– На воде может быть сильный ветер, – предупредила Марина, – так что одевайтесь теплее.
– Я же тебе говорила, – укорила меня мама. – А ты: жарко, жарко!
– Но если действительно жарко, – оправдывалась я, хотя с утра как раз было не жарко – ни в тоннеле, ни на высокогорной станции.
– Иди возьми в чемодане куртку, – велела она, и я, не став возражать, поплелась к автобусу.
Багажное отделение было открыто – видимо, кто-то еще решил утеплиться перед плаванием во льдах. Увидев свой чемодан, я попыталась до него добраться, но путь мне преграждала масса других вещей.
– И что ты хочешь сделать? – вдруг услышала я чей-то насмешливый голос.
Я обернулась и, почему-то нисколько не удивившись, увидела Олега.
– Куртку достать, – послушно ответила я. – Говорят, на фьорде ветер сильный.
– Нет там никакого ветра, – авторитетно заявил он. – Мы только что оттуда.
Я молчала, и он понял меня правильно:
– Но предков лучше зря не волновать. Давай достану.
Легким движением руки он выдернул мой чемодан из кучи ему подобных и поставил на асфальт:
– Прошу!
– Спасибо, – отчего-то смутилась я и поскорее щелкнула застежками.
Куртка, по закону подлости, оказалась на самом дне, хотя я клала ее не далее как сегодня утром. Пока я перетряхивала вещи, Олег терпеливо стоял рядом, а я переживала – вдруг он заметит в чемодане что-нибудь не предназначенное для глаз парней, – и это отнюдь не помогало поискам.
Наконец я выдернула ветровку из-под пакета с умывальными принадлежностями, подняла голову и увидела в паре метров от себя Женьку. Он наблюдал за мизансценой с плохо скрываемой саркастической улыбкой и молчал. Я не догадывалась, сколько времени он тут торчит, и от этого разнервничалась еще сильнее, хотя знала, что не делаю ничего крамольного.
– Ты скоро? – спросил он, увидев, что я его заметила. – А то наша группа уже на теплоход садится.
Олега он старательно не замечал, но тот не пожелал мириться с таким положением дел.
– Здоро€во, – как ни в чем не бывало бросил он.
– И тебе не хворать, – чуть помедлив, отозвался Женька.
– Руки забыли пожать, – ехидно вставила я.
Парни неохотно обменялись рукопожатием, и Женька нетерпеливо сказал мне:
– Пойдем скорее, а то все вкусное съедят.
– Мне чемодан надо убрать, – вспомнила я, но он величаво махнул рукой:
– Пусть тебе поможет новый друг!
Я думала, Олег не снесет такой наглости, но он неожиданно кивнул:
– Идите, я закину вещи.
– Спасибо! – успела крикнуть я и припустила за Женькой.
– Ну и где наша группа садится на теплоход? – удивилась я.
Туристы тусовались на пристани, а Марины нигде не было видно.
– Гид за билетами пошла, – без слов понял меня Женька.
– Куда же мы так неслись? – обиделась я. – Человека бросили…
– Увидишь ты еще своего человека, – нехорошо усмехнулся он.
– Не забудь поздороваться по правилам этикета, – не осталась в долгу я. – Хотя и не понимаю, зачем парни руки пожимают. Смешно смотреть, как один подходит к компании и начинает всем по очереди руки жать!
– Этот обычай идет с древних времен, – важно пояснил он. – Люди протягивали друг другу руки в знак того, что в них нет оружия. Кстати, ты знаешь, почему женщина должна идти справа от мужчины?
– Знаю, – кивнула я, но он уже ответил сам: – Потому что с левой стороны висела шпага. А почему женщину пропускают вперед?
– Чтобы понять, не опасно ли там, – вздохнула я.
– Молодец, знаешь, – удивился Женька. – И даже не бесишься по этому поводу? – испытующе взглянул на меня он.
– Я вообще никогда не бешусь, – отозвалась я. – Да и с чего бы мне беситься из-за того, что в древности женщина не считалась большой ценностью?
– Все мои знакомые девушки раньше такого не слышали и жутко злились, – доверительно сообщил он.
Я растерялась, не зная, что на это ответить, но тут очень кстати появилась Марина с длинной лентой билетов и распорядилась:
– Сейчас вы будете по одному подниматься на борт, а контролер – вас считать.
– Козленок нас считает, – снова сказал Женька.
Группа засмеялась, а я отчего-то разволновалась – наконец-то я увижу фьорд не в начале или конце, а во всей красе!
Мы погрузились на теплоход в толпе туристов, говоривших на самых разных языках, и граждан походного вида с огромными рюкзаками.
– Кто это такие? – удивилась я.
– А это, Нинон, люди, путешествующие своим ходом, – обстоятельно пояснил Женька. – Они не переплачивают турфирмам и организовывают свой маршрут сами.
