Встретив радушно двух пришельцев, Филимон и Бавкида стали готовить им трапезу, не пожалев для нее ничего, что у них было. Старая Бавкида раздула скорее огонь на очаге и стала варить кушанье; она даже хотела заколоть для гостей гуся, – единственное, что было у них из живности, но никак не могла его поймать: старость не позволяла ей бегать за гусем. Старики достали покрывала, которые употребляли только по праздникам, чтобы покрыть ими ложа гостей. Все делали они, чтобы принять как следует незнакомых пришельцев. Бавкида поставила стол, одна ножка которого была короче других, и, чтобы он не качался, подложила под нее черепок. На стол поставила она трапезу в глиняных сосудах, другой не было у бедных стариков. Трапеза состояла из овощей, свинины, меда, молока, сыра, плодов и вина в деревянных чашах. Гости возлегли за стол и стали весело утолять голод. Старики прислуживали им, как умели, и занимали их беседой. Вдруг заметили Филимон и Бавкида, что сколько ни едят гости, не убывает еда, по-прежнему полны все сосуды на столе. Поражены были таким чудом старики. Тогда сказал им громовержец Зевс:
– Мы – боги! Хотим наказать мы ваших соседей за то, что забыли они обычаи гостеприимства. Выходите из вашей хижины и следуйте за нами на вершину этой горы.
Повиновались Филимон и Бавкида и пошли, опираясь на посохи, за богами. Почти уже достигли они вершины горы, когда, обернувшись, увидали, что все селение покрыла вода и на месте его образовалось озеро. Осталась только их хижина. Вдруг их хижина на их глазах стала превращаться в великолепный храм.
Гостеприимство Филимона и Бавкиды. Картина Я. ван Оста. XVII в.
Тростниковая крыша стала золотой и покоилась уже на мраморных колоннах, мраморными стали стены, двери покрылись прекрасной резьбой.
Обратился Зевс к старикам и спросил их:
– Скажите нам, Филимон и Бавкида, чего вы хотите, и мы исполним ваше желание.
Посоветовался Филимон с Бавкидой и ответил громовержцу:
– Мы хотим прожить остаток наших дней при вашем храме и быть вашими жрецами. Пусть в один день и в один час наступит наша смерть; пусть не увижу я смерти Бавкиды, а она не увидит моей.
Исполнили боги желание стариков. Долго еще жили они при храме. Однажды стояли они у храма и вспоминали о том, как появились озеро и храм. Смотрит Филимон на Бавкиду и видит, что ее покрывает зеленая листва, и Бавкида видит, что зелень покрывает Филимона. Постепенно стала покрывать их тело кора. Они превращались в деревья. Успели еще прошептать они друг другу: «Прощай», – и с этими словами уста их закрыты были древесной корой. Филимон превращен был в дуб, а Бавкида – в липу.
Н.А. Кун Что рассказывали греки и римляне о своих богах и героях Часть II
Введение
Нет такого народа на Земном шаре, который не имел бы преданий о том, что происходило в давно минувшие времена. В этих преданиях часто рассказывается о великих героях, живших в глубокой древности, и об их необычайных подвигах. Такие предания, состоящие из отдельных песен, изложенных нередко стихами, исполняются обыкновенно особыми певцами-сказителями. Называют обыкновенно эти предания героическим эпосом. Мы знаем много таких героических сказаний у различных народов; у финнов мы знаем «Калевалу», у древних германцев «Эдду» и «Песнь о Нибелунгах», у индейцев Северной Америки «Песнь о Гайавате», а у нас былины об Илье Муромце, Садко – богатом госте, Василии Буслаеве, Микуле Селяниновиче и много других былин.
Такой героический эпос знаем мы и у древних греков. И у них отдельные песни этого эпоса пелись особыми певцами-аойдами на собраниях или на пирах. Песни эти вначале никем записаны не были; певцы-аойды знали их наизусть. Да и записаны они быть не могли, так как создавались в такие времена, когда и письменности-то в Греции еще не существовало. Записали их греки гораздо позже, в VI в. до н. э.
Из древнегреческого героического эпоса дошли до нас в целом виде две поэмы – Илиада и Одиссея. Греки говорили, что их сочинил слепой певец Гомер, живший в древности. Но по всем вероятиям Гомер никогда на свете не жил; он такой же мифический поэт-певец, как и тот Орфей, миф о котором помещен в первой части этой книги.
Обе поэмы, Илиада и Одиссея, не могли, конечно, дойти до нас в том виде, в каком они первоначально создавались. Дошли до нас эти поэмы в том виде, какой им придали певцы-поэты, жившие в более позднее время, в том виде, в каком их впервые записали в VI в. до н. э. в Афинах. Да и эта запись была сильно переделана затем учеными города Александрии во II в. до н. э.
