Утром наконец-то пришел первый отчет с Ровентии, на который Ашер очень рассчитывал.
Следы зачистки. Это однозначно ставило Вольского и «Атлантис» вне закона. Скорее всего мятежники что-то подчищали за собой. Что? И зачем уничтожать гражданское население? Хотя это-то как раз понятно если бы не след «Атлантиса», молчащая планета еще долго бы никого не заинтересовала.
Ашер открыл личное дело работающего на Ровентии овер-капитана. Шон Доувер. Исполнителен, решителен. Странно, вроде бы ничего компрометирующего, но до сих пор капитан и на оперативной работе. По докладу оставил о себя хорошее впечатление, надо бы присмотреть за ним, скоро в овер-канцелярии многие места станут вакантными. Ашер вспомнил своего заместителя, и настроение опять испортилось. Чего не хватало человеку?
Не прошло и полутора часов, как снова ожил экран связи с Доувером. Капитан был уже на поверхности.
— База пуста, сэр. Следов зачистки на самой базе не обнаружено. Рядом расположенный городок зачищен почти полностью, там же найдено большинство тел личного состава базы. Идентификация, — тут овер-капитан заметно поморщился, — сильно затруднена. Похоже, что их вывели за территорию и здесь казнили.
— Почти полностью? — Ашер уцепился за самое главное.
— Да, сэр. Найдено двое местных. Один при смерти, в сознание не приходит, второй демонстрирует явные признаки помешательства. Контакт также невозможен.
— Покажите.
Камера связного зонда, по которому велась передача, резко вильнула в сторону. Ашер увидел валяющегося в песке человека в рваной одежде. Чья-то рука подняла его голову за редкие спутанные волосы, и перед овер-канцлером возникло перекошенное лицо пожилого человека. Глаза были закрыты, и по подбородку стекала вязкая желтоватая струйка слюны. Губы еле заметно шевелились, как если бы человек пытался что-то произнести.
Камера опять уехала наверх, на Доувера.
— Он что-нибудь говорил?
— Невнятное бормотание, сэр. Я различил только «Сэмми», «Зачистка», «Райс».
— Может быть, Райсман?
— Да, сэр. Похоже на фамилию местного особиста. Только я выяснял, его звали не Сэмми.
— Отто.
— Так точно, сэр.
— Тело Райсмана не обнаружено?
— Как я уже говорил, идентификация крайне затруднена. — Доувер мотнул головой в сторону, и камера послушно взяла общий вид. Люди в респираторах деловито растаскивали мешанину из тел, многих из которых были лишены конечностей.
Камера снова вернулась.
— Форма в засохшей крови, многие лица обезображены, у части тел отсутствует голова. Личные медальоны изъяты, и поверхностный обзор на самой базе ничего не дал. Тут работы не на один день, сэр.
— Коммуникатор командующего базой?
— Пусто, сэр. Удалены все записи.
— У Райсмана должен был быть закрытый канал связи.
— Его кабинет также пуст, сэр. Вывезены все вещи, в том числе и коммуникатор. В кабинете следы борьбы.
Ашер помолчал несколько секунд, прежде чем задать следующий вопрос.
— Еще что-нибудь?
— На базе два планетарных патрульных катера. Без боезапаса. Числится девятнадцать. На территории следов боя не обнаружено.
Доувер застыл на минуту, что-то слушая по вставленному в ухо коммуникатору.
— Мне сообщили, что закончен обыск казарм, сэр. Обнаружен медальон некоего флай-лейтенанта Рональда Райлера. Найден почему-то в личном отсеке старшего пилота Мартина Клэя. Постойте. Это ведь те люди, на которых у меня приказ об аресте, сэр?
— Да, именно они. Вы прекрасно поработали, овер-капитан Доувер, — Ашер подпустил торжественности в голос, — или, может быть, мне следовало сказать — овер-майор Доувер? Заканчивайте с Ровентией, мне как можно быстрее нужны списки отсутствующих среди погибших солдат и офицеров. Если обнаружите что-либо новое, немедленно дайте знать. А позже мы еще поговорим о вашей дальнейшей судьбе.
— Есть, сэр. Еще вопрос.
— Слушаю, Доувер.
— Проводить ли детальный осмотр планеты?
— На ваше усмотрение. Хотя я лично сомневаюсь в целесообразности этого мероприятия. Мятежники получили то, что хотели, и просто заметали следы.
— Согласен с вашим мнением, сэр.
Экран погас.
Ашер откинулся на спинку кресла. Семнадцать москитов. Ничего особенного, но кто знает, сколько таких скрытых очагов зрело по Империи?
