— Ты о кино с Нелли? — усмехнулся Рустем. — Какая же эта жертва? Сама же говоришь, у нас большая любовь.
— Я в этом теперь уже не так уверена, — отвела глаза Яна, — ты страстная натура, и вряд ли ты стал бы сдерживаться столько времени, находясь рядом с любимой женщиной. Я бы так точно не продержалась бы. Просто чувствую, как идет от тебя поток энергии.
— Надеюсь, сексуальной? — уточнил Рустем.
— И ее в том числе, — кивнула Яна.
— Так теперь ты подозреваешь, что я не люблю Нелли?
— Именно это я и хотела сказать. Что? Не права? — Яна набралась смелости и посмотрела ему прямо в глаза.
— Боюсь, что права, но говорить сейчас об этом не будем во избежание второй попытки суицида.
Яна вздохнула. Ей не нравилось все это, но заставить полюбить себя еще не удавалось никому, как бы ей ни было жалко Нелли.
— Ладно, рыцарь, идите со своей дамой в кино, а тете надо съездить на работу. Эх, давно я не работала! — Еще туже затянула волосы в хвост Яна.
— Ты себя недооцениваешь, ты все время работаешь. Я имею в виду мыслительный процесс. Не даешь никому жить спокойно. Разве же это называется «ничего не делать»? И не надо так рьяно рвать на себе волосы, у тебя еще скальп, может быть, не зажил.
— Прими таблетки и беги в кино! — надулась Яна.
— Встретимся вечером, — пообещал ей Рустем и покинул квартиру, оставив Яну в полной растерянности перед загадочным посланием в электронной почте.
Глава 11
Очень большой мужчина в черной футболке, натянутой как на барабане, мрачно смотрел на Яну.
— Паспорт?
— Взяла, — кивнула Яна.
— Необходимые вещи в дороге? — рявкнул мужчина.
— Ч-че-чего? — сглотнула Яна.
— Зубные щетки, белье там… чего там у вас, у женщин, еще, — ответил он.
— А это… конечно, взяла! И деньги взяла, и даже пару бутербродов, — ответила Яна.
— Закидывай там сумку в салон, — кивнул мужик, который был не очень-то любезен.
— Где Рустем? — спросила Яна.
— Залезай в машину сама, путь нелегкий и некороткий.
— А где Рустем? Где его инструкции? — продолжала настаивать Яна, зачем-то топая ногой, словно кобыла на выгуле.
Оделась она, конечно, подобающим образом. Розовые джинсы, белый в блестящих пайетках топ, салатового цвета кофточка и бежевые лакированные туфли на каблуках высотой десять сантиметров.
— Обувь неудобная для дороги, — заметил мужчина крупной комплекции.
— Я же не пешком иду! — возразила Яна. — К тому же другой обуви у меня нет, а этот каблук самый низкий.
Примечательным было то, что разговор шел рядом с «Кадиллаком». Яна решила не возражать и не противиться. Уж что подали, то подали. Она открыла сама себе дверцу, закинула сумку с одеждой и сумку с едой и залезла. Первым, кого она увидела внутри, был Рустем, только находился он в бессознательном состоянии. В черной водолазке и черных широких штанах он лежал на кожаном черном сиденье и выделялся только белым кругом лица в полумраке машины.
— Рустем, — позвала Яна, тормоша его за плечо, — Рустем! Ты спишь?
— До чего же вы, женщины, недалекие. Ну, какой ответ ты ждешь на вопрос: «Ты спишь?» Если он спит, он же не может тебе сказать: «Сплю!» — Водитель был не очень-то любезен.
— Почему он без сознания? Что он тут делает? — Яна понимала, что еще немного, и она окончательно потеряет терпение.
— Мое дело маленькое — баранку крутить. Этот парень сказал мне, куда рулить, заплатил в оба конца более чем достаточно и велел передать тебе, чтобы ты задавала поменьше вопросов, взяла паспорт и желательно поспала. Я все тебе передал. Да, еще он сказал, что когда очнется, то сразу же посвятит тебя в план действий.