Но как ни обработаны были Илиада и Одиссея, все же, когда мы их внимательно читаем, нам ясно становится, что они состоят из целого ряда отдельных песен, рассказывающих о подвигах отдельных героев, например Менелая, Патрокла, Диомеда, Ахилла и других, и о различных приключениях Одиссея, например на острове бога Эола, у циклопов, у царя феакийцев Алкиноя и т. д. Все эти отдельные песни в Илиаде сгруппированы вокруг рассказа о ссоре Ахилла с Агамемноном, а в Одиссее – вокруг рассказа о том, как Одиссей вернулся к себе на родину на остров Итаку и отомстил женихам, сватавшимся к его жене Пенелопе и разорявшим его владения.
В целом все песни, из которых составлены обе эти поэмы, сгруппированы вокруг преданий о борьбе греков с жителями богатого, могущественного города Трои. Создались эти предания благодаря тому, что греки помнили о событии, которое действительно происходило, а именно о том, как они, переселяясь с Балканского полуострова на берега Малой Азии и основывая там города, вели борьбу с жившими там племенами. Возможно даже, что и Троя некогда существовала. Предположить это можно потому, что в XIX в. Шлиманом был раскопан город на холме Гиссарлыке в Малой Азии, недалеко от берегов Геллеспонта (современный Дарданелльский пролив), как раз в той местности, где, по словам древних греков, находилась когда-то Троя; да и описание окрестностей Трои в Илиаде близко совпадает с окрестностями города, раскопанного Шлиманом.
Гомер. Римская копия с греческого оригинала. II в. н.э. Высота 55 см.
Когда же создавались Илиада и Одиссея? Когда мы их изучаем, нам становится ясным, что создавались они среди военно-родовой аристократии, владевшей большими пашнями, пастбищами, садами, виноградниками, огородами, большими стадами коров, быков, коз и овец; много было у нее рабов и рабынь. Интересы именно этой родовой аристократии выражены в Илиаде и Одиссее. Их герои принадлежат к этому классу, их подвиги воспевают Илиада и Одиссея. В поэмах доказывается, что им должны все повиноваться, на них должны все работать, им должны все служить. Во главе этой правящей аристократии стоят вожди-басилевсы. Роль простых граждан – рядовых воинов – в управлении государством очень невелика. В Илиаде живо изображается, как жестоко расправляется герой-басилевс Одиссей с представителем рядовых воинов, Терситом, когда тот осмелился возражать басилевсам. Илиада и Одиссея создавались в ту эпоху, когда внутри родового общества уже развиваются классы: Илиада сложилась вполне к IX в., Одиссея – к VIII в. до н. э.
Но как сами древние греки относились позднее к Илиаде и Одиссее? Мы знаем, что они высоко ценили эти поэмы за их художественные достоинства. По всей Греции ходили особые певцы – рапсоды, которые, с посохом в руках и с лавровым венком на голове, пели на собраниях греков Илиаду и Одиссею. В Афинах на празднествах в честь богини Афины, называвшихся Панафинеями и продолжавшихся несколько дней, рапсоды исполняли Илиаду и Одиссею целиком. Много было в те времена греков, которые знали наизусть всю Илиаду и Одиссею или, по крайней мере, бо2льшую их часть. И это было неудивительно, так как во всех школах Греции изучали Илиаду и Одиссею, на них воспитывалась вся молодежь древности. Философ Платон, живший в IV в. до н. э., сказал даже о Гомере, которого и он считал автором Илиады и Одиссеи: «Этот поэт воспитал Элладу».
Были в Древней Греции и другие эпические поэмы. Ведь каждое племя, каждая область, каждый город имели своих героев и рассказывали об их великих подвигах: доряне рассказывали о Геракле и его потомках гераклидах, афиняне о Тесее, фиванцы о походе семи вождей против Фив и о многострадальном Эдипе и т. д. В каждой области, у каждого племени рассказывалось не об одном герое, а о многих, и не один подвиг приписывали этим героям, а много; много, следовательно, слагалось и песен. Эти песни, как и песни, входящие в Илиаду, группировались затем вокруг какого-либо важного события. Таким образом создавалось постепенно то, что обыкновенно называют циклом (кругом) сказаний. Мы лучше всего знаем Троянский цикл, – в него входят Илиада и Одиссея. Другие циклы мы знаем очень мало. Только еще Фиванский цикл мы знаем несколько лучше благодаря тому, что преданиями, входившими в этот цикл, пользовались великие греческие трагики. Софокл, например, использовал предание о многострадальном Эдипе и его детях.
