Ниже — Семён, крепкий и бойкий парень. Один из тех, что пришли нам на выручку в слепневском подвале. Если первым ржавая перекладина лопнет под Иваном, мы посыплемся вниз все трое — будто перезрелые груши…
Думаю, за те годы, что не работает метро, максимум пара смельчаков успела пройти этим путем. Иначе скоррозировавшая сталь давно бы рассыпалась в труху. Удивительно, что она не рассыпалась даже сама по себе, без внешнего воздействия. Сколько лет этому «антиквариату»? Наверное, ещё при Брежневе устанавливали…
Когда вместо тонкой перекладины я ощутила под ногами бетонный пол — невольно вырвался вздох облегчения.
— Отсюда нас не ждут, — раздался в наушнике ободряющий голос Ивана. И правда. Какой ещё псих рискнёт подниматься по трухлявой лесенке с чуть ли не самого углубленного отрезка метро?
Семён последним выбрался из люка и чихнул.
— Тише, — предупредила я. — А то лестница развалится…
— Надеюсь, больше не придётся её использовать, — успокоил майор.
А Семён уже доставал моток веревки и кой-какое альпинистское снаряжение. Вместе с Иваном они занялись подготовкой нашего безопасного отхода.
Оставшись на «стрёме», я разглядывала комнату. Не иначе бомбоубежище под каким-то домом. И значит, до поверхности еще метров семь-восемь.
Воздух — даже более спёртый, чем в метро. Запахов поменьше, а дышится труднее. Судя по ровному слою пыли на полу и на диванах вдоль стен — здесь очень давно не было ни души. Наверное, ещё со времён натовских бомбежек. Неужели мы действительно первые?
Я осторожно тронула спинку дивана и тут же брезгливо встряхнула рукой — отложения пыли в целый сантиметр. Невольно почувствуешь себя археологом в гробнице фараона. Только мумии здесь и не хватало…
Впрочем, шагнув в соседнюю комнату, я убедилась — как раз насчёт этого полный комплект. В самом углу, между диваном и креслом, скорчилось нечто высохшее, почернелое… Зато дорогой костюм хорошо сохранился. Рядом валялось несколько пустых бутылок. И одна полная.
Семён, который вошёл следом, подобрал её, вытер от пыли и радостно заметил:
— «Наполеон»! Неужели настоящий?
— Наверное. Раз он его так берёг, — сказал Иван. — Не обижай мужика, поставь на место.
— Да, может, я с ним на брудершафт… — мрачно пошутил Семён. Но бутылку всё же поставил.
Мертвецы, конечно, самые безопасные существа. Но я бы предпочла как можно скорее убраться отсюда.
Мои напарники тоже не собирались мешкать.
В дальнем конце помещения ждала стальная дверь с массивным запирающим «штурвалом». Или он как-то по-другому называется, не знаю. Во всяком случае, когда я попыталась повернуть эту круглую штуковину, — ничего у меня не вышло.
Следующая попытка принадлежала Ивану. Тоже без особого успеха. Лишь когда подключился Семен с монтировкой, «штурвал» начал проворачиваться. Едва заметно, несмотря на то, что оба здоровых мужика пыхтели от натуги. Спустя минут пять они присели отдохнуть прямо на пыльный диван.
— Малость не рассчитали, — хмуро заметил Иван, переводя дух.
— Нет, расчёт верный, — не согласился Семен, сдвигая «ночные глаза» и утирая пот рукавом. — Теперь-то мы точно знаем, что три года здесь никто не ходил.
— Пока неясно, сможет ли здесь вообще кто пройти, — облизал губы Иван и кивнул на покойника. — Разве что кроме него. Он-то хозяин.
Восстановив силы, они скова занялись дверью. И опять результат был более чем скромный.
— Как будто специально заклинили с той стороны, — вздохнул Семён.
— Может, и специально, — буркнул Иван и в сердцах пнул дверь ногой. Посмотрел на часы и выругался вполголоса. Я его понимала. Весь план грозил пойти насмарку.
Иван сорвал с себя «ночники», шапочку-маску и расстегнул куртку. Потом слепо стал шарить в темноте. По-моему, он искал бутылку «Наполеона».
— Осторожнее! — предупредила я. Только было уже поздно. Майор с размаху налетел на подлокотник кресла и неуклюже повалился, в аккурат на… Раздался отвратительный хруст.
— Твою мать! — в сердцах выпалил Иван. Он, конечно, понял, на что приземлился. Торопливо стал подниматься и вдруг замер:
— Кажется, что-то нащупал…
— Наверное, большую берцовую кость, — хихикнул Семен.
— Какой-то рычаг.
Я склонилась ближе. И вправду за креслом из стены торчало нечто вроде рукоятки.
— Попробуем? — спросил Иван.
— Надеюсь, это не сирена, — заметила я.
