Нгор казался не столько удивленным, сколько подавленным и растерянным.
- Вполне разумный дикарь, с человеческими глазами, изучающий следы буранов, вероятно, пытающийся вступить в контакт с нами... Думаешь, это понравится вождям племени?
- А почему это может им не понравиться? - На душе у Ыргла вскипело, и сель вопросов обрушился на отца. - Разве не они провозгласили, что доподлинному знанию о Госте Снизу нет цены? Почему на легенды о пришельце наложен запрет? Почему не разрешается спускаться в Преисподнюю? Зачем делать вид, будто мы ничего не знаем о дикарях? И зачем, наконец, было подговаривать моего озлобленного братца и обрекать на смерть молодую, полную сил женщину, чтобы только скрыть правду о Госте Снизу? Зачем, отец?!
- Ну... слишком уж много вопросов сразу, сын мой. Могу сказать одно: ничто не просто в этом мире. Где ты запечатлел пришельца?
- На берегу Большой Реки.
- Так ты спускался в Преисподнюю?!
- Да, и не задохнулся, как видишь.
- Ты волен поступать, как считаешь нужным, Ыргл. Но ради всего святого, послушай моего совета. Сотри запечатленное и никогда никому не рассказывай об этом. Я тоже буду молчать. Иначе... тебя могут предать очищающему огню.
- Огню? За что?!
- За посещение Преисподней. Оттуда никто не должен возвращаться живым.
- Хорошо, я сотру. Но Фора? Что станет с нею? А так пусть меня сожгут зато оправдают ее!
- Не забывай: ты сын жреца, а она простая женщина! Ее не оправдают. Твои видения опять припишут ее колдовству. Вы погибнете оба!
- Воистину, лучший из миров! - воскликнул Ыргл. - Но скажи мне, отец, что я должен сделать, чтобы доказать реальность Гостя Снизу? И невиновность Форы?
- Не знаю, - растерянно молвил Нгор. - Разве что... приволочь им живого дикаря... эту человекообразную обезьяну... Но лучше бы ты послушался меня, мой мальчик. Поверь старику: женщин много, а жизнь одна...
Ыргл взобрался на самый верх снежного гребня и присел на камень, в раздумьи подперев голову. Ветер шел сплошной упругой стеной. Хорошо! - ветер освежает мысли. Как не хватало ему сейчас знаний - твердых и непреложных знаний Нгора, а не исторических анекдотов Харша! Однако знания Нгора унаследовал надутый и ограниченный Гиг, старший сын жреца общины, Ыргл же, как все остальные дети, вынужден был довольствоваться баснями и легендами, которые щедро рассыпал перед ними добродушный Харш. Знания, в которых все зыбко, условно, многозначительно...
Но знания Нгора были скучны и однообразны - Гиг завидовал таинственным вечерам в пещерах Харша, где дети, вылупив глазенки от страха и восторга, все теснее прижимались к старику, веря и не веря его небылицам. Как любили они эти нескончаемые вечера, когда зимние бури носа не позволяли высунуть наружу! Как уютно чувствовали себя в тесных пещерах Харша, где повсюду валялись старые вытертые шкуры, а со стен смотрели гордые головы рогачей, снежных барсов и орлов! И как же обожали они, еще не оперившиеся птенцы, старика Харша! Ыргл до сих пор слово в слово помнил все обомшелые осколки легенд о Великом Острове, колыбели мудрости, в одну ночь погрузившемся на дно океана. Бураны были наследниками тех немногих, кто спасся на кораблях, и теперь их древнее племя призвано жить вечно, чтобы вечно тлел уголь Великого Знания, который при случае всегда можно раздуть в пламя.
"А откуда взялся этот город на Острове?" - наивно спрашивали ребятишки. "О, наши далекие предки строили его много-много поколений, по крупице собирая знания", - отвечал Харш. В другой раз он говорил: - "О, его построили наши далекие прапредки, сошедшие на землю со звезд". - В третьем варианте ответ звучал так: - "О, его построили наши великие предки, но прилетевшие со звезд завоеватели врезались в океан на своем циклопическом корабле, и взбесившийся океан поглотил Остров".