— Что значит очнется? — не поняла Яна.
— Он наглотался каких-то таблеток и сказал, что будет спать всю дорогу. Очень, говорит, плохо переносит тряску и предпочитает это время проводить под действием снотворных препаратов. А мне что? — пожал крупными плечами водитель. — Деньги бы платили, и все! Чего я только не находил в машине после клиентов. И использованные презервативы… кстати, взяли с собой? Мне пятна на мебели не нужны.
— Да вы!.. — побагровела Яна.
— Хотя ваш кавалер сейчас ни на что не способен! — махнул рукой мужчина и продолжил свой монотонный рассказ. — Бутылки пустые, конфеты, сексуальные игрушки, вплоть до искусственных членов и наручников, шприцов, смятых купюр и так далее… Просто свинарник! Народ у нас такой, думают, что если заплатили, то могут все себе позволить. Иностранцев тоже возить приходилось, но после них всегда все цивильно, только немцы, извините, воздух портят. А твой-то наркоман богатый и тихий. Что смотришь на меня? Сразу же видно, что ты девица легкого поведения. Мне-то что? Мне все равно. Много ваших пересидело в этой машине, а все остальное не мое дело. Хотя, конечно, групповые соития несколько отвлекают от дороги. Но сегодня, повторюсь, судя по состоянию твоего принца, дорогая блондинка, дорога у меня будет спокойной.
У Яны от его нездоровой, завистливой и негативной болтовни быстро опухла голова.
— Любезнейший…
— Михаил, можно просто Миша.
— Так вот, просто Миша, я случайно знаю, что в таких больших мощных машинах есть хитрая задвижка, которая ограничивает общение пассажиров с водителем, — вполне членораздельно проговорила Яна, строго смотря на Михаила, — а еще, когда Рустем проснется, я пожалуюсь ему, и он отправит тебя в космос.
— Как это? — не понял мужчина.
— Как олимпийского мишку, — пояснила Яна.
— Понял! — резко ответил тот и поднял плотную дверцу, отделяющую кабину от салона.
«Так-то вот! Принять меня за проститутку!» — злорадно подумала Яна и показала язык в никуда, надеясь, что ее все-таки видят.
Она осмотрела огромный салон машины, обитый бархатом, удобные кожаные сиденья, напоминавшие диваны. Мягкое приятное освещение и красивый юноша, напоминавший спящего царевича, которого не разбудит даже поцелуй. Как романтично!
Яна удобно устроилась на диване, поджав под себя ноги, и удовлетворенно вздохнула. Она чувствовала себя отпетой авантюристкой. Ехать неизвестно куда, неизвестно на сколько, в неизвестно чьем «Кадиллаке» с усыпленным молодым человеком. Все располагало к отдыху, чем Яна и воспользовалась. Она улеглась на диванчик, подложив под голову сумку, и уставилась в потолок.
«Что будет, если нас остановит милиция? Сможем ли мы объяснить бессознательное состояние Рустема? С другой стороны, какая им разница? Он же не за рулем!» — думала она, косясь на неподвижно лежащего мужчину.
«Просто как мертвый… чем накачался? Хитрый! Вышел из положения! Словно под наркозом! — подумала она, ощущая себя гостем инопланетного корабля. — Все-таки здорово, что именно „Кадиллак“. Здесь так здорово! Просторно! Удобно! Вообще не ожидала, что Рустем поедет со мной вместе, думала, просто сообщит адрес, даст ценные указания и привет! Конечно, то, что он лежит здесь трупом без движения и без разговора, не придает мне радости и веселья. Но все же есть надежда, что он очнется и скрасит мое одиночество», — размышляла Яна, разглядывая безупречно-красивое лицо Рустема. Она старалась не думать о том, что только с ней могло произойти все это нагромождение нелепостей.
