пачка рекламных интервью с нуворишами, нахваливающими себя, свои фирмы и продукцию…
У Евы и Нонны, по крайней мере, есть дети – единственная ценность в нашем нестабильном и меняющемся мире. А я и тут не смогла отличиться. Два года совершенно непродуктивно занималась сексом с Никитой. Где результат?
Его нет.
Если бы у нас был ребенок, Никита не ушел бы от меня. Двоих бы он не бросил…
– Юлия Андреевна, – процедила начальница, – вам что-то не ясно? Вы так долго рассматриваете список.
– Не понимаю. Тут напротив семи магазинов – моя фамилия. А что это значит?
Елена Викторовна насмешливо закатила глаза:
– Неужели не понятно? Договаривайтесь с ними – пусть выкупают рекламные модули в спецномере. Чем больше – тем лучше. А вы получите комиссионные.
– Мне что, бегать по магазинам? – возмутилась я. Перспектива убить несколько дней, упрашивая владельцев бутиков засветиться в нашем журнале, совершенно не вдохновляла.
Елена Викторовна прожгла меня взглядом – ее глаза злобно сверкали, вот-вот кинется и вонзит когти. Я представила себе рысь, приготовившуюся к прыжку, – уши с кисточками насторожены, тело сгруппировано – напряжена каждая мышца, хвост замер в воздухе и слегка подрагивает…
Коллеги смущенно смотрели на нас. Повисла пауза – мертвая тишина ядерного полигона за секунду до взрыва. Где бы мы ни столкнулись с Еленой – в коридоре или кабинете, – вокруг всегда возникало напряженное электромагнитное поле, воздух плавился и дрожал.
– Не надо бегать. Возьмите машину, – усмехнулась Елена. Она продолжала гипнотизировать меня взглядом, полыхающим откровенной неприязнью.
– Позвольте напомнить, я не менеджер по рекламе, – раздраженно сообщила я. – Это не мои функции! Могу написать материал, если владельцу магазина вздумается его заказать. Но культивировать в нем подобное желание я вовсе не обязана.