Однажды, накануне, обряда посвящения, Ыргл прямо спросил Харша: где тут правда, где вымысел? Старик улыбнулся виноватой улыбкой. "Правду знают только жрецы. Мне же ведомы лишь легенды - хочу, чтобы и вы их знали. Где-то в тупиках и закоулках легенд заплутала правда..."
Да, вот так: в тупиках и закоулках легенд. Ни больше, ни меньше. Но неужели Нгор и Харш, проживши бок о бок такую невообразимо длинную жизнь, никогда не говорили откровенно, по душам? Неужели Харш действительно не догадывается, где истина? Может быть, сегодня, когда его дочери грозит гибель, он все-таки вспомнит?
Ыргл вдавил камешек в кольцо и вызвал Харша. Старик появился сразу, будто ждал вызова. В глазах его плескалось смятение, волосы были всклокочены и борода свалялась.
- Я знал, что ты заглянешь, Ыргл. Ты хотел что-то спросить?
Для человека, чья любимая дочь обречена и чья вторая дочь обрекла ее на неправедную гибель, он держался молодцом.
- Скажи мне, Харш... и поверь, от твоего ответа очень многое зависит... почему они так боятся Гостя Снизу?
- Вижу, ты не смирился с судьбою. Я всегда верил в тебя, Ыргл. А по поводу Гостя Снизу... Думаю, их можно понять, - тех, от кого зависит все. В последнее время пришельцы активно ищут контакта с нами, все чаще заходят в горы. Вероятно, нам и вправду следует опасаться. Не за жизни, конечно, - за Великое Знание. Дикари могут истребить племя, разрушить пещеры.
- Но тогда - кого мы ждем? Для кого храним Мудрость Веков?
- Почему бы тебе не спросить об этом Нгора?
- Нгор не ответит. Иногда мне кажется, ради обычаев предков он готов пожертвовать сыном.
- Не думаю, Ыргл. Он подобен камню, да. Но тебя он любит. Я тоже люблю тебя. И люблю Фору. Но я не знаю.
- Мы ждем второго сошествия наших предков со звезд? - Харш с сомнением покачал головой. - Тогда мы можем ждать лишь их, дикарей, быстро набирающихся ума. Для кого еще стоило бы сохранять Мудрость на этой планете?
- Возможно, - едва слышно прошелестел Харш. - Возможно, так и было задумано вначале. Но теперь они боятся Гостя Снизу пуще конца света. Поэтому - не надейся на их любознательность.
- Даже если пришелец охотится за моими следами? Убивает козла на расстоянии в пять далей? И под звериными глазами прячет нормальные, человечьи?
- О духи, как он наивен! Он видел пришельца - и теперь надеется отстоять свою правоту! И перед кем? Перед вождями племени! А листья ваку-ваку, с помощью которых они с незапамятных времен выдают черное за белое? Разумеется, подогревая слишком упрямых на священном огне?
- Но что же делать, Харш?! Научи меня, что делать!
- Спаси мою девочку, Ыргл! Только ты можешь ее спасти! - Лишь теперь стало видно, что старик сломлен, почти сломлен. - Ради всего святого, Ыргл!
- Как?
- Приволоки им живого дикаря! Сделай это! Они трусливы и твердолобы. Они никогда не поверят запечатленному тобой. Но от живого пришельца не так-то просто отделаться!
6
В это раннее утро лить Страна Гор величественно возвышалась под студеным бледно-звездным небом - то тут, то там над серым клубящимся озером облаков вздымались отдельные белоголовые пики, ничем, казалось, не связанные. Уже в Предгорьях Ыргла поглотил сплошной липкий туман, скалы вокруг покрылись зеркальной пленочкой льда. В Преисподней туман оборотился мелким моросящим дождем.