Эта поездка в «неизвестно куда» началась романтично и необычно. «Кадиллак» с бездыханным телом зачарованного принца мчался в ночь. Уже через несколько минут Яна с удовольствием оценила преимущества «Кадиллака». Как же было удобно и свободно в такой громадной машине! По полу покатилась бутылка с шампанским, а в боковом отсеке Яна нашла чистые одноразовые стаканы.
«Чудесно, если мне предстоит коротать время в одиночестве, сделаю-ка я глоток», — подумала она и открыла бутылку, раздался громкий хлопок, пробка ударила в крышу машины и пролетела вниз в миллиметре от лица спящего Рустема. Зато пена от шампанского щедро полила лицо и одежду парня, а заодно и обивку сидений.
— Вот черт! — выругалась Яна и с отчаянием посмотрела на закрывшееся окошко. Сейчас там появится грозное лицо Михаила, который выругает ее почем зря. Но машина продолжала свое спокойное движение, возможно, он ничего не заметил, а возможно, не хотел повторить судьбу олимпийского мишки.
Шофер он был действительно очень хороший. Яна совершенно не чувствовала, как он трогался с места и как скольжение машины при остановке сходило на нет. Они плыли по дороге, словно на подводной лодке.
«Не заметил», — с облегчением вздохнула она и, вытащив из своей сумки чистую футболку, начала вытирать лицо Рустема и стряхивать капли шампанского с его одежды. В бутылке осталась всего одна треть напитка, не вылетевшего из нее пенной струей. Яна вылила его себе в пластиковый стакан и выпила залпом. Затем продолжила уборку салона, вытирая мокрые пятна своей футболкой. Шампанское сразу ударило ей в голову, и Яну зашатало по салону автомобиля. Она и сама не понимала, что это на нее вдруг нашло, но внезапно резко нагнулась над Рустемом и, запустив одну руку в шелковистые темные волосы, поцеловала его в губы. Потом резко отпрянула, вытерла лицо и постаралась принять непринужденный вид.
«Что я делаю? С ума сошла? Первая поцеловала мужчину, да еще воспользовавшись его беспомощным состоянием. Какой стыд! Какой позор! Только бы Миша не видел. Я не виновата, это все шампанское ударило мне в голову», — нашла себе оправдание Яна.
Езда была монотонной и очень успокаивающей. Яна свернулась калачиком на сиденье и закрыла глаза. Убаюкал ее Михаил очень быстро, она и не заметила, как погрузилась в сон.
Проснулась Яна от землетрясения, по крайней мере, по ощущениям это было так. Когда она открыла глаза, то увидела над собой незнакомое крупное мужское лицо. Он тряс ее и чуть ли не хлопал по щекам.
— Ну и клиентура! Один наркоман, вторая алкоголичка! Пустая бутылка катается по полу, весь салон в пятнах… Ну и гадость! Опять проходить химчисткой по салону, хорошо, хоть этот придурок заплатил сверх приличную сумму, на все хватит. Эй! Просыпайся! Женщина, ау! Открываем глаза! Вот так вот! Молодец! Ну, с добрым утром.
— Доброе утро, — разлепила губы Яна, вспоминая, что шофера зовут Михаил и что он не очень вежлив и любезен.
— Приехали, — через силу улыбнулся ей мужик, — выметайтесь, пожалуйста, мне домой пора.
— Вы очень любезны, — прокашлялась Яна. — А где мы?
— Во дает! Не знаешь, куда поехала? Полностью доверилась наркоману?
— Он не наркоман! — протерла глаза Яна.
— Ну, ладно! Я привез вас в деревню, или село, не знаю, как сказать, в Ярославской области. Называется Серебряные Родники. Куда просили, туда и доставил.
— Значит, они все-таки существуют.
— Кто? — не понял Михаил.
— Родники, — вздохнула Яна и посмотрела на пустое сиденье напротив.
— А где Рустем?
— О, память возвращается с бешеной скоростью, — усмехнулся Михаил. — Я его уже вынес.
— Что значит — вынес? — Яна тупела с каждой минутой.
— Вперед ногами! — хохотнул шофер. — Шутка! Я его вынес из машины на улицу.