Аргонавты Фрикс и Гелла[11]
В древнем Минийском Орхомене в Беотии[12] правил сын бога ветра Эола, царь Афамант. Двое детей было у него от богини облаков Нефелы – сын Фрикс и дочь Гелла. Изменил Нефеле Афамант и женился на дочери Кадма, Ино. Невзлюбила Ино детей от первого брака своего мужа и замыслила погубить их. Она уговорила орхоменянок иссушить семена, заготовленные для посева. Засеяли орхоменяне поля иссушенными семенами, но ничего не взошло на их всегда плодородных нивах. Грозил голод орхоменянам. Тогда решил Афамант послать посольство в священные Дельфы[13], чтобы вопросить оракула стреловержца Аполлона о причине бесплодия нив. Коварная Ино подкупила послов, и они, вернувшись из Дельф, принесли ложный ответ оракула.
– Вот какой ответ дала прорицательница пифия, – говорили Афаманту подкупленные послы, – принеси в жертву богам твоего сына Фрикса, и вернут боги плодородие нивам.
Афамант, чтобы избежать великого бедствия, грозившего Орхомену, решил пожертвовать своим любимым сыном. Торжествовала Ино: удался ей план погубить Фрикса.
Все было уже готово для жертвоприношения. Пасть под ножом жреца должен был юный Фрикс, но вдруг явился златорунный овен[14], дар бога Гермеса. Послала овна мать Фрикса, богиня Нефела, чтобы спасти своих детей. Сели на златорунного овна Фрикс с сестрой своей Геллой, и овен понес их по воздуху далеко на север.
Быстро несся овен. Далеко внизу расстилались поля и леса, и серебром извивались между ними реки. Выше гор несется овен. Вот и море. Несется над морем овен. Испугалась Гелла, от страха не может она держаться на овне. Упала в море Гелла, и поглотили ее вечно шумящие морские волны. Не мог спасти Фрикс сестру. Погибла она. С той поры море, где погибла Гелла, стало называться Геллеспонтом (море Геллы; современный Дарданелльский пролив).
Фрикс и Гелла. Гравюра Т. Пироли. 1804 г.
Все дальше и дальше несся овен с Фриксом и спустился наконец на берегах Фазиса в далекой Колхиде[15], где правил сын бога Гелиоса, волшебник Эет. Воспитал Эет Фрикса, а когда он возмужал, женил его на дочери своей Халкиопе. Золотого же овна, спасшего Фрикса, принесли в жертву великому тучегонителю Зевсу. Золотое руно[16] овна Эет повесил в священной роще бога войны Ареса. Сторожить руно должен был ужасный извергающий пламя дракон, никогда не смыкавший сном своих глаз.
Молва об этом золотом руне распространилась по всей Греции. Знали потомки Афаманта, отца Фрикса, что спасение и благоденствие их рода зависит от обладания руном, и хотели любой ценой добыть его.
Рождение и воспитание Ясона
На берегу голубого морского залива в Фессалии[17] брат царя
Афаманта, Кретей, построил город Иолк. Разросся город Иолк, плодородие его полей, торговля и мореплавание дали ему богатство. Когда умер Кретей, править в Иолке стал сын его Эсон, но его брат по матери, сын Посейдона Пелий отнял у него власть, и пришлось Эсону жить в безызвестности в городе, как простому гражданину.
Вскоре у Эсона родился сын, прекрасный мальчик. Боялся Эсон, что надменный и жестокий Пелий убьет его сына, которому по праву принадлежала власть над Иолком, и решил скрыть его. Он объявил, что младенец умер тотчас после рождения, и справил даже по нему пышные поминки; сам же отнес сына на склоны горы Пелиона к мудрейшему из кентавров, Хирону. Там в лесу, в прохладной пещере рос мальчик, воспитываемый Хироном, матерью его Филирой и женой Харикло. Мудрый Хирон дал ему имя Ясон. Всему обучал Хирон Ясона: владеть мечом и копьем, стрелять из тугого лука, музыке и всему, что знал он сам. Не было равного Ясону в ловкости, силе и храбрости, а красотой он был равен небожителям.
До двадцати лет жил Ясон у Хирона. Наконец решил он покинуть уединенные склоны Пелиона, идти в Иолк и потребовать у Пелия, чтобы вернул он ему власть над Иолком.
Ясон в Иолке
Когда Ясон пришел в Иолк, он отправился прямо на площадь, где собрались все жители. С удивлением смотрели жители Иолка на прекрасного юношу. Они думали, что это или Аполлон или Гермес – так он был прекрасен. Он был одет не как все жители Иолка, но на плечи его была накинута пестрая шкура пантеры, и лишь одна правая нога была обута в сандалию[18]. Пышные кудри Ясона спадали на плечи, весь он сиял красотой и силой юного бога. Спокойно стоял он среди толпы любовавшихся им граждан, опершись на два копья.
В это время на богатой колеснице приехал на площадь и Пелий. Взглянул он на юношу и вздрогнул, заметив, что у юноши обута лишь одна нога. Испугался Пелий; ведь оракул открыл ему некогда, что грозит ему гибель от человека, который придет в Иолк с гор и будет обут на одну ногу; этот человек, сын Эсона, должен был силой или хитростью погубить Пелия, и гибель должна быть неизбежной.