Ага, вот и толстая палка, перекинутая через Большую Реку. Ыргл попробовал расшатать ее - она лежала мертво, заклиненная двумя гранитными глыбами... Тогда Ыргл напряг все силы, вывернул палку из камней, подложил под нее круглую булыгу - и улыбнулся каверзной улыбкой Гига. До рассвета было уже недалеко, вот-вот Гость Снизу отправится на свою утреннюю охоту за следами буранов. Осталось затаиться и ждать.
Как было бы хорошо, думал Ыргл, когда их обоих, Фору и его, оставят в покое, - махнуть в какие-нибудь другие горы! Где в законах и обычаях больше смысла, а дождями руководит разум, а не прихоть. О благодарности племени он уже не помышлял. Если бы он знал дорогу через низины в другие горы! Или хотя бы где-то здесь нашел отдаленную пещеру, чтобы скрыться ото всех и жить вдвоем с Форой, спокойно и независимо. Может, всесильные духи гор все же дадут им ребенка - тогда они могли бы положить начало новой общине, без жрецов и вождей.
"Пещер сколько угодно, - возразил себе Ыргл нудным голосом Гига. - Но как вы будете жить без добрых духов пещер? Кто станет вас обогревать, и облучать, и кормить, и лечить, и услаждать музыкой? Ты слишком доверчив, Ыргл!" - "Не так уж я доверчив! - пылко возразил Ыргл. - Мы с Форой могли бы..."
Послышались тяжелые шаги, напоминающие сдвиг небольшой лавины. Ыргл замер вод береговым обрывом.
Но все произошло совсем не так, как он рассчитывал - пришелец упал в воду не там, где была подложена булыга и где Ырглу оставалось лишь подхватить его, - он упал вместе с толстой палкой как раз посередине Реки, на лету палка задела то плечо и спину, и дикаря мгновенно поглотил поток. На полмига Ыргл растерялся. Теперь, чтобы спасти Фору, он должен был броситься в Реку и прежде спасти дикаря, но он боялся воды, не знал ее, и промедлил еще миг. Когда он наконец, остановив дыхание, стремительно метнулся в поток, серая шнура пришельца то выныривала, то вновь погружалась в воду далеко впереди.
Но все произошло совсем не так, как он рассчитывал - пришелец упал в воду не там, где была подложена булыга и где Ырглу оставалось лишь подхватить его, - он упал вместе с толстой палкой как раз посередине Реки, на лету палка задела то плечо и спину, и дикаря мгновенно поглотил поток. На полмига Ыргл растерялся. Теперь, чтобы спасти Фору, он должен был броситься в Реку и прежде спасти дикаря, но он боялся воды, не знал ее, и промедлил еще миг. Когда он наконец, остановив дыхание, стремительно метнулся в поток, серая шнура пришельца то выныривала, то вновь погружалась в воду далеко впереди.
Как ему удалось догнать и вытащить на берег Гостя Снизу, он и сам не знал. Знал только, что ему тоже досталось: наглотался грязной водицы, промера и зашиб ногу. Лишь отплевавшись и протерев глаза, Ыргл с цепенящим душу ужасом обнаружил, что это был... не его пришелец. Совсем другой. Старик с серебристой бородкой, морщинистый и легкий. Еще больше испугало Ыргла, что этот новый пришелец не дышал и душа его не стучала в груди. То ли он отправился к предкам из-за удара толстой палкой по спине, то ли из-за воды, попавшей внутрь. У Ыргла хватило ума вытрясти из волосатого старикашки воду, после чего он взвалил мокрую тушу на плечо и быстрым шагом направился в горы.
Увидев его с дикарем на плече, Нгор схватился за голову:
- Как ты смел притащить его сюда, осквернить наше обиталище?!
- Не беспокойся, отец. Он уже никогда не увидит ни наших пещер, ни солнца над головой.
- Ты... убил его?
- Нет. Но его задела по спине большая палка, перекинутая через поток. И еще им долго играла Река, пока я не выловил его.
- Ты не задерживался в пути? - спросил отец, торопливо открывая дверцу потайной ниши в стене пещеры.
- Я мчался как горный козел!