А циничная расправа над сослуживцами? Специально с использованием зачистки для затруднения идентификации. Конечно, ведь список личного состава минус уничтоженные равен списку мятежников. И наверняка среди тел ни Райлера, ни Клэя опознать не получится. Итого семнадцать москитов плюс как минимум двое опытных офицеров-планетарников. Плюс «Атлантис». Плюс неизвестное число карателей.
Ашер вздохнул. Особый отдел только что установил, что в последнее время через Накаяму прошло гораздо больше единиц зачистки, чем попало на вооружение Империи. И среди них были какие-то новые экспериментальные образцы.
Отто. Дурацкая гибель от руки бронированного убийцы.
Он достал два стакана и доверху, до самого края, налил в оба из пустеющей бутылки «Имперского Дара». Поставив один из них рядом с терминалом, он закрыл глаза и залпом выпил другой, даже не почувствовав вкуса.
* * *— Наши детекторы фиксируют приближение… сэр? — бодро начавший доклад ассистент запнулся. За вышедшим ресерч-полковником из пристыкованного шаттла показалась высокая фигура карателя.
— Продолжайте. — Голос у научника был тихий и какой-то потерянный. Райсман ухмыльнулся про себя — быстрая ликвидация остатков охранной группы надолго лишила полковника воли к сопротивлению, и он безропотно выполнял все указания карателя. С тем шустрым воякой, правда, не все вышло гладко. Он заподозрил неладное и решился на штурм с остатками своей пехоты, в ходе которого чуть было не пришиб заложника. Отто пришлось задействовать все свои новоприобретенные возможности, чтобы одновременно убрать ресерч-полковника с линии атаки и подавить пять огневых единиц.
Чувствовал он себя отлично. Бронекостюм идеально повиновался малейшему движению, словно являлся продолжением его тела. Впрочем, насколько представлял себе Отто, так и было. И, что самое главное, рука. Правая рука функционировала так, как будто бы была на месте, лишь попытка задействовать указательный палец напоминала об утрате. Райсман вспомнил свой кабинет и отлетевший от удара резака к стене обрубок, когда он инстинктивно попытался прикрыться от удара.
Некоторое неудобство доставляла потеря осязания. Отто и не подозревал, сколько процентов восприятия на самом деле отводится на это, казалось бы, невостребованное чувство. Поверхность тела поначалу воспринималась как упрятанная куда-то под броню, но буквально через час, еще там, в камере после вживления, ощущение цельной оболочки странным образом расширилось до границ костюма. Сейчас, прикасаясь к броне, он как бы прикасался непосредственно к коже, за исключением полного отсутствия тактильного контакта.
Со зрением тоже творилось нечто потрясающее. С открытым шлемом картинка слоилась, и Отто с удивлением обнаружил, что может спокойно «видеть» с полностью закрытыми глазами, но «видеть» схематично, как бы осознавая макет окружающего его мира. Причем направление в этом случае не имело никакого значения, просто его голова становилась началом отсчета объемной координатной сетки. Поначалу его накрыло чувство полной дезориентации, но и тут человеческий мозг практически мгновенно адаптировался к новому восприятию. Движение и живые тела фиксировалась независимо от того, где они находились, и Отто сам еще не до конца осознал, на каком расстоянии от него картинка тускнеет и размазывается. Казалось, что он помещен в некий гигантский шар, центром которого является его тело, и любая мелочь в пределах этого шара полностью известна и осознана.
— Приближение большого объекта, сэр. По тоннажу похоже на военный транспортник. — Ассистент все еще не мог отвести взгляд от застывшей за спиной ресерч-полковника фигуры.
— Понятно. Готовьтесь к встрече научного шаттла второй группы. У них там поврежденная модель, ее срочно в ремонтный блок.
— А первая станция, сэр?
— Первая подверглась, — тут ресерч-полковник споткнулся и потом медленно продолжил, словно повторяя заученную фразу, — неожиданному нападению мятежников. Боевая группа уничтожена. Шаттл с командой потерян. Я успел произвести эвакуацию модели и заодно задействовать ее в небольшом эксперименте на контролируемость.
— Есть, сэр.
— Ах да, — тут ресерч-полковник бросил настороженный взгляд на Отто, — там у нас гражданский, его в лазарет. Он мне еще понадобится.
«Отходит научник. Что ж, к лучшему. А то на куклу был похож». — Отто упивался новыми ощущениями. Нет, совсем не зря он когда-то давно тщательно изучил все, что было доступно овер-канцелярии о зачистке. Правда, тогда овер-майор и представить себе не мог, что настанет такой момент, когда он сам будет переделан в карателя. И ему понадобятся знания о том, где в бронекостюме находятся управляющие цепи отключения боевой единицы.