До Яны наконец-то стало доходить.
— Так он что? Не проснулся?
— Не-а! Спит сном младенца! А мне пора!
— Все-все… я поняла! Уже выхожу, вернее, выползаю.
Яна покинула машину Михаила и вышла на улицу, полной грудью вдохнув свежий воздух. Он вытащил их сумки.
— Почему темно? Который сейчас час? — спросила она, пытаясь размять затекшее тело.
— Мы ехали ночь, дорогая. Не совсем спокойно было на дорогах, поэтому ехали медленно, да и на этой колымаге большую скорость не разовьешь. А сейчас раннее утро, и Серебряные Родники перед тобой. Так что все, гуд-бай, беби!
«Все-таки какой развязный тип», — подумала она, зевая и вслух спрашивая:
— А куда мне здесь идти?
— Этого я не знаю, мне было сказано довезти до этого населенного пункта. А инструкции получишь у своего спящего принца, скажи спасибо, что он еще теплый, — хихикнул Михаил в своей мерзкой манере и, козырнув Яне, сел за руль, громко хлопнув дверью. Машина, подняв небольшое облачко пыли, скрылась в тумане и росе длинной гусеницей, издевательски просигналив на прощанье марш Мендельсона.
Она подняла с земли камень и кинула ему вслед, чтобы хоть как-то выплеснуть свои эмоции.
— Придурок! Прости, господи! Серебряные Родники Ярославской области, и что?
Она развернулась и наконец-то посмотрела на свое сокровище. Рустем сидел на каком-то пеньке, прислонившись головой к железному, с ободранной краской столбу с указанием населенного пункта Серебряные Родники. Выглядело это очень трогательно. Этакая русская красавица у березки в ожидании, по-видимому, березового сока. Только «красавица» была красавцем, и ничего она не ждала. Рустем пребывал в бессознательном состоянии.
«Нажрался какой-то гадости с вечера! — с раздражением подумала Яна. — Боится он! Я тебя отучу бояться! Получишь инструкции на месте — надо же! Ага, получишь их! От кого получать-то? Сидит мертвым бревном!» — ходила вокруг него Яна, задевая каблуками гравий.
Она осмотрелась в поисках помощи, но никого не увидела, кроме целого ряда аккуратных домиков внизу под пригорком. Яна чертыхнулась, подтащила к Рустему все сумки и поспешила вниз. Как всегда, целью была крайняя изба. Туда-то Яна и ввалилась со своей проблемой, минуя несколько запущенный палисадник и преодолев слегка покосившееся старое крыльцо. Дверь в избу была приветливо открыта, туда она и зашла без спроса, громко поздоровавшись и спросив:
— Есть кто живой?
На ее призыв откликнулась сухонькая маленькая старушонка в белоснежной косынке, чистой и яркой одежде и задорным взглядом выцветших глаз. Она выглядела так, словно готовилась сниматься в какой-то рекламе типа «Домика в деревне», в надежде улучшить свои жилищные условия. Говорила она любезно, торопливо и много.
— О! Ни свет ни заря! Молодая красавица к нам пожаловала, вот это да! А где же твой молодой красавец? — прищурилась бабка.
— Какая вы проницательная, — удивилась Яна, поясняя: — Молодой красавец лежит, вернее, сидит у указателя.
— Нужна моя помощь?
Бабка соображала не по возрасту быстро и четко.
— Боюсь, что именно вы мне ничем не поможете. Его бы транспортировать куда. Кстати, у вас есть место, где мы можем поселиться, конечно, за деньги?
— А чего далеко ходить-то? Давайте ко мне! У меня изба-то большая! — спохватилась бабка. — А принести твоего друга поможет мой сын Игорек. Странно, он ведь не пьян? — спросила бабка.
— Кто? Игорек? Я не знаю, — пожала плечами Яна.
— Да нет! Твой парень! Что с ним?
— А… — Яна была искренне поражена, — он спит, снотворного переел.