– А, понятно, – кивнула я. – И все свое носят с собой.
Наши мамы устроились на стоявших на палубе стульях, и Женька присел рядом с ними.
– Пошли поснимаем, – позвала я, но он лениво отмахнулся:
– Да ну, настроения нет. Фоткай сама, я в тебя верю.
– Пойдем, что ты тут уселся, – не поняла я, но Женька поморщился:
– Ты же знаешь, я это дело не очень люблю. К тому же устал я что-то…
– Ой, старый дед, во сто шуб одет, – пропела я.
Женька не отреагировал, и я, устав его уговаривать, отправилась бродить по теплоходу одна. Виды за бортом открывались просто потрясающие. Впечатления переполняли меня настолько, что для новых, казалось, уже не было места. Но я впитывала все, что видела, – вырастающие прямо из воды горы, одинокие домики, прилепившиеся к скалам, как ласточкины гнезда, поселки и пристани на берегу, к каждой из которых теплоход добросовестно причаливал.
– Кто там живет? – спросили у Марины.
– Люди, – пожала плечами она. – Это рейсовый теплоход, и местные жители используют его, как мы троллейбус или трамвай.
Местных жителей, конечно, было всего несколько человек. Основную часть пассажиров составляли туристы, висящие по бортам с камерами наперевес. Особенно много толпилось японцев, старательно фиксирующих проплывающие виды своей высококлассной техникой.
– А я думала, в Скандинавию никто не ездит, – вслух удивилась я.
– Да ты что, – ответила мне тетенька-морж.
Видимо, ей было неловко, что она придралась к Женькиному дезодоранту, и теперь она изо всех сил старалась с нами задружиться.
– Норвежские фьорды во всем мире знамениты. – И вдруг она заволновалась, показала на воду впереди теплохода и завопила: – Смотрите, смотрите, тюлень!!
Забыв историю с ланью, я метнулась к борту вместе со всей русскоязычной публикой. Мы напряженно вглядывались в серо-голубые волны, пока возмутительница спокойствия не протянула смущенно:
– А, нет, доска…
Не успев удивиться, откуда у помешанных на экологии норвежцев взялась во фьорде доска – не иначе, русские туристы подбросили! – я отвлеклась на кое-что странное и перешла к противоположному борту, откуда доносился знакомый голос. Зрелище, открывшееся моим глазам, было не столь феерично, как сцена на набережной Осло, но тоже не для слабонервных.
– Теперь еще вот так, – капризно тянула Ника, откинув голову и выгнув спину.
Женька, глядя на все это великолепие через экранчик ее фотоаппарата, послушно делал кадр за кадром.
– Подожди, я волосы распущу, – велела она, сдернула с головы заколку и тряхнула гривой.
– Вон туда встань, – распорядился Женька, и этого я уже не выдержала.
Выйдя из-за угла капитанской рубки, хотя сначала раскрывать свое инкогнито не собиралась, я поинтересовалась:
– Как проходит фотосессия?
Ника небрежным жестом откинула с лица волосы:
– Отлично!
– Не знала, что ты любишь снимать, – обратилась я к Женьке.
– А ты много чего о нем не знаешь, – вместо него высокомерно ответила Ника.
– В таком случае не буду вам мешать, – хмыкнула я и повернулась к сладкой парочке спиной.
Я ушла на корму, устроилась там на деревянной скамейке и остаток плавания провела в медитативном созерцании гор, водопадов и сверкающих на солнце волн фьорда в компании таких же молчаливых наблюдателей, приехавших насладиться природой Норвегии со всех концов мира. Только один человек не наслаждался удивительными видами – Марина сидела на скамейке и, кутаясь в куртку, читала роман Агаты Кристи.
– Нинон! – неслышно подкрался ко мне Женька.
Я сделала вид, что не слышу, и не стала оборачиваться.
– Давай я тебя щелкну, – виновато предложил он.
– Не стоит, – снисходительно отозвалась я. – Обойдусь.
Тетя-морж уже сделала по моей просьбе несколько снимков, но Женьке знать об этом было необязательно.
Сойдя на берег, мы без происшествий поели оленины – в ней не оказалось ничего особенного – и снова погрузились в автобус, от которого за полдня успели как следует отдохнуть.
Глава 11 Самый солнечный дождь
Вечером мы приехали в Берген.
– Это самый дождливый город Европы, – пояснила Марина. – Дождь здесь идет триста дней в году, поэтому зонты есть в каждом номере отеля. Нередко туристы прихватывают их в качестве сувенира, заплатив небольшой штраф. А еще тут готовят знаменитый бергенский рыбный суп со сливками и белым вином. Вы обязательно должны его попробовать.
Берген, как и Осло, встретил нас ярким солнцем и тридцатиградусной жарой, чему обрадовались все, кроме Женьки.