Научник обернулся к Отто и сказал заранее подготовленную команду:
— Следовать за мной.
Отто улыбнулся, благо шлем оставался закрыт. «Эксперимент на контролируемость». Посмотреть бы сейчас на лицо ассистента ресерч-полковника. Балаган, конечно, но ничего умнее в голову не пришло за время полета. Да и у простого плана всегда больше шансов, кому вообще в голову придет подозревать карателя в захвате заложника?
Посмотреть на лицо? А почему нет? Нужно лишь получить нужный уровень детализации изображения. Работа с бронекостюмом все больше напоминала Отто работу с каким-то сложным компьютером, интерфейс которого был встроен прямо в его мозг. Или его мозг и являлся этим самым компьютером? Отто чуть было не потряс головой, вовремя остановившись.
У него еще будет время во всем разобраться. Империя списала его во второй раз, ну так что ж, он понятливый. Третьего не потребуется.
Просто ему нужен небольшой выигрыш по времени. И мобильная научная лаборатория — как раз то, что нужно. Насколько знал Отто, такие лаборатории были практически неподконтрольны овер-канцелярии, и их старший научник являл собой здесь нечто вроде верховной власти.
А ресерч-полковник пока что под его контролем.
Отто еще раз улыбнулся и аккуратно направился вслед за своим заложником, стараясь ничего не задеть. Да, коридоры, как там его, «Атлантиса» явно не были рассчитаны на прогуливающихся карателей.
Чтобы войти в каюту научника, Отто пришлось пригнуть голову.
Обстановка родного кабинета благотворно подействовала на Вольского. Последний час он провел в каком-то ступоре, послушно выполняя все, что ему приказывал каратель, и только сейчас до него наконец-то стало доходить, что вообще происходит.
Это был прорыв. Нет, это был не просто прорыв, это была новая страница в истории создания зачистки, непознанная и от этого еще более притягательная. И эта страница была развернута и лежала перед ним, готовая к прочтению. Точнее, стояла, опять открыв шлем и внимательно глядя на ресерч-полковника.
— Отошел?
Вольский кивнул головой. Странный голос, хотя странность эта легко объяснима. Ненужный механизм слюноотделения отключен, и скрежещущие звуки с трудом рождаются в пересохшем горле.
— Вот и славно.
Карателю, судя по всему, речь не причиняет особых неудобств. Забавно, что разговорная функция сохранена. Дышать ему не нужно, легкие искусственно вентилируются. Как вообще рождается звук? Еще один побочный момент, требующий изучения.
— Присаживайся, поболтаем.
Вольский медленно опустился на диван. Сам каратель не глядя отступил к его столу и присел на край, от чего пластик угрожающе заскрипел.
— Для друзей я Отто, — снова эта улыбка, такая одновременно неуютная и неуместная на лице карателя, — мы же друзья теперь, верно?
— Ресерч-полковник Вольский. — Голос опять подвел, и в горле запершило. Еле справившись с кашлем, Вольский зачем-то добавил сдавленно: — Алексей.
— Алексей Вольский… Что-то очень знакомое. Ах да, как же… Ведущий научник по зачистке. — Каратель словно припомнил нечто хорошее, и от этого у него улучшилось настроение.
Вольский не нашелся, что ответить на это, и поэтому лишь кивнул.
— Давай так, полковник. Я же вижу, что у тебя аж язык свербит, поэтому спрашивай первый, а потом я тебя вопросами потерзаю. Да расслабься, зла на тебя не держу, мы ж люди военные, подневольные. Тем более работу ты сделал качественно, вот только с кистью маленько схалтурил. — Каратель поднял правую руку с четырьмя пальцами.
— Это не я. Это новый прототип. — Почему-то это прозвучало как жалкое оправдание. Каратель одобрительно махнул кистью, словно приглашая продолжить.
— Вы же…
— Нет, полковник, давай-ка на «ты». По-дружески, так сказать, нам же церемонии ни к чему. — Нечеловеческий голос, лишенный интонаций, странным образом лучился показной доброжелательностью.
Вольский помолчал, сбившись с мысли, и неуверенно продолжил:
— Ты же должен быть отключен? То есть, я имею в виду, наша станция должна была послать сигнал на ваш… твою деактивацию?
Каратель левой рукой залез себе за пазуху и вытащил оборванную прозрачную трубку.
— Я примерно знаком с устройством бронекостюма зачистки. Этот, правда, довольно сильно отличается от тех спецификаций, что я видел раньше. Хотя это было давно, но общие принципы остались неизменны.