- Хорошо. Включи обогрев, - бросил Нгор, вытягивая из ниши блестящую железную змею Оживителя Души.
Судя по всему, это был тот самый случай, когда нельзя терять ни единого мига. Но Ыргл знал: Нгор не отступится от установленного предками ритуала поклонения добрым духам пещер. Ритуал был не только бессмысленным, но и смехотворным, однако Нгор полагал, что в любом обряде заключен смысл, ради которого мудрые предки и ввели тот или иной обряд, да только смысл этот давно забылся.
Вот и сейчас, вымуштрованный многими годами наставлений, Ыргл мимолетно преклонил колено, прежде чем повернуть до предупреждающей зеленой черты зазубренный круг доброго духа Живительного Тепла. Теперь любопытно было взглянуть, как обойдется с добрым духом Оживителя Души один из вождей племени, жрец общины, хранитель Чести и Справедливости.
Когда голова змеи засветилась таинственными разноцветными огоньками, Нгор пал на колени:
- О мудрая змея, спасительница всего живого, сделай благость, верни жизнь этому славному бурану!
- И голос его не дрогнул, когда он перед лицом духа пещеры назвал бураном поганого дикаря, и змея не взорвалась в его руках, и не пошел из нее вонючий дым. Нгор сосредоточенно водил головой змеи над грудью и спиной старика-пришельца, и в полумраке видно было, как мечется, сверкая, гибкое длинное тело и мгновенные фиолетовые всплески проскакивают между парящей шерстью человекоподобной обезьяны и блестящим железом. Вскоре послышался слабый всхлип - пришелец начал дышать.
Нгор подал Ырглу склянку с прозрачной жидкостью.
- Все, дело сделано. Вливай ему в рот по глотку время от времени. Я должен пригласить на совет вождей племени, показать им твою добычу. Мы обязаны сделать это, а там будь что будет! - Он уже вышел было, но в проходе обернулся. - Да прими Целебное Облучение, не то заболеешь после знакомства с Рекой.
Ыргл влил глоток жидкости в стиснутый рот старика - тот забормотал что-то и на миг распахнул мутные бессмысленные глаза. Включив двойную порцию Целебного Облучения, предохраняющего от болезней, Ыргл содрал промокший комбинезон из черной шкуры горного козла - и бросил свое белое, мускулистое тело атлета под дождь прохладно покалывающих и щекочущих лучей. Лучи были невидимы, но кожа под ними голубовато светилась и переливалась.
- Перенеси его в ритуальную пещеру, - через некоторое время попросил Нгор. - Осторожнее! Вот сюда, на кострище, чтобы всем было видно.
Пришельца уложили на шкуры. По стене круглой ритуальной пещеры постепенно высвечивались овальные матовые окна, в которых - Ыргл знал это, хотя и не видел никогда, - вскоре появятся мудрые головы вождей племени. Так уж устроен ритуальный зал, что по первому зову жреца местной общины здесь могут собраться и посоветоваться между собой вожди племени буранов со всех континентов планеты.
- Ступай же, сын мой, - поторопил Нгор. - Ступай, сейчас начнется.
Нгора не было долго. Когда он вернулся, Ыргл не узнал его - отец постарел на десять десятков зим, спина его ссутулилась, сильные руки обвисли, голос звучал слабо, надтреснуто.
- Ыргл... Теперь возьми его и отнеси на то же место у Реки. Он проснется не сразу, ты должен успеть. Так они решили. И немедля возвращайся. Ты меня понял? Немедля!
- А что они решили насчет Форы, отец? Насчет Форы и меня?
- Не спрашивай. И немедля возвращайся. Душу Ыргла сковало морозом. "Значит, ничего хорошего, - понял он. - Неужели мне не удалось спасти Фору? При чем же тут листья ваку-ваку, если они своими глазами увидели живого пришельца?! Или я все еще слишком наивен?"
Он осторожно взвалил на плечо старого дикаря и не спеша двинулся вниз. Туман уже рассеялся, и солнце, поднявшееся над горами, теплыми своими пальцами коснулось холодного лба Ыргла.