Скрыл свой испуг Пелий и надменно спросил неизвестного юношу:
– Откуда ты родом, юноша, к какому племени принадлежишь? Но только отвечай правду, не оскверняй себя ложью, я – враг ненавистной лжи.
Спокойно ответил Пелию Ясон:
– Мудрый Хирон лишь правде и честности учил меня, и я всегда верен его наставлениям. Целых двадцать лет прожил я в пещере Хирона и ни разу не нарушил истины и не провинился ни в чем. Я вернулся сюда домой, в родной Иолк, к отцу моему Эсону. Я хочу потребовать, чтобы возвращена была мне власть над Иолком. Ее, как слышал я, отнял у отца моего коварный Пелий. Граждане, отведите меня в дом моих великих предков. Не чужой я вам, я родился здесь, в Иолке. Я – Ясон, сын Эсона.
Указали жители Иолка Ясону дом его отца. Когда Ясон вошел, отец сразу узнал своего сына. Слезы радости навернулись на глазах старого Эсона, он ликовал, видя, что сын его стал могучим и прекрасным юношей.
Быстро донеслась весть о возвращении Ясона до братьев Эсона: Ферета, царя Фер, и Амифаона из Мессении. Вскоре прибыли они к Эсону со своими сыновьями Адметом и Меламподом. Пять дней и ночей чествовали их Эсон и сын его Ясон пирами. Открыл им Ясон в беседе свое желание вернуть власть над Иолком. Одобрили они желание Ясона и вместе с ним пошли к Пелию. Потребовал Ясон, чтобы вернул ему Пелий власть, и обещал оставить ему все богатства, которые отнял он у Эсона. Побоялся Пелий отказать Ясону.
– Хорошо, я согласен, – ответил Пелий, – но только одно условие поставлю я тебе: ты должен раньше умилостивить подземных богов. Тень Фрикса, умершего в далекой Колхиде, молит, чтобы отправились в Колхиду и завладели золотым руном. Открыла мне это тень Фрикса в сновидении. В Дельфах сам стреловержец Аполлон повелел мне отправиться в Колхиду. Я стар и не могу решиться на такой великий подвиг; ты же молод и полон силы, соверши этот подвиг, и я верну тебе власть над Иолком.
Так ответил Пелий Ясону, затаив злобу в сердце. Он верил, что погибнет Ясон, если решится отправиться за золотым руном в Колхиду.
Ясон собирает спутников и готовится к походу в Колхиду
Т отчас же после разговора с Пелием стал готовиться Ясон к походу в Колхиду. Он объехал все страны Греции и всюду звал славных своими подвигами героев к походу в Колхиду за золотым руном. Все великие герои откликнулись на его призыв. Согласился принять участие в походе сам величайший из героев, сын Зевса, Геракл. Собрались все герои в Иолке. Кого только не было среди них: здесь были и гордость Афин, могучий Тесей, и сыновья Зевса и Леды, Кастор и Полидевк, со своими друзьями Идасом и Линкеем, и крылатые герои Калаид и Зет, сыновья Борея и Орифии, и Мелеагр из Калидона, и могучий Анкей, и Адмет, и Теламон и много других. Среди героев был и певец Орфей. Никогда еще не видала Греция такого собрания героев. Могучие, прекрасные, как боги, привлекали они восторженные взоры всех жителей Иолка. Какие преграды могли остановить их, кто мог им противиться, что могло их устрашить?
«Аргонавты». В центре Геракл. Изображение на кратере (сосуде для смешивания вина с водой)
Готов был и корабль для героев. Построил этот корабль сын Арестора, Арг; сама богиня Афина помогала ему. Она вделала в корму кусок священного дуба из рощи оракула Зевса в Додоне. Прекрасен был этот десятивесельный корабль, названный «Арго». Он был легок и быстр; словно чайка, несся он по волнам моря. По имени корабля «Арго» назвали и героев, принявших участие в походе, аргонавтами (моряки с «Арго»). Не одна Афина покровительствовала аргонавтам, – их приняла под свою защиту и Гера. Она горела ненавистью к Пелию за то, что он не приносил ей жертв. Ясон же пользовался особой милостью Геры. Так, однажды она, чтобы испытать юного героя, явилась ему под видом дряхлой старухи на берегу горной реки и со слезами попросила его перенести ее на другой берег. Бережно поднял герой старуху себе на плечи и перенес ее через бурную реку. Только сандалию с левой ноги потерял Ясон, переходя реку. С тех пор возлюбила Гера Ясона и во всем помогала ему. Также и стреловержец Аполлон покровительствовал аргонавтам: ведь он побудил героев предпринять поход, и он же предсказал им счастье и удачу.