— Печально, очень печально, — вздохнула бабка и прокричала визгливым голосом: — Игорек! Иди сюда! Игорь! Мама зовет!
Яне было страшно неловко, что она в такое время побеспокоила людей, но она помнила, что в деревне люди привыкли вставать рано. Вот и Игорек вышел полностью одетый, выспавшийся. На лице был всего один глаз. Второй отсутствовал. Глазницу выстилали веки.
— Сходи с девочкой и принеси сюда мальчика, — почти по слогам проговорила бабка.
Яна сначала подумала, что она забавляется, но потом поняла, что Игорек, как бы помягче выразиться, слабоумен.
— Идите, идите! — вытолкнула их бабка, и Яна послушалась, так как деваться ей было некуда. Она успокаивала себя тем, что хотя Игорек весьма страшен, но явно физически развит и, скорей всего, не опасен.
Они молча прошли обратный путь до пенька и Рустема. Его поза не изменилась, вещи тоже никто не взял, да вокруг и не было никого. Игорек врубился с первого взгляда. Он взял обе сумки, а другой рукой взвалил на себя бездыханное тело Рустема. Уж чем-чем, а силушкой его Бог не обделил. Назад они шли точно с такой же скоростью, Игорю, похоже, было абсолютно все равно, кого, чего и сколько нести. Бабка уже открыла калитку и дверь настежь.
— Давай, сынок, давай. Неси в избу! Я там кровать приготовила! Ой, а парень-то какой симпатичный!
Яна вошла следом за Игорем с Рустемом и поразилась чистоте внутри. Похоже, что эта старая женщина содержала в полном порядке не только себя, но и свое жилище.
— Что-то он мне не нравится, — посмотрела на Рустема бабка, поджав морщинистые губы в своеобразный кисет.
— Что? Что случилось? — забеспокоилась Яна.
— У него плохая аура. Он вообще болен.
— Это так, — кивнула Яна.
— Ничего, поможем, — кивнула бабка.
— Может, врача? — спросила Яна.
— Да не надо, пусть спит, — быстро ощупала его бабка.
— А вы кто? — почувствовала подвох Яна.
— Я местная целительница баба Зося, так и зови меня.
— Хорошо, — кивнула Яна, в свою очередь, представившись.
— А вы ведь не в любовной связи с ним? — провела рукой по лбу парня баба Зося.
— Нет, мы друзья, — хмыкнула Яна, — а как вы это чувствуете?
— Не знаю. Внутренний голос… Это когда Игорек в пять лет в аварию попал и полгода провел в коме, у меня на нервной почве и открылся дар. А вы что в наших краях-то? Ищете кого?
— Вы, как всегда, правы. Нам нужна одна женщина, но я не знаю ее настоящего имени. Наверное, она могла представиться Изольдой Игоревной. Но самое интересное, что, возможно, ее здесь и нет, а кто-то глупо пошутил.
— В поселке не так много жителей, правда, есть небольшой гостевой дом. Если здесь и живет кто-то не из местных, то только там.
— Далеко?
— На том конце деревни, там же и поселение староверов.
— А чем занимаются жители?
— Обслуживают гостевой дом и ублажают группы иностранцев, которые посещают нашу деревню с целью ознакомления с русским фольклором.
Баба Зося поманила Яну рукой и вышла из комнаты. Они оказались на небольшой, но уютной кухне. Деревянные стены были оклеены толстыми обоями в цветочек, на полу лежал выстиранный тканый ковер, а вся мебель на кухне была из сосны. Игорь сидел на скамейке и с отсутствующим взглядом щелкал семечки.
— Не обращай на него внимания, — шепнула ей баба Зося, — Игорек и мухи не обидит. Он, как дитя, совершенно безобиден, но воспринимает только меня. Уже тридцать лет так. На остальных людей просто не реагирует, эти каналы закрыты для общения, и мой сын из этого состояния не выходит. Его болезнь остановилась в развитии. Господь Бог дал ему выжить. Но я ни о чем не жалею, только благодарна. Мы с Игорьком очень ладим.