7
Он положил старикашку на прибрежные камни немного ниже того места, где раньше была палка, и одну его ногу, одетую в железо, отдал Реке. Старик так и не проснулся. Но теперь лицо его, прежде белое как снег, заметно порозовело. На прощание Ыргл пожелал ему приятных снов. К себе в Страну Гор он влетел едва ли не на одном дыхании.
Но задолго до тайного лаза в обиталище встретил его слившийся со скалою Нгор. Был он все так же сгорблен и удручен, однако в голосе его уже звучала решимость
- Слушай внимательно, мой мальчик. Сейчас мы расстанемся навеки Тайное заточение - лучший для тебя выбор. И единственный. Они приговорили тебя к очищающему огню.
- За что, отец?!
- За все. За дерзость. За самостоятельность. За любопытство. За спуск в Преисподнюю. И за недозволенный контакт с пришельцем.
- Но почему, почему они так боятся очевидного?
- Они опасаются, что, обнаружив нас, нашу древнюю и хрупкую культуру, пришельцы по неразумению разрушат ее. А пора бы понять: Гость Снизу уже не тот, он достиг великого множества, заполнил Преисподнюю и приблизился к нашему уровню развития. Боюсь, сегодня уже не он, а мы становимся тупиковой ветвью...
- Они не хотят делиться с пришельцами Мудростью Веков, да?
- Ты все так же категоричен и прямолинеен, сын мой. Повторю: ничто не просто в этом мире. Итак, в путь!
- Отец... а что Фора?
Нгор улыбнулся одними глазами:
- Не беспокойся, с нею все благополучно. Они долго шли узкими расщелинами крутого и опасного отрога, куда ни Ыргл, ни Гиг, его старший брат, никогда прежде не забредали. Наконец, Нгор остановился, тронул что-то невидимое в камнях, и огромная замшелая плита неподалеку от тропы сдвинулась с места. Ыргл глянул вниз - оттуда, из черноты колодца, его разгоряченное лицо обдало ледяным дыханием.
- Отныне и навеки это будет твое обиталище. Я скажу им, что ты не вернулся, погиб в Преисподней. Они, конечно, не поверят, пустят по твоему следу Гига, но Гиг знать не знает об этих пещерах. Так что ты в полной безопасности.
- А ты, отец?
- Что сделают они мне! - усмехнулся Нгор. - Разве что поставят жрецом Гига. У меня уже нечего отнять - кроме тебя, разумеется. А ты исчезнешь с их глаз. Однако учитывай: никакой связи с миром у тебя не будет. И уже никогда не выйти тебе на свет. Ты согласен?
- Лучше темница, чем костер, - задумчиво проговорил Ыргл. Хорошенький же выбор предоставило ему племя, ради которого он готов был на любые жертвы, ради которого бросил вызов судьбе!
- Тогда спускаемся.
Легкая лестница, сплетенная из прочных нитей, терялась во тьме.
Ыргл окинул взглядом снежные вершины, голубовато-золотистые в этот час, близкие, доступные - родную свою Страну Гор. Где был счастлив. И шагнул к бездне.
Глубина колодца была, пожалуй, более десяти далей. Они очутились в тесном сыроватом помещении, из которого в трех направлениях расходились темные коридоры.
- Вот здесь ты и будешь жить, сын мой.
- Как? В этой норе?!
- Не спеши. В твоем распоряжении обширное и в своем роде уникальное помещение. Правый коридор ведет к большому подземному озеру с чистейшей водой. Ты принял купель в Большой Реке, теперь и с озером подружишься. Средний коридор ведет в твое обиталище, где тебя ждут исправные духи пещер в полном комплекте. Однако помни: солнечные лучи отныне не коснутся твоей кожи, и ты должен кормить себя голубым сиянием Маленького Пещерного Солнца. Как им пользоваться, ты знаешь: раздеваешься и греешься в его лучах, пока оно не погаснет. Только не забывай: делать это следует каждый день!