Он нажал рычаг. Ничего не произошло. Что само по себе тоже было неплохим результатом.
Я подошла, взялась за круглую рукоятку запора. И в следующую секунду без особого труда провернула её. А ещё немного спустя тяжёлая дверь подалась внутрь.
— Какая девушка! — восторженно выпалил Семен. — Спортсменка и комсомолка! А мы-то, доходяги, парились…
— Заткнись, — негромко посоветовал Иван. Он уже был на ногах, в «ночниках» и в шапочке. Пальцы майора лежали на рукоятке «барса». Аккуратно отстранив меня с прохода, он двинулся первым.
Ничего угрожающего по ту сторону дверей не было. Обыкновенная крутая лестница. На ступеньках тоже слой пыли. И ни одного следа.
Поднимались мы минуты три. Похоже, бомбоубежище было сработано на совесть. Не иначе, как под бывшим элитным домом.
Наверху оказалась крохотная комнатка. Два на три метра — не больше. И главное — ни малейшего намёка на двери. Сплошные глухие стены. А с одной стороны — неоштукатуренный кирпич. Явно именно здесь раньше был проход.
Семён неодобрительно окинул взглядом тесную комнатушку, пощупал кирпичную кладку и заметил:
— Вот так и начинают болеть клаустрофобией.
— Не болтай, — буркнул Иван. — Давай инструмент.
Парень торопливо извлёк из рюкзачка электродрель.
Иван взялся за дело. Дрель в его руках работала почти бесшумно. Он высверлил на стыках между кирпичами несколько маленьких отверстий — они образовывали что-то вроде прямоугольника в рост человека. Иван ловко заложил в отверстия совсем игрушечные на вид пластиковые цилиндрики.
Глянул на меня и улыбнулся:
— Как там твое шестое чувство, Таня? Ещё ничего не подсказывает?
Я знала, что, несмотря на шутливый тон, спрашивает он всерьёз, и покачала головой. Я и вправду не ощущала чего-то необычного. Только легкое волнение.
— А теперь вниз!
Мы скатились по лестнице. Иван ждал, глядя на часы.
Ровно полвосьмого в компьютерный центр «Матрикс» должны войти трое наших. И ровно пять минут спустя должна вырубиться вся внутренняя система слежения.
— Пора!
Он откинул колпачок на крохотном дистанционном пульте и нажал кнопку.
Я невольно присела, ожидая взрыва. Вместо этого — громкий хлопок. И почти мгновенно всё пространство наполнилось едкой пылью. К счастью, на глазах у меня — «ночники». А вот надвинуть респиратор замешкалась. И пока я кашляла и чихала, оба мужика уже мчались вверх по лестнице.
Когда спустя пару секунд я догнала их, мне почудилось — у нас ничего не вышло. Стена — почти целехонькая. Но уже в следующее мгновение Иван с разбегу налетел на кирпичную кладку и… прошел насквозь! Следом — Семен. Последней, с «барсом» наперевес, промчалась через дыру я.
Ни хрена не вижу!
Пыль запорошила окуляры.
— Не двигаться! — раздался рядом голос майора. Хлопнул выстрел. Судя но звуку — в потолок, для острастки.
Я торопливо сорвала с себя «ночники», Здесь должен быть склад. А мы куда угодили?
Иван негромко выругался:
— Сюрприз, мать вашу…
Длинное помещение с яркими плакатами последних игровых «блокбастеров». Компьютерные терминалы вдоль стен. И пара скорее удивленных, чем перепуганных лиц в дальнем углу. Все остальные, в вирт-шлемах, не проявили ни малейшего интереса, продолжая дергаться и шевелить в воздухе руками в перчатках. Там, в «виртуале», у них слишком крутые разборки, чтоб отвлекаться по мелочам.
Только бледный паренек с покрасневшими глазами, выбравшись из-под кирпичей и обломков своего терминала, радостно заорал:
— Класс!!! Это двадцатый уровень, да?! Я всё-таки дошёл!
— Действительно, дошёл, — хмыкнул Семён, подфутболивая слетевший с бедняги шлем — «Neo-Magic» китайской сборки.
Пара личностей, удивленно глазевшая на нас полминуты назад, торопливо напялила точно такие же шлемы. Может, они приняли нас за «глюки» в программе? А может, происходившее по ту сторону экранов для них куда важнее. Важнее даже их собственных жизней.
— Нелегальный игровой зал, — хмуро констатировал Иван. — Виртуальщина с психотропной дурью.
Это лет десять назад «геймерами» называли типов, страдавших избыточным весом по причине пристрастия к пиву и малоподвижному образу жизни. Нынешние — как на подбор: тощие, с болезненным блеском в глазах. И на пиво им наплевать. Впрочем, как и на всё остальное по эту сторону экранов.
По крайней мере, они не станут путаться у нас под ногами.