– Я так не играю, – надулся он. – Где обещанный дождь?
– Тебе хочется под дождем на экскурсию идти? – удивилась я.
– А как же местный колорит?
– Не надо мне такого колорита!
– Это тебе не надо, а мне надо!
– Оценим его в чем-нибудь другом, – утешила я. – Если бы дождь был единственной достопримечательностью Бергена, мы бы сюда не приехали. Этого добра у нас самих хватает.
– Пока дождя нет, поедем на экскурсию по городу, – постановила Марина.
– В девять вечера? – удивился кто-то из группы.
– Надо пользоваться хорошей погодой, – пояснила она. – А то неизвестно, что завтра утром будет.
– Так вроде солнечно?
– Это еще ни о чем не говорит, – усмехнулась гид и объявила: – Завтра подъем в восемь утра, в девять выезжаем.
– Опять? – возмутился кто-то.
– Ну вы совсем избаловались! – возмутилась гид. – У нас в агентстве есть тур «Четыре столицы за пять дней», там каждый день в шесть утра надо вставать!
– Кошмар, – искренне ужаснулся турист. – Это что же за отдых такой?
– Каждому свое, – философски развела руками Марина.
– А почему «Четыре столицы»? – спросил Женька.
– Туда еще Копенгаген входит.
– Осторожно, двери закрываются, – процитировал он старый анекдот, и мы хором закончили:
– Следующая станция – Копенгаген!
Первым, кого мы увидели, приехав в центр города, был… Олег.
– Он за нами следит, – недовольно пробурчал Женька.
– Привет еще раз! – просиял тот, подошел ко мне и нежно чмокнул в щечку, словно мы не расстались всего несколько часов назад. – А где твоя подружка, что-то ее давно не видно? – обратился он к обалдевшему Женьке.
Впрочем, мой товарищ по детским играм недолго пребывал в растерянности.
– Здесь, – нахально объявил он и непринужденно обнял меня за плечи.
Настала моя очередь выпадать в осадок. Что-то со мной это стало подозрительно часто случаться. Так дар речи однажды совсем уйдет и не вернется!
– У тебя гарем? – усмехнулся Олег. – Султан изволит путешествовать?
– Не понимаю, о чем ты, – невозмутимо отозвался Женька.
– Если мне не изменяет память, – язвительно начал Олег, – не далее как вчера мы с Ниной имели счастье лицезреть душещипательную сцену.
Выражение Женькиного лица не изменилось, на нем только проступили красные пятна.
– Вы с Ниной! – передразнил он. – Как мило!
Я смутилась, но ответить не успела.
– Чувствую себя звездой, – хмыкнул он. – Меня преследуют папарацци! Всех интересует, где я и с кем я.
– Меня не интересует, – подала голос я и сделала попытку освободиться из не слишком нежных объятий, но Женька держал мою руку крепко, не давая даже дернуться.
«Расслабься и получай удовольствие», – вспомнила я циничный совет и решила ему последовать. В конце концов, не каждый день парни выясняют из-за тебя отношения! Пусть даже ни один из них не вызывает любовного трепета. Ну, почти не вызывает… Странно, что Олег за меня заступается, но очень приятно. Хоть кому-то я небезразлична!
К нашей троице, застывшей в живописной мизансцене, грациозно подплыла Ника. Она снова покачивалась на шпильках, длина юбки стремилась к минус бесконечности, в пупке блестели стразы – в этот момент я даже отдала должное ее умению привлекать к себе внимание. Просто девочка-праздник!
– Что за шум, а драки нет? – кокетливо поинтересовалась она, и вот тут я испугалась по-настоящему.
Только этого нам не хватало! Тогда уж точно путешествие запомнится надолго… Зачем она упомянула про драку при весьма недружелюбно настроенных парнях? Или это откровенная провокация?
Как выяснилось, испугалась я напрасно.
– Привет, крошка, – обратился к ней Олег.
Это прозвучало настолько фамильярно, что я засомневалась – не встречались ли они где-то без нас? Или он хороший психолог и сразу чувствует, какую манеру общения человек лучше всего понимает?
– Разбираемся, кто, когда и с кем, – непринужденно пояснил Олег.
И я поняла: он получает от ситуации огромное удовольствие – совсем как кукловод, дергающий за ниточки. А еще считается, что парни не любят выяснять отношения! Значит, защищает меня он для своего собственного развлечения?
– Я никогда и ни с кем, – дернула плечиком Ника. – Я, как кошка, всегда гуляю сама по себе.
«Вот и гуляй отсюда», – захотелось сказать мне, но я, конечно же, промолчала.
– А теперь все посмотрим на молодых людей, – вдруг громко объявила Марина. – Они беседуют о чем-то своем, явно не имеющем отношения к теме нашей экскурсии.