— Знаком… откуда?
— Вопрос не по существу. Я много чем интересовался в… человеческом виде. Дальше.
— Ты не чувствуешь… э-э-э… злости? Агрессии?
— Чувствую. Меня злят дурацкие вопросы.
— Нет, я про другое. Тебе введен препарат…
— «Злобник»? Нет, если честно, то я думал, что теперь все построено на внушении. Зачем тогда зомбирование перед зачисткой?
— Механизм контроля. И кстати, почему не подействовало гипновнушение?
— Я работал одно время в столичной овер-канцелярии. Мы не поддаемся зомбированию. Спецкурс.
— Может, тогда и химия?
— Нет, против наркотиков и другой биохимии там используется «Блокада».
— Блокада?
— Не слышал? Какой-то ваш отдел занимается. Специальное средство, нейтрализует химически-подавляющие препараты. Кстати, опьянение хорошо снимает, правда, похмелье потом — врагу не пожелаешь.
Вольскому вдруг послышались отзвуки грусти в голосе карателя.
— Ты принимал его?
— Да.
— Принцип действия?
— Без понятия, я не научник.
— Когда принимал в последний раз?
— Сутки перед… захватом.
Вольский лихорадочно думал. Это могло многое объяснить, странно, что он не слышал о таких разработках. Впрочем, в Империи ресерч-канцелярия занималась такими вещами, само существование которых представить себе было довольно сложно.
— Дальше, — подстегнул его каратель.
— Что было на поверхности?
— Я уничтожил ваше следящее устройство. Пошел за капитаном.
— Капитаном?
— Другой каратель. Который был со мной в медицинском блоке.
— Зачем?
— Он был мне нужен, чтобы выманить тебя на поверхность. Заложник, захват лаборатории. Простейший план. По пути пришлось ликвидировать нескольких гражданских.
— Зачем?
Каратель недовольно махнул головой.
— Первые начали. Дальше.
— Зачем ты пытался уничтожить второго карателя?
— Я не хотел его уничтожать. Я его просто обездвижил. Тогда я подумал, что его можно привести в норму, как и меня.
— В норму?
— Я был уверен, что на мне испытывается какой-то новый принцип зачистки. Не знал тогда, что я для тебя неожиданность. Если начистоту, то капитан мне показался неплохой страховкой.
— От чего?
— Я знаю, что бронекостюмы требуют периодического технического обслуживания с полной деактивацией. Хотелось бы, чтобы кто-то заинтересованный приглядел за всем на время моего… отсутствия. Но раз я уникален, то у меня очень мало времени. Видишь, я с тобой вполне откровенен.
Вольский задумался. Надо связаться с ресерч-канцелярией, запросить данные по этой самой «блокаде». Странный, конечно, принцип, комбинировать возбудитель с подавлением. Но какие горизонты…
— Все? Тогда моя очередь. — Голос карателя опять сбил его с мысли.
Вольский кивнул. Нужно заставить карателя довериться, и поэтому только полная откровенность. Такой экземпляр, добровольно сотрудничающий с научниками… Это будет просто находка.
Увлекшийся ресерч-полковник уже успешно забыл, что приведен в кабинет в качестве заложника.
Планы шли прахом. При упоминании о необходимом отключении научник заметно оживился, и не нужно было особо гадать о причинах такого поведения. Отто сильно рассчитывал на капитана, и поэтому удивление полковника еще при пленении стало для него неожиданностью. Из ситуации нужно было выжимать максимум, и чем скорее, тем лучше.
— Зачем вы зачищали Ровентию?
Научник недоуменно посмотрел на него, как бы с трудом отходя от своих мыслей. Потом смысл вопроса дошел, и он пожал плечами:
— Полученное направление. Зачистка мятежной планеты, ничего необычного.
— Мятежной?
— Я думаю, тебе лучше знать.
— Кто отдал приказ о зачистке?
— Не помню, — научник сосредоточенно наморщил лоб, — можно посмотреть по архиву. Зачем тебе это?
— Не важно. Смотри.
Полковник осторожно обошел стол с другой стороны и включил терминал. Отто прикрыл глаза и попытался не глядя прочесть текст на экране. С трудом, но получилось.
— Аеро Накаяма, — задумчиво протянул он, — сам ресерч-канцлер.
Райсман повернулся к научнику, который испуганно смотрел на него.
— Точки на экране имеют разную интенсивность свечения, — любезно разъяснил очевидный факт Отто, — значит, Накаяма. А зачем было прятать следы зачистки?