Мы двинулись к дверям в дальнем конце комнаты. Восторженный бледный паренёк попробовал увязаться следом. Пришлось усадить его на стул возле пролома в стене. Стараясь придать голосу гипнотическую твёрдость, я заглянула в его расширенные зрачки и сунула в руки «мышку» с оборванным проводом:
— У тебя особая миссия, приятель. Когда появятся монстры — дашь сигнал.
— Как?
— «Кликнешь» два раза. Только погромче.
К счастью, ожидавшие нас двери были куда слабее тех, что пришлось преодолевать внизу. Я думала, что Иван опять использует взрывчатку. Вместо этого он достал из кармана карточку и сунул в прорезь электронного замка.
С легким щелчком замок открылся.
— Они даже не поменяли коды, — весело прищурился майор. Его расчёт на внезапность таки имел под собой основания.
Иван первым шагнул в коридор. Дальше все усложнилось. Невысокий парень в полосатой футболке быстро оценил обстановку и рванул пистолет из кобуры.
Почему-то майор не стал стрелять и крикнул:
— Брось оружие!
Охранник замешкался, и что-то мелькнуло в его глазах. Но раньше, чем я успела понять, отреагировал Семен.
Бесшумная очередь прочертила узор на полосатой ткани: красное среди бело-голубого. Незнакомец медленно сполз по стене. Умер он ещё стоя. Семен был хорошим стрелком.
Иван склонился над телом и глухо пробормотал:
— Дурачок… Я же говорил, брось…
Как будто тот мог его услышать.
Дверь в ближайшую комнату приоткрыта. Я заглянула внутрь. Недопитые чашки кофе на столе, продавленный диван, холодильник и компьютерный терминал в углу. Комната отдыха персонала. Вероятно, когда минуты три назад вырубилась система слежения, их подняли по тревоге. И убитый Семеном охранник как раз и должен был проверить игровой зал.
Пока я рассматривала комнату, грохнуло несколько полновесных выстрелов и одновременно — хлопки «барсов». Прикрываясь стальной дверью, выглянула в коридор. На полу добавилось еще два трупа. И никаких признаков моих напарников. Я метнулась вперёд, к открытой двери сисадмина.
Да, они уже внутри.
Побледневший лысоватый мужик с сережкой в левом ухе лежал на полу, заложив руки за голову, и опасливо косился в сторону пульта. Семён вовсю орудовал над клавиатурой. Блокировал двери и опускал на окнах металлические жалюзи.
Теперь персонал и посетители в мышеловке. Даже не в одной, а во множестве мышеловок, разделённых стальными перегородками. Конечно, можно добраться до питающих кабелей, перерубить их и попытаться открыть двери механически. Но всё это требует времени. Как раз достаточно, чтобы мы успели сделать то, что хотели.
План Ивана точно рассчитан и пока шёл без особых помех.
Вот только слишком уж мрачным казался взгляд майора.
— Кто он был? — спросила я.
Иван понял и хмуро отозвался:
— Хороший парень. Я не знал, что он здесь. А если бы и знал, всё равно не смог бы предупредить.
Я вздохнула. Те двое в коридоре тоже могли быть отличными ребятами. Только они не пропустили бы нас.
Вполне возможно, нам придётся убить еще немало нормальных людей, прежде чем мы доберёмся до того, кто это заварил, кто прикрывается от нас чужими жизнями… Мы должны до него добраться. Вывернуть его наизнанку, выдавить до капли всё, что ему известно.
А ещё я хочу, чтобы он ощутил боль. Хотя бы часть той боли, что причинил. Чтобы сверкающая паутина в чёрном небе визжала и корчилась в судорогах. Пусть это и не вернет ни одной жизни…
Семен вставил в приёмный лоток диск с антивирусом, разблокирующим систему слежения. По мере того как вспыхивали экраны, всё новые прямоугольнички комнат на схеме компьютерного центра зажигались зелёным цветом.
Торговый зал с растерянными физиономиями посетителей, нет-бар, сборочная мастерская, комната с «виртанутыми» игроманами… Как раз этим плевать — заперты они или пет.
Только два маленьких кусочка на схеме остались чёрными. Там не было камер слежения. В одном из этих прямоугольничков затаилась наша цель.
— В подвале, — сказал Иван.
Семен остался контролировать ситуацию с пульта сисадмина. Я и майор двинулись через коридор к лестнице.
Странно, я ничего не чувствую… А ведь уже должна. Отросток сверкающей паутины где-то рядом. Совсем близко подошли. Но вместо тревоги — давящая, чугунная пустота.
— Мы у двери номер три, — передал Иван. — Выключай свет и открывай.
— Понял, — раздался в наушниках голос Семена. — Внимание!