Конечно, группа с готовностью отвернулась от церкви, у которой все мы в данный момент стояли, и с любопытством уставилась на нас.
– Извините, – первым сориентировался Женька, мигом отпустив меня и словно невзначай заслонив плечом Олега. – Мы все внимание. Когда, вы говорите, был построен этот дворец?
– Церковь Девы Марии, – ехидно уточнила Марина, – была построена в одиннадцатом веке.
Несмотря на Женькины старания, Олега она, конечно же, заметила и обратилась персонально к нему:
– А вы, молодой человек, почему, так сказать, выпали из гнезда – отбились от своей группы? Впрочем, меня огорчает не это, а тот факт, что вы пренебрегли услугами моей коллеги. С одной стороны, это, конечно, очень лестно, но с другой – противоречит профессиональной этике.
– А у нас завтра экскурсия, – не растерялся Олег. – И я послушаю про дворец целых два раза.
– Церковь, – уточнила Марина.
Группа пересмеивалась, наблюдая этот спектакль. Я чувствовала себя так, будто вышла к доске отвечать, не зная не только урока, но и названия предмета. Что скажут наши мамы, страшно было даже представить.
– Присмотрите за детьми, – словно прочитав мои мысли, обратилась к ним Марина.
– Присмотрим, – пообещала тетя Ира тоном, не предвещавшим нам приятного времяпрепровождения.
Я ожидала пространной лекции, но она лишь покачала головой:
– Совсем вы от рук отбились. Мы сочли вас уже взрослыми и дали свободу, разрешили везде одним ходить. А вы в благодарность что устроили? Тоже мне, леди Макбет норвежского уезда!
Несмотря на всю серьезность ситуации, мне стало смешно. Я еле удержалась, чтобы не захихикать.
– В общем, так, – постановила она при молчаливой поддержке моей мамы. – С завтрашнего дня от нас ни на шаг. Будете ходить следом, как два хвостика. Все понятно?
Мы уныло покивали. Спорить было бесполезно.
Утро в Бергене порадовало нас такой же прекрасной солнечной погодой.
– Мы сэкономили время, проведя экскурсию по городу вчера, – сказала Марина, когда группа собралась в холле гостиницы. – Поэтому сегодня у нас есть варианты. Можно, например, поехать в музей-усадьбу знаменитого норвежского композитора Эдварда Грига. Все вы наверняка слышали его музыкальную драму «Пер Гюнт». Помните, я вам рассказывала, что у норвежцев много географических названий на тему троллей и его усадьба называется «Холм троллей»? Я сейчас позвоню туда, узнаю, много ли у них на сегодня групп.
– Надо будет поехать, – сказала тетя Ира моей маме, и та согласно кивнула.
– Ты слышала музыкальную драму «Пер Гюнт»? – поинтересовался у меня Женька.
– Конечно, – кивнула я. – Я в музыкальную школу ходила, если ты забыл.
– А я не ходил, поэтому не слышал, – отчего-то огорчился он.
– Одну мелодию ты точно слышал, – утешила я. – «В пещере горного короля» называется.
И я напела знаменитый мотив шествия гномов, который постигла судьба всех ярких классических мелодий – превращение в попсу и тиражирование в разнообразных фильмах, передачах и рекламах.
– Эту, конечно, знаю, – обрадовался Женька. – Только разве это Григ? Я думал, рингтон для телефона.
– Темнота, – вздохнула я. – Не знаешь даже популярной классики.
– Ты много знаешь!
– Уж я-то знаю! «Пер Гюнта» вообще-то и в обычной школе на музыке проходят, – вспомнила я.
– Ну кто в школе на музыке что-то слушает! – отмахнулся он.
– Я слушала, – возразила я.
– Вечно ты не как все!
Я обиженно замолчала. Вот всегда он так! Начинает вроде с похвалы, а потом выворачивает ее наизнанку, и в итоге я остаюсь унылой ботаничкой. Не буду больше ничего ему рассказывать!
– А о чем там? – словно по заказу, спросил Женька.
– Послушай – узнаешь, – невозмутимо посоветовала я. – А еще лучше почитай первоисточник – пьесу Генрика Ибсена, великого норвежского драматурга… – Я осеклась, поняв, что тут же нарушила данное самой себе слово. Но Женька не прикалывался, а внимательно слушал, поэтому я продолжала: – Пер Гюнт всегда был парнем без башни. Но апофеоз случился, когда он соблазнил и похитил со свадьбы чужую невесту, а потом бросил. За это его объявили вне закона, и он отправился голодать и скитаться. Встретив дочь короля троллей, Пер решил жениться на ней, но тогда ему пришлось бы стать троллем, на что он был решительно не согласен. Он построил в лесу избушку и стал в ней жить, и к нему явилась девушка по имени Сольвейг, с которой он познакомился на той же свадьбе.