Лампы в подвале гаснут. Щёлкает замок. Иван быстро приоткрывает дверь и швыряет внутрь «светлячок» — гранату-вспышку. Каждый, кто был в комнате и не успел отвернуться — на пару минут должен ослепнуть.
Ударом ноги майор распахнул дверь:
— Не двигаться!
Фраза оказалась излишней. Внутри — ни души. Какие-то ящики вдоль стены. Полуразобранные системные блоки на полках и на столе.
— Закрывай, — сказал Иван.
— Понял.
Возле двери номер шесть все повторилось. За одним исключением. Когда Иван бросил внутрь «светлячок» — в ответ послышались ругательства.
— Сидеть! Руки на стол! — рявкнул майор, распахивая железную дверь.
Трое за столом слепо щурились и даже не пытались сопротивляться.
— Здравствуй, Митяй! — расплылся Иван в зловещей улыбке. Конопатый верзила в джинсовой куртке испуганно моргнул невидящими глазами. Остальные, две женщины, выглядели спокойнее. Старшей было лет сорок, другая — чуть моложе меня.
— Значит, помаленьку балуемся крутыми игрушками, — хмыкнул Иван. — Цифровую дурь из-под полы толкаем…
— Я все объясню, — выдавил Митяй.
— Конечно. И про лабораторию тоже.
— Ты не…
— Встать, гнида! — рявкнул майор. Верзила медленно начал подниматься…
Почему я ничего не чувствую? Только тупую, сдавливающую виски, тяжесть… Я знаю, они где-то рядом. Но надо мной словно стена, плотный непроницаемый купол… Я пытаюсь пробить его и не могу…
Митяй быстро лезет под куртку. Губы дрожат, а невидящие глаза расширены от ужаса.
Иван кричит что-то угрожающее. Он держит верзилу на прицеле. Но Митяй будто не слышит и с гримасой отчаяния рвёт из кобуры блеснувший никелем «вальтер».
В это мгновение купол надо мной лопается, и я скорее не замечаю, а чувствую, как вспыхивает короткий огонек удовлетворения в невидящих глазах женщин.
— Нет, Иван, нет! — выкрикиваю я. — Это не он!
Но слова слишком медленно проталкиваются сквозь упругий, неподатливый воздух. Смертельными пчелами пули уже летят к Митяю.
Они движутся так неторопливо. Я могла бы оттолкнуть верзилу и вырвать у него «вальтер». Но на руках и на ногах у меня будто по пудовой гире. Я всё вижу, я знаю и ничего не могу сделать…
Нет, кое-что могу. Палец, словно помимо моей воли, уже вдавил спусковой крючок. «Барс» подрагивает, выпуская один, второй медлительный «шмель»… Летите, «пчелки», летите… Туда, навстречу двум спокойным, будто мраморные статуи, неподвижным фигурам. Я знаю, вы не успеете пробить черепа и добраться до чудесных маленьких процессоров — последнего слова биотехнологии. Но, может, вы хотя бы погасите этот радостный огонек в их проклятых слепых зрачках!
Левой рукой я хватаю Ивана за бронежилет и осторожно, словно стеклянную игрушку, поднимаю над полом. Такой тяжелый, черт… А я такая неповоротливая. Пудовые гири тянут к земле, и боль в висках становится совсем нестерпимой… Только бы не потерять сознание…
Первая пуля вонзилась в плечо Митяя. Вторая — вот-вот пробьет грудь. Для женщин он уже бесполезен. Обе вскакивают, с легкостью уклоняясь от моих посланцев. В руках у каждой — небольшой, но вполне смертоносный «керамик». Я знаю, стрелять будут по ногам — они должны остановить нас и взять живыми…
Спасительная дверь — близкая и недосягаемая. «Керамики» выплевывают медленных маленьких убийц… Нет, не такие уж и они медленные. Трудно уворачиваться, когда в глазах темнеет от боли, когда воздух душит тебя, забивая глотку, словно густеющая смола…
Проворный комочек у колена майора — едва успеваю отбить его своим автоматом.
Наконец-то мы в коридоре. Бережно опускаю Ивана и что есть силы налегаю на дверь. Господи, ну почему она такая тяжелая! Будто вагон в гору толкаешь… Локоть обожгло. Не успела уклониться. А женщины уже рядом, двигаясь лишь чуть медленнее своих пуль.
Когда щель между дверью и стальным косяком становится совсем узкой, кто-то упирается изнутри. Наверное, пока — кончиками пальцев. Когда они обе навалятся плечами — меня отбросит, словно щепку из под колёс поезда. В последнем отчаянном рывке, толкаю дверь. Ещё… Совсем немного, чтобы повернуть рукоятку замка… Тьма наползает и душит… Я понимаю, что так и не успею справиться с рукояткой. И уже теряя сознание, чувствую легкую вибрацию — срабатывает электронный замок. Неужели Семён? Какой молодец!..